Времена грёз 1 том
- Автор: Мелисса Альсури
- Жанр: Попаданцы / Фэнтези: прочее
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Времена грёз 1 том"
Мой крик сошел на рыдание, сколько бы я ни пыталась, я не могла успокоиться, даже несмотря на страх потревожить Марью, но, всхлипнув в очередной раз, сквозь пелену слез я увидела, как Васька в ужасе смотрит на меня. Попятившись, он зажал покрасневшую щеку и, виновато опустив глаза, попытался спрятаться от меня. Запоздало я поняла, что ему наговорила и как больно это ударило по брату.
— Стой!
Поймав ускользающего к дверям парня, я крепко обняла его, расплакавшись с новой силой. К страху и беспомощности примешалось огромное море стыда.
— Извини, прости-прости-прости… я не должна была, я не хотела… Васька, прости меня, Вась…
Вцепившись в ткань рубахи, я стиснула его так, будто брат мог сбежать из моих рук и все же оставить меня дома одну, ожидать смерти матери.
— Вась, я не знаю, что мне делать…
Парень осторожно присел обратно на лавку и посадил меня на колени, позволив сжаться в его объятьях и вдоволь рыдать, пряча лицо на груди. Он не проронил больше ни слова в тот день, лишь гладил по голове, слушая мои тихие причитания. Моя крошечная надежда угасла, и в сильнейший за последние годы снегопад наша мама умерла во сне.
Ньярлатхотеп
Я приехал, как только смог, но, к сожалению, не смог проводить Марью в ее последний путь. После сильных снегопадов и затяжной метели лесной край сковали морозы. Пробираясь к родной уже деревне, я не видел ни души. Солнце ярко освещало путь, сосны и снег словно неведомые стражи, скрыли от меня единственную дорогу домой, и, несмотря на свет и безоблачное небо, я будто заглянул в царство смерти. Ни дуновения ветра, ни шелеста крон, ни следа животных, только белая пелена искрящихся снежинок и голые стволы деревьев, среди которых можно было плутать вечно.
Зайдя в лес, я даже не почувствовал присутствия царя этих земель, и весь остальной мир словно разом перестал существовать. Ничего не могло нарушить этой тишины, и никто не смог бы выбраться отсюда живым.
Мне пришлось идти вперед, ориентируясь только магией, теплая меховая одежда на мне была рассчитана на куда меньший холод, но я уже наловчился создавать небольшие теплые потоки воздуха, чтобы просушить ткань и согреться.
С трудом пробираясь через сугробы, я брел вдвое, а то и втрое дольше, чем обычно, постоянно останавливаясь, чтобы передохнуть и перекусить. День пролетел незаметно, солнце рано скрылось за горизонтом, даже несмотря на то, что была уже середина зимы. С приходом темноты мне не мерещились тени и чужой взгляд не преследовал меня, даже Луна не явилась на небосвод, чтобы понаблюдать за моими стараниями. Я ощущал себя одиноким, потерянным в этой бесконечной тьме, и лишь маячащий на границе разума отголосок магии вел меня, заставляя двигаться вперед.
Погрузившись целиком и полностью в свои раздумья, я, как бывало раньше, спрятался от внешнего мира в своей голове, перебирая горестные воспоминания. Марья, моя гордая ведьма, не могла жить вечно, и я этого никогда не предполагал, но, увидев первые белесые волосы на ее висках, ощутил, как почва ушла из-под ног. Я был слишком занят Кадатом, слишком привык не считать года, заниматься своим делом без оглядки на текущие непрерывным потоком часы, дни и месяцы. Творил самозабвенно, обращаясь только к богам, и совсем забыл о том, как мало живут обычные люди. Конечно, Мари нельзя было назвать простым человеком, но все же ее срок лишь немногим был больше, чем у остальных жителей деревни. Я даже не осознавал, что она меня старше, когда пришел к Яге впервые, она уже носила под сердцем дитя в то время, как я сам был еще подростком.
Что было бы, уговори я Марью принять хотя бы часть моей крови? Я знал, что это могло бы сработать, но, не зная сколько во мне магии, это могло бы и убить.
Но отчего-то ведьма решила, что смерть — это не проблема, что старость — не приговор, а логичное завершение ее работы. Интересно, захочу ли я сам когда-нибудь умереть, хотя бы просто потому, что устану нести бремя своего существования? И что тогда случится с Гетой? Будет ли она скорбеть? Остановит, заставит жить дальше для нее или отпустит, смирившись видеть чужую смерть? Успею ли я увидеть ее детей?
Подняв голову, я вынырнул из своих мыслей, чтобы взглянуть на рассвет. Осталось совсем недолго.
Достигнув главных ворот, я беспрепятственно прошел через них, не увидев охрану, что обыкновенно встречала путников. Видимо, в такую погоду жители совершенно не ждали гостей.
Оглядевшись, я направился по проторенной кем-то тропинке к дому у леса и почти сразу услышал чью-то далекую ругань во дворе. Поторопившись, я смог пройти до знакомого забора, почти полностью скрытого за сугробами, и тут же расслышал голос дочери.
— Никто кроме меня не отправиться в чащу, это мое последнее слово! Если хотя бы один охотник увяжется за мной, я отдам его на пропитание дикому зверю или царю.
Низкий мужской голос недовольно возразил:
— Да куда ж тебе, девке, в чащу идти! Медведь тебя прибьет и бровью не поведет, не нарушай своих же ритуалов, сиди дома смирно да ножи точи!
Несколько охотников из села собрались возле калитки у дома ведьмы и, переминаясь с ноги на ногу, наблюдали за перепалкой старосты и Гекаты. Девушка, упрямо поджимая губы и кутаясь в пуховой платок, грозно смотрела на гостей, не желая уступать.
Убрав с лица шарф и сняв шапку, я кивнул охотникам, приветствуя их, и повернулся к дочери.
— Я сам пойду в лес и приведу медведя, можете не беспокоиться, она будет не одна. Только подготовьте все для праздника.
Гета сильнее сжала в руках край платка и, замерев, дождалась, пока селяне смиряться со своей участью и разойдутся по домам.
— Папа…
И без того покрасневшие и опухшие васильковые глаза заволокло слезами, девушка, не боясь холода и моей облепленной снегом одежды, крепко обняла меня, всхлипнув и уже не храбрясь.
— Гета, ты так простынешь, давай пройдем в дом. Я тоже очень скучал.
Я почувствовал, что никакие уговоры тут не помогут, и она не отпустит меня даже под страхом смерти. Закрыв за собой калитку, я взял дочь в охапку и просто занес ее в заметенную белым покрывалом избушку. Там, за порогом в натопленной кухне, нас встретил Вася и тоже охотно подбежал ко мне.
— И тебе привет, Васька, как вы здесь? Поди и не выходите на улицу, сидите греетесь у печи.
Парень забрал свою сестру и поставил ее на ноги, позволив мне снять промерзшую одежду. Озябшие руки постепенно отогревались, вновь обретая чувствительность. Нос защекотал привычный запах дерева, трав, что веками здесь заготавливались, и еды в печи.
— Если бы мне только дали просто так сидеть. Вася, достань малиновое варенье из подпола и солений каких, я пока стол накрою.
Васька послушно кивнул и скрылся в дальней двери комнаты. Гета засуетилась на кухне, доставая из шкафов запрятанный там мед и заготовленную бутылку для взвара. На кухонном столе быстро появилась тарелка гречки с мясом, кабачковая икра и маринованные огурцы.
— Едва маму похоронили, так ко мне начали эти черти ходить, мол холодно стало, всю деревню загубим, коли медведя не найдем, а мне это, как кость в горле. Ну какая охота, когда я знаю, кто им встретится в лесу.
— И ты решила пойти туда одна?
— Да, но я не возьму оружия, я придумала нечто другое.
Повременив немного с обедом, я взял свой дорожный холщовый мешок и достал оттуда гостинцы, собранные для детей: рубаха и платье из тонкого хлопка для лета или праздников, книгу для записей с молочного цвета страницами и кожаной обложкой с выдавленными на ней васильками и лавром, небольшой мешочек с котовником и мелиссой, что обычно кладется в наволочку для крепкого сна.
— Васька с ума сойдет.
Подглядев за мной из-за спины, Гета рассматривала мешочек с вышитыми на нем отпечатками лап.
Васька, вернувшись на кухню, поставил банки на стол и принюхался, пытаясь понять новый, почти незаметный запах. Через несколько мгновений он повернулся ко мне и, обернувшись большим рыжим котом, заинтересованно подбежал ближе.
— Давай я положу к тебе на лежанку.
Погладив зверя, я подошел к печи и, нашарив там подушку, сунул под ткань свой подарок. Васька, быстро сообразив, что к чему, залез на свое спальное место и устроился поудобнее, потеревшись щекой о подушку и тихо замурчав. Гета, забрав остальные гостинцы, подошла ко мне, посмеиваясь над братом.
— Теперь его до вечера не увидим.
— Пускай отдыхает, я, если нужно будет, сам тебе помогу.
Повернувшись к дочери, я обнял ее и, поцеловав в макушку, погладил по волосам.
— Как ты, Гета?
Я чувствовал, что потеря матери далась ей непросто, но даже не представлял, как могу поддержать, кроме как приехать и побыть рядом, пока это нужно. Мне самому казалось, что вместе с Марьей я лишился еще одной части себя и вновь был бы потерян и одинок во всем мире, если бы не Геката. Ее присутствие закрывало ту пустоту, что я каждый раз видел в себе.
— Плохо, но пока ты рядом, я точно со всем справлюсь. Спасибо, пап.
Всхлипнув, девушка привстала на носочки и поцеловала меня в щеку.
— Тебе спасибо.
Осторожно стерев с бледной щеки слезу, я кивнул на подарки.
— Примерь, вдруг подшивать придется.
— Я уже знаю, что ты все верно подобрал.
— Опять подсматривала за мной?
— Чуть-чуть совсем… я очень скучала.
— Тогда пиши мне, если тебе что-то понадобится или я пропущу что-то интересное.
Замявшись, дочь отвела глаза и повела плечами.
— Ну у меня уже есть пожелание, небольшое.
— И какое же?
— Ты летом хотел к светлым съездить, поискать там умельцев разных. Подбери еще одного человека, он тебе по дороге встретится и будет верно служить.
— Хорошо, но кто это? Как зовут? Я его знаю?
— Не знаешь. Он без имени и судьбы на пути. Ему нужна будет помощь, но прежде всего он сам тебе поможет.
Вздохнув, я покачал головой и мысленно смирился с новой загадкой дочери. Я и раньше слышал от нее некоторые пространные советы, которые мог понять, лишь когда они действительно были нужны, но запомнить их из-за этого было крайне сложно.
— Хорошо, только напомни мне позже.
С готовностью покивав, Гета потянула меня за стол. Мне действительно пора было немного отдохнуть и наконец-то нормально поесть, а за обедом я надеялся услышать планы дочери по поводу медведицы в лесу.
Утром следующего дня Геката надела нарядное платье, украшенное рунами, валенки и мамину дубленку. На голову она повязала яркий платок, и единственное, что взяла с собой, был посох Яги с человеческим черепом на нем.
— Проследи, пожалуйста, чтоб к сумеркам все готово было.
— Конечно.
Я огляделся и, подобрав с полки пушистые варежки, помог дочери их надеть. Васька топтался у выхода, нервничая, но не решаясь остановить сестру, лишь поджимая губы и с волнением теребя в руках кушак на рубашке.
— Вась, все будет хорошо, я обещаю. Поможешь папе, пока я не приду.
Парень послушно покивал, но, не выдержав, крепко обнял девушку, приподняв над полом и тут же поставив обратно.
— Ой, чувствую, если не уйду сейчас, то ты меня и не отпустишь.
Гета поправила воротник и, поцеловав нас с Васей в щеки, поспешила распрощаться и вылететь за порог. Ее идея была странной и неожиданной для меня, но если у кого-то и хватит сил такое сделать, то только у Гекаты.