Слова. Том VI. О молитве

Молитва становится сердечной, когда ум соединяется с сердцем

Геронда, как ум нисходит в сердце?

– Когда сердцу становится больно, ум нисходит в сердце. Что значит «сердцу становится больно»? Когда человек размышляет о благодеяниях Божиих и о собственной неблагодарности, его сердце пронзает боль, и ум направляется туда.

– Геронда, когда у меня болит голова, я не могу молиться.

– Представь, что у тебя болит нога и в этот самый момент ты порезала себе ножом руку. Что происходит: ты забываешь о боли в ноге и всё своё внимание переключаешь на пораненную руку. Так и с головной болью, которая мешает тебе молиться. Подумай сначала о собственных грехах, потом о страданиях людей, и тогда у тебя начнёт болеть сердце. Боль сердца «нейтрализует» головную боль, и начинается сердечная молитва о себе самой и обо всём мире.

– Геронда, что нужно делать, чтобы ум не блуждал и не рассеивался?

– Трудно обуздать ум, который носится со скоростью, большей скорости света. Нужно, как ребёнка, «взять его за ручку» и отвести к страждущим, больным, покинутым, усопшим. Тогда ум, который всё это увидит, начнёт стучаться в двери сердца, а оно – каким бы чёрствым ни было – раскроется, и молитва станет сердечной, и человек со слезами начнёт просить Бога о помощи. Но если человек думает обо всём этом и не сострадает – не трогают его ни людские беды, ни муки осуждённых усопших, ни страдания их душ, – то это значит, что такой человек заелся, а плотское мудрование и ветхий человек в нём очень сильны.

– Геронда, часто во время службы мой ум не к небесному устремляется, а сосредотачивается на страданиях людей.

– Одно с другим неразрывно связано. Цель не в том, чтобы просто произносить слова молитвы или только хранить ум свободным от помыслов; нужно, чтобы «моторчик» заработал, чтобы сердце со-болезновало тому, о чём молишься.

– Геронда, когда я прихожу в келью после послушания, то пытаюсь собрать мозги в кучу, освободиться от мыслей о работе и от разных образов, но голова всё равно трещит.

– Надо не «мозги в кучу собирать», а ум. А ты мозги собираешь, потому что головой молишься. Когда человек молится головой, естественно, что его мозг напрягается и потом начинает болеть голова. Не у тебя одной такая проблема. Люди занимаются чем-то душеполезным, к примеру, читают какую-нибудь духовную книгу, но не умом при этом работают, а «обмозговать» пытаются, из-за этого потом болит голова. Похожие проблемы и у тех, кто механически подходят к сердечной молитве[144], и потом у них болит сердце. Когда я хочу помолиться и стараюсь сосредоточиться, ум должен обратиться ко Христу. Тогда он не рассеивается, но тут же направляет «телеграмму» сердцу и соединяется с ним. Другое дело – работа рассудком, она утомляет. Почему я часто вам повторяю, что чужую боль нужно сделать своей? Ум должен войти в боль другого человека, и тогда можно молиться. Иначе получается не молитва, а доклад. К примеру, говоришь рассудком, что есть больные люди и нужно о них помолиться, но ни ум, ни сердце в этом не участвуют. А если у тебя самого что-то болит, тогда ум на этом постоянно сосредоточен. То же самое, если сделаешь своей боль другого человека, тогда ум неотступно будет в ней.

– Геронда, но разве в этом случае есть гарантии, что ум не будет отвлекаться?

– Гарантий таких нет, и отвлекаться он может. Это зависит от того, насколько сильно чувствуется боль. Например, в доме, где есть больной, которому вырезали аппендицит: родные и посидят немного рядом с ним, могут и попеть, и поплясать, а потом каждый займётся своими делами. Другое дело, если человек болен тяжело, например раком: случилась великая беда, о которой никто в доме ни на минуту не может забыть. Только тот, кто не понимает всей серьёзности положения, может забыться. Помню, когда я был маленьким, однажды привезли домой мою тяжелобольную сестру. Она была почти при смерти, а я взял губную гармошку, сел рядом с ней и стал играть – не понимая, что она может скоро умереть.

– Геронда, получается, что мозг – это телесный орган, а ум – духовный?

– Ум в человеке – что спирт в вине: сила в нём, а не в виноградном соке. Так и ум – это жизненная сила мозга, лучшее, что есть в человеке.

– Значит, геронда, сердце не работает от того, что не работает ум?

– Конечно, благословенная душа! Вся сила именно в нём.

– А мозг, геронда? Получается, от него нет никакой пользы при молитве?

– Он тоже нужен, но до некоторой степени: рассудок принимает решение войти в боль другого человека. Вот и всё. А потом начинает работать ум. Надо подумать о конкретных бедах и трудностях, которые испытывают люди, почувствовать к ним сострадание и начать молиться.