Ставка на смерть

— Конечно, главный инспектор, — отозвался Мариуччи, насмешливо поклонившись, — Я приступлю сейчас же. — Он пошел по обшарпанному коридору, бормоча что-то себе под нос. Лейвон показал на узкую лестницу в конце коридора, и Эмброуз быстро зашагал впереди него.

— Это его комната? — спросил Эмброуз, когда они поднялись наверх.

— Да, сэр.

— После вас, — сказал Эмброуз, подождал, пока мужчина откроет дверь, и вошел вслед за ним.

Резкий медный запах ударил Конгриву по носу. Протягивая руку к выключателю возле двери, он уже знал, что увидит. В комнате была свежая кровь. Много крови. Он включил свет.

— Господи Боже, — сказал сторож. — Боже мой, как это…

Эмброуз посмотрел на Лейвона Грина и спросил:

— Этот человек был жив, когда вы последний раз его видели?

— Да, сэр! Он…

— Последний раз вы его видели, когда давали ему лекарства? Во сколько это было?

— В шесть. В шесть часов, я уже говорил. В одно и то же время каждый день. О, Господи.

— Вы абсолютно уверены, что в шесть часов вечера он был жив?

— Живой, как вы или я. Да, сэр. Живой.

— И с тех пор вы ничего не слышали? Никакого шума? Криков?

— Нет, сэр.

— Я вам верю. Ему закрыли лицо подушкой, которая валяется на полу. Это мог сделать один из ваших пациентов?

— Нет, сэр. Ни у одного из них сил не хватит наполовину отрезать человеку голову.

— Кто-нибудь, кроме вас и управляющего, сегодня приходил сюда?

— Только антеннщик.

— Во сколько это было?

— Думаю, около семи. Все, кто еще не лег, сидели внизу, смотрели телевизор, и вдруг картинка пропала. Этот мужчина пришел минут через десять. Сказал, что будет чинить антенну, и для этого ему нужно подняться на крышу.

— Как он выглядел?

— Маленького роста. С широкой улыбкой на лице. Китаец.

— Китаец? Очень интересно. Я хочу, чтобы вы прямо сейчас спустились вниз и попросили капитана Мариуччи немедленно подняться сюда.

Бенни Сэнгстер лежал лицом вверх на пропитанной кровью постели. Его горло было перерезано до самого позвоночника, и рана зияла у него под подбородком, как второй красный рот. Подойдя к кровати, Конгрив заметил, что кровь частично свернулась. Именно в этот момент ему на глаза попалась вторая рана.

На груди тоже был разрез. Насколько Эмброузу было известно, это означало, что у человека вырезали какие-то органы. Судя по размеру и расположению раны, скорее всего сердце.

Кто-то знал о приезде Конгрива в Нью-Йорк, равно как и о цели этой поездки. И этот кто-то здорово его обставил, добрался до Бенни Сэнгстера раньше, чем сам Эмброуз.

Конгрив услышал тяжелые шаги бегущего по лестнице Мариуччи.

— Капитан! — крикнул Конгрив через плечо. — В какой части города находится Кони-Айленд, черт бы его побрал?

— Ты что, турист что ли? В Бруклине, конечно. На юге… А, черт, — воскликнул капитан Мариуччи. Он стоял на пороге, глядя на то, что осталось от Бенни Сэнгстера.

—. Джо Бонанно следующий, — сказал Конгрив. — Пошли.

— Да, точно, он следующий, — кивнул капитан, — и тот, кто прикончил Бенни, кто бы это ни был, наверняка тоже так думает. Пошли отсюда.

Для вечера пятницы дороги были на удивление свободными. Офицер гнал машину по кольцевой дороге.

— Он каннибал, — вдруг сказал Эмброуз, глядя из окна на огни Бруклина.

— Что? Кто? — встрепенулся Мариуччи.

— Убийца. Китаец, который убил Сэнгстера.

— О чем ты, черт возьми, говоришь, Эмброуз?

— Съесть сердце врага. Акт физиологической брутальности. Убийца съел сердце Сэнгстера. По крайней мере он его вырезал. Учитывая то, что его трудно носить с собой, особенно, если он планирует сегодня совершить еще одно убийство, я полагаю, что он съел его прямо над трупом.

— Господи.

— Китайцы не такие брезгливые, как мы, капитан.

— Ты хочешь сказать, что его поведение тебе понятно?

— Табу на каннибализм там слабее, чем на Западе. Во время войны многие китайцы, умиравшие от голода, привыкли к вкусу человечины. И есть много всяких историй о том, как работники моргов или крематориев отрезают ягодицы или груди с женских трупов и забирают их домой на ужин. Ну, понимаешь, начинка для пельменей.

— Ты не мог бы прекратить? Пожалуйста! — взмолился Мариуччи. — Заткнись сейчас же!

Джо Бонанно работал сторожем на колесе обозрения. Сегодня пятница, вечер, одиннадцать с небольшим, так что, скорее всего, они найдут его в парке. Дороги закрывали в полночь, поэтому он, должно быть, все еще был там. Пока они сбегали по ступеням дома престарелых, Мариуччи позвонил в отдел убийств по сотовому телефону. И труповозка уже была на пути в последний приют. Мариуччи подумал, что Лейвон никуда не денется за это время. Когда они выбегали из комнаты, громила все еще стоял над трупом и плакал.