Истоки инквизиции в Испании XV века

I

Если Наказ Докладчика был предназначен для опровержения Петиции и «Толедского статута», то «Докладная записка» Маркоса Гарсии де Моры была задумана как опровержение Наказа[1437]. Но это не было ее единственной задачей. Написанная, как и Наказ, после того, как папские буллы против Сармьенто и других мятежников достигли Испании, «Докладная записка» прежде всего должна была служить возражением папе на его резкую критику в адрес толедцев. Однако Гарсия не хотел, чтобы его отповедь была направлена только на папу. Согласно его плану, или плану мятежников, «Докладная записка» должна была представить позицию толедцев перед всем христианским миром, и в качестве таковой была адресована не только папе, но и королю Кастилии Хуану II, наследному принцу Энрике и всем королям и князьям христианского мира, «как духовного, так и материального».

Однако весьма маловероятно, что городское руководство одобрило дошедший до нас документ, и по всей вероятности этот текст просто является предложением оправдания Толедо, которое Маркос Гарсия сочинил по своей инициативе или же по просьбе города. К этому мнению нас привело сравнение «Докладной записки» с «Толедским статутом» и Петицией, которые тоже могли быть подготовлены Маркосом Гарсией, но были тщательно проверены несколькими влиятельными людьми города или группы мятежников[1438]. Поэтому, как мы полагаем, в противоположность «Докладной записке», их содержание компактно, стиль сжат, они содержат ряд оговорок, а их формулировки сдержанны в тех моментах, где «Докладная записка» занимает более непримиримую позицию[1439]. Короче, если два более ранних документа, изданных городом, выказывают следы коллективного мышления, то «Докладная записка» несёт на себе печать собственных взглядов Маркоса Гарсии, не претерпевших влияния более умеренных, или более осторожных, политиков.

Однако именно этот факт придаёт «Докладной записке» особую значимость как историческому документу, потому что Маркос Гарсия был движущей духовной силой толедского мятежа, он был его идеологом и главным агитатором, а также ведущим выразителем его мнения и главным представителем мятежного правительства. Здесь, в «Докладной записке», мы слышим его свободную речь, повторяющую лозунги своей кампании и высказывающую мнение, принадлежавшее не только ему и его друзьям, ближайшим союзникам в руководстве восстанием, но несомненно и многим его последователям, согласным с ним во всём. Поэтому, если мы хотим знать чувства и взгляды антимарранского движения в Толедо, мы должны обратиться к «Докладной записке», единственному подлинному документу, оставленному нам его главным идеологом и выразителем его мнения.

Если рассматривать «Докладную записку» в исторической перспективе, её ценность этим не ограничивается. Мы имеем перед собой не только документ, с достоверностью представляющий «дух народа» того периода[1440] — или, точнее, отношение к конверсо, превалировавшее в широкой среде испанского населения, — но ещё и документ, дающий чёткое недвусмысленное выражение специфической теории о марранах — теории их расовой неполноценности. До сих пор эта теория в завуалированной форме высказывалась только в определённых узких кругах. Конечно, в сознании испанских масс эта теория жила и оказывала влияние ещё задолго до толедского мятежа, и мы видели проявления её влияния и в Кастилии, и в Арагоне[1441]. Но судя по внешним формам её выражения, она была по большей части полуподавлена. Гарсия был первым, выразившим её открыто и во всей полноте. Таким образом, родившаяся доктрина подняла одну из самых яростных дискуссий в испанской истории и сформировала политику Испании по отношению к конверсо на два с половиной столетия вперед. Идеологически, политически и в ещё более широком плане — исторически — её влияние непомерно велико.

«Докладная записка», вне сомнения, предназначалась для того, чтобы служить, в числе прочего, инструментом для расистской кампании, даже если он использовался для этой цели в гораздо меньшей мере, чем предполагал её автор. Если мы правы в своём предположении, что сохранившаяся версия является наброском, не санкционированным лидерами Толедо, то ясно, что этот документ никогда не был послан своим намеченным адресатам, потому что «Докладная записка» должна быть одним из последних текстов, написанных Маркосом Гарсией о конверсо. Будучи возражением папским буллам от 24 сентября и Наказу Докладчика дону Лопе де Барриентосу, она не могла быть составлена ранее ноября[1442]. Это было незадолго до того, как Гарсия был казнён как «предатель», и в качестве такового он, конечно, не мог считаться автором формальных заявлений города. Даже в этом случае у нас есть основания полагать, что «Докладная записка» распространялась последователями её автора, возбуждая сознание многих испанцев и завоёвывая приверженцев его взглядов.

Эта работа состоит из трёх частей: первая из них представляет аргументы «старых христиан» и города Толедо против Альваро и конверсо; вторая часть приводит, на основе общих принципов, доводы в пользу того, что акции, предпринятые папой и королём Хуаном II против мятежников и города, были и незаконны, и несправедливы; и последняя часть посвящена опровержению пяти специфических обвинений, выдвинутых против мятежников, которые, как утверждает Гарсия, были ложно восприняты с точки зрения фактов и закона. В одном месте финальной части вставлены четыре страстных обращения к папе, королю, принцу Энрике и народу Толедо — именно в таком порядке[1443]. Обращения выглядят предназначенными для самого конца «Докладной записки», и они наверняка были бы помещены в конец, будь этот документ должным образом отредактирован его автором или кем-то из его соратников, работавших с ним над Петицией и Статутом.

В этих рамках «Докладная записка» спорадически обращается к различным темам, социальным, политическим, юридическим и религиозным, так или иначе имеющим отношение к проблеме конверсо. Эта проблема является главным предметом обсуждения «Докладной записки», её становым хребтом и темой, к которой автор возвращается снова и снова. С этого «Докладная записка» начинается, этим же и заканчивается — яростными нападками на конверсо, как и на их предшественников — евреев.

Поскольку этот вопрос — главный вопрос «Докладной записки», мы должны начать с него. Мы попытаемся дать ответы на следующие вопросы: каковы были взгляды Маркоса Гарсии на марранов и их роль в испанской жизни? В чём, на его взгляд, заключался корень марранской проблемы? Какие меры он предлагал, если он вообще что-то предлагал, для её решения?

Маркос Гарсия не оставляет нас в долгом неведении по поводу ответа на первый вопрос. Уже в самом начале своего труда, представляя сложности, выпавшие в то время на долю Кастилии, он формулирует их так: «огромная жестокость и бесчеловечность, проявленная злым тираном Альваро де Луной, который именует себя коннетаблем Кастилии»[1444] — он обсуждает долю конверсо в ответственности за эти зверства. Их доля, по его словам, была большой — на самом деле, решающей, потому что именно они, конверсо, «вызвали, подстрекали и содействовали» всем преступлениям, совершённым тираном[1445]. Только ради конверсо Альваро совершил эти злодеяния, потому что иначе он бы, несмотря на всю свою порочность, не только не совершил их, но, может быть, и не начал. Инициаторами были конверсо. Соответственно, партнёрство между Альваро и конверсо, которое, как мы уже видели, было отмечено в Петиции, теперь приобретает иной вид. Роли партнёров меняются. Согласно Маркосу Гарсии, не марраны были инструментом в руках Альваро, а скорее наоборот: Альваро был инструментом марранов, потому что они не были простыми исполнителями инструкций Альваро, они также и составляли их, были их «зачинщиками, инициаторами, подстрекателями»[1446]. Отсюда — они манипулируют, регулируют и, как факт, определяют их до последней детали.

Кастилия в руках конверсо! Этот вопль поднимается почти с каждой страницы «Докладной записки». И этот сигнал тревоги Гарсия доводит до ушей всех христиан. То, что он называет иудейско-марранским заговором, уже проникло в правительство Кастилии и использует свои позиции, чтобы погубить «старых христиан». Заговор, который, как мы уже отметили, был подчёркнут в Петиции и «Толедском статуте», теперь уже не изображается в процессе своего развития или даже приближающимся к своей цели. Нет, теперь говорится о том, что этот заговор достиг цели путём захвата правительства Кастилии и фактического контроля над действиями администрации. Альваро де Луна, глава правительства, который «держит короля в плену», захватил его администрацию и широко раскрыл двери перед конверсо, на самом деле не является настоящим правителем страны. Он, конечно, «тиран» и, разумеется, «предатель», который думает, что «использует» конверсо для своих целей, но на самом деле он марионетка заговорщиков, которые планируют и диктуют все его шаги. За спиной формального правительства Альваро стоит настоящее, секретное, правительство страны, которое находится в руках конверсо.

Было бы нелогичным предположить, что такая подпольная организация со всей правительственной системой в её тенетах может обойтись без лидера, чей мозг сводит в одну точку все её секретные планы и замыслы. Гарсия, не колеблясь, делает то, что Петиция и Статут остереглись сделать. Он указывает пальцем на этого человека, указывает его должность и называет его по имени. Это не кто иной, как Фернан Диас де Толедо, Докладчик (или, как Гарсия представляет его, «тот, кого называют Докладчиком»), он упоминается в «Докладной записке» почти так же часто, как коннетабль Кастилии. Гарсия именует его предполагаемым еврейским именем (Моше Хамомо)[1447], и это, конечно, не должно удивлять, потому что он человек «сугубо низкий по происхождению, весьма непристойный по своим привычкам, отвратительный и проклятый, как еретик, настоящий еврей»[1448]. Это и есть страшный «паук», серый кардинал, который измышляет все еврейские схемы против Кастилии и плетет нити смертельной паутины, опутывающей «старых христиан» Испании.

Само собой разумеется, что «великий паук» умел, хитёр и зловреден до предела. Но зло, которое он представляет, отнюдь не ограничивается им самим, потому что оно в изобилии разделяется также всеми индивидуумами того коллектива, к которому он принадлежит. Когда Гарсия описывает в превосходных степенях моральное разложение и предательский характер этого человека, т. е. тайного лидера конверсо, он не хочет этим сказать, что тот выделяется среди конверсо этими гнусными качествами. На самом деле его характеристики те же, что и у других конверсо — этой «ненавистной, порочной и презренной группы, породы и класса крещёных евреев и тех, кто из их племени»[1449]. Все они «развратные дети прелюбодеяния, отцы всех видов алчности, сеятели вражды, полные всякой злобы и извращения, вечно неблагодарные по отношению к Богу, сопротивляются его велениям и сходят с его путей»[1450]. Все они — «группа, порода и класс» в целом, а вовсе не один или несколько членов — ответственны за несчастья, обрушившиеся на Кастилию.