Друг № 3

Глава 13. Сыновья и дочери

В кафе Драко удалось успешно скрыть волнение от Бьянки. Это не означало, что та тут же не попыталась извлечь из него новый материал для сплетен.

— У тебя усталый вид. Вчера поздно лег? — небрежно поинтересовалась она.

— Нет. Отправился домой сразу после вас.

—Так ты живешь один?

Два вопроса подряд, и он сразу догадался, к чему она клонит. Был соблазн ее опередить, и заявить прямым текстом, что он не спал с Гермионой, но за последние недели он уяснил себе, что дружеская беседа — сложная и тонкая штука. Благодаря постоянным упражнениям он научился справляться, но временами приходилось тяжко. Требовалось ходить на цыпочках вокруг определенных тем, и касаться их с большой осторожностью, прокладывая путь целыми стопками ненужных слов, а иначе все решат, что ты — придурок. По мнению Драко, если бы люди говорили то, что думают, все происходило бы гораздо быстрее, и они бы сэкономили кучу времени. Молчаливого времени, когда можно расслабиться.

— Сейчас да, — ответил он. — Родители на лето уехали в Европу.

Драко был совершенно уверен, что, если бы не правила дружеской беседы, Бьянка наверняка бы воскликнула: «Ты все еще живешь с родителями?». Так она попыталась замаскировать свою реакцию и высказалась заметно мягче:

— В Малфой-маноре? Не знала, что ты все еще там живешь. Мы с мамой как-то побывали у вас несколько лет назад, когда твоя мама давала бал в честь новых владельцев заведений на Диагон-аллее. Очень любезно с ее стороны. Но особняк просто огромный. Тебе не бывает одиноко?

Он четко видел вопрос, который горел в конце туннеля. Еще пара сотен слов, и Бьянка его задаст. Но, по крайней мере, он наконец понял, почему всем вокруг так нравятся Малфои — загадка, над которой он ломал голову с первого рабочего дня. Он не помнил, что это был за бал, но не сомневался, что провел его, как обычно, то есть, запершись в собственных комнатах.

В воображаемом мире прямоты он бы ответил на ее вопрос «Еще как бывает!», но они жили в другом мире.

— Там не так уж плохо, — сказал он. — Хотя я собираюсь переезжать.

В общем, это была правда. Такая мысль приходила ему в голову, просто он был слишком занят другими делами, чтобы ее обдумать. Похоже, переезд снова обрел первостепенную важность, учитывая реакцию Бьянки на его жилищные условия. Он подозревал, что реакция Гермионы окажется похожей, и думать об этом было неприятно.

— Вот как? Уже начал что-то подыскивать?

— Нет. Собирался ближе к выходным посмотреть пару мест.

Вот здесь не было ни слова правды, но рано или поздно так оно и произойдет.

— Присматриваешь квартиру или дом?

— Думаю, для начала квартиру.

Он стремился уйти как можно дальше в сторону, отвлечь Бьянку от того, о чем та на самом деле хотела поговорить, но ни одной толковой мысли в голову не приходило.

— Когда найдешь, устрой новоселье, чтобы мы все могли посмотреть, — предложила та.

И, наконец, решающий момент наступил:

— Так о чем Гермиона хотела поговорить с тобой вчера вечером?

— Хотела договориться о встрече по поводу проекта, над которым мы работаем.

Она разочарованно вздохнула.

— Вот как? Все еще не хочешь сказать, в чем там дело?

— Нет. Думаю, скоро узнаешь сама.

— И как идет ваш проект?

— Вполне успешно.

Если успехом считать, что отца снова посадят. Об этом он подумает позже.

— Рада слышать. Если нужна помощь, обращайся. Я умею хранить тайны.

— Все придумала Грейнджер, так что тебе к ней.

— Ладно. Удачной смены.

Бьянка двинулась к выходу, но вдруг обернулась:

— Держу пари, что она позволит называть ее «Гермионой».

Может и так. А может, Гермиона вообще раздумает с ним общаться. Из предосторожности он решил в обозримом будущем ограничиться «Грейнджер». Драко пожал плечами и Бьянка, бросив на него раздраженный взгляд, снова устремилась к двери.

Каждую свободную минуту во время смены он трудился над запиской с приглашением на ужин. Было бы неплохо, если бы кто-нибудь ее вычитал, потому что Гермиона наверняка заметит малейшую ошибку. Перечитав текст в двадцатый раз, Драко решил, что ошибок вроде бы нет.

Закрыв «Ворон» на ночь, он отправился домой и послал сову. После чего принялся мерить шагами гостиную. Через полчаса сова вернулась. Это означало, что Гермиона была дома. Ответ был коротким. Возможно, нарочно задержала сову, чтобы не возникло впечатления, что с нетерпением ждет приглашения?

«Малфой, в субботу вечером я свободна, так что можем поужинать. Рядом с «Вороном» есть симпатичный итальянский ресторан. Называется «Ристоранте Инфине». Встречаемся в семь? Грейнджер».

Он взял пример с Гермионы и, написав ответ, выждал четверть часа. На самом деле правила общения оказались не такими уж сложными. Главное — ухватить суть.

* * *

На следующее утро, как раз когда Драко собирался на работу, в камине появился Блейз.

— Привет, Малфой.

— Привет. Как дела?

Блейз неизвестно с чего впал в ступор. Вроде бы он не сказал ничего особенного?

— Ты что, затеял светскую беседу? — спросил Блейз.

— Нет, просто поинтересовался, как дела.

— Тебя это в жизни не интересовало.

— Мне что, прекратить?

— Да нет, приятель. Просто не могу привыкнуть к тому, как быстро ты меняешься. Даже голова закружилась! Стал таким любезным, можно сказать, милым.

Блейз рассмеялся собственной шутке, а Драко нахмурился.

— Ладно, мне плевать, как у тебя дела. Зачем явился?

— Вот это Малфой, которого я знаю. Давно с тобой не общался, вот, решил заглянуть. Как движется роман?

Хотя вопрос был задан небрежным тоном, Драко понимал, что задан он неспроста. Два его первоначальных друга с момента встречи в пабе наверняка строили самые разные предположения. Блейз получал странное удовольствие, слушая о чужих похождениях, а Панси считала, что нет ничего забавнее человеческих чувств.

— Как обычно, то есть никак, — ответил Драко, делая вид, что это правда, которая его расстраивает.

— До меня дошли другие слухи.

— Думаешь, я совсем дурак? Ты блефуешь. Ни хрена ты не слышал.

— А, так ты считаешь, что о ней я ничего не смогу накопать. Любопытно.

— Да нет никакой «ее»! В этом и проблема, помнишь?

Блейз, сузив глаза, потер подбородок.

— Неубедительно, — сказал он после минутного раздумья. — Так кто она такая?

— Никто, — ответил Драко спокойным ровным тоном.

Может, кому-то такая беседа и показалась бы утомительной, но Драко она напомнила былые счастливые денечки в слизеринской гостиной, когда они развлекались тем, что врали друг другу и запоминали, кто как себя ведет.

Например, Панси, стоило ей солгать, так плотно сжимала челюсти, что раздавался легкий щелчок зубов. Правда, днем его почти невозможно было отследить, но ночью в тишине спальни он слышался отчетливо. «Я тебя люблю (щелк!). Я жить без тебя не могу (щелк!)». Драко так приноровился, что мог разобрать раздражающий звук даже за обедом в шуме Большого зала.

Как-то на пятом курсе она провела целый день, не сказав ему ни единого правдивого слова: щелкала зубами после каждой фразы, произнесенной невыносимо слащавым тоном, каким она имела обыкновение с ним разговаривать. В конце концов он не выдержал, и они вдрызг разругались прямо в слизеринской гостиной. Она заявила, что терпеть его не может, и что бы там не навоображали их родители, не пойдет за него, даже будь он последним чистокровным колдуном на свете.

После чего напряжение ушло, они смогли начать сначала и постепенно стали настоящими друзьям. С того дня Панси практически всегда говорила ему правду. Временам он гадал, щелкает ли она по-прежнему зубами, когда врет, и если да, сможет ли он расслышать.

Блейзу явно наскучило его молчание.

— Малфой, у меня доносчики по всему городу. Все, что требуется — это велеть им не спускать с тебя глаз, и через неделю я буду знать, с кем ты встречаешься. Лучше скажи сам.

— Какое в этом удовольствие? Не стану лишать тебя увлекательной возможности сыграть в сыщика.

— Наконец-то мы сошлись на том, что кто-то у тебя есть, — довольным тоном заметил Блейз. Он задумался, и Драко понял, что тот подбирает достаточно убедительную угрозу. — Но если я выясню, кто она такая, из вторых рук, мне придется рассказать все Панси.

Он не посмеет! На самом деле, конечно, посмеет.

— Откуда мне знать, что ты не расскажешь ей в любом случае!

— Ниоткуда. Хочешь рискнуть?

Драко демонстративно вздохнул и пробежал рукой по волосам.

— Ладно. Сознаюсь. — Для большего эффекта он сделал паузу. — Это Падма Патил.

Блейз фыркнул:

— Как же! Если уж взялся врать, сначала убедись, что ведьма, о которой речь, не замужем с уймой детишек.

Ох, совсем упустил из виду фактор Дафны! Придется придумывать полукровку: о личной жизни чистокровных ведьм Блейзу известно все. Чтобы выиграть время, надо подсунуть ему чье-то имя. Драко мысленно перебрал всех ведьм, которых встречал в Хогвартсе, делая вид, что мучительно решается сказать правду. В конце концов он припомнил тихую рэйвенкловку, которая весь шестой курс сидела перед ним на Чарах.

— Ну, если ты настаиваешь… Это Лиза Тёрпин.

— Конечно, Лиза Тёрпин. И как она выглядит? — поинтересовался Блейз.

Мерлиновы яйца! Драко видел ее только со спины.

— У нее огромные, выразительные глаза, — начал он, стараясь звучать как безнадежно влюбленный.

— Какого цвета?

— Карие.

Он рискнул, исходя из того, что статистически это был наиболее вероятный вариант.

— Голубые. Я с ней спал на шестом курсе. Поверить не могу, что ты запомнил ее имя. Попробуй снова.

Это фактор он тоже упустил. Все рэйвенкловки и слизеринки с его курса или спали с Блейзом или дали ему от ворот поворот. И Драко не помнил, какого цвета у них глаза.

— Больше ничего не придумывается. Можешь наговорить Панси что угодно, но я ни с кем не встречаюсь.

Он толком не понимал, почему врет Блейзу (кроме того, что упираться было забавно). Он не стыдился того, что его увидят с Гермионой, иначе не стал бы встречаться с ней в общественном месте. Блейз скорее всего поднял бы его на смех, но ничего особенного в этом не было. Просто было слишком рано. Гермиона еще могла переменить мнение, и решить, что не желает с ним ужинать, и если такое случится, Драко предпочел бы зализывать раны втайне, а не объяснять всем и каждому, что произошло.

Блейз, вместо того, чтобы напугаться, усмехнулся.

— Тебе виднее, приятель. Охота началась.

— Так ты только за этим ко мне явился?

— Именно за этим.

— Почему это всех вдруг безумно заинтересовало, с кем я встречаюсь? Особенно с учетом того, что я не встречаюсь ни с кем.

— Именно: потому что у тебя так давно никого не было. Не знаю, кого ты имеешь в виду под «всеми», но я просто потрясен, что кто-то решился на отношения с тобой. Надеюсь, к тридцати ты все-таки женишься, а то придется выложить Панси пятьсот галлеонов.

Вот за это он и ценил пари со своими друзьями — те признавали только по-настоящему высокие ставки.

— Поспорил с Панси? Ты что, с ума сошел?

— Так получилось, приятель. Вы с Асторией были вместе почти год, и я решил, что дело верное. Ну и, само собой, сильно напился.