Тени прошлого

Том, проследив за мной, фыркнул, а потом вернулся на своё место, бросив на ходу:

— Северус, ты же понимаешь, что эта стерва целует тебя исключительно мне назло?

Северус уже собрался что-то ответить на эту колкость, но я снова поцеловала его, уже в губы, абсолютно не стесняясь людей вокруг, а после промурлыкала:

— Для кого «стерва», а для кого «любимая». И как ты там сказал позавчера про моё замужество? Ах да, два удовольствия в одном. Точно. Вот это как раз тот случай.

— Тина, ты моя самая любимая стерва, — усмехнувшись, заметил Том, а затем назвал комбинацию буквы и цифры, и белая пешка передвинулась на одну клетку вперёд. — Твой ход, Северус.

— Ну да, конечно, есть же ещё и не любимые… — ядовито сказала я, продолжая обнимать Северуса за плечи. Том, услышав мою фразу, ещё шире усмехнулся, а потом наигранно поинтересовался:

— Северус, а мне вот интересно, почему твоя жена меня ревнует?

— Не знаю, Том, — изо всех сил сдерживая ответную усмешку, произнёс он, продиктовав чёрной пешке нужную клетку, и та, подойдя к белой вплотную, перерубила её маленьким мечом, — почему моя жена тебя ревнует…

— Пф… — возмутилась я и, легко поцеловав Северуса в щёку, прошептала: — Прости, любимый, больше этого не повторится…

— Стерва, — покачав головой из стороны в сторону, зло выдохнул Том, буквально сгорая в этот момент от ревности.

— Может, хватит? — небрежно предложила я, хотя в душе была безмерно рада его ревности. — Заметь, только ты один так считаешь…

— Я один? — удивлённо переспросил он, сделав свой ход, и теперь уже была перерублена чёрная фигура. — Да я просто знаю тебя намного дольше твоего нынешнего мужа! И все остальные, кто хорошо тебя знает, скажут то же самое, правда, Лестат?

— Конечно, братишка! — весело ответил братец, оперевшись ладонями о мою кровать и с интересом наблюдая за партией. — Прости, Тинь-Тинь, но характер у тебя дрянь, и он всегда был таким. Да, Арман?

В этот момент я зло посмотрела на этого предателя, обиду на которого держала до сих пор, и он, встретившись со мной взглядом, усмехнулся и ответил:

— Да. Прости, Ти, но ты… стерва, да, лучшего слова просто не найти.

— Вот так вот, да? — поджав губы, спросила я, но Арман, поднявшись на ноги, вежливо произнёс:

— Я, пожалуй, прогуляюсь по замку, пока есть такая возможность… как-то здесь стало… слишком жарко.

И с этими словами он буквально распался на молекулы, а ядовитая усмешка на красивом лице Тома стала только шире, и его надменный взгляд как бы сообщал: «Я же говорил…» Я с вызовом посмотрела на него в ответ, как бы говоря, что слова Армана — это ещё не доказательство, и он, широко улыбнувшись, заметил:

— Вот видишь, Тинь-Тинь, все, кто знает тебя не один десяток лет, считают, что ты стерва. Лестат с Арманом, я, Дамблдор… Кстати, Дамблдор, ты же до сих пор не озвучил своего мнения. Сколько вы там знакомы?

— Девяносто шесть лет, Том, — с хитрой улыбкой ответил тот, заметив мой возмущённый взгляд. — Прости, Тина, но характер у тебя… сложный.

— Выражайся проще, мой друг, — получив долгожданное подтверждение своей правоты, довольно произнёс Том. — Моя бывшая жена — стерва.

— А ты не подумал, что у тебя и всех остальных могут быть устаревшие данные? — высокомерно заметила я, в то время как Северус после нескольких минут раздумий сделал очередной ход, и волшебные фигуры на шахматной доске достали оружие и замерли в напряжении.

— Нет, как-то мне это в голову не приходило, если честно, — невозмутимо сказал Том, сосредоточенно вглядываясь в доску. И в это время к нам подсели Дамблдор со Слизнортом и с любопытством стали наблюдать за осторожными шагами игроков. — И вряд ли придёт… и твой муж, узнав тебя хорошенько, будет думать точно так же, я в этом нисколько не сомневаюсь…

— Том, я бы на твоём месте всё же не был таким категоричным, — мягко возразил Северус, внимательно следя, как белая фигура передвинулась на четыре клетки вперёд и разнесла голову чёрной.

После этих слов я победно посмотрела на своего бывшего мужа, а тот, закатив глаза, стал следить за ответным ходом Северуса.

— Вот видишь, — промурлыкала я, в то время как Северус продиктовал название клетки, и чёрная фигура подкралась к белой и пронзила её тело пикой, — не все в этой комнате такие закостенелые снобы, как некоторые…

— Ах ну да, куда же мне до Северуса! — картинно вздохнул Том, выразительно посмотрев на то, как я крепко обнимала его за плечи.

— Поздравляю, Северус! — рассмеялся Лестат, тоже подсев к нам между Слизнортом и Дамблдором. — Теперь ты ещё один повод для ругани у этих двоих.

От возмущения я даже открыла рот и уже собралась сказать какую-нибудь колкость в ответ, но Северус выразительно посмотрел на меня, и я, сделав глубокий вдох, закрыла глаза и положила ему голову на плечо, а после с отчаянием выдохнула:

— Господи, как же я хочу уехать куда-нибудь подальше отсюда…

— А я уж думал, что ты скажешь: «Господи, как же я хочу выпить чего-нибудь крепкого»! — рассмеялся моим словам братец, и я обречённо заметила:

— И это тоже, конечно, но кто мне теперь позволит… Господи, как же я хочу сейчас вместо всего этого сидеть где-нибудь… в конце девяностых прошлого века в нашей квартирке в Париже, пить абсент и слушать дьявольскую скрипку Николя…

— Абсент? — заинтересованно повторил Дамблдор, но я не успела ответить, так как Том недовольно пояснил:

— Девяностоградусная настойка полыни. Николя?

— Восьмидесяти пятиградусная, — экспертно поправила его я, посмотрев в угольно-чёрные глаза, опять полыхавшие ревностью. — Что не так?

— Я впервые слышу об этом Николя! — рассерженно воскликнул Том, не обращая никакого внимания на то, что его белую фигуру только что располосовала чёрная.

— Не ты один, — дипломатично возразила ему я, так как Северусу тоже не рассказывала об этом. — И вообще, у него ещё до нашего знакомства была крепкая мужская… дружба с моим братом, так что наши отношения были исключительно… дружеские, как бы мне ни хотелось обратного.

Услышав мои слова и догадавшись, что это была за дружба, Том громко рассмеялся, а затем сосредоточенно вгляделся в доску, оценивая сложившуюся обстановку, а я, поджав губы, начала возмущаться:

— Да, чтоб ты знал, два человека, в которых я была влюблена, выбрали моего брата, а не меня! И Дамблдор…

— Дамблдор не уходил от тебя ко мне! — со смехом в голосе возразил Лестат, и Том заинтересованно спросил:

— А к кому же он тогда ушёл? К какой-нибудь длинноногой блондинке?..

— Да, — недовольно согласилась я, посмотрев на своего старого друга. — К длинноногой блондинке по имени Геллерт… идеями которой ты как раз и пропитался…

— Тина! — воскликнул Альбус, но я возмущённо посмотрела на него в ответ и сказала:

— Да что ж такое?! На кого бы я ни посмотрела — у всех крепкая мужская дружба!

— Но я-то же ни с кем не дружил, — изо всех сил сдерживая смех, заметил Том.

— Да, Тинь-Тинь, вот человек, на которого мои чары точно не действуют! — продолжал издеваться Лестат, а в это время Том осторожно сделал очередной ход, а фигур на доске становилось всё меньше и меньше. — И кстати, ты сидишь на коленях у ещё одного такого человека! Посмотри, сколько вариантов!

— В этом-то как раз и проблема, дорогой братец, — ядовито заметила я, снова положив голову на плечо Северуса, который тоже тихо посмеивался. — В том, что есть варианты… А потом все удивляются: «Почему же я так люблю крепкий алкоголь?!» Да, сейчас бы абсента, хотя бы разбавленного…

— Я, кстати, видел в запасах Северуса пару бутылок… — весело начал говорить Лестат, но Том с Северусом одновременно зло воскликнули:

— Даже не смей об этом думать!

— Тина, я уничтожу все запасы абсента из своего хранилища! — дополнил Северус, сердито посмотрев на меня, и я тяжело вздохнула, понимая, что алкоголь мне теперь не светит от слова «совсем».

— Северус, считай, его уже нет, — холодно сказал Том, продиктовав номер клетки для белой фигуры. — Удивительно, как она тебя до сих пор им не споила…

На этих его словах мы встретились взглядом, и я коварно улыбнулась, а Том, догадавшись о причинах моей улыбки, поражённо воскликнул:

— Только не говори мне, что ты!..

— Знаешь, дорогой, — промурлыкала я, намеренно медленно поцеловав Северуса в щёку, отчего тот даже закрыл глаза и задержал дыхание, — если бы ты не был таким принципиальным, я бы и тебя тоже споила… Не сомневаюсь, тебе бы очень понравилось… да, любимый?

— Конечно, — выдохнул он, ещё крепче прижав меня к себе, а потом открыл глаза и без единой эмоции пристально посмотрел на своего соперника.

И спустя минуту на лице Тома было написано такое возмущение, что я сразу догадалась, что Северус, видимо, показал ему отрывок воспоминания о той самой ночи. Я вопросительно посмотрела Северусу в глаза, и он, довольно усмехнувшись, легко поцеловал меня в левую щёку, а затем снова сосредоточился на игре, а я молча вздохнула, прекрасно понимая, что он нанёс этим довольно болезненный удар своему противнику, даже не сделав реального хода. Мне же было абсолютно неинтересно следить за игрой, поскольку я не знала правил, так что минут пятнадцать просто молча сидела, закрыв глаза и положив голову на плечо мужа.

И когда мне уже стало совсем скучно, я открыла глаза и устало поинтересовалась:

— Кто побеждает?

— Похоже, это ничья… — улыбнувшись, пояснил Дамблдор. — Никто больше не может сделать ни одного хода.

— Да неужели? Кто бы сомневался… — протянула со стоном я под дружный смех, и обстановка, так накалившаяся до этого, постепенно сгладилась.

— Отличная партия, Северус! — протянул руку Том, и тот её крепко пожал в ответ. — Может, ещё сыграем как-нибудь?

— Конечно, Том, — согласился он, ещё крепче приобняв меня. — Ты очень сильный противник.

— Да уж, ты тоже, мой друг… — усмехнулся Том, не сводя в этот момент с меня горящего взгляда.

Следом за этой партией Северус сел играть с Дамблдором, а Том отсел в сторонку с Горацием Слизнортом, и почти до самого вечера они беседовали. После того как мой муж одержал победу над директором Хогвартса, он тоже присоединился к той беседе, а я опять погрузилась в приятные разговоры со своими дорогими друзьями. Но как бы против воли я почти каждые десять-пятнадцать минут смотрела в сторону беседовавших, и мне в ответ смотрели два так похожих друг на друга человека…

Наконец, все потихоньку устали и начали расходиться. Я тоже очень устала, но спать мне пока не хотелось. Хотелось мне другого…

— Северус?.. — тихо произнесла я, заметив, что беседа всё-таки подошла к концу.

— Да, любимая? — спросил он, сев ко мне на кровать.

— Знаешь, мне так хочется полежать в тёплой воде… Как думаешь, мы бы могли попасть сегодня в ванную для преподавателей?..

— Я не знаю… — растерянно проговорил Северус, взяв в тёплые ладони мою руку. — Разве тебе уже можно лежать в ванне?

— Я бы очень хотела полежать в воде… — тихо повторила я, — совсем чуть-чуть…

— Не больше двадцати минут, — негромко произнёс Том, подойдя к нам и, видимо, услышав о моей просьбе. — Вода должна быть не горячей. И, Северус, наложи на повязку водоотталкивающие чары, чтобы она не намокла, я думаю, у тебя получится это сделать.