Демон на миллион

— Кошка вышла.

Я наклонилась вперед вне досягаемости Трента, чтобы посмотреть. И действительно, большая белая кошка смотрела на нас из холла, подергивая хвостом.

— Привет, Элоиза, — сказала я, протягивая руку, чтобы привлечь ее ближе, но она просто уставилась на меня своими голубыми глазами.

— Кто называет свою кошку Элоиза? — Трент недовольно поморщился, накладывая себе еще сыра. — Я имею в виду, правда?

Я снова устроилась в тепле Трента.

— Она ее фамильяр?

Трент кивнул, затем запил сыр глотком шампанского.

— Да. Судя по всему, ей почти тридцать лет.

— Должно быть, уже закончились ее девять жизней, — пробормотал Дженкс, которому явно не нравился незнакомый кошак.

Но я чувствовала себя расслабленной, было ли это из-за шампанского или из-за того, что Дойл ждал в холодной машине, пока я ела сыр и смотрела на мир. К рассвету все закончится, и мне больше не придется беспокоиться. Я устала от беспокойства.

И когда я отставила бокал в сторону и плотнее прижалась к Тренту, я почувствовала слабое шевеление ожидающего желания. Он был теплым и хорошо пах, и эти чертовы вампирские феромоны, которые я вдыхала весь день, становилось трудно игнорировать. Улыбаясь, я играла с его пальцами, держащими бокал, пока он с тихим щелчком не отставил шампанское в сторону. Взяв его за руку, я начала выводить глифы на его ладони. Дрожь сотрясла нас обоих, когда я ослабила свою внутреннюю защиту, и наши личные балансы лей-линий сдвинулись и потекли… выравниваясь в дразнящей искре магии.

— А, я пойду поиграю с кошкой, — сказал Дженкс, когда я посмотрела в темные глаза Трента. — Сюда, кис-кис-кис.

— Ты злая, ты же знаешь это, верно? — сказал Трент, когда звякнул кошачий колокольчик, когда она побежала за Дженксом в задние комнаты.

— И сумасшедшая, по мнению некоторых. — Я прижалась сильнее, проводя рукой по его груди, чувствуя, как он вздыхает от удовольствия. — Спасибо, — сказала я, лениво теребя пуговицу, которую, если я добьюсь своего, собиралась вскоре расстегнуть. — За организацию встречи городских властей и приглашение Пайка. Не думаю, что он убедил бы Констанс встретиться со мной, если бы не видел, как…

Трент взял мою руку в свою и поцеловал мои пальцы.

— Ты вовлечена в городские дела? — Он улыбнулся и снова поцеловал их. — Я собирался угрожать, но все это работает. — Он притянул меня рукой еще ближе, и слабое покалывание исчезло и потекло между нами. — Дэвид и Эдден готовы работать над твоим планом, — прошептал он, его дыхание шевелило мои волосы. — Я знаю, что для тебя меньше значит больше, но я буду чувствовать себя лучше, когда они рядом.

— Чтобы прикрыть мою спину и держать ее людей подальше от нас. — Я посмотрела в окно на Цинциннати, красиво сверкающий в предрассветных сумерках. — Я не хочу, чтобы они были вовлечены в это еще больше. — Мысли вернулись к проклятию иммобилизации, и я поморщилась. Я была уверена в его использовании, пока не вмешался Ходин.

Явно обеспокоенный, Трент кивнул и наклонился вперед, чтобы взять еще сыра.

«Пневматический пистолет, болеутоляющие амулеты, магнитный мел», подумала я, зная, что мне понадобится больше, если все пойдет не по плану, и мне придется отбиваться от людей Констанс. Может быть, с мышью в клетке.

— У меня есть пара быстрых лей-линейных чар, и, конечно, круг работает практически против всего, что используется при нападении. Вот почему я хотела встретиться на мемориале Терна. — Я вырвалась из его рук достаточно надолго, чтобы допить шампанское. — Во внутреннем дворике выгравированы круги, и линия рядом, — добавила я, потянувшись за ней. Покалывание поднялось в нас обоих, наши тела были так близко, что действовали как одно целое.

Трент нахмурился от беспокойства, даже когда обнял меня.

— Эдден согласился остаться на окраине, чтобы дополнительные игроки не усложняли ситуацию. Дэвид оставит своих людей в тени, если возникнут проблемы. Все, что осталось, — это беготня и крики. — Он колебался. — И я буду с тобой.

Я дернулась, не желая продолжать этот спор.

— Ты слишком важен, чтобы так рисковать.

Он поджал губы.

— Это моя работа как эльфийского Са'ана, — начал он.

— Тогда ты можешь сделать это с окраины, как Дэвид и Эдден, — перебила я.

— Но я буду стоять рядом с тобой, потому что люблю тебя, — закончил он, и я обмякла. Черт возьми. Теперь это будет в два раза труднее.

Чувствуя себя неловко, я прислонилась к нему головой, и, наконец, он начал расслабляться.

— У Эласбет хорошая квартира, — сказала я, вздрогнув, когда мои пальцы начало покалывать, намек на расфокусированную энергию лей-линий, танцующую на кончиках, когда он держал меня за руку.

— Я тоже так думаю, — сказал он, его тон изменился. — Если бы я был одинок…

Я повернулась к нему, ухмыляясь.

— Ты одинок.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — сказал он, затем притянул меня к себе и поцеловал.

Я закрыла глаза и поцеловала его в ответ, чувствуя вкус шампанского, когда сдерживаемая сексуальная потребность, которую вампиры в башне внушили мне, раскрылась с резким щелчком. Я подвинулась, прижимая его ногой, когда мои губы сильнее прижались к его губам, чувствуя, как он отвечает. Моя рука переплелась с его, и я притянула его еще ближе, когда он прижал меня к дивану. Желание вспыхнуло, и тихий звук поощрения вырвался из меня, когда я отстранилась, затаив дыхание, но желая увидеть его, увидеть его собственное желание ко мне в его глазах, позволяя ему разжечь мое до более высоких пределов.

Аромат вина и сыра смешивался с его запахом дикого ветра и открытых лугов, когда он смотрел на меня, его дыхание было медленным и ровным, обещая большее.

— Я не буду делать это на новеньком диване Эласбет, — сказала я, пульс участился.

— Достаточно справедливо. — Его рука переместилась между ним и моим плечом. Затаив дыхание, он перенес наш вес и, смеясь, повалил нас обоих на пол.

Мои волосы были повсюду, и я любила его еще больше, когда мы кувыркались вместе, наконец, закончив тем, что он оказался сверху, я плечом прижалась к краю дивана, нижняя сторона низкого столика наполовину нависала над нами.

— Мммм, интересно, — пробормотала я, потянувшись, чтобы поиграть с его волосами. Мне нравился его вес на мне, давящий, намекающий на большее, когда огни города омывали нас.

Его улыбка была нежной, и он убрал волосы с моих глаз.

— Я люблю тебя, когда ты надираешь задницу плохому парню, — прошептал он, а затем нежно поцеловал меня. — Я люблю тебя, когда ты решаешь проблему, чтобы избежать ее, — добавил он, снова касаясь меня губами. — Я люблю тебя, когда ты создаешь новое заклинание с линиями, делающими твои волосы статичными и растрепанными, — продолжил он, убирая их с моего лба и целуя меня там. — Но я люблю тебя больше всего, когда ты расслаблена и в моих объятиях. Как сейчас.

Он снова наклонился, чтобы найти мои губы своими. У них был волшебный вкус, и я растворилась в нем, когда обвила руками его за шею. Учащенно дыша, я провела губами по его шее, покусывая сильнее и требовательнее, когда он прижался ко мне. Я передвинула руки и расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки, затем следующую, и третью, пока не смогла коснуться его груди.

Он вздохнул, исследую губами мою шею, опускаясь вне ниже, когда руками нашел мою грудь, прикасаясь, пощипывая, оживляя меня маленькими волнами ощущений. Желая снять рубашку, я выгнула спину, и плавным движением Трент потянул ее вверх и вниз, запутывая мои руки и прижимая.

Я распахнула глаза, а затем ахнула, когда он низко наклонился, задирая мою сорочку, пока его теплые губы не нашли меня, когда одной рукой он обхватил мои запястья, а другую положил на талию, намекая на то, чтобы спуститься ниже. Я была приятно поймана в ловушку и ничего не могла сделать, кроме как выгнуться навстречу ему, когда его движения стали более грубыми.

Но у меня перехватило дыхание, когда слабейший толчок энергии линии пронесся по моим синапсам, пробежав по телу от его руки, лежащей на талии, до его пальцев, удерживающих мои запястья рядом с головой. Я знала, что он почувствовал мое удивление, когда его движения замедлились, а покалывающая энергия утихла. Затаив дыхание, он переместился, чтобы лечь рядом со мной, отпустив запястья, когда посмотрел мне в глаза. В них был намек на вопрос, на уязвимость, которой он никогда не открывался. Мы никогда не использовали лей-линии подобным образом, хотя это было достаточно распространено. Потенциальный риск был слишком велик, а он был слишком осторожен, слишком замкнут.

Но он начал это, и дрожь пробежала по мне при мысли о том, к чему это может привести.

Я набрала в грудь воздуха, чтобы спросить его, уверен ли он. Увидев это в моих глазах, он накрыл мой рот своим, и я расслабилась в медленном, удовлетворяющем поцелуе, все мое тело ожило.

А затем, медленно, осторожно, пока мы целовались и наши руки исследовали друг друга, я позволила малейшему намеку на лей-линейную энергию проскользнуть от меня к нему.

Низкий рык вырвался у него, когда он почувствовал это, и на мгновение он зубами впился в мою губу. Затем он отпустил, наклонил голова и снова уткнулся носом в мою грудь. Я выгнула спину, дыхание вырывалось с тихим звуком. Я прошлась пальцами по его спине, спускаясь ниже, когда магия сочилась из них, заставляя его содрогаться.

«На нас слишком много одежды», — размышляла я, а затем меня пронзила мысль о Дженксе. Но он ушел, зная, что должно произойти. Он будет охранять периметр. Сохранит нас в безопасности.

Я открыла глаза и замедлила движение пальцев, когда Трент отстранился, беспокойство окрасило его обычное горячее желание.

— Я никогда раньше не позволял себе использовать линии, — прошептал он. — Вот так.

«Потому что он был слишком напуган, чтобы доверять», подумала я, улыбаясь ему и сплетая руки у него на шее.

— Ты начал это, — сказала я, улыбка танцевала на моих губах. Я притянула его к себе, прошептав: — Мы можем двигаться медленно, пока ты не поймешь, нравится ли тебе это. Не всем нравится. — Но для тех, кто мог доверять, это было… удивительно приятно.

Он кивнул, и когда его руки снова нашли мою грудь, я сделала медленный, пьянящий вдох и коснулась лей-линии, чтобы наполнить свою ци. Боже, помоги мне. Констанс могла подождать, а Эласбет переживет это. Я провела рукой по его спине, чтобы излить в него магию, но затем задрожала, когда пьянящее тепло разлилось по мне, живое и искрящееся, со вкусом пепла, корицы, вина и опасного, дерзкого эльфа. Стон удовольствия вырвался, и мои руки скользнули с его спины, чтобы найти молнию его брюк. Его губы были на мне, притягивая, маня, покалывая расфокусированной магией, и я едва могла думать.

Я распахнула глаза, когда поток ослаб. Затаив дыхание, я обнаружила, что он смотрит на меня, удивленно моргая от моей реакции.

— О, Боже. Не останавливайся сейчас, — сказала я, когда, наконец, расстегнула его молнию. — Чем больше ты даешь мне, тем больше я могу отправить обратно в тебя.

— Мммм. — В нем мелькнул намек на дьявольщинку, и он снова низко склонился надо мной. Мое дыхание участилось, когда его руки коснулись моей обнаженной кожи, и это было так, будто линия заполнила меня, пробегая сквозь меня сверкающими волнами в такт его сердцебиению, наполняя мою ци, пока мне не стало больно от этого.