Ошибка исключена

Глава двадцать четвертая

Прошло две недели после разоружения басмаческих отрядов и гибели Исламбека. Трибунал продолжал заниматься разбором дела младохивинца Реджепова, арестованных главарей банд, причастных к убийствам мирных жителей. Оправилась после потрясения и Джамал Идрисова, ее можно было снова видеть на работе. Жизнь входила в свои обычные рамки.

Моисеев заскучал, а Фаттахов над ним подшучивал:

— Радоваться надо, что дел поуменьшилось. У тебя же выходит наоборот. Подожди, накликаешь беду на свою горячую голову.

— Может, где-то нужен? — спрашивал Моисеев.

— Не знаю. В других местах, наверно, есть другие Сергеи...

— Возможно, — соглашался Моисеев и на какое-то время успокаивался. И вот неожиданный вызов в штаб к командующему войсками. Это взбодрило Моисеева. Надо бы тревожиться, а он улыбался. Открыто и просто, как всегда.

— Ну, я пойду? — спросил Моисеев разрешения у Фаттахова. И сразу предупредил: — Ты только не артачься, если предложат мне перевод.

— Разве тебя удержишь!

— Спасибо.

Командующего в штабе не оказалось, Моисеева принял член реввоенсовета Николай Шайдаков.

— Наводил я тут на днях справки о тебе, — сказал Шайдаков. — Получается, что заскучал наш чекист.

Моисеев с благодарностью подумал о Фаттахове. Член реввоенсовета поднялся, встал напротив.

— А знаешь, я, пожалуй, зачитаю тебе представление. Мне это будет приятно. Да и ты должен знать наше к тебе отношение.

Шайдаков повернулся к столу, взял в руки какой-то документ.

— Слушай, — сказал он. — «Товарищ Моисеев провел ударную работу в деле выявления басмаческих шаек, контрреволюционных организаций. Аппарат ГПУ, при наличии действующих контрреволюционных организаций внутри республики, направляемый умелой рукой, под руководством товарища Моисеева, оправдал возложенную на него революционную задачу. Оценив заслуги товарища Моисеева перед революцией, считаем необходимым такового наградить орденом Красного Знамени СССР. Командующий войсками Хорезмской Народной Республики Кутяков, член реввоенсовета Шайдаков».

Он ждал, ему очень хотелось увидеть, как будет проявлять свою радость этот не по годам возмужавший командир. Но Моисеев молчал.

— Скажи хоть слово! — проворчал член реввоенсовета.

— Спасибо! — произнес чекист.

И тут же на себя рассердился: «Какой я сегодня вежливый, сплошные благодарности из меня лезут».

— Почему меня одного? — спросил Моисеев.

— Ну, заговорил. Благодарение богу! — Член реввоенсовета, довольный, улыбнулся. Приблизился вразвалочку, по-матросски к Моисееву.

— Понимаешь, не хотелось нам опоздать с этим делом. Срочный вызов пришел на тебя от самого товарища Дзержинского. Завтра отправляем в Чарджуй пароход. С ним и двинешь. Так что извини, если не все вышло, как следовало.

Моисеев вытянулся, щелкнул каблуками.

— Разрешите, товарищ член реввоенсовета, проститься с боевыми товарищами!

— Иди. У тебя их немало здесь остается.

Шайдаков сейчас позавидовал Моисееву. Его матросская душа тоже жаждала перемен, а вот приказа на это не было.