Во имя твое, Восния

XXVIII. Прощания

На востоке от замка

Дорога петляла между холмами: щебень давно закончился, его место заняла сочная грязь с примесью глины. Коричневые разводы, серые полосы, черные пятна.

– Отъехали, – вздохнул писарь и зачем-то помазал лоб пальцами.

– В добрый путь, – улыбнулся помощник графа, господин Полони. Все, что я о нем знал, умещалось в одном предложении: за вечер он сожрал целого гуся, ни с кем не поделившись.

Писарь нервно затряс головой, сальные волосы даже не отлипли от кожи.

– Да осветит солнце наш путь, да прогонит всякую тень…

Я спрятал усмешку. Тени. Чего только люди не придумают, когда дела совсем плохи.

– Ну, вот и все, – Рут безразлично пожал плечами.

– Красиво, зар-раза, – причмокнул губами капрал, поглядывая на башни замка.

– Видал я вещички и получше, – поспорил мой приятель. – Причем, уж поверьте, бывало это на болотах…

Вскоре и башни попрятались за восточным холмом. Издали даже не видно, какого цвета флаг висит на донжоне.

– Вжик-вжик, – откликалось колесо, ныряя в выбоины.

Может случиться война, засуха и голод. Может сойти снег до весны, старые враги станут друзьями, а камни бастиона придавят твоего врага. Но колеса в повозках и телегах будут скрипеть, независимо от времени года и обстоятельств. Казалось бы, смажь ось, не пожалей собачьего сала или дегтя, жира, масла. Хоть чего-нибудь. Нет. Жадность воснийцев, что тут скажешь? Она же и свела нас в этой дороге – все следовали за помощником графа, в надежде получить самый крупный надел.

– Далече нам еще? – спросили из охвостья.

В телеге ехал смуглый торговец, неведомо каким боком оказавшийся на распределении земель; писарь с гроссбухом; уцелевший капрал Урфуса и солдаты без званий. Усы помощника графа напоминали об Эдельберте. Должно быть, удача выбирала людей с самыми нелепыми усами.

– Сколько надо, столько и будем ехать, – тихонько заметил писарь.

Я наклонился, держась за седло, и сорвал высокий стебель. Травинка слегка горчила. Все равно это лучше, чем вообще ничего не ощущать.

Поле по правую сторону казалось брошенным и пустым. Заросшим. Чего-то не хватало, и я никак не мог вспомнить, чего именно.

– Большую работу мы проделали. Большую, – кивал сам себе капрал Урфуса. Он ехал без шлема: широкая дорога вдали от холмов, ясный день. Уж где-где, а здесь точно не может случиться засады.

Рут сказал достаточно громко, чтобы Полони его услышал.

– Уж надеюсь, стоило того.

Тот обернулся, обиженно вскинул брови и замедлил кобылу. Поравнялся с нами.

– Дабы вам стало известно, – помощник графа затянул проповедь, не уточняя имен. – Все должно быть получено по заслугам, и никак иначе. Нет высшей чести, чем получить надел за верную службу…

Рут пожал плечами:

– Кто бы спорил. Но надел наделу рознь, – его упрек потонул в новом глотке сливянки. – Уверен, господин Кромвель приложил немало усилий, чтобы получить столь щедрую награду.

– Комвиль? – капрал Урфуса подъехал к нам вплотную, но говорить тише не стал, – это еще кто?

– Почти святой человек, – Рут поднял флягу и даже не улыбнулся. – Привел подмогу к стенам замка, когда мы и не надеялись одолеть врага…

– Да? – капрал Урфуса призадумался.

Я промолчал, отвернувшись к телегам. Колея становилась то уже, то шире.

За два года мы исколесили эти грязные дороги вдоль и поперек. Я знал, что за лысым холмом на востоке прячется еще один, пониже. А за ним – хорошее озеро. Если бы я еще и понимал что-то в земледелии, мог бы представить, что стоит выращивать в этом прохладном краю.

«Поле большое: есть, где развернуться. Много солнца. Должно быть, здесь хорошо пойдет пшеница? Десяток фруктовых деревьев?»

Впрочем, дальше, за изгибом дороги, высился черный густой лес. А мы все ехали и ехали. Все дальше и дальше.

– Прошу извинить, – я потянулся в седле, в спине что-то кольнуло, – далеко ли еще?

– Ах, юноша, ваш пыл понятен, – помощник графа не выглядел вдвое старше меня или даже Рута, – наследие Сильгида, верно? – он подмигнул мне так, словно я должен был хоть что-нибудь понять в этих словах.

– Мгм, – я учтиво кивнул.

И крепко влип. Глаза Полони загорелись, и он начал говорить еще больше:

– От наследия никуда не денешься. Как ребенок наследует нрав матери и отца, грехи их и добродетели, – помощник графа мечтательно улыбался, словно получил от родни все самое лучшее. – Так и мы идем по стопам Сильгида целый век…

– А кто это? – шепнул мне капрал, опасливо косясь на Полони.

Я вдохнул, совершенно не зная, что ответить. Меня подменил Рут:

– Никогда об этом не слышал. Как любопытно! – один я видел, что приятель паясничал. – Прошу, расскажите нам про наследие все, что знаете…

Я потер уголки глаз. Полони воодушевился.

– Вы, юноша, не чтите историю вашего края, – Рут безразлично дернул плечами, – и все же, это мой долг – помогать младшим.

Писарь, который трясся в телеге, подпрыгивая на каждой кочке, неуверенно закивал.

«О, нет…»

– Слушайте же! – у Полони прорезался громкий голос. – Век тому назад, когда Восния была молода и не ведала горя, правил ею великий род. Род Сильгида! – из телеги послышался храп. – Крепко держал свои земли Сильгид: ни крестьянин, ни придворный не знал нужды…

– Сказки, – буркнул Рут, покосившись в сторону замка.

– Кхм-кхм. – Полони кашлянул в кулак и заговорил громче. – Родилось у Сильгида три сына. Одного забрала во младенчестве хворь, а больше детей судьба не послала…

– Не судьба, – перебил капрал, – а милостивая Матерь солнц…

– Не важно! Выросли сыновья, захворал отец. – В голосе Полони слышалось раздражение. – Передал он земли, вотчину свою, сыну старшему – Золту.

Вереница оживилась, двойку в телеге подогнали поближе. Скрип колес отвлекал от истории.

– Сказал Сильгид: «Не дело это – земли по кускам резать, все нажитое делить. Был один король над всеми: от моря до Красных гор, так оно и останется». Младший сын – Урф, не стал мириться с отцовским указом. Собрал он войско и пошел войною на брата.

– Во дают, – буркнул кто-то из телеги и на него зашикали, как на непослушное дитя.

– Чаго там далече?

Помощник графа выглядел довольным собой и подкрутил усы:

– «Земли за службу даются! – говорил Урф. – Ленивому слуге не доверят погреб, отчего же старший брат получает все по праву рождения?»

Капрал затряс головой в согласии. Рассказчик промочил горло и продолжил:

– Три года гремела война, дряхлел Сильгид в своей постели. Сын младший уж добрался до переправы, где кончается север и начинается юг. «Довольно крови!» – решил Сильгид и позвал сыновей к себе, мириться. – Помощник графа вытер лоб платком и посмотрел в охвостье группы. Повысил голос. -Урф явился через два дня, как только получил вести. Сложили братья оружие, да сели у изголовья кровати, где умирал их отец.

– Ну и дурак этот Урф, – хмыкнул приятель.

– Да помолчи же ты хоть минуту! – вспылил капрал, хоть и сам любил перебивать.

– Собралась семья у изголовья, Сильгид и произнес: «Услышьте мое слово! Старшему сыну я оставлю все долы: от морей до болот на западе. От гор до степей. А тебе, младший, подарю восходы».

Помощник графа взял паузу и оглядел всех присутствующих долгим, оценивающим взглядом.

– Ворвались солдаты Сильгида, схватили младшего сына, связали руки и ноги его. И сказал отец: «Все восходы, что встретишь ты в своей темнице. Все восходы до конца твоих дней». – В телеге присвистнули. – Так Сильгид явил милосердие…

– Щедро, ниче не скажешь.

– …После чего и умер великий Сильгид в своей постели. Летели года, менялись сезоны. Запаршивели земли Сильгида, голодали крестьяне, мельчали города. Обмельчал и Золт, позабыл отцовские наставления. Позабыл и про брата своего, что в темнице томился. Пошла молва, что неспокойно на севере – войско нового короля, короля-спасителя, вот-вот нагрянет в столицу.

– Все у них через задницу, Долы тупорылые, – в сердцах сказал солдат, ведущий двойку с телегой.

Полони деликатно кашлянул.

– Пока Золт пил и ел, отобрали у него северные земли. Пока спал – заняли юг. Очнулся старший сын Сильгида и видит пред собой войско родного брата – Урфа Освобожденного. Освободителя!

– За день и город не берется, – поспорил писарь, почесав грязные патлы.

– … Ты лучше слушай. Урф ему и говорит: «Назвал я Восходом земли от гор до начала реки. Вторым Восходом стал город у болот да степи при нем. Третьим – назову столицу и шахты у моря. Кончился век Долов, и ты вместе с ним».

– Казнил? – с надеждой поинтересовался капрал. – Повесил?

Помощник графа сделал вид, что не услышал вопроса, и продолжил легенду:

– Но недолго продлилось благоденствие. Оставил после себя Урф такие же нищие земли. И снова сыновья схватились в бою.

– Это Восходы? Наши-то? – расстроился капрал.

Рут вздохнул и наклонился к соседу, чтобы попросить еще выпивки. История Полони никак не заканчивалась:

– Собрались потомки Сильгида и порешили: чтобы процветала воснийская земля, должно на ней быть двум силам. Как огонь и молот закаляет сталь, так вражда оставляет лучших. Тех, кто делом доказал, что править достоин!

– Самые кровавые ублюдки, короче, – Рут поднял чужую флягу, отхлебнул из нее.

– И во веки веков будут в Воснии земли Долов и земли Восходов! – подбил итоги рассказчик. – Вот такая легенда, братцы.

– Бесконечная, мать ее, война, – то ли с восторгом, то ли с ужасом обронил капрал.

– Не припомню, чтобы это было в присяге, – осторожно заметил я.

Со всех сторон посыпались вопросы:

– Так что же, если это все потомки Сильгида, отчего их по-разному звать? Господин Годари и его род, пусть ему вечно светит солнце, господин Касс из Квинты, чтоб ему икалось…

– А династия, династия-то вообще Арондо? Эти откуда всплыли?

–… да славятся его и ее Величества, – на всякий случай поправился боязливый писарь.

– Присягу надобно лучше читать, – кажется, упрекнул меня кто-то из охвостья нашей группы.

В телеге спорили. Смуглый торговец стучал рукой по борту:

– Бойня, резня, как ее красиво ни назови…

– Дикарям не понять нашего пути. – Высокомерно заговорил писарь. – Мудрость – это голос из веков.

– Господа, прошу! – громко окликнул нас помощник графа. – А вот мы и приехали!

Это, конечно, было большим преувеличением. Еще минут десять мы спускались с холма. Я силился высмотреть деревни на горизонте, развилки у дороги, водоемы. Хоть что-нибудь.

Перед нами по обе стороны от заросшего пути шумел редкий лес и высохшее поле.

– Прошу! – с гордостью развел руками помощник графа. – Слезайте-ка, помогите с отрезками…

Его люди неуклюже стали выбираться из повозки, лениво размяли спины. Затем выгрузили из ящиков колья и веревки. Я беспокойно огляделся по сторонам.

– Позвольте поинтересоваться… где мы?

Капрал вытирал нос платком и поджимал губы, то ли от глубокой обиды, то ли от неверия в собственное счастье.

– О, как хорошо, что вы спросили! – деловито потер ладони помощник графа. – Мы в самом сердце истории, на заре прекраснейших открытий! Новые горизонты, господа! – он резво соскочил с кобылы и похлопал ее по боку. – Ну, чего встали, доставайте! – прикрикнул на своих помощников.