Операция "Молодожёны" или Задачка о чёрном квадрате

-15-

15.

К началу марта полковник Летунов по договоренности с генералом Авакумовым и по его приказу временно сложил с себя практически все текущие дела, за исключением радиоигр, «раскидал» их по коллегам и подчиненным и принялся подготавливать новую масштабную операцию, главным действующим лицом которой должна была стать Лидия Фролова. Все свое время, внимание и силы он обязан был сосредоточить на том, чтобы оправдать доверие вышестоящего начальства и выполнить задание безупречно и в кратчайшие сроки.

Был банный день или, как шутил Краснов, «день чистых рук и помыслов». В закутке за печкой все домочадцы по очереди помылись.

Лида перед зеркалом расчесывала влажные еще волосы и краем глаза насмешливо наблюдала, как Василий штопает, точнее пытается заштопать дырявый носок. Он морщил лоб и все примеривался как лучше пустить нитку, чтобы выглядело не совсем ужасно. Лида быстрее и лучше зашила бы прореху сама, но Ромашов принципиально отказывался давать ей в руки собственные носки. Такая щепетильность ее крайне забавляла, но в то же время и умиляла.

Кошка Матильда дремала на кровати, поминутно роняя и вскидывая сонную голову. На кухне шумно хлебал чай умиротворенный после помывки Иван Иванович.

Внеурочный визит полковника и лейтенанта застал всех врасплох.

- Лидия, Николаевна, Василий Федорович, нам нужно с вами серьезно поговорить.

Краснов звякнул посудой, крякнул довольно:

- Ну я подремлю покуда.

Полез на печь, закрылся ситцевой занавесочкой и исчез.

Полковник, одетый в привычный старый пиджак с заплатками, поплотнее притер к косяку хлипкую дверь. Лида свернула волосы в узел на затылке. Ромашов отложил штопку. Все, кроме Короткова расселись за столом. Лейтенант остался стоять и со скучающим видом поигрывал перчатками.

- Итак, - начал Летунов. - Не впадая в долгие и многословные рассусоливания по поводу того как и почему случилось так, как случилось, начну сразу с самого главного. Лидия Николаевна, вскоре вам предстоит вернуться в абвер.

Лидия на мгновение обмерла, усваивая услышанное. Переспросила:

- Что?

- Да-да. Вы все верно расслышали.

- Зачем мне возвращаться в абвер?

- Нашим командованием на вас возложена очень важная миссия. Вы завоевали доверие ваших... работодателей и даже получили от них награду. Нужно закрепить результат и уже на месте заверить немцев в своей преданности делу фюрера и выразить готовность к дальнейшему сотрудничеству. Возможно, немцы будут настолько милы, что оставят вас в разведшколе инструктором для диверсантов. Ну и в дальнейшем привлекут вас к выполнению важных заданий и предоставят доступ к интересной информации, которую вы бы передавали нам. Собственно, вот и вся ваша задача: служить Советскому союзу, служа фашистской Германии. Не так сложно.

- Вы смеетесь надо мной?

- Согласен. С последним утверждением перегнул. Миссия наисложнейшая. Это вам не у старика на закорках жить. Там на каждом шагу вас могут раскрыть.

- Почему я?

- Ваша личность вызывает у командования наибольшее доверие.

- Почему?

- А что вы думаете, все шпионы вылитые Андреи Балконские благородные? Так нет. Что прилетает, с тем и работаем. А прилетает всякое. Морально устойчивых и с сильным характером — единцы. Вы — одна из таких. Командование сделало ставку на вас. Оправдайте это доверие и вам это зачтется.

- Командование — это вы?

- Ну что вы. Такими операциями занимаются куда более высокие лица. Моя задача только подготовить вас. Обезопасить от провала.

- Высокие лица — это тот генерал, к которому нас возили на смотрины? - догадался Ромашов.

Полковник не удостоил его вопрос ответом.

- И... - Лида запнулась, у нее потемнело в глазах и от желудка вверх пошел тяжелый ком. - Как скоро я должна отправиться в абвер?

- Как только я доложу начальству, что ваша подготовка закончена. Поскольку процесс этот весьма трудоемкий, я отвел на обучение не менее месяца. Потом нужно будет придумать повод к вашему возвращению, предупредить «Дедушку»... Думаю, ваша переброска состоится ближе к концу мая или в начале лета.

- Я не могу, - голос Лиды дрогнул, сорвавшись в сип.

- Что значит — вы не можете? - полковник округлили глаза от такой наглости. - У вас никто не спрашивает можете вы или нет. Вам дан приказ. Не хотите выполнять приказ, идите к стенке. Это мы вам очень быстро оформим.

Лида беспомощно посмотрела на Ромашова и стремительно побледнела.

- Я не могу, - воскликнула она, прикрыла рот ладонью, вскочила и стремительно пробежала мимо Короткова на кухню, а потом в сени. Там ее наконец вырвало.

Василий выбежал за ней, по дороге схватив чайник и полотенце. Полковник вышел на кухню и остановился. С печки, отодвинув занавеску, выглянул Краснов. Коротков на секунду выглянул в сени, но тут же вернулся и доложил:

- Умывается.

На буфете лежали выструганные Ромашовым ложечки. Летунов взял пару, покрутил в руках, отбил ими марш. Лицо его приобрело выражение застывшее, нехорошее. Он сжал кулаки и переломил ложки пополам.

В кухню вернулись Ромашов и Лида. Краснов, предчувствуя что-то интересное, сел на печи, свесив ноги в старых ноговицах. Лида вытирала лицо полотенцем и судорожно дышала.

- Лидия Николаевна, - металлически проговорил Летунов, - скажите мне, что вы отравились стряпней Краснова.

Лида опустила взгляд и помотала головой.

- Значит, все-таки то, что я подумал?

Лида кивнула.

Полковник в бешенстве отшвырнул в сторону обломки ложек. Ромашов, заметив как изменилось лицо полковника, поставил чайник на место и встал чуть впереди Лиды, загораживая ее.

- Срок?

- Я не знаю.

- Аборт.

Лида вздрогнула.

- Нет.

- Что значит «нет»? - притушенным, мрачным голосом удивился полковник.

- Я не буду делать аборт. Я не буду убивать своего ребенка.

- Будете, Лидия Николаевна.

- Нет, я не пойду на аборт.

- Пойдете.

- Нет. Я лучше себя убью. Только тогда ребенка не станет! - веско заявила Лидия и отвернулась, чтобы не смотреть в обращенное к ней испуганное лицо Ромашова.

- Что ты такое говоришь, Лида...

Полковник дернул шеей.

- Какая решительность, Лидия Николаевна! Вам бы такой решительности в том самолете, где ваши товарищи погибли, а вы малодушно в плен сдались. Застрелились бы тогда, стали бы героем, и не пришлось бы сейчас чекисту в лицо само-и дето-убийством клясться. А на аборт...

- Сергей Эдуардыч... - начал было Краснов.

- Иван Иванович, замолчите, - приказал Летунов и медленно начал наступать на Лидию, не сводя с нее взгляда холодных, серо-стальных глаз.

Вздумавшего остановить его Ромашова полковник просто взял за горло и швырнул в стенку как котенка. Вплотную приблизившись к Лидии, он прошипел, четко и раздельно произнося каждое слово:

- Надо будет не только ли пойдете. Побежите. Впереди меня побежите.

Ромашов поднялся с пола, держась за ушибленную голову.

- Возьмите меня вместо нее.

- Что? - оглянулся на него полковник. Короткий вопрос вылетел из него словно пуля из ствола пистолета.

- Возьмите меня вместо Лиды. Я все сделаю. Все, что прикажете. Все, что нужно. Я знаю, вы меня не любите. Вы мне не верите. И, наверное, имеете на это право. Но если вы не верите, что я люблю Родину, то поверьте, что я люблю Лиду. И ребенка. Пожалуйста, возьмите меня и сохраните жизнь нашему ребенку. Я не подведу вас. Я все сделаю как надо. Вернусь в абвер. Завоюю доверие. Буду работать на советскую разведку. Только, пожалуйста, не трогайте Лиду. У меня никого нет кроме нее. Вы и сами это знаете.

В глазах Ромашова стояли слезы, он говорил горячо, искренее и, кажется, сам истово верил в то, что говорил. Полковник выслушал его пламенную речь с холодным вниманием. Ни один мускул не дрогнул в его лице.

- Да, вы мне не нравитесь, - заверил он Ромашова и обратился к летенанту: - Коротков, дай ключи от машины. Остаешься здесь. Глаз с них не спускать. Отвечаешь головой.

В гнетущей тишине полковник медленно оделся.

- Слишком много я вам воли дал, - сказал он в дверях будто сам себе, а потом добавил, посмотрев на Краснова: - Всем вам. Непорядок.

Бдительный Коротков развел Ромашова и Лидию по разным комнатам и запретил общаться. Лидию он запер на ключ, приказав звать его в случае необходимости, Ромашова же наблюдал визуально.

Василий слышал, как плачет за стеной Лида, но ничего не мог сделать. Вскоре она успокоилась и, он надеялся, заснула.