The Englishman Who Slowly Descended Down The Mountain — Друг по вызову

— Теперь ты рассказывай, что за грусть-тоска тебя снедает!

— Они оказались сёстрами, — моментально выдавил он и замолк.

Несколько минут она молчала, и он чувствовал, как в ней разгорается пламя безудержной ярости. Её даже стало немного потряхивать, и Майкл переключился с её головы на плечи, обеими руками сжимая и массируя.

— Та-ак, — зловеще произнесла она. — А ты, значит, имел глупость попасться, и они обе тебя теперь прогнали, так? Отвечай, так?

— Так, — согласился он.

— Я требую подробностей! — заявила Элизабет, шипя сквозь зубы. — Мне нужно знать, насколько твой мозг оказался повреждён после встречи твоего лба с танковой пушкой! Может, по тебе уже давно Мунго плачет, а ты вместо этого разгуливаешь среди нормальных людей? Может, твой кобелизм…

Он нагнулся и поцеловал её сначала в лоб, а потом принялся губами подбирать со щёк солёные, как океан, капельки слёз. Она порывисто обняла его, прижимая к себе, подогнула ноги и села рядом, гладя по голове.

— Бедный мой, несчастный, — пробормотала она. — Что же тебя жизнь ничему не учит? Что случится на следующий раз? У них точно сестёр больше нет?

— Не знаю, — буркнул Майкл. — Мне было не до выяснения…

— Когда это случилось? — спросила она, зажав его лицо в ладонях.

— Пять дней назад… — вздохнул он.

— То-то ты на этих… сестрёнок… набросился, — неодобрительно сказала Элизабет. — Словно с цепи сорвался…

— Я, кстати, с момента, как тогда у нас всё случилось с “Т”… — начал он.

— Когда ты её бездумно совратил, польстившись на попку в трикотажной юбке, — напомнила она.

— Да, — согласился Майкл. — С того самого момента…

— Я внимательно слушаю, — подбодрила она.

— Я больше ни с кем… — замялся он.

— Кроме её сестры, меня и Габи, — уточнила Элизабет.

— Да, именно, — с облегчением выдохнул он.

Она замолкла, переваривая информацию.

— Ма-айкл! — дошло наконец до неё. — Так это ты, что — перестал быть наконец кобелём и стал верным псом?

— Выходит, так, — смущённо согласился он. — Но только временно!

— И что, с самого конца октября больше никого? — недоверчиво переспросила Элизабет. — Горничные, конечно, не в счёт.

— И даже никаких горничных, — поправил он.

— Ма-айкл! — вскочила она и стала медленно обходить его по кругу, обдавая при этом какой-то непонятной ему радостью. — И что, даже никаких букв алфавита?

— Не-а, — помотал он головой.

Элизабет упала позади него на колени, повисла на шее и потёрлась о спину, водя по коже твёрдыми сосками.

— Прямо сейчас, — прошептала она ему на ухо. — Я тебя хочу, как никогда! Тащи меня уже в кусты скорее!

— Зачем — в кусты? — удивился он, извернулся, опрокинул взвизгнувшую от неожиданности Элизабет на тёплый мокрый песок и навис над ней, прижимая сверху. — Здесь тоже ничем не плохо!

Проснулся он с первыми лучами солнца. Немного послушав, как её тихое дыхание вплетается в нежный шелест утреннего прибоя, Майкл стал тормошить прикорнувшую у него на груди Элизабет.

— М-м, что, опять? — сладко причмокнула она и снова смежила приоткрывшиеся было веки.

— Нам нужно вернуться на яхту, пока никто не проснулся, — прошептал он, целуя её ухо. — Иначе будет скандал.

— Да ерунда, — пробормотала она, но глаза тем не менее приоткрыла. — Неужто Обливиэйта на них не найдётся?

— Этих нельзя, — покачал головой Майкл. — У нас соглашение.

— Хм, соглашение, — презрительно сказала она. — Тогда я пошла купаться!

Она поднялась и изогнулась, как кошка, заставив и его вскочить, чтобы поймать её в объятья. Со смехом она уклонилась и побежала к воде, сверкая белизной ягодиц. Он припустил следом, и догнал как раз в тот момент, когда Элизабет уже распрямилась, как пружина, толкнулась и прыгнула в воду, выставив руки вперёд. Он поймал её под водой, они выскочили на поверхность, и окрестности огласил её истошный вопль:

— А-а-а!

— Что ты визжишь-то? — ласково спросил Майкл, легко её удерживая несмотря на все брыкания.

— Холодно же! Пусти! — вопила она.

— Да ладно, не так уж и холодно, — возразил он. — Это ты просто под одеялом пригрелась!

— Д-да? — недоверчиво спросила Элизабет и прижалась к нему, стуча зубами. — Ну л-ладно, п-поверю. Но если я заб-болею…

— Будем играть в доктора и жутко больную пациентку, — предложил он.

— Ой, знаю я этих докторов! — вздохнула она, постепенно согреваясь. — Такие все проказники!

— Может, расскажешь? — обрадовался Майкл. — У тебя был роман с доктором?

— Не было у меня ни с кем романов, — вздохнула она. — А ведь где-то бродит моя половинка и не знает, какое сокровище потеряла!

— Не унывай, мы его обязательно найдём, — пообещал он, поднял её на руки и понёс в сторону матрасов, разложенных прямо на траве и укрытых простынёй. Там поставил и принялся натирать полотенцем, купаясь в потоках нежности и счастья, которые она на него насылала.

Они вернулись достаточно рано, и решили завалиться к ней в постель, чтобы доспать. На вопрос о конспирации он беспечно отмахнулся, заявив, что всё под контролем. Впрочем, так оно и было — едва заслышав голоса на верхней палубе, он вылез из постели, поцеловал Элизабет, чтобы она тоже просыпалась, а сам украдкой от неё завернулся в мантию-невидимку и выскользнул наружу.

После завтрака Мадлен перебралась на яхту к Вильяму, а Даниэль на второй яхте умчался на помощь к своей подопечной. В ответ на его просьбу о “быстрой “ доставке, обращённую к Элизабет, та лишь снисходительно хмыкнула — Майкл уже успел продемонстрировать ей результаты работы маггловских камер наблюдения, на которых Даниэль в середине ночи по очереди стучался в двери кают Элизабет, Кейтрин, снова Элизабет и Кейтрин, ещё раз Элизабет и, похоже, совершенно отчаявшись, Мадлен. Последняя ему всё-таки открыла, но лишь для того, чтобы облить холодной водой из кувшина. Больше его никто не обливал, поскольку ни Элизабет, ни Кейтрин в своих каютах не ночевали. Так что, хорошенько просохнув и немного проспавшись, “инструктор” сломя голову рванул обратно в гостиницу к своей более сговорчивой “подопечной”.

Тем временем Майкл достал из рундука на корме несколько аквалангов, и день был посвящён солнечным ваннам на островке и подводной охоте. Мадлен, которая поначалу явно пыталась воздействовать своим положением, чтобы оттереть Элизабет от Майкла, ко второй половине поневоле прониклась к ней восхищением и уже сама только что не липла к ней, начисто забыв про него. Между тем Вильям с Кейтрин весь день пропадали на дальней стороне острова. Майкл даже выставил Репеллум, чтобы Мадлен туда случайно не забрела и ненароком не вспугнула зарождающееся счастье.

Вечером договорились всей компанией вернуться обратно в город, чтобы с пользой провести время в местном казино. Там снова пришлось разделиться — Элизабет в новом вечернем платье, которое ей идеально подогнали по фигуре прямо в магазине при гостинице, отправилась с Вильямом и Кейтрин, а Майкл сопровождал Мадлен и Викторию. На его невысказанный вопрос последняя со снисходительной усмешкой поведала, что Даниэль по приезде решил наведаться в тренажёрный зал — очевидно, соскучившись по гантелям, — а там на беду оказалась группа из двух десяток то ли польских, то ли чешских студенток, и в результате беднягу придавило штангой, на которую тот навесил чересчур много блинов.

Сёстры уселись играть в покер, постепенно сплавляя свои фишки пожилому немцу напротив, а он со скучающим видом осматривал окрестности, время от времени поглядывая в сторону рулетки, за которой отводил душу Вильям. Тому сегодня везло во всех смыслах — прекрасные дамы по обе стороны и растущая стопка фишек на столе. Элизабет неизменно ловила его взгляд, и отвечала на него то милой и нежной, то проказливой и задорной улыбкой, а ему отчего-то становилось грустно, и он лишь надеялся, что ей с такого расстояния не разглядеть тоски в его глазах.

Внезапно всё переменилось, и чувство тревоги нарушило пусть и шумную, но в чём-то идиллическую картину. Он был уверен — нет, он точно знал, что репортёров в этом зале быть не могло. Как, впрочем, и шпионов. Он сам установил снаружи защиту, настроенную на обнаружение записывающих приборов, фотоаппаратов и оружия, которой его научил один старый волшебник. Знакомство это потребовало использования всех возможных связей и своего не очень заслуженного авторитета, но в итоге окупилось сторицей — пяток заклинаний, которым ему научил старый маг, давно уже запершийся в своём жилище под защитой чар собственного изготовления, обещавших тому очень, очень долгую и безопасную жизнь, не раз помогали ему, несмотря на сложность в применении, и даже выручали из беды.

Однако, в перечень записывающих устройств, на которые должна была среагировать защита и дать ему сигнал, не входило самопишущее перо. Сначала он почувствовал — нет, не угрозу, а скорее беспокойство, — и только после этого стал напряженно просеивать взглядом толпу в поисках источника возмущения. Найдя цель, он моментально отвернулся — его могли узнать, несмотря на весь маскарад. Он склонился к уху Мадлен.

— У нас гости, — прошептал он. — Ничего страшного, но мне нужно вас оставить на несколько минут. Не беспокойтесь и продолжайте.

Та едва заметно кивнула и улыбнулась сестре, бросившей на них вопросительный взгляд. Стараясь, чтобы его всё время кто-нибудь заслонял от “цели”, он прошёл к Элизабет и тихо сказал:

— Здесь Рита Скитер…

Она вздрогнула, а Кейтрин с любопытством на них посмотрела.

— Где? — спросила Элизабет.

В её эмоциях сквозил страх… Точнее, не страх, а опасение чего-то… Скитер знает, кто она?

— На два часа… — сказал он. Она повернула голову, и он поправил: — Это десять. Правее…

— А, вижу… — наконец-то разглядела она. — Что она здесь делает?

— То же, что и остальные, — покачал он головой. — Отведи куда-нибудь Вильяма на пять минут, — бросил на Риту долгий взгляд и пробормотал: — Старовата, конечно… Может, ещё водки?..

— Что ты собираешься делать? — нахмурилась Элизабет.

— Я ей займусь, — вздохнул он.

— Что значит — займусь? — прошипела она.

— Я заткну ей рот, — пояснил он.

— Чем, позволь тебя спросить? — гневно процедила она сквозь зубы.

— Подручными… средствами… — думая о своём, ответил он, а потом до него дошло, что именно рассердило Элизабет. — Не волнуйся, я до неё не дотронусь. Всё-таки она старовата… А ведь, казалось бы, я уже достаточно пьян… И всё равно — старовата. В общем, не волнуйся.

— А я и не собиралась волноваться! — гневно откликнулась она.

— Ты такая хорошенькая, когда говоришь неправду… — улыбнулся он. — Нет, я просто напомню ей про небольшую аферу с выставлением напоказ всей неприглядной изнанки волшебного мира. И как она на этом сколотила неплохое состояние. Кстати, ты не хотела бы сыграть в четвёртом фильме? Какую-нибудь ослепительную французскую красотку?.. Я мог бы поговорить с автором сценария… Вот прямо сейчас, через две минуты…