Этьен Винтерфилд — лучший маг-следователь Глорихейма

— Это не я! Это он всё придумал! — и показал пальцем на по-прежнему лежащего без чувств соседа.

— Имя?! — начал я допрос.

— А… Андрес… Андрес Ковальтс, — проблеял тот в ответ.

— Род занятий?!

— Сту…. студент, второй к-курс бого…. богословского.

— Надо же, даже не маг и не демонолог, — я по-настоящему удивился. Как-то даже не задумался раньше чудака проверить. Вот потому, оказалось, и накопители. — Что же ты собирался с демоном делать, Ковальтс?!

— Ничего, — получил я самый невменяемый из возможных ответов.

— Что значит, ничего?! — вмешался Варгис, и студент тут же струхнул. Да, начальство выглядело гораздо внушительнее меня, и почти все ведутся исключительно на внешние данные.

— Так, ничего, — всхлипнул в ответ Ковальтс. — Демон всё должен был сам сделать.

— Что сам?! — воскликнули мы уже одновременно с Варгисом, а мои помощники застыли едва ли не с раскрытыми ртами.

— Очистить, — прошептал студент-богослов, возомнивший себя демонологом.

— Кого?!

— От чего?!

— От скверны, всех, всех…. — пролепетал недоумок, закатывая глаза.

— Ясно, — я тут же потерял интерес. Какой смысл разговаривать с фанатиками.

— И от тебя тоже? — между тем, иронично поинтересовался Варгис у Ковальтса.

— Нет! Я чист! — возмутился тот. — Он мне так сказал! — и снова показал пальцем на бессознательного соседа.

— Разумеется, — усмехнулся начальник отдела. — А он кто таков?

— Пертц, с третьего курса.

— То есть совсем того, — я покрутил пальцем у виска.

— Ему видение было! К нему святой приходил! — заверещал студент как самый настоящий экзальтированный фанатик. Впрочем, скорее всего он им и был.

— Это я и имел в виду, — согласился я с помешанным и достал хронометр. Шёл четвёртый час утра, и я на ногах был уже вторые сутки. Решив, что своё дело сделал, я дал возможность поработать и другим.

— Драйзен, Карилл! — привлёк я внимание своих помощников. — Вещдоки в управление, отчёт с обыска с утра мне на стол!

— Есть, сэр! — получил я стандартный в таких случаях ответ и обратился уже к начальнику отдела:

— Держи! — кинул ему регистратор. — Думаю, остальных допросим завтра, если ты не против.

Тот против не был — сам предпочитал проводить ночи не в окраинных хибарах, а под боком у жены — и, вызвав мнущихся в сенях жандармов, принялся споро организовывать отправку задержанных до Управления. Я же вышел на улицу, жадно вдохнул холодный воздух, свободный от демонов и идиотов, и направился прямо к так и стоящему за забором казённому мотодилю. В конце концов, мне он был нужнее, а пока Варгис закончит с упаковыванием недозаклинателей и осмотром здания, экипаж уже вернётся.

Домой я пробирался как нашкодивший школьник. Жил я в самом центре Глорихейма, в одном из уютных домов на несколько квартир. Вход у меня был отдельный, так что я мог не бояться ни соседей, ни квартирной хозяйки, но не они были страшным кошмаром моей жизни.

— О! Явились, наконец, Ваше Светлость! — произнесла темнота, стоило мне пересечь половину расстояния до ведущей наверх лестницы, и я сразу понял, что зря скрывался. Причем, выдано приветствие было таким голосом, словно я возвращался не с работы, а от любовницы. Впрочем, для Ганса, моего камердинера, это было почти одно и то же.

— И охота вам шастать по ночам, когда все приличные люди спят? — продолжал ворчать старик, по-старомодному зажигая свечи.

— А ты зачем встал-то?! — заворчал я в ответ. — Что я сам раздеться, что ли, не смогу или постель расстелить? И прекрати звать меня светлостью, сколько раз тебе говорить!

Но упрямый старик уже поднимался вперёд меня по лестнице. И даже не остановился ни разу, пока не преодолел весь пролёт, с удовлетворением отметил я.

— Помогает мазь-то, не так ли? — радостно поинтересовался я у прямой как доска спины.

— Помогать-то помогает, Ваша Светлость, — неожиданно покачал головой Ганс. — Вот только почто вы, Ваша Светлость такую прорву денег на это террово зелье извели? — снова принялся ворчать он.

— Какая прорва? — совсем натурально удивился я. — Всего полдуката оно мне не стоило.

— Ох, не умеете вы врать, Ваша Светлость, — обернулся ко мне камердинер, а я воспользовался этим моментом, чтобы проскользнуть мимо него в свою спальню.

— Наведался я к тому прощелыге аптекарю и все вызнал, — продолжал корить меня Ганс, наблюдая, как я убираю с кровати покрывало и кидаю на матрас подушку. — Обманул он вас, Ваша Светлость, как пить дать, обманул! На восточном рынке такую мазь за полдукола можно купить! Я сам не раз покупал….

— И что, помогало?! — не выдержав, оборвал я камердинера. — Это на твоем восточном рынке тебя обманывают, подсовывая вместо стоящего товара топленый свиной жир!

— Жир тоже полезен, — не моргнув глазом, перевел тему Ганс. — Вам бы, например, совсем не помешало набрать его немного….

— Хватит! — сил на наши вечные с ним препирательства совсем не было. — Разбуди меня к девяти, — с этими словами я выпроводил старого слугу из спальни и закрыл за ним дверь.

— К девяти, надо же! — послышалось с другой стороны громкое ворчание. — В пять только явились, а в девять уже разбуди!