Ставка на смерть

37

Сток услышал звуки рояля, когда они с Джет вышли из подвала. Музыка, глубокая и волнующая, звучала в миноре. Виктор был явно в прекрасной форме, но не в четыре же часа утра! Какого черта он не спит? Джет сказала, что положила в чай столько зелья, что Виктор и фрау Ирма должны были отрубиться на неделю.

— Она, что, тоже там? — прошептала Джет. Виктор выдавал громкие аккорды, поэтому Сток полагал, что он не услышит их шепота. Джет стояла за спиной у Хока в темном проеме кухонной двери. На потолке и стенах гостиной плясал мерцающий свет. Свечи?

Да, Виктор зажег свечи. Он выглядел, как в телевизионной трансляции классического концерта: тяжелая черная крышка была поднята, руки высоко поднимались, прежде чем снова опуститься на клавиши цвета слоновой кости. Пам, парам, пам.

— Я ее не вижу. По-моему, там только он, — прошептал Сток Джет на ухо.

— Хорошо. Если мы сможем проскользнуть мимо него, а потом вверх по лестнице к нашим комнатам, избежим кучи неприятностей. Только сделать это нужно абсолютно бесшумно, не издав ни единого звука. У него феноменальный слух.

— Да? А почему тогда он такое дерьмо все время играет?

— Хороший вопрос.

— И зачем все эти свечи? Он же слепой.

— Для запаха, — сказала Джет. — Он обожает этот запах.

— Ароматерапия. Никуда от нее не денешься, она повсюду. Готова?

Виктор барабанил по клавишам с левой стороны, явно приближаясь к кульминации. Джет сжала руку Стока.

— Быстрее. Мы должны добраться до лестницы, пока мелодия не кончилась. Давай.

Они были как раз на середине комнаты, когда музыка оборвалась. Руки Виктора застыли в воздухе над клавишами. Он повернул голову в ту сторону, где стоял Сток.

— Guten Morgen, Herr Jones, — сказал Виктор, когда последняя печальная нота замерла в воздухе. — Wiegehts?[25].

— Хорошо, Виктор. А как у тебя, приятель? — сказал Сток, удивляясь, каким образом Виктор услышал, как он крадется через комнату, посреди всего этого чертова грохота. Интересно, а Джет он тоже слышал? Может, и нет. Она застыла на месте и наблюдала за Виктором. Сток взглянул на нее и приложил палец к губам. Потом жестом показал ей продолжать движение к лестнице, пока он будет занимать хозяина разговором.

Джет на цыпочках начала пробираться к лестнице. Девушка двигалась, как большая кошка, которая…

Звук выстрела прозвучал так громко и неожиданно в тишине темной комнаты, что Сток чуть не подпрыгнул. Он увидел, как Джет упала на пол и свернулась в клубок. Сток не мог определить, задело ее или нет. Он посмотрел на Виктора и увидел, что из дула автомата, все еще направленного туда, где стояла Джет, струится дымок. Сток присмотрелся получше и понял, Виктор стрелял из какого-то старинного автомата — древняя штука, но работала «на ура». Слепой повернулся на стуле и направил дуло прямо на него.

Когда Сток бросился к массивному столу, раздался второй выстрел. Пуля просвистела у него над головой и ударилась в каменную стену.

— Не двигайся, — сказал Виктор. — Предупреждаю. — Так он еще и по-английски прекрасно говорил. Парень был полон сюрпризов.

— Спокойно, Виктор. Я никуда не собираюсь убегать, — спокойно произнес Сток, боком пятясь к столу. Он хотел сначала просто прыгнуть на рояль и вытащить из-за него этого хрыча. Но потом увидел краем глаза, что Джетбесшумно ползет на животе к инструменту. Он не видел на ней следов крови. Кажется, она была не ранена. Это хорошо.

— Я сказал, не двигайся! — сказал Виктор.

— Полегче, Виктор. Спокойно. Позволь спросить, что это у тебя за пистолет?

— «Шмайссер». Лучший автомат из всех, которые сделал рейх.

— Клевый ствол. Мне нравится.

— Барон фон Драксис приказал мне пристрелить любого, кто попробует проникнуть в шлосс.

— Ну, хорошо, положим. Я там уже один раз побывал, так что ты можешь вычеркнуть меня из списка тех, кого нужно пристрелить. А какой оттуда открывается вид, Виктор! Вам надо деньги брать за вход, — сказал Сток. — Сделаете целое состояние.

— Туда вход для гостей закрыт, — повторил Виктор. — Я уже сказал.

— Хм. Ну, ладно. Эй, Виктор, а позволь задать тебе еще один вопрос. Что ты с собой сделал? Быстренько сбегал и сделал лазерную операцию на глаза, пока я прогуливался по этому твоему шлоссу, то есть замку?

— Глаза? А при чем тут глаза, герр Джонс? Я вижу ушами. Вам нужно носить ботинки с мягкими подошвами.

Джет была уже за пианино, она стояла на четвереньках. У нее появился план, и, насколько мог судить Сток, план хороший. Он даже придумал способ ей помочь.

На столе за спиной лежало тяжелое стеклянное пресс-папье. Сток аккуратно протянул руку назад и поводил ладонью по столу, пока пальцы не нащупали шар размером с бейсбольный мячик. Сток сжал шар в руке, с удовольствием ощущая его вес. Сначала он хотел просто оглушить Виктора, но потом придумал кое-что получше.

— Кто там? — резко сказал Сток.

— Где? — инстинктивно переспросил Виктор.

— Вон там, — сказал Сток. — Смотри! Еще один лунатик!

Он швырнул стеклянный мячик в зеркало над камином. Стекло разлетелось на куски, Виктор привстал со стула, наклонился над открытым роялем и выстрелил из «шмай-ссера» на звук бьющегося стекла. Он выпустил короткую очередь, а в это время Джет уже летела к роялю.

Она как минимум один раз перевернулась в воздухе и двумя ногами приземлилась на поднятую крышку, которая с силой ударила Виктора по плечам и голове, прижав его лицом к туго натянутым струнам. Вся верхняя часть его тела была зажата внутри рояля, вес девушки не позволял ему освободиться.

Джет стояла на крыше и с улыбкой смотрела на Стока.

— Притаившийся тигр, — сказала она. — Никогда не подводит.

— Черт, девочка, это было здорово. Прямо не хуже, чем Брюс Ли. Ты в фильмах про кунг-фу не снималась?

Из-под рояля раздался тихий стон. Виктор был жив, но не более того. И, честно говоря, Сток не горел желанием оказывать ему первую помощь. Он вынул «шмайссер» из стиснутых пальцев Виктора, так, для проформы. Уж больно хороший сувенир. К тому же ему не хотелось, чтобы все закончилось, как в фильмах ужасов, где покойник вдруг поднимается и стреляет в тебя, когда ты с девушкой уже оказываешься на выходе.

— Знаешь что, — сказал Сток, — давай-ка воспользуемся услугой ранней выписки из отеля. Как ты думаешь, у них здесь есть такая услуга?

— Прекрасная идея. Куда двинемся дальше?

— Ты сказала, что «Левиафан» спроектировали в Темпл-хофе, так?

— Да.

— Ты там была когда-нибудь?

— Много раз.

— Как там у них с охраной?

— Думаю, мы сможем пробраться внутрь. А вот выберемся ли мы оттуда живыми, зависеть будет только от тебя.

— Ну, ладно. Поехали посмотрим, что там и как. Собираем вещички и сматываемся отсюда.

Поднявшись по лестнице, они разделились. Сток послал Джет в комнату собираться, потому что знал, что ей понадобится на это больше времени. А сам пошел вверх по лестнице. Ему вдруг пришло в голову, что хорошо было бы взглянуть, что поделывает фрау Ирма.

Сток остановился в дверях, прислушался, пытаясь расслышать храп. Ничего, тишина. Фрау Ирма лежала не шевелясь, очень тихо. Сток даже наклонился послушать, дышит ли она. Он протянул руку и дотронулся до напудренной щеки. Щека была очень холодная, и Сток быстро прижал два пальца к сонной артерии. Ничего. Милая фрау Ирма Винтервальд была мертва.

Подняв глаза от трупа, он увидел стоящую в дверях Джет. Она переоделась. Теперь на ней была парка с капюшоном, а с плеча свисал рюкзачок.

— Ты нарочно ее убила?

— Да.

— Могу я спросить тебя, зачем?

— Ну, конечно, в целях самозащиты. А вообще я просто ненавидела эту старуху. Как бы там ни было, теперь мы почти покончили с немцами.

— Покончили? Что значит «покончили»?

— Так сразу и не скажешь. Давай я объясню тебе по пути в Берлин. Пошли скорее. Ты давно в окно выглядывал?

— Эй, ты только посмотри. Ух ты! Ну прямо настоящее лето, — сказал Сток, подойдя к окну.

— Да уж. Снег валом валит, — ответила она, подойдя к нему поближе, чтобы тоже посмотреть. Видимость равнялась нулю. Все было закрыто сплошной белой пеленой.

Стокли сказал:

— Надо убираться из этого дома, Джет. Сейчас же. Мы не можем позволить себе застрять здесь из-за снегопада.

— Почему?

— Потому что, хоть ты, может, этого и не слышишь, девочка, но большие часы ни на секунду не прекращают тикать, причем с каждой секундой их тиканье становится все громче и громче.