Тени прошлого

Но моя хитрость сработала, и бабушка Невилла, почувствовав, что в этом помещении она была не единственной стервой, сразу поумерила свой пыл. Я, подняв брови, вопросительно посмотрела сначала на миссис Долгопупс, потом на Невилла, как бы возмущаясь, что нас прервали от очень важного занятия, и Невилл так же робко, как и до этого, пояснил:

— Тина, прости, что отвлекаю, но… познакомься, моя бабушка, Августа Долгопупс… Бабушка, это моя подруга, Тина, я тебе про неё писал…

— Очень много писал! — воскликнула она, попытавшись прогнуть меня взглядом, но я абсолютно невозмутимо смотрела ей в ответ. — Настолько много, что я даже подумала, что ты влюблён в эту вертихвостку! А она умудрилась выскочить замуж за твоего преподавателя!

От этой фразы Том в голос рассмеялся, но, заметив мой разгневанный взгляд, сразу же прекратил и с улыбкой произнёс:

— Я помню, профессор Реддл, ещё патологические рефлексы…

— Бабушка! — попытался возразить Невилл, густо покраснев. — Тина — взрослый человек! И мы с ней хорошие друзья…

— Дамблдор, что за безобразие творится у тебя в школе?! — Августа Долгопупс начала отчитывать уже директора Хогвартса, всё ещё разгневанно смотря на нас с Томом, который начал тщательно проверять наличие у меня патологических рефлексов с помощью неврологического молоточка сначала на руках, а потом и на ногах. — Почему этот преступник находится в одном помещении с моим внуком и остальными беззащитными детьми?! Ему самое место за решёткой, а не в школе! Невилл, ты помнишь, что твои родители?!..

— Бабушка, я помню! — уже более твёрдо и решительно воскликнул Невилл, так же разгневанно посмотрев на свою пожилую родственницу, что та даже открыла рот от удивления, потому что это, похоже, был первый раз, когда её внук решился возразить ей. — Я помню! И Тина здесь ни при чём, тебе ясно?! Профессор Дамблдор уже десять раз объяснил, как всё так получилось, зачем опять начинать по второму кругу? Тине всё ещё требуется помощь, и только доктор Реддл может её оказать, оставь их в покое!

— Невилл?.. — тихо пробормотала миссис Долгопупс, с широко открытыми от удивления глазами уставившись на внука, но тот даже и не собирался отступать.

— Августа, — вежливо обратился к ней Дамблдор, воспользовавшись возникшей паузой, — доктор Реддл действительно единственный, кто может помочь… профессору Снейпу, и пока ей не станет лучше, я не смогу позволить ему покинуть школу. Тем более что он уже осознал все ошибки своего прошлого и искренне в них раскаялся. И как я понял, доктор Реддл собирается восстановить свою прошлую квалификацию и дальше спасать жизни людей, обычных людей…

— Миссис Долгопупс, — вежливо обратилась я к бабушке Невилла, тоже воспользовавшись её замешательством. — Я уже не единожды извинилась перед Невиллом за… ту трагедию, причиной которой стала, и также приношу свои искренние извинения и вам. И я могу вас смело заверить, что мой непутёвый ученик, доктор Реддл, у которого произошло… весьма долговременное помрачение сознания, больше не сотворит ни одного опасного заклинания. Я даю вам своё слово, тем более что он уже предупреждён о том, что если что-то подобное произойдёт, то я лично ампутирую ему правую верхнюю конечность на уровне верхней трети плеча по всем правилам асептики и антисептики.

Та угроза, что была скрыта в моём спокойном тоне, окончательно добила эту старушку с железным характером, и она осела на стул рядом с моей кроватью и кивнула в знак согласия с моей позицией.

— Кстати, профессор Реддл, — закончив с проверкой рефлексов, ехидно обратился ко мне Том, — мне тут вспомнилось, как мы однажды пытались вылечить одного мужчину с… амнезией от заклинания Забвения высокими дозами нейролептиков… Правда, результат тогда оказался так себе…

— Чёрт… — прошептала я, тоже вспомнив о том случае и догадавшись, на что конкретно он намекал. — Знаешь, а уже три поколения сменилось тех препаратов, и сейчас они намного лучше действуют, да и побочек намного меньше… И почему мне в голову не приходят такие гениальные идеи?!

— Потому что занимаешься всякой хренью вместо полезных дел, — съязвил Том, широко улыбнувшись моему комплименту.

— Тина, о чём вы говорите? — заинтересованно спросил Дамблдор, увидев на моём лице интенсивный умственный процесс.

— Невилл! — обрадованно воскликнула я, посмотрев на не менее удивлённого, чем его бабушка, друга. — Кажется, я знаю, как помочь твоим родителям! В больнице святого Мунго вряд ли кто-то даже слышал про нейролептики, не так ли?

— Ты не рискнёшь провернуть такое в одиночку, дорогая… — выразительно посмотрел на меня Том с довольной улыбкой на лице.

— Ты прав, — усмехнулась я, — но если бы мне помог один очень талантливый нейрохирург, которому в голову приходят просто гениальные идеи… так сказать, по старой дружбе…

— По старой дружбе? — насмешливо повторил он, а потом перевёл взгляд на Невилла, в глазах которого загорелась надежда. — Да, Невилл, я думаю, у нас с профессором Реддл получится вернуть долговременную память твоим родителям. Конечно, стопроцентной гарантии никто не даст, но в целом шансы очень неплохие…

— О чём вы говорите? Не надо запудривать мозги моему несчастному внуку! — опять возмутилась Августа Долгопупс, наконец придя в себя. — Моего сына и его жену пытались исцелить очень талантливые целители, и у них ничего не вышло!

— Бабушка! — Невилл всё больше набирался твёрдости и уверенности в разговорах со своей престарелой родственницей, что опять привело её в изумление. — На Тину совсем не действует магия, и доктор Реддл смог зашить абсолютно без помощи волшебства рану сердца, когда в Тину попала ножом Беллатриса Лестрейндж. А потом ещё смог сделать так, чтобы она выжила после того, как потеряла очень много крови. А Тина тоже очень хороший врач, она зашивала раны на руках студентов, с которыми не смогла справиться мадам Помфри. Они не целители, они могут сделать то, что не могли сделать волшебники!

— Мы обязательно попробуем, Невилл, — тепло улыбнулась я и получила не менее искреннюю улыбку в ответ.

— Я тебе верю, Тина. Спасибо. Нам уже пора, бабушка, я тебя провожу. Пойдём, — он аккуратно взял под руку миссис Долгопупс и помог ей подняться на ноги.

— Как же ты изменился, Невилл! — удивлённо обратилась к внуку миссис Долгопупс, встав со своего места и внимательно оглядев его с ног до головы. — Наконец в тебе проснулся характер Долгопупсов! Какая решительность, уверенность! Какое благородство!

— Это всё Тина, бабушка, — мягко ответил Невилл, посмотрев на меня. — Она смогла помочь мне поверить в себя. Она на самом деле очень хороший человек.

— Что ж, приятно было познакомиться, профессор… Снейп, — вежливо улыбнувшись, произнесла на прощание миссис Долгопупс, — доктор Реддл… Пойдём, мой мальчик.

С этими словами нежданные гости вышли из лазарета, а за ними и Дамблдор, очень выразительно посмотрев на нас просвечивающим насквозь взглядом. Я ещё раз с улыбкой посмотрела на Тома, и тот, повернув голову немного набок, как бы невзначай спросил:

— Что? Знаешь, мы были такой хорошей командой… раньше…

— Да, это точно… — ещё больше смутившись, чем с утра, пробормотала я.

— Ладно, я обещал после обеда сыграть партию в шахматы с Дамблдором, так что… — произнёс Том, отведя взгляд в сторону и встав со своего места. — Я загляну к тебе вечером, хорошо?

— Да, — улыбнулась я в ответ, и он, снова переодевшись, покинул лазарет.

Как же мне было тошно оттого, что моё прошлое и настоящее внезапно пересеклись. А ещё хуже было оттого, что Северус, видя, как я смотрела на Тома тогда, когда мы с ним не ругались, ни разу не выдал своим внешним видом, что ему было очень больно в этот момент. Как, впрочем, и Том, потому что точно таким же взглядом я смотрела и на Северуса. И мысль выброситься в окно с восьмого этажа всё чаще посещала мою пустую голову.

Ближе к вечеру в лазарет, где я теперь безвылазно обитала, начали подтягиваться люди, в основном мои друзья и новые знакомые из Ордена Феникса, те, кто ещё не уехал из замка, особенно родители некоторых учеников, всё ещё переживавших, что сложившаяся обстановка вновь даст трещину и их детям будет угрожать опасность. А ещё ко мне пришли мои соседки, которые очень хотели поговорить со мной.

— Так вот ты кого имела в виду, когда говорила в начале года о своём… мальчике, Тина, — ехидно заметила Лайза, сев рядом с моей кроватью между Джинни и Тонкс, а Стефани с Мэнди и Падмой расположились по другую сторону моей кровати, а в отдалении сидели мистер и миссис Уизли, обсуждая что-то с Поппи и следя за своими детьми, поскольку в лазарете была не только моя подруга, но и рыжеволосые шалопаи. Северус же благородно решил не мешать мне общаться с друзьями, поэтому расположился за рабочим столом Тома и увлечённо листал один из учебников по оперативному удалению опухолей головного мозга.

— О каком мальчике? — удивлённо уточнила я, так как не совсем понимала смысла произнесённого.

— Тина, помнишь, мы спрашивали тебя в начале года, встречалась ли ты с кем-нибудь? — напомнила мне Мэнди, а её улыбка была ещё шире, чем у подруги. — Вот уж не думала, что ты говоришь о…

— Ах да, точно, — я вспомнила наконец, о чём они говорили, так что тоже усмехнулась сложившейся ситуации. — Знаете, я же вам почти и не соврала, мы действительно… встречались…

— Ага, спустя полгода после того, как поженились, — насмешливо заметил Том, только войдя в лазарет и услышав, видимо, мою последнюю фразу. — И что же она вам про меня наговорила? Интересно?

Последний вопрос был адресован Северусу, поскольку Том быстрым шагом подошёл к своему столу и присел на него, скрестив руки на груди. Северус оторвал взгляд от строчек учебника и, усмехнувшись, ответил:

— Довольно занятно. Местами не совсем понятно, но это объяснимо спецификой вашей профессии.

— Да, может быть, — с ответной усмешкой согласился Том, а потом вновь обратился к девочкам: — Так что она всё-таки наговорила вам про меня и про то, как мы… встречались?

— Эм… — смущённо протянула Лайза, совсем не ожидая такого внимания к себе со стороны… бывшего тёмного мага, а потом неуверенно сказала: — Тина сказала нам, что вы… красивый и… умный. А ещё она говорила, что вы часто ссорились.

— Надо же, действительно ни в чём не соврала! — рассмеялся он. — Просто поразительно. А я уж ожидал услышать минимум «самоуверенный мерзавец, семь лет трепавший мне нервы».

— Пф, я просто тогда думала, что больше никогда тебя не увижу, — хмыкнула я, пристально посмотрев на бывшего мужа. — А если бы меня сейчас попросили тебя описать…

— И как же ты сейчас меня описала, интересно? — насмешливо поинтересовался Том, продолжая сидеть на столе, а Северус уже только делал вид, что сосредоточенно читал книгу, а на самом деле с едва заметной усмешкой слушал наши… пререкания. — Я весь внимание.

— Самоуверенный, упрямый, наглый, несносный мальчишка, считающий, что он умнее всех, — ровным тоном ответила я, неотрывно смотря ему в глаза.

— Вот как! — заливисто рассмеялся Том, а девочки удивлённо смотрели на меня, видимо, им и в голову никогда бы не пришло, что кто-то может сказать что-то подобное… тому, чьё имя боялись произносить не одно десятилетие. — Как же приятно слышать комплименты от своенравной, упрямой, не терпящей ни капли объективной критики в свой адрес стервы, которой абсолютно наплевать на окружающих людей, которым она далеко не безразлична. И кстати, мне в этом году исполнилось семьдесят, мальчишка, серьёзно?