Демон на миллион

— Эй, рада, что ты позвонил, — сказала я, ставя напиток и отряхивая носок ботинка. — Я встретилась с Констанс. В ОВ, — я колебалась, пытаясь выразить словами те ужасы, за которые она была ответственна. И они думали, что любят ее.

— И? — подсказал он.

Я встала, собираясь выглянуть в окно, смотрящее на улицу, чтобы убедиться, что Вольво вампиров там нет.

— С ней будет нелегко жить. Она не только сертифицирована, но и управляет ими с помощью страха. — Всплыл образ Джони, красная помада размазалась в уродливой клоунской улыбке, и я подавила дрожь. Старая нежить видела в людях только способ удовлетворения своих потребностей, но обычно им лучше удавалось скрывать это, чтобы убедить своих последователей в том, что они любят их и поддерживают постоянный источник крови. Констанс, однако, казалось, совершила странный, нездоровый скачок мысли, ее нарциссизм переплетался с потребностью питаться кем-то, чья личность была лишена и заменена ее собственной.

— Вампиры контролируют свою камарилью страхом? В этом нет ничего нового, — сказал он, зевая.

— Верно. — Я снова села, наслаждаясь тусклой прохладой маленькой комнаты. — Но они боятся, потому что она использует их инстинкты против них самих, — сказала я, не желая поднимать тему Джони. — Она намеренно толкает их за пределы их возможностей. Они ее боятся. — «Кроме Пайка», подумала я, удивляясь почему.

— А ты нет, — сказал Трент с тяжелой ноткой беспокойства в голосе.

Я выдохнула, когда из сада донеслись довольные звуки и запахи. Это был дом, и я впитала запах в себя.

— Нет, — наконец сказала я, не уверенная, сделало ли это меня храброй или глупой. — Я полностью уважаю ее способности и то, что она может сделать, но я ее не боюсь. Какой в этом смысл? — Я поколебалась, затем тихо добавила: — Она похитила Зака этим утром.

— Что? — воскликнул он. — Почему ты мне не сказала? Этого нет в новостях!

Я поморщилась и потерла лоб.

— За что я чрезвычайно благодарна, — сказала я. — Я не сказала тебе, потому что не хочу, чтобы ты возвращался, — добавила я, чувствуя, что он в двух тысячах миль отсюда и вроде как в безопасности. — Лэндон впустил их. — Ублюдок.

— Квен? — Я слабо услышала, как Трент щелкнул пальцами. — Мне нужно вылетать. Сейчас же.

— Эй! — воскликнула я, разозлившись. — Я что, сказала «вернись домой»? Нет, Дэвид, Дженкс и я освободим его, как только взойдет солнце. Констанс не сочла нужным сообщать об этом в новостях, и я бы хотела, чтобы так оно и оставалось. Она знает, в каком положении окажется, если причинит ему вред. У нас есть время. Нэш с ним. — Я заколебалась, причудливая улыбка Джони всплыла в моей памяти.

— Он лидер дьюара, — сказал Трент напряженным голосом. — Я должен быть там.

— Знаю. — Я посмотрела в черное окно, задаваясь вопросом, видела ли я намек на пыльцу пикси в темноте. — Но это не так, мы справимся. Дженкс бродит по улицам с Эдденом и амулетом поиска. Мы заходим внутрь, забираем их обоих и отступаем. Я не позволю Констанс думать, что она может похищать людей, чтобы выводить меня из себя. Это касается только ее и меня.

Дыхание Трента дрогнуло на выдохе.

— Как ты себе это представляешь? Это моего религиозного лидера похитили.

— Думаю, это потому, что она похитила его из-за меня. — Я встала, затем забралась на ящик, чтобы проверить Биса. — Она угрожала тебе, и Дэвиду, и даже Айви, — сказала я, дотрагиваясь до коматозной горгульи, моя сердечная боль усиливалась. — Зак был бы в безопасности, если бы Лэндон не выдал его. Парень отказывается признавать ее власть над ним, и теперь она знает, что он важен для меня. С ним все будет в порядке. Нэш не допустит, чтобы с ним что-нибудь случилось, — добавила я, но это прозвучало как надежда, а не уверенность. Действия Констанс влияли на силы, которые я не могла понять.

— Мы должны были позволить Лэндону умереть на полу твоей церкви, — сказал Трент, и я встала с ящика.

— Именно это я ему и сказала, — произнесла я, вспомнив, как Лэндон прятался за толпой испуганных вампиров. Дрожь пробежала по мне, когда мои мысли обратились к Пайку, и я отогнала это ощущение, чтобы разобраться с ним позже. Чертовы вампирские феромоны.

— Трент, я серьезно говорю о том, чтобы ты оставался там, где ты сейчас, — сказала я, когда услышала разочарование в его молчании. — Ты делаешь то, что тебе нужно делать. Я делаю то, что мне нужно, и, возможно, как только я заберу Зака, анклав поймет, что я ставлю их интересы во главу угла, и смягчится по отношению ко мне. — Нас. — Я не собираюсь убивать ее, — добавила я, хотя это сделало бы все одновременно и проще, и сложнее. — Просто заставлю ее отступить. Нет никаких причин, по которым мы обе не можем жить в Цинциннати. Мне не нужна ее работа, и как только она поймет, что не может помыкать мной, она будет делать то, что делают все остальные, будет игнорировать меня.

Трент усмехнулся, и я расслабилась от знакомого звука.

— Очень трудно игнорировать тебя. Ты же знаешь это, верно? — А затем, мягче, обращаясь к Квену: — Нет, я остаюсь, но держи все в режиме ожидания.

— Трент… — уговаривала я.

— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил он, и по его тону я поняла, что «ожидание» — это лучшее, что я могу получить. — Поместье принадлежит тебе, можешь его разграбить. Ты ведь знаешь код от хранилища редких предметов, верно?

— Конечно, спасибо. — Капелька конденсата скатилась по боку моей колы, и я убрала банку прежде, чем она оставила мокрое кольцо. Двойные чувства (облегчение и разочарование) боролись за превосходство. Я была рада, что он остался, но, черт возьми, я скучала по нему. — Пока что в церкви есть все, что мне нужно. — Я поджала губы, когда эхом донеслось «Похороните Меня лицом вниз». — Кроме тихого места для заклинаний.

— Ладно. Держи меня в курсе. — Его тон изменился. Он работал над проблемой, и я любила его за это. — Позвони мне, когда они будут у тебя. В любое время. Не думаю, что анклав знает, что произошло, и ты права. Доказательство того, что твои данные лучше, чем у них, может оказаться полезным. И не снимай свое кольцо.

Я посмотрела на кольцо, скучая по Тренту еще больше.

— Не буду, — тихо сказала я. — Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, отчаянно, — ответил он.

Я не могла закончить разговор и сидела там с телефоном в руке, становясь все более и более несчастной.

— Ты собираешься повесить трубку, Са'ан? — тихо спросил Квен, а затем связь прервалась.

Я положила трубку. Подтянув колени к груди, я сидела в сгущающейся темноте и слушала, как вампиры и оборотни за моим столом для пикника едят стейки с картошкой. Неожиданный дух товарищества, который они обнаружили, был одновременно прекрасным и неожиданным, что сильно поразило меня. «Дерьмо на тосте, я скучала по нему». И с этими словами у меня сдавило горло.

— Рейч?

Это был Дженкс, и я немедленно выпрямилась и вытерла глаза. Я не была смущена, но не хотела, чтобы он чувствовал, что должен подбадривать меня.

— О, привет, — сказала я, увидев, что он парит прямо в окне без стекла. — Я не слышала, как ты вошел. — Я открыла коробку, чтобы отвлечься. Она была полна моих книг, и мой взгляд упал на пустую полку. Они были здесь еще до того, как Вэйд превратил это пространство в уютную комнату на чердаке. — Ты нашел Нэша и Зака?

Скрежет амулета, который я ему дала, был громким, когда он снял его и положил на ближайшую коробку. Он был крошечным для амулета, размером примерно с голову пикси, и я не была уверена, что он сработает, не говоря уже о том, что Дженкс сможет его носить.

— Они не в ОВ, — сказал он, и мой взгляд метнулся к нему. — Они в Пискари. Мы с Эдденом получили хорошую триангуляцию. Сигнал слабый, так что предполагаю, что они внизу.

Я дотянулась мыслью до ближайшей лей-линии и, прошептав фразу, вызвала маленькую светящуюся сферу на старых половицах.

— У меня такое же предположение, — сказала я, используя слабый свет, чтобы разложить свою библиотеку по полкам. Позже я расставлю книги по алфавиту. Кого я обманываю? Мои книги никогда в жизни не были в порядке.

— Привет, — сказала я, раскладывая книги от высоких к коротким. — В моей комнате целая ярмарка фейри. Они хотят поговорить с тобой о том, как убрать личинок с кладбища. Думаю, это хорошая идея, если они смогут отличить личинку светлячка от июньского жука. Может быть, ты сможешь попросить Барибаса помочь, чтобы они не порвали все, что к ним попадет.

Молча, Дженкс приземлился на книги, которые я только что поставила на полку. Его руки были на поясе, а резко очерченное, молодое лицо было озабоченно нахмурено, когда он вытирал слабую синеву.

— Итак… — медленно произнесла я, не уверенная, из-за чего он был расстроен: из-за Зака, фейри или тропинок, которые оборотни прокладывали в высокой кладбищенской траве. — Я думала о чарах, которые нам понадобятся сегодня вечером.

— Рейч, ты в порядке? — неожиданно спросил он.

Он увидел, что я чуть не плачу. Плечи поникли, я откинулась назад, чтобы сесть на ящик.

— Я скучаю по Тренту, — призналась я, поворачивая голову, когда Рекс просунул длинную лапу под дверь, потянул, пока не толкнул ее и не вошел. Я подождала, чтобы убедиться, что Дэвид не следует за ним, затем тихо добавила: — Когда он уходит, никто не асается меня. Я имею в виду, я рада, что он делает то, что ему нужно, но кто-то, кто… — Я замолчала, выдавив улыбку. — Кто-то, кто обнимет меня хоть ненадолго и скажет, что у меня все получится, пройдет долгий путь.

Крылья Дженкса опустились, и я добавила:

— Но, эй, у меня есть ты, чтобы сказать мне это, верно?

Он кивнул, явно не убежденный, и я взяла Рекса на руки и обняла его. Я чувствовала исходящий от него запах Дэвида, и каким-то образом это помогло.

— Эм… Рейч? Я думал о церкви, — сказал Дженкс, и затем моя хватка на Рексе усилилась, когда внезапно задергавший хвостом кот издал кошачье рычание.

Внимание Дженкса переключилось, и из колокольчика донесся медленный звон.

— Ой! — воскликнула я, когда Рекс вонзил когти и оттолкнулся от меня, стремглав прячась за коробками. У меня заболели уши, и Дженкс съежился, закрыв голову руками. Взволнованная, я осмотрела небольшое пространство в поисках чего угодно, от темноволосого пикси до вороны. — Ходин? — сердито сказала я. — Я сказала тебе держаться подальше от вечно любимого ада.

Дженкс выпрямился, и я проследила за его взглядом, услышав тихий звук шарканья обуви по лестнице.

Дверь все еще была приоткрыта, но перед ней уже в комнате стоял краснолицый, красноглазый викторианский денди в мятом зеленом бархатном камзоле, с кружевами на манжетах и шее и в очках с синими стеклами, сидевшими на его угловатом носу.

— Ал, — выдохнула я, с облегчением увидев его, даже если он был жестким и холодным, разглядывая меня поверх своих синих очков, как будто я была вымазана в навозе троллей, обваляна в кукурузной муке и подана на тарелке в качестве ужина.

Губы высокого демона дернулись, когда он оглядел небольшое пространство, освещенное моей магией.

— Дали не лгал, — сказал он, его низкий, почти хриплый голос, казалось, заполнил комнату и надавил на меня. — Ты разговариваешь с Ходином.

Он был так зол, что не кричал. Это было нехорошо, и я встала.