Битва ставок. Великое противостояние. 1941-1945

– Будет сделано, мой фюрер, – подчинился Гудериан. – Генерал Штахель хорошо показал себя и под Бухарестом.

Совещание 1 сентября завершилось неожиданно. Ни к кому конкретно не обращаясь, Гитлер резко изменил тему разговора:

– Положение стало настолько опасным, что должно быть ясно: здесь сижу я, здесь сидит все мое Верховное Командование. Следовательно, это капкан. Я без раздумий рискнул бы послать две парашютные дивизии, если бы смог одним ударом захватить в свои руки все русское руководство.

Фельдмаршал Кейтель с ужасом подытожил:

– В Восточной Пруссии находится все наше руководство!

О падении Дьеппа и Вердена Модель доложил Йодлю еще в полдень 1 сентября, а тот сообщил фюреру об этом на следующий день. И тут выяснилось: Гитлер уже получил донесение об отходе 15-й и 1-й армий от Геринга. До границы рейха оставалось всего семьдесят пять километров.

В этот же день, 2 сентября, фельдмаршал Кейтель представил Гитлеру проект своего специального приказа «О мерах против военнослужащих вермахта, изменивших родине в плену». Отныне всех военнопленных, которые присоединялись к движению Национального комитета «Свободная Германия», военно-полевые суды заочно приговаривали к смертной казни. В приказе особо подчеркивалось, что за все действия военнопленных должны отвечать их родственники «имуществом, свободой или жизнью».

Но Кейтель явился к фюреру не только с проектом «строжайшего приказа». В папке у него покоилось «убийственное послание» фельдмаршала Маннергейма о… выходе и этого «верного союзника» из войны! Фельдмаршал Кейтель во все время разговора мучительно выискивал подходящий момент, чтобы доложить Гитлеру о содержании полученного документа, и как только он заикнулся о демаршах Советов в отношении Хельсинки, сразу же положил перед ним послание «лучшего союзника».

Гневного взрыва не последовало. Маршал Маннергейм сообщил Гитлеру, что сейм ста тринадцатью голосами против сорока шести принял условия, на которых СССР соглашался на выход его страны из войны. И он вынужден поддержать это решение. Финляндия не может продолжать борьбу, ибо рискует невероятными жертвами поставить под угрозу само существование финского народа.

Гитлер вернул послание Кейтелю, сказал:

– Я ожидал такого исхода, Кейтель, в финских делах после 1 августа, когда надежный премьер Рюти ушел в отставку.

Утром 4 сентября в Главную Ставку позвонил командующий группой армий «Центр» Рейнгардт:

– Мой фюрер, наступление русских на Среднем Нареве, севернее Варшавы, приобретает опасный характер. 9-я армия, лишившись танков, не может сдержать их натиск. Они быстро расширяют свой плацдарм у Палтуска. 2-я армия то же допустила создание плацдарма южнее Ружан.

– И меня и вас, Рейнгардт, беспокоит, прежде всего, судьба Варшавы. Ее удержание будет и впредь определять устойчивость всего Восточного фронта в центре. Особенно не следует забывать, Рейнгардт, того, что Берлин и польскую столицу разделяет всего пятьсот двадцать километров. Вместе с тем наш успешный удар у Тукумса позволил устранить опасный разрыв фронта на стыке групп армий. Танки вашей бывшей армии сказали там свое решающее слово.

– Значит, мой фюрер, пришло время вернуть танки на варшавские улицы. Эсэсовские части, усиленные самоходными установками, очищают от повстанцев один квартал за другим. Наш ультиматум об их добровольной сдаче отвергнут.

– Необходимо усилить, Рейнгардт, предмостные укрепления в Праге и при любых условиях сохранить в наших руках контроль над мостами. Это важнейшее условие для удержания инициативы. Большевики не в состоянии подкрепить свои силы на Варшавском направлении, ибо они всецело скованы боями в Карпатах и в Придунайской равнине. Предательство румын и болгар подорвало нашу оборону. Мы потеряли, Рейнгардт, Плоешти. Эта новость поразила генерала Рейнгардта:

– Я понимаю вас, мой фюрер, нас ждут трудности, – выдавил он из себя. – Варшаву необходимо удержать, и я постараюсь наскрести для поддержки эсэсовских частей в городе три танковых батальона. Иначе обстановка выйдет из-под контроля, и мы…

Гитлер не позволил высказаться собеседнику до конца. Он вышел на «высокую ноту» и его было уже не остановить:

– Предательство и измена вынуждают нас биться один на один с большевиками, которые, в случае промедления англосаксов, скоро дойдут до Одера или даже до Эльбы. Не мне доказывать вам, Рейнгардт, что порознь мы могли бы легко разгромить Англию, Америку и даже русских. Но теперь ясно, что на двух фронтах одновременно решающего успеха нам не достичь. Если неотразимое секретное оружие не позволит склонить Запад к сепаратному миру, то ущербный для Германии мир нам придется искать на Востоке.

– Мой фюрер, в связи с изменой Маннергейма, я предлагаю вывести из Финляндии 20-ю армию Рендулича и за счет ее войск укрепить оборону на правом фланге по Тисе. Прорыв русских через Словакию и Венгрию к границам рейха не менее опасен, чем через Варшаву и Восточную Пруссию.

– Ваш вариант, Рейнгардт, не подходит. Вермахт должен и дальше удерживать Северную Финляндию в своих руках. Промышленность рейха не может работать без никеля Петсамо. К тому же в Финляндии накоплены большие запасы продовольствия и военного имущества сухопутных войск, авиации и флота, которые можно вывезти только через ее северные порты в течение длительного времени и, разумеется, под охраной войск 20-й армии.

Разговор Рейнгардта с фюрером закончился ничем. Впрочем, по вопросу подкреплений в тот день, 4 сентября, звонил в Главную Ставку Модель, а также командующий группой армий «Южная Украина» Фриснер. Но где было взять эти самые резервы?

Их можно было взять только в Германии. но она стремительно погружалась в глубокий кризис. Свирепствовал имперский уполномоченный по проведению «тотальной мобилизации» Геббельс. Были закрыты все театры, кабаре, консерватории, спортивные сооружения, выставки, большинство издательств, а их персонал направлен на фронт или в военную промышленность.

Трудовая повинность распространялась на мужчин с шестнадцати, на женщин с семнадцати лет. На военные заводы были отправлены студенты вузов и ученики старших классов школ. Рабочий день на них был установлен продолжительностью шестьдесят часов в неделю. Но на большинстве предприятий действовала семидесятидвухчасовая рабочая неделя. В ряде случаев она достигала даже девяноста двух часов.

Перед генеральным уполномоченным по использованию рабочей силы Заукелем была поставлена трудновыполнимая задача: с находящихся под немецкой оккупацией территорий до конца сорок четвертого года направить в Германию не менее четырех миллионов иностранных рабочих!

С падением Брюсселя и Лиона неудержимо деградировал Западный фронт. Его стабилизация требовала жесткой руки. Гитлер и на этот раз пошел по проторенному пути. Пока боевые действия были ограничены районами Нормандии, сосредоточение функций Главкома войск на Западе и группой армий «Б» в лице Моделя считалось вполне допустимым. Но высадка американских и французских войск на южном побережье Франции привела к образованию нового самостоятельного фронта. В руководстве войсками на Западе последовали новые изменения. 5 сентября Главкомом войск группы армий «Запад» был вновь назначен Рунштедт. Модель остался командующим только группой армий «Б».

Перед новым Главкомом войск на Западе Гитлер по ставил масштабную, комплексную задачу: приостановить продвижение противника к западу, удержать всю Голландию и из района Меца возобновить наступление в направлении Реймса. Но на следующий день, 6 сентября, Рунштедт позвонил в «Вольфшанце» и заявил Главкому ОКХ, что пока он не разберется с войсками группы армий «Г» генерала Балька, ни о каком наступлении на Реймс не может быть и речи. Своей главной задачей Главком войск группы армий «Запад» считает стабилизацию фронта на «линии „Зигфрида“».

Хотя беспорядочный отход разрозненных групп войск Фриснера продолжался и принимал угрожающий характер, начальник Генштаба ОКХ Гудериан не стал акцентировать внимание фюрера на этих частностях 6 и 7 сентября. Столь же незначительным, местным тактическим маневром он попытался представить и отход 2-й армии Вейса юго-западнее Ломжи составлением «крепости Остроленка».

Благополучным выглядел и доклад Йодля 7 сентября о положении на Западном фронте. Больших подвижек в начертании линии соприкосновения не произошло. Рунштедт связывает решающие надежды с применением «неотразимого секретного оружия», которое заставит англичан решать кардинальный вопрос – воевать с Германией дальше или все-таки лучше пойти с нею на сепаратный мир, склонить на этот путь и американцев? Тогда не составит большого труда решить все тяжелые проблемы Восточного фронта. Фельдмаршал Кейтель поддержал точку зрения Йодля.

Вечером 7 сентября Гитлер лично позвонил командиру части «ФАУ-2» генералу Метцу и потребовал от него доклада о готовности групп к боевой работе по Лондону и Парижу. Метц доложил:

«К пускам ракет все готово. Они состоятся по плану». 8 сентября 444-я батарея наносит удар по Парижу, группа «Север» – по Лондону. Три батареи продолжают учебные пуски на полигоне в Близне. Фюрер удовлетворился: он обретает реальную силу, которая позволит склонить англичан к переговорам о мире и спасти Запад от неминуемого нашествия большевизма.

Ракетный удар по Парижу 8 сентября получился первым и… последним. К району дислокации у Эйскирхена группы «Юг» и 444-й батареи подошли войска 12-й группы армий генерала Брэдли и их пришлось перебазировать в Голландию. Вечером того же дня группа «Север» из Вассенаара выпустила на Лондон две «ФАУ-2». Обе ракеты достигли цели и взорвались в районах Чизуик и Эппинг.

По-иному оценили эти события в «Вольфшанце». Совещание 9 сентября уделило факту начала боевого применения «ФАУ-2» по Лондону и Парижу чрезмерное значение. Верховный Главнокомандующий потребовал увеличить выпуск ракет до уровня – девятьсот «ФАУ-2» в месяц.

В полдень 14 сентября командующий группой армий «Север» Шернер доложил в Главную Ставку об атаках Советов в направлении Риги. В этот же день войска Рокоссовского овладели восточным предместьем Варшавы – Прагой. Начальник Генштаба ОКХ Гудериан предпочел сообщить об этом фюреру поздно вечером по телефону. Гитлер спросил: «Мосты взорваны через Вислу?» Получив утвердительный ответ, он тут же положил трубку.

Прорвавшись в Прагу, в «Вольфшанце» в этом не сомневались, русские постараются форсировать Вислу и завязать бои за центр Варшавы. Гитлер позвонил командующему 9-й армией фон Лютвицу и приказал усилить охранение по берегу Вислы и не допустить высадки десантов.

Разбор обстановки 16 сентября получился двухступенчатым. После доклада Гудериана о ситуации на Восточном фронте Гитлер пригласил Кейтеля, Йодля и Гудериана в свои личные апартаменты. В узком кругу оценку общей обстановки доложил Йодль. За три месяца потери вермахта превысили один миллион двести тысяч человек! Вслед за Румынией и Болгарией порвала отношения с Германией и Финляндия. Не возможно твердо поручиться, что в союзе с ней останется Венгрия. Прозвучало ужасное предупреждение: если не повернуть колесо событий, то неизбежно вторжение бывших союзников на территорию рейха!..