Тени прошлого

— Северус, ты можешь смело обращаться ко мне по имени, мы же теперь с тобой одинакового ранга! — рассмеялся Слизнорт. — Я слышал о твоих успехах и хочу сказать, что я нисколько не сомневался в тебе, мой мальчик!

Я опять вежливо улыбнулся и, встав со своего места, направился в столовую, где уже был накрыт стол. Мы просидели за столом почти два часа, и к тому времени, как я снова сел в то же самое кресло в гостиной, в котором ждал своего учителя утром, стрелки часов показывали двадцать минут пятого. Во время обеда я изо всех сил старался поддерживать непринуждённую беседу, но про себя судорожно соображал, как бы подойти к той теме, ради которой я, собственно говоря, и пришёл сюда. Слизнорт ещё минут пятнадцать заканчивал свой долгий монолог, как прошло его увлекательное путешествие, из которого он вернулся буквально на днях, а потом, улыбнувшись, наконец спросил:

— Прости меня, мой мальчик, я совсем тебя заболтал! В письме ты говорил, что тебе необходимо поговорить со мной на какую-то очень важную тему. Я весь внимание!

— Да, конечно, — подтвердил я, собираясь с мыслями, а потом начал объяснения: — Гораций, я бы хотел уточнить у вас кое-что, как у специалиста, обладающего весьма обширным жизненным опытом…

— Конечно, Северус, я готов ответить тебе на все интересующие вопросы, хотя думаю, что в некоторых областях ты знаешь и побольше меня! — рассмеялся в ответ он, а я был очень рад, что у него было такое хорошее расположение духа.

— Гораций, вы бы не могли рассказать мне всё, что вы знаете о… — я сделал небольшую паузу, понимая, что сейчас всё то веселье, что было за обеденным столом, исчезнет без следа, — …не могли бы вы мне рассказать о крестражах?

— Северус!.. — Слизнорт изумлённо уставился на меня, и в его глазах даже промелькнул страх, ведь эта область магии была очень, очень тёмной. — Зачем тебе это?

— Мне очень нужна эта информация, Гораций, — серьёзно проговорил я, с тревогой посмотрев на него.

— Тебя послал Дамблдор? — тон Слизнорта сразу стал немного раздражённым, но теперь уже я изумлённо уставился на него и сразу выпалил:

— Нет! Он даже не знает, что я должен был встретиться с вами…

— Как же это подло с его стороны, подослать ко мне одного из самых блестящих учеников, чтобы выпытать у меня… — рассердился Слизнорт и вскочил со своего места, но я сразу же поднялся за ним и уже с отчаянием громко воскликнул:

— Гораций, молю вас, моя жена в опасности! И только вы можете помочь мне спасти её!

— Твоя жена? — удивлённо переспросил он, садясь обратно в кресло, и я сразу быстро кивнул. — То есть Альбус действительно не знает, что ты пришёл ко мне?

— Нет, — обречённо подтвердил я, тоже сев в мягкое кресло и поднеся левую руку к лицу, чтобы убрать прядь волос. Слизнорт сразу заметил кольцо у меня на безымянном пальце и понял, что я не обманывал его.

— Но как эта информация может помочь тебе спасти твою жену? — с тревогой в голосе спросил он, всё ещё не понимая, и я решил рассказать ему немного о сложившейся ситуации, надеясь, что тот сможет сохранить всё это втайне и помочь мне:

— Гораций, вы же знаете, что Волан-де-Морт вернулся? — тихо начал говорить я, и мой учитель быстро кивнул в ответ. — Моя жена, Тина… она… она очень… необычная женщина. У неё абсолютно уникальные способности, например, ни одно заклинание, даже смертельное, не может как-то подействовать на неё. А ещё она… знала его… раньше. И так получилось, что теперь Волан-де-Морт хочет отомстить ей. Он хочет убить её! И только я могу помешать ему сделать это. Помогите мне, прошу вас…

— Северус… — растерянно протянул Слизнорт, и по его внешнему виду я понял, что он готов был рассказать обо всём, что мне нужно. — Как же я могу помочь тебе?

— На самом деле, я многое знаю о крестражах. Очень многое. Я знаю, что у Волан-де-Морта они есть. Причём несколько… Вы можете ответить, такое вообще возможно? И может ли крестражем быть живое существо, змея, например, или человек?

— Я… я не знаю, мой мальчик, — жалобно прошептал Слизнорт, обхватив правой рукой левую. — Но ты не единственный, кто приходил ко мне с этим вопросом.

— Кто ещё спрашивал вас об этом, Гораций? — тут же оживился я, осознав, что, сам того не ожидая, наткнулся на что-то очень важное.

— Именно за этим ко мне и приходил Альбус… — пояснил он, тяжело вздохнув. — Ты же знаешь, что я довольно долго преподавал в Хогвартсе. И так получилось, что ты был не единственным блестящим студентом, которого я имел счастье обучать. Был ещё один. Которому я имел неосторожность рассказать о… них. Крестражах.

— Это он, Волан-де-Морт, интересовался у вас этой темой? — догадался я, и мой учитель снова кивнул. — О чём именно он спрашивал?

— Том спрашивал меня, что нужно сделать для того, чтобы создать крестраж. А ещё он спрашивал как раз о том, можно ли сделать несколько. Тогда он назвал чудовищную цифру…

— Какую? — затаив дыхание, спросил я, прекрасно понимая, что она в любом случае будет больше двух.

— Семь, — с широко открытыми от ужаса глазами прошептал Слизнорт, и я замер на минуту, осознав, насколько же сильно просчитался.

— Господи… — тихо проговорил я. — Даже если я его убью, то он всё равно вернётся…

— Северус! — воскликнул Слизнорт, вскинув руки кверху. — Неужели ты серьёзно собрался пойти против него?! Он же очень могущественный маг! Он…

— У меня нет выбора, — обречённо ответил я, вставая из кресла. — Я не дам ему причинить вред Тине.

— Мерлин, мой мальчик… — жалобно проскулил он, но я, бегло посмотрев на него, направился к выходу из комнаты.

— Спасибо, Гораций, — произнёс я на прощание, встав в проёме, соединявшем гостиную и прихожую. — И не говорите, пожалуйста, профессору Дамблдору о том, что я сегодня был у вас, хорошо? Это только наше с Томом дело…

Слизнорт вновь растерянно кивнул, и я, выйдя на улицу, сразу трансгрессировал в Хогсмид.

«Что ж, теперь я хотя бы знаю, что это всё ещё нескоро закончится, — подумал я, направляясь по воздуху прямиком к замку. — Но гораздо проще будет уничтожить остальные крестражи, когда сам Том уже будет… мёртв».

Я опустился на землю и быстрым шагом направился в холл замка, но, как только переступил порог школы, мне навстречу бросился Долгопупс, до этого сидевший на ступеньках главной лестницы. И моё сердце практически остановилось, когда я увидел его выражение лица, хотя тот ещё даже не начал говорить. Я внезапно понял, что в кабинете Дамблдора меня уже никто не ждёт.

— Профессор Снейп! — выкрикнул он, подбежав ко мне. — Тина!..

— Что с ней? — тихо спросил я, смотря невидящим взглядом прямо сквозь него. В этот момент я понял, что, как бы ни старался, опоздал.

— Она куда-то уехала! Кто-то прислал ей эти красные розы, сразу после обеда, и ещё там была записка, её нашла Джинни… — сбивчиво стал объяснять Долгопупс, но я сразу остановил его:

— Где сейчас эти розы и записка?

— Тина… она унесла их в вашу комнату… — растерянно ответил он, и я бегом направился в свою спальню, уже не обращая на него никакого внимания.

Я сразу заметил их, как только вошёл в комнату. Шесть великолепных, кроваво-красных роз с обрезанным от шипов длинным стеблем лежали на нашей кровати, а в воздухе витал неземной аромат, который уже успел пропитать всё вокруг. Я растерянно сел на кровать и взял один из бутонов в руки.

«Тина была права, — словно находясь в трансе, подумал я. — Очень редкий сорт роз… Я никогда таких не видел. Как же он мог обойти мою защиту?»

— Кто именно принёс эти розы? — безразлично спросил я Долгопупса, который следом за мной вошёл в нашу с Тиной спальню.

— Это был… патронус. Ворон, — со страхом в голосе ответил он, сразу поняв, что произошло что-то ужасное.

Услышав это, я нервно рассмеялся в голос. «Патронус. Защитник. Том смог создать такого мощного патронуса, что тот легко донёс букет до школы, словно почтовая сова, — рассуждал я про себя, всё больше погружаясь в оцепенение. — Мои защитные чары действуют на всё, кроме патронуса. И не могли они на него действовать, никому же и в голову не придёт защищаться от защитника».

Я тоскливо окинул взглядом нашу спальню и заметил на стуле рядом с туалетным столиком моей жены джинсы, в которых Тина была с утра.

«Видимо, она переоделась в мотоциклетную одежду, прежде чем уехать», — догадался я, а затем встал с кровати и на ватных ногах подошёл к стулу и взял штаны в руки.

— Тина… она убрала ту записку… в карман джинс… — проследив за мной, пояснил Долгопупс, и я, проверив правый карман, действительно нашёл внутри кусок бумаги.

На одной стороне были какие-то непонятные записи и фраза, написанная рукой Тины. Я сразу догадался, что это, видимо, был кусок из работы Тома, которую она когда-то давно проверяла, хотя впервые увидел почерк своего «господина», потому как он никогда и никому не писал ответных писем.

«Как же он хорошо всё продумал, — сокрушался я, тяжело вздохнув и перевернув записку. — После таких доказательств и вопросов быть не могло, кто за этим всем стоит…»

Прочитав текст, я подошёл обратно к кровати и сел на неё, закрыв руками лицо.

«Вот как ты решил выманить её отсюда, — размышлял я, понимая, насколько чудовищную ошибку совершил, когда решил покинуть школу именно сегодня. — Она сделает что угодно, чтобы спасти меня. Точно так же как сделала это уже однажды… ради тебя, а ты даже и не подозреваешь об этом… Отдаст свою жизнь. Почему, почему, Тина, ты не сказала мне, насколько важная сегодня дата? Почему я оставил тебя одну именно сегодня?»

— Профессор Снейп… — нарушил молчание мой помощник, сделав один шаг мне навстречу. — Я должен сказать вам ещё кое-что. Когда Тина прочитала записку, то она выкрикнула… она закричала: «Их должно быть семь!» А потом куда-то уехала…

— Да, я знаю, Невилл, — растерянно ответил я, даже не посмотрев на него. — Их должно быть семь. Спасибо. Спасибо, что рассказал мне обо всём. А сейчас… оставь меня, мне нужно подумать.

— Она в опасности? — нервно спросил Долгопупс, и мне всё же пришлось посмотреть ему в глаза.

— Да. Ты даже не представляешь, в какой.

— Как её спасти?! — отчаянно воскликнул он с перекошенным от страха лицом.

— Ты тут ничем не поможешь, Невилл, — без единой эмоции сухо ответил я. — Ничем. Я… я сам займусь этим.

— Но Дамблдор!.. — Долгопупс собрался возразить мне, но я не дал ему такой возможности.

— И он ничем не поможет. Ничем. Дай мне подумать, прошу тебя! Времени почти не осталось…

Тот несколько минут смотрел на меня с широко открытыми глазами, а потом послушно вышел вон из нашей спальни. Всё ещё находясь в ступоре, я взглянул на часы, висевшие на стене.

«Пятнадцать минут седьмого», — проговорил я про себя.

Так что планируй привести её именно в этот день в восемь вечера, договорились?

«С датой Том меня провёл. Но вот время… восемь вечера. Он не зря сказал мне это. Он хочет, чтобы я увидел её смерть, — снова рассуждал я, постепенно приходя в себя. — Тина знает, где седьмая роза. Скорее всего, она в их старом доме. Только вот я не знаю, где он. У меня остался час и сорок минут. Я могу добраться до их с Лестатом квартиры, обыскать её в поисках старых писем, но… Том, скорее всего, продумал и этот вариант. Я не найду письма, как бы хорошо ни искал. И я не найду её сейчас, только потеряю драгоценное время. Опять опоздаю».