Ошибка исключена

Глава шестнадцатая

В аул стали группами прибывать всадники. Главарей банд размещали в доме Исламбека.

Запах плова, шашлыка, разносимый ветром, приятно щекотал ноздри. Гости были в каждом доме, где тоже не скупились на угощенье. Благо, бычки и бараны, шедшие под нож, были отобраны у дехкан. Многие из людей Исламбека выстаивали часами у дверей своего курбаши, чтобы заполучить на постой прибывающих. Новые люди — не только приятная беседа. Это еще и возможность вдоволь наесться свежего мяса.

Аул праздновал. Пирующие, объедаясь, с тревогой все-таки ждали, что будет дальше? Никому не хотелось лезть под пули красноармейцев. Что такое огонь пулеметов, знали многие.

Срок выступления был, наконец, назначен. На следующую ночь. Разросшийся бандитский отряд будет обходить стороной населенные пункты, чтобы появиться под стенами города неожиданно, на рассвете, когда притупляется бдительность даже у самых осторожных часовых.

Гани собрал сведения. Он знал имена главарей банд, количество прибывших всадников, их вооружение. Необходимо было срочно ехать в Актерек. И еще одно обстоятельство делало поездку неотложной — в Актереке он сегодня ночью встретится с Моисеевым. После этого ему предстояло вернуться в банду, чтобы сообщить Исламбеку о женщине в парандже, якобы им разоблаченной. Курбаши, несомненно, захочет с нею расправиться и попадет в расставленную ловушку. Этим закончится миссия Гани в логове врага. Он снова наденет красноармейскую форму, снова сможет честно и прямо смотреть людям в глаза.

Поведение Сайтбая беспокоило Гани. Поэтому он взял с собой винтовку, загнав предварительно патрон в патронник. Теперь с ней надо обращаться как с ребенком, если не хочешь всполошить аул.

За домами, на выезде, он остановился. Сайтбая видно не было. И на той второй дороге, что идет к Актереку в объезд, его бы выдало облако пыли. «Наверное, пирует с приехавшими», — решил Гани, облегченно вздохнул и тронул коня.

В пути никто не встретился, это тоже обрадовало Гани. Значит, об его отсутствии в отряде не узнают. Не может же он понадобиться курбаши в момент, когда тот занят гостями? По другому поводу его разыскивать не станут.

Он передал записку женщине в парандже. Гани не видел ее лица, но понял, что она тревожно смотрит на винтовку, прижатую локтем к бедру.

— Донесение срочное. И, возможно, последнее. — Этого говорить было не положено. Но ему хотелось успокоить женщину. Он понимал, как ей трудно бывать здесь, среди чужих мужчин, ждать встреч и все время беспокоиться, что однажды вместо знакомого человека к ней приблизятся незнакомые вооруженные люди и уведут в басмаческий стан для допроса и пыток.

Гани издали видел, как старичок, находившиеся все время рядом с женщиной, засуетился, собирая разложенные вещички. Вскоре он, опираясь на посох, спустился с бугра к месту, где приехавшие на базар оставляли лошадей и ослов. Гани отстал, стараясь не потерять старика из виду. Какая-то неясная тревога овладела вдруг Гани. Не отдавая себе отчета в том, зачем он это делает, Гани на некотором расстоянии последовал за стариком. Ослик, быстро перебирая ножками, уносил своего седока по дороге все дальше и дальше. Гани решил умыться, очень уж тянула к себе вода, которая была рядом, в арыке. Вдоль арыка росли тутовые деревья. Ягод не было, так как каждой весной плодовые ветки отрубались на выкормку шелкового червя.

Гани, привязав коня к дереву, склонился над арыком. Вода оказалась теплой, прогревшейся на солнце. Ополоснув лицо, он сделал из ладоней ковшик и напился. Какой-то неясный шум привлек его внимание.

Гани встал, спустился к дороге и обмер. Только что ехавший на ослике старик лежал на земле, а над ним склонился человек в ярком халате.

Сорвав винтовку с плеча, Гани, прячась за стволами деревьев, бросился к месту происшествия. Он успел вовремя — человек выпрямился, в его руке блеснул нож. Намерения бандита были ясны, он решил добить старика, которого сперва оглушил и ограбил.

И еще — Гани узнал в разбойнике Сайтбая. «Выследил!» — мысленно воскликнул он. Теперь было ясно, что искал Сайтбай, склонившись над Разыкулом-ага.

Сайтбай не торопился. Видимо, был уверен что Гани вернулся в отряд.

— Руки! — негромко скомандовал Гани. — Подними руки.

Сайтбай стоял спиной к Гани. Он не мог его видеть, но, конечно, узнал по голосу. Не знал он и того, чем вооружен Гани. Обычно в Актерек из отряда ездили без винтовок. На этот раз Сайтбай взял свой карабин. Он знал, что оружие ему пригодится. А Гани? Что у него в руках? Может, выслеженный лазутчик решил взять его, старого воина, на испуг?

Сайтбай, наконец, разжал пальцы. Нож упал на землю, а руки бандита стали медленно подниматься.

— Подумал, у старика есть золото, — произнес Сайтбай, поворачиваясь лицом к Гани. — Но ошибся, карманы его пусты. — Сайтбай покосился на Разыкула-ага, который не подавал признаков жизни. — Жаль, зря погубил человека...

Бандит опустил руки. Для Гани, которому нужна была доля секунды, чтобы нажать на спусковой крючок, это не имело значения. Он промолчал. Пусть Сайтбай думает, что между ними возможно и примирение. Бандит ждет, какие Гани предъявит условия.

— Верни записку! Это дело не твоего ума.

— Какую записку?! Ты что, Гани? И вообще — я неграмотный. Для меня она все равно, что лист чистой бумаги.

— Не надо притворяться, Сайтбай! — Гани выровнял ствол карабина с грудью бандита. Стрелять медлил. Выстрел неизбежно привлечет людей.

Сайтбай понял причину нерешительности своего врага и почувствовал себя увереннее. Предстояла «тихая» схватка. А физически он сильнее.

Сайтбай, словно вспомнив о чем-то, полез за пазуху. Достал несколько смятых денежных знаков и записку на серой бумаге, мало чем от них отличавшуюся. Расправляя деньги, он, наконец, добрался и до записки.

— Ий-е! — воскликнул Сайтбай. — Тут нет крупной цифры. Какие-то мелкие знаки! Не это ли предмет нашей ссоры? — Он протянул записку Гани. — На, — произнес Сайтбай, — и убери поскорее винтовку. Еще выстрелит...

Гани не шелохнулся.

— Справа от тебя ишак старика, — произнес он. — Прижми записку подпругой, чтобы не унесло ветром, а сам отступи.

— Пожалуйста, — недоуменно пожимая плечами, произнес с обидой Сайтбай. — Могу и под хвостом спрятать. Мне она ни к чему.

Выполнив приказание, он отошел на три шага.

— Еще немного, — сказал Гани. — И повернись снова спиной, мне надоела твоя хитрая физиономия.

Сайтбай напрягся. Он примерно уже знал, что должно произойти дальше. Гани возьмет записку, а потом постарается расправиться со своим врагом. Только, что он выберет: метнет нож или ударит прикладом? Тень! Он будет следить за тенью Гани. Жаль, что она коротка, и Сайтбай плохо ее видит. Но это уже кое-что. Это пока его единственный шанс на спасение.

Гани присел, левой рукой подобрал нож, но, чтобы его метнуть, ему необходимо было освободить правую.

Он это сделал ловко, точно жонглер. Короткий, сильный взмах... Но Сайтбай опередил Гани. Развернувшись, он бросился своему противнику в ноги. Раздался выстрел. Пуля ушла в землю. Винтовка — уже не оружие, если люди сошлись вплотную. Обхватив покрепче сапоги Гани, Сайтбай изо всей силы рванул врага на себя.

Гани упал, ударившись головой о землю. На какое-то время он потерял сознание.

Сайтбай с искаженным от злобы лицом наползал на него. Вот он вытянул руки. Еще немного, и пальцы вцепятся в горло. Наконец, он дотянулся до шеи, сжал ее.

Потом левая рука Сайтбая разжалась. Она стала вдруг непослушной. Тут бандит и почувствовал острую боль под лопаткой. Он вспомнил о ноже. Значит не промахнулся Гани! Теперь он ясно видел, как из раны течет кровь. Теплая, липкая, она смачивала халат, задерживалась, скопляясь у поясного платка.

Сайтбаю стало невыносимо страшно от мысли, что он скоро умрет. А с ним уйдет и его тайна. Поднявшись из последних сил и даже не взглянув на поверженного врага, бандит заторопился к лошади. Когда садился в седло, увидел, как из раны выпал нож. Обрадовался, что рана неглубокая. Главное — не истечь кровью. Подстегнул коня, держа повод одной правой рукой. Левая не повиновалась. Да и лучше ей быть в покое, меньше ощущается боль.