Зарница

Глава 18

1984 год

— Значит, в тот вечер вы услышали нечто такое, что вас очень сильно напугало. Вы не могли бы… поточнее вспомнить, что именно говорил человек на записи?

Маша отрицательно покачала головой. Она сидела напротив оперативника. Свет из окна, серый октябрьский свет, падал на ее лицо, отчего оно казалось еще более худым и осунувшимся.

Белов застыл у кухонного стола с ручкой и блокнотом.

— Нет… вряд ли… я так испугалась в тот момент, что решила, будто моего сына… в общем, он попал в какую-то очень неприятную историю. Я перепугалась, что Витя услышит запись и проснется, пыталась выключить запись, в панике чуть не опрокинула магнитофон. Нет. Помню лишь, что речь шла о каком-то подвале, кажется, на Арбате. Нужно было что-то там забрать. Или, наоборот, положить. У меня все в голове перемешалось в тот момент, а когда наутро я попросила Витю включить магнитофон, там были Стругацкие… «Пикник на обочине». Может, вы читали…

Белов кивнул. Конечно же, он читал. Любимая фантастика.

— Утром вы прослушали всю запись и ничего не обнаружили? Ничего из того, что услышали ночью?

— Нет, конечно же не всю, я опаздывала на работу. Витя включил с того места, где я ночью и остановила ее, — она всхлипнула. — Скажите, это что-то опасное? Вите грозит опасность?

Белов положил ручку на сгиб блокнота. Он сам хотел бы это знать, и пока картина, которая открывалась перед ним, говорила, что так оно, скорее всего и есть. А если ко всему прочему прибавить исчезновение детей, о котором, он, разумеется, помалкивал, то ситуация и вовсе выглядела чрезвычайной.

— Вы не помните точно номер дома, который упоминался в записи?

— Тридцать два. Дом тридцать два. Просто мне тридцать два года, вот… я подумала, надо же, какое совпадение.

— А как вы объяснили себе, что, прослушивая запись утром, вы не обнаружили голос?

Маша помолчала. Все произошедшее той ночью и утром вспоминались ей словно в горячечном бреду.

— Если честно… я не знаю. Я думала, мне все это приснилось. Показалось… я так хотела услышать голос мужа, что… в общем… я решила, что сама все это придумала.

— Понимаю… — мягко сказал Белов и пододвинул ей стакан воды. Дождавшись, пока женщина сделает пару глотков, он спросил: — А где же сам магнитофон?

Маша встрепенулась.

— В то же утро я отнесла его в комиссионку и к вечеру он был продан.

Белов вытаращился на нее, словно не веря своим ушам.

— Как это… в комиссионку? С чего вдруг? Это же такая ценная вещь…

Маша кивнула.

— Да, ценная. Но мы с Витей решили, что лучше купим ему спортивный костюм и немного отложим.

— Адрес, адрес комиссионки! — чуть ли не вскричал Белов.

— Это на Ткацкой, там, где я работаю, — от испуга Маша побелела. — Ткацкая, тридцать шесть, прачечный комбинат, а с торца комиссионный магазин.

— Извините, я… — осекся Белов. — Я просто…

Маша кивнула.

— Я понимаю.

— Значит, его купили?

— Да, утром я сдала магнитофон в комиссионку, а вечером зашла, чтобы посмотреть и его уже продали. Я очень удивилась, потому что цена была не маленькой.

— Сколько вы запросили?

— Триста пятьдесят рублей.

Белов записал цифры в блокнот.

— Возможно, — начал он, — что бобины, которые использовались для записи, раньше уже были в употреблении, вы же знаете, что на пленку можно записывать много раз. И Витя случайно услышал кусок того, что осталось от старой записи. Я пока не могу сказать, насколько это важно, нужно все проверить. Но ясно одно, и я хочу вас успокоить — ваш сын здесь точно ни причем. Ведь не он же принес в дом эти бобины.

— Нет конечно, — вздохнула Маша. — Это муж… он купил магнитофон и все остальное… нарадоваться не мог.

— Ну вот. Так что не переживайте. — Белов посмотрел на часы. — Пожалуй, я у вас немного задержался. Нужно бежать. — Он вырвал страничку из блокнота, написал свой рабочий и домашний номера телефонов. — Если что-нибудь вспомните, неважно что, но вам покажется, что это может относиться к делу, звоните днем и ночью.

Он поднялся, за ним встала и Маша.

— Спасибо за чай, Мария Павловна. Вы мне очень помогли. И… — он посмотрел на время, — скоро уже Витя приедет! Как раз успеет на фильм вечером, фантастику «Петля Ориона» будут показывать по первой программе.

— Да какой там фильм, — смущенно улыбнулась Маша. — Завтра в школу!

— Путь посмотрит, скажите, Белов посоветовал!

— Хорошо, скажу.

Они попрощались и Белов вышел, обуреваемый мыслями, когда вдруг дернулся и задержал рукой почти закрывшуюся дверь.

— Простите, Мария Павловна…

Она взглянула на него со смешанными чувствами удивления, затаенного страха и надежды, будто бы он за эту секунду мог что-то узнать.

— Да?

— Скажите, у вас есть небольшая фотография мужа?

Она замешкалась, видимо, хотела спросить — зачем, но не стала.

— Да, конечно. Сейчас принесу.

Через пару минут она вернулась с небольшой черно-белой фотокарточкой, отпечатанной в домашней фотолаборатории. На фоне плаката «ПУСТЬ КРЕПНЕТ СОВЕТСКО-АФГАНСКАЯ ДРУЖБА» стояли двое мужчин — один высокий, худой, в очках, Белов почему-то сразу подумал, что он из гражданских, на его плече висела камуфляжная сумка, похожая на походную аптечку, а рядом с ним — плотный молодой человек с автоматом и пулеметными лентами. Белов сразу узнал его — фотографию этого парня он видел в квартире.

— Это он, справа, — коротко сказала женщина.

Белов кивнул.

— Я возьму на пару дней. Разумеется, с возвратом.

— Конечно, если это поможет.

Маша не рискнула спросить, как ее погибший в Афганистане муж связан с потасовкой в школе — но уточнять не стала. В глубине души она понимала, что статный и вежливый следователь просто не может рассказать ей всего, что знает. Тайна следствия, так, кажется, это называется.

— А этот человек рядом с ним на фотографии… вы случайно его не знаете?

Маша покачала головой.

— К сожалению нет. Леша прислал эту фотографию за месяц… до того, как… вероятно, сослуживец…

Белов опустил голову.

— Извините. Спасибо вам. Вы мне очень помогли.

Он прикрыл дверь и буквально слетел вниз по ступенькам. Дело становилось все запутаннее. Магнитофон со странной записью засел у него в голове. Он был уверен, что услышанное матерью Вити — никакой не мираж, в чем она себя убедила. Запись реально существовала и представляла ключ ко всему происходящему. Интуитивно он почувствовал, что даже сегодняшнее исчезновение ребят в ходе игры «Зарница» может быть как-то связано с ней… Но что это может быть? Работа иностранных разведок? Чья-то глупая выходка? Ответа не было.

Уже внизу, пробежав взглядом по ряду пустых почтовых ящиков, он вспомнил, что забыл спросить о тех самых бобинах. Поразмыслив, Белов все же решил, что бобины, скорее всего, шли в комплекте к аппарату. Кому нужен магнитофон без катушек с пленкой?

Водитель черной «Волги» сидел в той же позе, в какой его оставил Белов — прямая спина, взгляд сквозь лобовое стекло, плотно сжатые челюсти, непроницаемый взгляд.

— Есть новости? — бросил ему Белов, закуривая на ходу.

Он не сомневался, что мрачный водитель в курсе ситуации, поэтому не нужно было уточнять, о каких именно новостях идет речь.

Мужчина в серой куртке поморщился и покачал головой.

— Ничего, — ответил он сухо. — Пока тихо.

Белов кивнул. Дело оказалось гораздо запутаннее, нежели оно выглядело на первый взгляд — это не обычное армейское разгильдяйство, не казаки-разбойники, затерявшиеся в подмосковных лесах, а школьная потасовка, явление не такое уж редкое, — лишь верхушка айсберга. И хотя все эти события на первый взгляд были бесконечно далеко друг от друга, шестым чувством он понимал, что между ними есть какая-то связь.

Белов снял трубку радиотелефона, нажал две цифры «0–4» и тотчас сквозь легкое потрескивание до него донесся механический голос:

— Слушаю.

— Старший оперуполномоченный Белов. Нужна сводка происшествий за месяц по Арбату, а именно, дом тридцать два.

Конечно, Белов мог воспользоваться милицейской картотекой, но это было бы значительно дольше.

— Пару минут, — ответил голос.

В трубке раздался стрекот клавиш ЭВМ. Он почувствовал прилив профессиональной зависти. У них, в МУРе все это было в бумажной виде, в журналах, на бесконечных стеллажах, а эти гляди-ка… уже вовсю пользовались благами цивилизации.

Ответ пришел даже быстрее.

— В прошлую среду по указанному адресу была совершена кража драгоценностей. Расследует дело старший лейтенант Алексей Попов. По горячим следам найти вора не удалось, зато… — голос затих, вновь послышался стук клавиш, — … в ходе расследования было обнаружено устройство… как удалось выяснить, самодельная рация. Ее, скорее всего, использовали для координации действий. Также изъят механизм, с помощью которого бриллианты, спущенные по канализационной трубе из седьмой квартиры, оказались в руках злоумышленников.

Когда преступники попытались достать драгоценности, канализацию прорвало и возможные следы, включая все отпечатки пальцев, были утеряны. Также не найдено отпечатков на рации. Служебная собака из-за запаха отказалась спускаться в подвал и след не взяла.

— Однако… — голос сделал паузу, — в рапорте Попова есть отметка, что в ходе проведения оперативно-следственных мероприятий в подвале был обнаружен ребенок, который, по его словам, искал котенка, купленного в соседнем Зоомагазине. Ключи от подвала ему предоставила проживающая в третье квартире гражданка С. Она подтвердила данный факт.

В данное время отрабатываются возможные версии кражи среди знакомых коллекционера М.

Все.

Прозвучал сигнал отбоя и завороженной Белов опустил трубку на рычаг.

— Обнаружен ребенок, который искал котенка, купленного в соседнем Зоомагазине… — прошептал он. — Надо же, какое совпадение.

Не ту фотографию он взял…

Белов достал фото отца Вити, повертел ее в пальцах и засунул обратно во внутренний карман пиджака. Он был почти уверен, что…

— Куда? — спросил водитель, когда Белов от возбуждения кашлянул.

— В школу.

Разумеется, школа была закрыта. Но, во-первых, там должен был находиться дежурный или сторож. Витину фотографию он найдет в канцелярии. В крайнем случае, придется взломать кабинет директора.

— Вы много курите, — произнес бесцветным голосом водитель, когда Белов приоткрыл окно служебной «Волги» и выпустил облачко дыма.

— У нас мало времени, — ответил опер.

Водитель в чине лейтенанта госбезопасности вдавил газ, обгоняя немногочисленные воскресные автомобили. В другой раз он ни за что бы не повез человека из МВД, но сегодня был особый случай. Пропал целый отряд школьников и это могло стать огромной проблемой. Вернее, уже стало.

Глядя на опера, лейтенант Дмитрий Новиков догадывался, что тому удалось что-то узнать, но решил не расспрашивать — в положенное время и так обо всем узнает, хотя вечером рапорт обо всех передвижениях сыщика писать все равно придется.

— Как думаешь, куда делись дети? — спросил Белов, когда Волга свернула к подъездной дорожке, ведущей к школе. Вдоль нее была вырыта глубокая траншея, на дальнем конце которой стоял тарахтящий агрегат, отсасывающий из котлована воду. Двое рабочих в грязных спецовках подбоченясь, наблюдали за процессом.