#мечта

***

Георгий собрал оперативное совещание, чтобы взять за основу концепцию, разработанную Амалией. Он сразу же потребовал разжаловать ее из помощниц и сделать дизайнером. Кабинет сразу ей не выделяли, но, на удивление общественности, он разрешил временно поселить ее у себя. Так работать им будет проще, видите ли. Людочка всей душой призирала ее за то, что больше не может помыкать ею, за то, что она отдалила ее от шефа, за то, что теперь ему тяжелее будет понять, что только она, Людочка, женщина всей его жизни.

– Предлагаю отпраздновать твой успех, – Георгий сдерживал свой пыл, не желая первым демонстрировать свое нетерпение. – Как на счет нормального свидания для разнообразия?

– Не думаю, что я найду время. У меня теперь плотный график, – блондинка знала, что не будет игрушкой в его руках. Она горела вместе с ним, но гордость была гораздо выше. Они спустились до первого этажа молча. Она была разочарована тем, как быстро он сдался, но мужчина не дал ей уйти, закинув ее аппетитную фигуру к себе на плечо. – Что ты делаешь?

– То, что хочу, – он рассмеялся в лицо удивленному охраннику и пронес визжащую девушку мимо. Никто бы не решился задавать ему вопросы. – Веди себя смирно, не создавай аварийную ситуацию на дороге, – брюнет игриво хлопнул ее по попе и затолкал на переднее сидение своего низкого и спортивного автомобиля. – Пристегни ремень, – скорость, которую он взял ее не пугала. Амалия хотела этого не меньше его, поэтому расслабилась.

– Тапку в пол, милый, – она взвизгнула и залилась смехом.

Грета Рей закончила, наконец, свою муторную работу и приехала в театр. Эдуард Галкин был страшным ловеласом, несмотря на свои сорок лет.

– Что мы будем ставить в следующем сезоне? – девушка присела на соседнее кресло, едва коснувшись его руки.

– Думаю, что-то свежее, может, Шекспира? – его голос отличался невероятной скрипучестью, отчего весь состав театра выполнял его поручения с первого раза. – Я всегда хотел сам сыграть Гамлета. Понимаешь, никто не сделает это лучше….

Грета не слушала. Она думала только о Савве и ей жутко хотелось плакать. Вся эта история выбила ее из колеи. Неужели, она больше никогда не войдет в его квартиру, чтобы сделать очередной ремонт? Неужели, он больше никогда не расскажет ей сказку перед сном? Многие годы она стояла на высокой горе, а теперь земля под ногами рушилась, и она отчаянно цеплялась за сорняк в виде своего режиссера.

– Короче, после репетиции вы ведете меня ужинать и покончим с этим, – Грета отошла от его туловища, облитого модным сто лет назад одеколоном. Он нужен ей как таблетка, чтобы не вспоминать всяких предателей и чужих женихов.