The Englishman Who Slowly Descended Down The Mountain — Друг по вызову

С “ходами” была примерно та же проблема — почти все они были ловушками, и правильно определить, какой ход безопасен, было практически невозможно. Он знал примерную методику, но и она не спасала, если ловушка содержала, к примеру, акромантула, справиться с которым без магии было бы весьма проблематично. Поэтому найденная схема оказалась великолепным подспорьем. Они вошли в проход между двух угрожающе выглядящих зелёных стен, каждый листик которых, казалось, сочился ядом, прошли через один “ход”, налево-направо-направо, ещё один “ход” — и вот уже выход во внутренний крытый двор. Когда они оказались у стены бывшего частокола, он снова с облегчением выдохнул.

Ещё пару минут он разглядывал дворик и прислушивался на предмет наличия охранников помимо тех двоих в караулке. Было тихо. Элизабет снова пристроилась ему в затылок, и он, взяв заряженное ружьё на изготовку, стал обходить вокруг строения, чтобы обезопасить тылы. Ещё десяток минут ушёл на этот осторожный неторопливый осмотр, и завершив его, они наконец подошли к двери в собственно тюрьму. Элизабет прижалась к стенке рядом с ним, а он, приставив окуляр прибора ночного видения к приоткрытой щёлочке двери, стал разглядывать проход между камерами. Никого. В четыре утра даже заключённые спали, а охранников больше и не было, поэтому в Азкабане было тихо. По обоим концам длинного коридора были расположены вместительные камины для группы быстрого реагирования.

— Нам на какой этаж? — спросил Майкл, подняв визор и забрало.

— На первый, — так же шёпотом ответила она. — Камера сто четырнадцать. Седьмая в левом ряду.

— Понял, — ответил он.

Из того, что ему было известно, по-настоящему опасных преступников держали только в подземельях, на которые целиком было наложены запрещающие колдовство чары. Если мистер Беннет содержится здесь, да ещё и на первом этаже — значит, он и вправду ничего опасного не совершил…

Они зашли внутрь, и он, оставив Элизабет в укрытии, тихо поднялся по лестнице. Ещё два камина и пустой коридор. Он вернулся к Элизабет.

— Я хочу ещё проверить донжон, — тихо сказал он.

— Тогда пойдём сначала заглянем в камеру к папе, — попросила она. — Я уже не в силах терпеть!

— Конечно, конечно, — согласился Майкл, коря себя последними словами, что не догадался сразу так сделать. — Только давай мы в первую очередь убедимся, что это именно он в камере, хорошо?

Он совсем не это имел в виду, и она, судя по всему, прекрасно понимала то, что он не хотел произносить вслух. Вместо отца в камере она могла найти совершеннейшего безумца, и он желал сначала убедиться, что ей ничто не угрожает. Конечно, насколько вообще можно было быть в этом уверенным, находясь в Азкабане.

Дверь закрывалась снаружи на простейший засов — даже первоклассник мог его открыть изнутри Алохоморой. Вот только у заключённых не было палочек, и рассчитывать они могли только на стихийную магию, которая могла бы, конечно, проявиться, если бы тех, кого содержали в Азкабане, не ломали морально изо дня в день, лишая всякой надежды на побег. Он сдвинул засов в сторону, открыл дверь и осмотрелся через прицел ружья. Даже в чёрно-белом визоре прибора ночного видения ему было видно, что обстановка в камере не менялась по крайней мере с тех пор, как Азкабан сделали тюрьмой — голые каменные стены были украшены росписью по камню, сделанной очевидно, ногтями и зубами заключённых, в углу был оборудован туалет — а попросту, там стоял стул с дыркой и ведро, которое сейчас заботливо было прикрыто тряпочкой. Умывальника или столика не было, и плошка для еды с кружкой для питья просто стояли у стены на полу. Вдоль другой стены был размещён топчан, на котором под дерюгой виднелся силуэт человека.

Майкл прошёл внутрь, слыша, как позади ступает Элизабет, и наклонился над заключённым. Спутанные волосы, многодневная небритость — бритву, очевидно, выдавали по праздниками — запавшие щёки и глаза. Он только повернулся к ней, чтобы спросить, кто это, но уже увидел, как её сотрясают рыдания.

— Папа! — шептала она. — Папочка, любименький! Папа!

Он сделал шаг в сторону, чтобы позволить ей встать на колени перед топчаном, и она сразу же рукой в перчатке зажала рот отцу.

— Папочка, проснись, — потрясла она его за плечо, и он встрепенулся, дико вращая глазами по сторонам.

Майклу было прекрасно видно, что человеку без прибора ночного видения в кромешной тьме не разглядеть совсем ничего, а общая измождённость лица превратила испуг в маску ужаса. Элизабет видела то же самое.

— Папочка, не бойся, — продолжала громко шептать она. — Это я, твоя малышка…

Тут она уже не смогла сдержать рыданий, и вместо слов послышалось бульканье. Майкл, смутившись, попытался выйти, но она ухватила его за руку, не отпуская. Тогда он сжал её плечи, давая понять, что он рядом и никуда не уйдёт.

— Это я, твоя дочь, — сквозь рыдания выдавила из себя Элизабет. — Мой друг Майкл… Мой самый близкий… Мой самый близкий друг… — она опять сбилась, и он погладил её плечо. — Он помогает мне вытащить тебя отсюда. Вызволить…

Она снова разрыдалась, но человек на кровати, похоже, уже понял, что происходит. Слабой рукой он похлопал Элизабет по её перчатке, и она отняла руку от его рта. Майкл осторожно подвинул Элизабет и тоже присел у кровати.

— Сэр… Мистер Беннет… — человек было попытался возмутиться, но Майкл его прервал. — Пожалуйста, дослушайте меня сначала. Вашу дочь я знаю под именем Элизабет Беннет. Теперь по существу. Вы можете самостоятельно передвигаться? Давно ли вы пили? Ели?

— Не знаю, — тихо ответил мистер Беннет, сглотнув. — Сегодня ел… Можно сказать…

Он попытался приподняться, и Майкл помог ему, поднимая за плечи и усаживая. Элизабет рядом заплакала с новой силой.

— Хорошо, — сказал он. — Я сейчас вам сделаю укол и дам небольшой тюбик. В уколе глюкоза и немного кофеина, а в тюбике просто питательная паста. После этого вы запьёте это всё, но я не знаю, можно ли вам пить много…

— Элизабет, — нерешительно произнёс её имя мистер Беннет, словно пробуя его на язык. — Это правда ты, доченька?

— Это я, папочка, — всхлипнула она. — Теперь всё будет хорошо.

— А мама? — с тревогой спросил он. — Миссис Беннет.

— С мамой тоже всё хорошо, — соврала она. — Ты слушай Майкла, ладно?

Майкл уже вколол глюкозу прямо в бедро мистеру Беннету и протягивал ему тюбик с питательной пастой. Тот выдавил всё в рот и проглотил, а потом запил водой из небольшой бутылочки. Майкл тем временем тщательно упаковывал весь мусор и рассовывал по кармашкам. Майкл дотронулся до плеча Элизабет.

— Ты как? — спросил он. — Тебе уже лучше?

— О, мне намного лучше, — ответила она. — Ты даже себе не представляешь!

Голос звучал глухо, но несмотря на шлем у неё на голове и прибор ночного видения он знал, что она улыбается ему своей самой ослепительной улыбкой.

— Я всё-таки пойду осмотрюсь, — сказал он. — Мистеру Беннету нужно время, чтобы подействовал разгон. Шлем и перчатки не снимай пока ни в коем случае, хорошо? Хорошо, Лиззи?

Она кивнула, и он вышел из камеры, успев напоследок заметить, как Элизабет садится перед отцом на корточки и берёт его руки в свои. Тяжело вздохнув, он направился в донжон. Охранников больше не оказалось. На четвёртом этаже какая-то женщина вопила благим матом и явно билась головой о стену.

— Заткнись уже, Амбридж! — зло крикнул мужской голос из камеры напротив, и она действительно замолкла.

Он усмехнулся, проходя мимо. Судьба старой садистки его не очень волновала. Более того, он совершенно ничего не имел бы против, если к концу своего срока она вошла бы в те самые пятьдесят процентов, что до конца не дотягивают… На крыше что-то шипело и шевелилось, шелестя кожей. Туда он подниматься не стал, здраво рассудив что вряд ли кто-то из авроров так сильно напился, чтобы пойти спать к драконам. Спустившись вниз, он вернулся в камеру к мистеру Беннету.

Тот уже выглядел значительно бодрее, хотя по-прежнему ничего не мог видеть в кромешной тьме. Когда Майкл вошёл, они о чём-то тихо переговаривались с Элизабет.

— Вам уже лучше, мистер Беннет? — спросил он, подойдя к топчану.

— Да, ваше зелье очень помогло, мистер… — замялся тот.

— Дарси, — подсказала Элизабет.

— В занятную игру вы играете, — пробормотал мистер Беннет и сделал попытку подняться.

Майкл помог ему, потянув за локоть и удивился, насколько лёгким становится человек, живущий впроголодь. Мистер Беннер оказался чуть выше него, и наверное даже когда-то был шире в плечах, но сейчас истёртый пиджак болтался на них, как на вешалке.

— В других обстоятельствах я спросил бы вас, молодой человек, сколь серьёзны ваши намерения в отношении моей дочери… — сказал он.

— Папа! — возмутилась Элизабет.

— Мы друзья, — сказал Майкл.

— Я надеюсь, нам предоставится возможность встретиться, чтобы вы смогли убедить меня в достаточности этого определения, мистер… — сделал попытку поклониться мистер Беннет.

— Вы меня очень обяжете, если опустите “мистера” и будете называть меня по имени, — мягко поправил его Майкл. — А сейчас мне нужно ещё кое-что сделать…

Он осторожно отпустил мистера Беннета, боясь, что ото опять рухнет, а потом принялся разоблачаться — снял куртку, потом бронежилет, под которым всё это время нёс ещё один, и снова надел куртку.

— Вы позволите ваш пиджак, мистер Беннет? — спросил он.

— Да, конечно, — ответил тот, раздеваясь.

— То, что я сейчас на вас надену, предоставит вам некоторую защиту, — объяснял он, прилаживая бронежилет на исхудавший торс мистера Беннета.

— Это как кольчуга? — предположил тот.

— Да, как кольчуга, — подтвердил Майкл, застегнул последнюю полоску ткани и подал ему пиджак.

Почти сразу ему пришлось подхватить мистер Беннета под локоть, поскольку тому вес бронежилета оказался уже неподъёмным.

— Простите, — сказал тот, явно испытывая неловкость от своей немощи.

— Ничего страшного, мистер Беннет, — пожал плечами Майкл. — Вас не сильно смутит, если я применю к вам немагический Левикорпус?

— Немагический Леви… — растерялся тот. — А, понял! Нет, мистер…

— Майкл, — перебил он.

— Нет, Майкл, мне не кажется позорным покинуть это место подобным способом, — сказал мистер Беннет. — Главное, чтобы покинуть. Но у меня будет одно условие…

— Никаких условий, папа! — вмешалась Элизабет.

— Если вы согласитесь считать меня бесконечно у вас в долгу, — сделал попытку поклониться мистер Беннет.

— Я думаю, нам предоставится возможность и к этому вопросу вернуться позже, — вернул поклон Майкл.

— Я тоже так думаю, — нетерпеливо перебила Элизабет. — Давайте, пойдём уже.

— Вот, примите ещё один, — протянул Майкл тюбик мистеру Беннету и дал запить.

Элизабет тем временем создала на топчане небольшой возвышение, покрытое дерюгой, словно там кто-то лежит. Майкл, упаковав очередную порцию мусора, ещё раз извинился, легко поднял мистера Беннета на плечо, взяв в свободную руку ружьё, и вышел из камеры. Она выскочила следом и задвинула засов, словно здесь никого и не было. Теперь предстоял короткий путь через лабиринт, потом нужно опустить мост и отойти на километр по болоту — туда, где кончается действие блокирующих магию чар. Делов-то!