Новый старый дом

Глава 24

Последнее воскресенье июля стало тем днём, после которого время для Аглаи понеслось в безумном танце. Оно казалось слишком медленным в часы работы, и слишком быстрым, когда девушка вычёркивала из своего календаря очередную дату.

Александр Прохорович привёз всё к концу недели, как и обещал. Не к службе, но к сумеркам он прикатил на телеге, в которой переложенные сеном лежали бутыли, пресс и стеклянные литровые бутылки аптекарского вида, три бочонка, каждый на десять литров. Ещё четыре он пообещал достать через месяц, благо сейчас в них не было нужды. После этого всё закрутилось вокруг вина, жизнь запоминалась отрывками.

Вот в один день, собирая яблоки, Аглая заметила в саду местных баб с корзинами. Их светлые кофты и яркие платки виднелись через несколько рядов и шумно переговаривались. Она уже хотела тихо уйти, но тут о чём-то громко спросила матушка, и их тоже увидели. Девушка встревоженно замерла. Не сильно скрываясь, бабы что-то обсудили между собой, но подходить не стали. Выдохнув, Аглая поспешила увести мать.

В следующую встречу с Александром Прохоровичем она обсудила случившееся. Было очевидно, что здешний люд все эти годы не стеснялся собирать урожай за уехавших хозяев. Аглае не было жаль яблок: если они и понадобятся когда-нибудь ей все, то точно не в этом году. Она только не хотела лишний раз встречаться с дёмкинцами, или кто там по садам ещё мог ходить.

Тогда же доктор рассказал, откуда знает Ждану. Оказалось, девчонка была у него незадолго до того как попроситься в Утятино. Повод Аглаю потряс до глубины души. Ждана приходила к Хочеву во время его очередного визита в Дёмкино, чтобы избавиться от беременности. Это было трудно осознать. Неужели нравы в банде настолько свободные. То есть, странно было бы ожидать, что грабители и бог знает кто ещё будут вести себя достойно, но всё же.

– И вы умеете подобное? – спросила девушка, чувствуя, как давит в груди и горле.

– Нас учили и таким операциям. – Доктор не отводил взгляда. – Но практиковать аборты запрещено. За это грозит каторга. Я отказал.

– В чём же смысл?

Александр Прохорович пожал плечами.

– Такие порядки. Впрочем, Ждана, похоже, нашла иной выход. Я рад, что это закончилось для неё удачно.

Уже после этого разговора Аглая подумала, что девчонка наверняка пришла в Утятино в поисках убежища от Синего. Кажется, скоро усадьба превратится в тот самый приют обездоленных, который никак не получалось организовать у доктора. Уже тогда девушка подумала, что могла быть слишком несправедлива к Ждане. Точку в сомнениях поставил неожиданный подарок. Ещё через несколько дней та в удачный момент пихнула Аглае в руки какой-то накрытый тряпкой кувшин и сбежала. Девушка заглянула под тряпку и сначала опешила: внутри плавало нечто серое, склизкое и совершенно отвратительное на вид. Подумав, что разговор с Потапом, возможно, что-то прояснит, она отправилась на поиски мальчишки. Серую массу тот назвал чайным грибом. Сказал, что жидкость из-под него можно пить, и она вкусная. Разрешив мальчишке делать с этим грибом что угодно, Аглая отнесла кувшин на кухню и решила больше никогда к нему не прикасаться. И всё же это был подарок. По-прежнему опасаясь пускать Ждану в дом, хотя теперь более из-за её знакомств, девушка попросила Утю разрешить ей переходить через границу во двор. Он, конечно, повозмущался, но будто бы больше для приличия.

С Домом всё было и вовсе удивительно. Они разговаривали каждый день. Конечно, сложно было назвать это настоящими диалогами, но Аглая привыкла рассказывать Уте свои мысли в конце дня, привыкла иногда бросать фразы теперь не просто в пустоту, а зная, что их услышат. И ответят на свой манер. Девушке казалось, что она начала понимать характер Дома. После таких мыслей она уже привычно удивлялась тому, что в отношении артефакта возможно хотя бы предполагать подобное. Но такое благолепие вовсе не означало, что Утя был согласен со всем происходившим. К примеру, когда Аглая решила пустить на «пол» для деревянных ящиков для урожая и на подставки для бочонков несколько кроватей из людской, Дом завыл балками, застучал шифером флигеля так, словно тот вот-вот развалится. Ждана, оказавшаяся тогда рядом в комнате, даже присела и почти что ринулась бежать.

– Перестань. – Аглая встала руки в боки и крикнула в пустоту. – Ты мне ребёнка напугал!

В ответ Утя хлопнул парой дверей в коридоре. Очередная нахлебница из сомнительной компании ему всё ещё не нравилась.

– Иногда он невыносим. Совершенно меня не слушается! – Девушка прокомментировала эту истерику преувеличенно-расстроенным тоном и улыбнулась, глядя на Ждану. Та если и успокоилась, то лишь самую малость.

Ко всему Дом продолжал пренебрегать некоторыми указаниями Аглаи. Он так и не начал следить за чистотой в доме. Точнее, начал, но избирательно. Лишь в тех комнатах, в которых люди бывали регулярно. Девушке же хотелось жить в чистом доме. В конце концов, не зря же она продолжала каждую неделю подпитывать Сердце! Впрочем, проблема вскоре разрешилась. Очередную пространную Аглаину речь на этот счёт прервала Маркиза. Заорала возмущённо, привлекая внимание, а после побежала к лестнице на чердак, оглядываясь. Уже ничему не удивляясь, девушка полезла за ней. Под крышей было сумрачно, свет проникал лишь из двух небольших окошек, но следуя взглядом за метавшейся и продолжавшей орать кошкой, девушка рассмотрела и старые пятна сырости на полу, и казавшуюся сейчас целой и сухой изнутри крышу.

– Ты на это всю энергию потратил?

Утя одобрительно звякнул сохранившимися в окнах стёклами. Аглая ещё раз огляделась, посмотрела на Маркизу.

– И она, значит, с тобой заодно?

Снова звон в ответ.

– Понятно.

Девушка кивнула, пытаясь просто принять этот факт. Её кошка оказалась способной общаться с артефактом.

– Что же, это и правда важнее пыли.

Больше Аглая про уборку не заговаривала. Подумав, она посчитала довольно ожидаемым то, что после стольких лет дом должен был требовать ремонта. Утя был на это способен, знал что и где нужно. Оставалось лишь порадоваться и продолжать давать ему энергию.

Несмотря на всё это, Дом явно выказывал молодой хозяйке расположение. Несколько раз перед сном он показывал ей картины из своего прошлого. Там были мужчины в смешных по нынешним временам костюмах, дамы в чересчур пышных платьях, чаепития и музыкальные вечера, беседы в гостиной. Аглая помнила те же материны рассказы о нравах предыдущих хозяев, но, подёрнутые дымкой нереального, видения были полны особой прелести. Остаться равнодушным было невозможно.

Кроме таких ярких мгновений, каждый день происходило много чего обычного. Сбор яблок, мойка, тёрка, давка их. Мойка и обработка паром бутылей. С прессом сока выходило намного больше, так что все три поставили в два дня. Четвёртый залили ещё через неделю, когда первое вино в нём обрело нужный вкус, и его можно было разлить в бутылки. Дегустацию тогда проводили в прежнем составе. Аглая старалась не торопиться, распробовать каждый глоток, чтобы понимать, какими словами описывать прелесть нового напитка искушённым дамам и господам. Не доверяя своей памяти, девушка даже записывала. Вино и правда удалось. Тёплого янтарного цвета и самую каплю мутноватое, оно пахло печёными яблоками, а на вкус напоминало десерт из тонкого теста с начинкой из яблок в карамели. Крепостью напиток был похож на лёгкое виноградное вино. Аглая была уверена, такая новинка должна понравиться хотя бы дамам.

Пытаясь понять, когда будет нужно ставить следующую партию, девушка высчитала: пробное вино «готовилось» почти что месяц. Но его было совсем немного. Полные бутыли, как ей показалось, требовали хотя бы полутора.

Розлив тоже стал тем ещё испытанием. Бутылки Аглая очистила уже знакомым способом, а вот с пробками пришлось повозиться. Они были нужного размера, но насколько надёжны? Винные, как ей помнилось, разбухали внутри горлышка, а как быть с этими? Девушка додумалась до следующего: она вскипятила немного вина, подержала в нём пробки, пока те не набухли, а после с немалым трудом и помощью Александра Прохоровича всё же втиснула их в горлышки. Теперь казалось, они встали намертво. С опаской перевернув одну из бутылок и подержав в таком положении, Аглая убедилась, что ничего не течёт. Ещё одной проблемой меньше.

Поставив первую партию вина, девушка взялась за бочки. Доктор привёз их вместе с рассказом, как правильно использовать подобную тару. Оказалось, сперва их нужно очень долго размачивать. Заливать горячей водой с содой, затем просто горячей водой, затем холодной и так целый месяц! А ведь было и множество других дел! Лето в конце концов закончилось, наступила осень, в доме теперь постоянно было зябко. Много сил и времени уходило на поиск хвороста, пригодных для дров деревьев. Александр Прохорович в один из своих визитов, которые стали регулярными, всё же научил Аглаю топить печь. Эти объяснения она тоже написала. Теперь он при случае рубил дрова, но во многом приходилось справляться своими силами. Кушать постепенно перебрались на кухню, девушка не желала возиться ещё и с каминами в парадных комнатах. Жилые сейчас спальни удачно располагались над ней же, трубы печи и плиты проходили прямо в их стенах. Тем не менее с каждым днём приходилось надевать всё больше одежды, не так уж много тёплого платья привезли они с собой. Отдельно Аглая беспокоилась о Ждане. Ещё не настолько доверяя бандитке, чтобы пустить её в дом, она, однако, разрешила девчонке топить имевшуюся в людской печь, иногда даже давала ей немного угля в добавку к дровам. Изредка бывавший там Потап рассказывал, что в конце концов Ждана перебралась жить на кухню и спала на той самой печи.

Помимо всего прочего, нужно было собирать и какие-то запасы. В последний день августа девушка с ужасом осознала: после выплаты подати они ведь не уедут. Предстояло как-то зимовать. Аглая снова объявила всем, что нужно собирать яблоки. Они уже наносили в погреб достаточно для следующей партии вина, но теперь требовалось больше. В случае успеха можно будет поставить ещё браги и продавать.

Часть дней была посвящена иному. Аглая собирала всех в лес за ягодами и грибами, благо Потапу со Жданой было не привыкать жить подножным кормом. Ко всему собирали крапиву, остатки дикого лука и щавеля, копали корни лопуха, обирали рябину, шиповник, калину, кизил, черёмуху. Всё это Аглая преимущественно сушила, приспособив для того чердак господского дома. Она понимала, что только дарами природы прожить не выйдет, но в такой ситуации что угодно было лучше, чем ничего. По совету Александра Прохоровича начали вялить рыбу. Правда, как оказалось, сперва её нужно было выдержать в рассоле, а соли было не так уж много. В следующий свой визит доктор в качестве традиционного подарка привёз именно её.

В середине сентября где-то между всеми этими заботами Аглая разлила по бутылкам и бочонкам первую партию вина. Их спустили в погреб, где Утя обещал следить за влажностью и температурой. Поставили новую брагу. Почти сразу после этого доктор привёз оставшиеся бочонки.