Ставка на смерть

2:16

Хок стоял на корме у поручней на верхней палубе лайнера и смотрел на манипуляции с буксирами со все возрастающим ужасом. Если у него и были задания, в которых главную роль играло время, то они ничего не значили по сравнению с тем, что происходило сейчас. Буксир «Карен Морган» занял позицию у кормы огромного лайнера. Толстый буксирный канат тянулся от швартовой тумбы на корме «Левиафана» к носу буксира. Внезапно канат натянулся; буксир начал тянуть изо всех сил. Против своей воли «Левиафану» предстояло, пятясь, уйти с места стоянки. Это был мучительно медленный процесс.

С каждой минутой мысли Алекса становились все мрачнее и мрачнее.

А Нью-Йорк спокойно спал, десять миллионов жителей вкушали благостный отдых, не подозревая о смертоносной драме, которая разыгрывалась в порту. Когда Хок размышлял о ровно светящихся за каждым окном огоньках человеческих жизней, его вдруг пронзила ужасная мысль. Эмброуз Конгрив лежит сейчас в больничной постели на другом конце города. Может быть, в палате горит настольная лампа. И Диана Марс тихо сидит у его изголовья и читает ему Йетса.

Что до него самого, то Алекс всегда чувствовал, что он с самого рождения был одной ногой в могиле. Он потерял жену. Пуля, пронзившая ей сердце, на самом деле предназначалась ему. Когда живешь, зная, что занял часы жизни у другого, погибшего вместо тебя, наступает какое-то онемение. Все мысли, которые сейчас роились в голове у Алекса, были сосредоточены на других.

Он думал об Эмброузе и Диане, которые так поздно нашли свою любовь. О Мариуччи, который был настоящим нью-йоркским героем. О том парне из береговой охраны, Тайнане, который принес Америке золотую медаль на Олимпийских играх в Афинах. Ни один из этих людей не заслужил такой участи. Просто исчезнуть, как…

Алекс посмотрел на рацию.

У него был прямой канал связи с президентом. Но звонить ему так скоро, обладая лишь отрывочными и приблизительными данными… В этом мало смысла. В зале для совещаний было много встревоженных людей, затаивших дыхание. Тихоокеанский флот США и китайский флот стояли нос к носу в Заливе. Часы неумолимо тикали, отсчитывая секунды. Через несколько минут Хок должен будет осторожно преподнести информацию о разворачивающихся событиях, не заставляя людей питать несбыточные надежды.

Если сказать честно, он боялся говорить им все, о чем думал в этот момент.

Еще один буксир поставили у середины правого бока корабля. Быстрое течение осложняло его задачу. Капитан буксира должен был следить, чтобы лайнер шел прямо.

На этом этапе согласно наспех составленному Хоком плану шесть ярко-красных буксиров будут тянуть «Левиафан» все дальше и дальше в открытое море.

— Ничего не выйдет, — в первый раз признал правду Хок. — Придется объявлять эвакуацию. Дай мне рацию, — неожиданно сказал он Мариуччи.

— Ты что, спятил! Невозможно эвакуировать пятнадцать миллионов человек, Алекс! Ты представляешь себе, сколько людей погибнет при такой панике? Даже не думай об этом.

Глаза Хока гневно сверкнули:

— Где фон Драксис?

— Заперт в своей каюте. Мы перерезали телефонные провода, забрали у него сотовый. Не волнуйся, он никому не сможет позвонить и рассказать об этом. А если ему позвонят его китайские друзья, мы позаботимся, чтобы он издавал только нужные звуки.

— Как там внизу? Что водолазы? — спросил Алекс. — Есть что-нибудь?

— Ни хрена там нет. Эта чертова штука вделана в цельный свинцовый корпус. До нее невозможно добраться. Даже рентген ее не берет! Мы вставляли зонды. Выяснили, что там очень жарко. И что там есть провода. Там настоящая ядерная бомба, Алекс.

— А как насчет идеи просто вырезать всю эту часть киля и увезти ее куда-нибудь подальше? Черт, да мы помогли бы просто поднять ее в воздух на самолете, сбросить в канаву, и дело с концом.

— Водолазы и сварщики уже пытались это сделать, Алекс. Но металл слишком толстый. Мы никак не уложимся по времени. Наш шанс, Алекс — отбуксировать лайнер за континентальный шельф и быстро отвалить. А что говорит Белый дом?

— Они говорят: быстрее!

— Да уж. Какая у нас скорость, шесть узлов? С этим французским капитаном все в порядке. Больше всего ему хочется прямо сейчас взять фон Драксиса за горло и Бонапарта тоже. Он сейчас на мостике, вместе со штурманами из порта, пытается помочь. Когда я его оставил, Де-шеверо разговаривал по рации, координировал встречу субмарины.

— Субмарины?

— Атомная подводная лодка, президент послал ее встречать нас. Называется «Морской волк».

— Где сейчас находится «Морской волк»?

— Лодка участвовала в учениях у Блок-Айленда, отрабатывала ситуацию внезапного удара. Она несется к «Стене» на полной скорости. Эй! Где ты…

— Аляска.

— Что? При чем тут Аляска?

— Пошли поговорим с капитаном, — сказал Хок. — У меня появилась идея.

Капитан Дешеверо разговаривал с портовыми штурманами, когда на капитанский мостик поднялись Хок и Мариуччи. Хок обратился сначала к штурманам:

— Я хочу поблагодарить вас, ребята, за помощь и мужество. Я знаю, что вы добровольно вызвались на это задание. Как только мы доберемся до Амброзова канала, отвяжите один из буксиров и плывите домой. Хорошо? К своим семьям. И подайте заявление на надбавку за опасность службы, вы ее заслужили.

— Да, сэр, — они отозвались почти хором. — Большое спасибо!

— Капитан Дешеверо, — сказал Хок. — Мне просто любопытно, ваш великий кумир Бонапарт включил в ваши обязанности ядерный терроризм?

— Он больше не мой кумир, месье. Если этот монстр знал о бомбе, его нужно расстрелять.

— Он-то знал чертовски хорошо. Вопрос в другом: знали ли об этом вы?

— Я профессиональный моряк. У меня за плечами вековые традиции моих предков. Ваш вопрос меня оскорбляет.

— Приношу свои извинения, капитан, уверен в вашей невиновности. Скажите мне еще раз: что эти китайские техники сделали с вашим машинным отделением?

— Они не стали трогать сами реакторы — в этом не было никакой необходимости, они просто устроили короткое замыкание в компьютерной системе управления, включилось предупреждение о «неисправности», которое в свою очередь повлекло отключение реакторов. Для того чтобы запустить их снова, понадобится команда атомных инженеров-атомщиков.

— А нельзя задать новые команды компьютеру?

— Техники испортили компьютеры и все вспомогательные системы.

— Капитан, послушайте меня внимательно, я помню вы говорили, что лайнер будет ходить в зонах повышенного экологического контроля? Например, у берегов Аляски?

— Это так.

— Тогда необходимы дополнительные двигатели…

— Да, газово-турбинные, мистер Хок, от истребителей, приспособленные для морской работы.

— На какой скорости корабль может идти с ними?

— Можно разогнаться и до тридцати узлов. Но я только что вернулся из машинного отделения — турбины тоже выведены из строя. Эти ублюдки разбили топливные насосы.

Хок впервые за долгое время улыбнулся Мариуччи.

— Тот большой парень из береговой охраны, который сторожил трап, он все еще на борту?

— Да, Тайнан. Он делал обход корабля. Увидел кучку китайских техников, работающих в реакторных. Я приказал ему присмотреть за ними.

— Я хочу, чтобы Тайнан посмотрел моторы. У нас только один шанс. Пошли!

— Алекс? — сказал Мариуччи, схватив его за руку. — Мы должны были позвонить президенту три минуты назад. Ты должен…

— Позвони ему сам, — сказал Хок, протягивая Мариуччи рацию. — Скажи, чтобы он скрестил пальцы.