И.О. Древнего Зла, или мой иномирный отпуск

32

Слушая мастера Лина, я размышляла об иронии предназначения.

Пока ты молод и глуп, зачастую веришь, что “предназначен мне судьбой” — это всегда о любви… Ну, если ты хтонический маг, то довольно быстро понимаешь: “предназначен судьбой” — это всегда о ненависти.

Я сама в это верила в юности, если что.

Оба тезиса, конечно же, полный бред, потому что, когда доходит до природы разума и судеб, то “всегда” быть не может. Все истории похожи в чём-то, но каждая при этом уникальна. Это то, что обычно забывают малолетние любители категоричности и обобщений.

На самом деле, твой человек-судьба может явиться к тебе в форме врага или друга, напарника или учителя, любовника или духовного спутника… И всё же, по моему опыту, чаще всего к людям непростым судьба всё же приходит в форме врага.

Что в целом не так уж удивительно, если внимательно подумать.

Эта ветка миров стоит на власти историй, а значит, есть герой-протагонист и его враг, злодей-антагонист. И, как бы там ни было, а именно злодей определяет героя…

Забавно. Никогда не задумывалась об этом раньше, но герои в этом смысле — как Ключи. Они никто без тех, кто их держит; они (мы) никто без двери, которую нужно открыть.

Впрочем, не важно.

Сам факт, что почти у всех стоящих магов поголовно судьбой является или духовный партнёр, или истинный враг. И, в случае с исключительно могущественными магами, этот истинный враг — далеко не всегда человек… Вот и мастеру Лину, без сомнений, одному из талантливейших солярных магов за парочку поколений, Пряха определила судьбу-врага под стать.

Не знаю, насколько мастер Лин понимает это сейчас, но окончательно от Короля Голодных ему не избавиться никогда. И именно эта связь будет определять его величайшие победы и поражения. Ценный дар и проклятие, тут уж как посмотреть.

Я обдумала возможность сказать всё это мастеру Лину, но после решила, что не стоит. Он пока ещё слишком остро переживает это всё для того, чтобы иметь возможность спокойно и объективно посмотреть на это всё. Гений он там или нет, но принятие некоторых вещей даже к могущественным магам приходит с испытаниями и взрослением.

Так что, тему “Короля Голодных в качестве подарка судьбы” я поднимать не рискнула. Вместо того сказала:

— Историю создания книги, в которой мы нынче застряли, я более-менее знаю, спасибо твоему батюшке…

Мастер Лин резко, болезненно поморщился.

Прости, дорогой, но придётся тебе привыкнуть. Ни у кого тут, к сожалению, нет времени и возможности возиться с твоей тонкой душевной организацией, которая уже стоила мне опалённых потрохов.

— Чего я не могу понять, так это причину, по которой ты себя резко начал именовать фальшивкой. Будь добр, объясни так подробно, как только сможешь, суть проблемы.

— А мой драгоценный батюшка разве не соизволил этим поделиться? Или тебе он тоже не спешит рассказывать о себе всего?

Я закатила глаза.

— Твой драгоценный батюшка, при всей его способности изображать дуболома и идиота, является одним из самых серьёзных игроков Нижнего Офиса. “Всё” о нём, пожалуй, не знает даже его начальство. Со мной он поделился только тем, чем считал нужным, что было скорее базовым описанием. Остальное он оставил на моё усмотрение. Какие-то выводы я сделала, разумеется, но каких-то вещей знать не могу. Потому спрашиваю тебя. Ответить действительно сложно?

Под моим пристальным взглядом он глубоко вздохнул и отвернулся.

— Прости. Я просто… не могу смириться.

— И с чем же?

Смех мастера Лина был излишне самоуничижительным.

— Видишь ли, я всегда думал, что попал на Золотые Небеса заслуженно. Талантливый маг, разоблачивший и изгнавший своего демона-наставника, заслуживший своё место в возвышенном мире магов и героев… А теперь я понимаю, что всё это было просто представление, разыгранное этим самым демоном-наставником. Моим отцом по совместительству. Я просто… теперь я задаюсь вопросом, знали ли мои наставники с Небес. И, если знали, то некоторые их насмешки напоследок становятся намного понятнее. Но тогда я просто…

Я пообещала себе, что во время следующей встречи с великим пидагогом Баэлом просто и незамысловато набью этому кретину морду.

И нет, в целом я с самой первой ноты узнаю манеру Бэла заботиться! Он парень нежный и чувствительный, как галопирующее стадо бизонов. На самом деле, он склонен обожать, холить и лелеять молодых талантливых магов… Одна проблема: у него свои представления о том, что значит “холить и лелеять”. Которые попробуй ещё без вреда для психики пережить.

Он и передо мной разыгрывал то наставника, то демона, которого надо победить, попеременно. Таким образом он помогает сделать сильнее, переступить порог, завершить классический круг “быть верным наставнику, пережить предательство и предать”… Но серьёзно, мастер Лин — его кровный ребёнок, да ещё и солярный маг! Неужели этому рогатому кретину в голову не пришло, что с ним надо как-то… помягче, что ли? Не так в лоб? Другими способами? Неужели непонятно, что светленькие придают таким вещам намного больше значения, чем мы?

Я вздохнула.

Похоже, решение тут может быть только одно.

— Мастер Лин, ты обещал мне, что сделаешь всё, чтобы искупить свою якобы вину. Я не слишком верю в искупление и уже говорила тебе, что думаю по поводу вины. Но прямо сейчас мне твои ужимки очень выгодны, потому что у нас с тобой проблема. С такими неразрешёнными внутренними конфликтами в голове, и с той силой, которой ты обладаешь, я не могу на тебя положиться. Вот прикончишь ты меня раньше времени, и как же наш план? Я, великое зло, должна дожить до самого конца представления. Ты, избранник Хранительницы мира, тоже. Потому сейчас я спрошу у тебя вот что: остались ли среди тех недо-божков из “Золотых Небес” у тебя друзья?

Он криво улыбнулся и покачал головой.

— Я думал, что у меня там полно друзей. Но это оказалось такой же ложью, как и всё остальное, во что я когда-либо верил.

Ага, ну ясно.

— И что, никого, на кого хоть минимально можно было бы положиться?

— Мои друзья по учёбе…

— Да, я повидала предостаточно золотых дворцов и самопровозглашённых богов, чтобы примерно понимать, как может выглядеть этот о-бозе-ты-мой сброд. Но также ты упоминал того своего странноватого своевольного напарника, Хуа, которого потом с инициативы твоего учителя невесть куда перевели. И ещё Долон, странствующий мастер или как-то так. Эти ребята по описанию показались мне скорее адекватными.

— Возможно. Я уже ничего не знаю. Но почему ты об этом спрашиваешь?

— Я задаюсь вопросом, мог бы ты довериться кому-то из них?.. Просто тебе нужно провести обряд очищения в этом вашем Храме На Горе. Или как в твоей традиции это пространство называется?.. Впрочем, в любом случае, ты наверняка понимаешь, о чём я. И что туда я не ходок, и с этим тебе не помощник. Тебе нужен кто-то из твоих.

— Это рискованно.

— Да. Но, уж извини, оставлять вещи, как они есть, ещё рискованней. Твой разум должен соответствовать твоей силе, иначе мы проиграем… Потому вот что, мастер Лин. Я, великое злобное зло, похищаю тебя, о чём во всеуслышанье объявляю. Также я приступаю к постановке финальных сцен. Ты же, благополучно похищенный мной, отправишься на встречу… Лучше бы, конечно, с этим странствующим Мастером. И попросишь его о помощи.

— Ты не понимаешь. Для этого мне придётся открыться ему; показать себя такого, какой я есть, со всеми целями и порывами…

— Да. И?

— Он узнает, что я хочу спасти этот мир.

— И?

— Это может стать катастрофой для мира Золотых Небес.

— Ну… Да, может. А может и не стать. Им в любом случае надо отвыкать от паразитирования на опустошении чужих миров, это путь в никуда, особенно для светлых. И из твоих описаний, мастер Долон — один из тех самых твоих бывших коллег, кто прекрасно понимает подлинный расклад и именно потому предпочитает в него не вмешиваться в происходящее. Видишь ли, иногда “не вмешиваться” — лучшая свобода, которую можно для себя выбрать… Эти Золотые Небеса пришли в запустение не просто так. И мастер Долон, судя по всему, не в восторге от решений своих собратьев и, при этом, с большим уважением относится к принципам истинного света. И эти самые принципы не позволят отказать тебе или навредить тебе.

— Гарантий нет.

— Разумеется, нет. Но, боюсь, твой единственный выбор — поверить.

Мастер Лин поморщился.

— У меня не очень хорошо обстоят дела с доверием.

— Знаю. В этом и суть. Главное испытание всегда включает себя то, с дела обстоят хуже всего.

…

Некоторое время мастер Лин молчал, размеренно дыша и явно пытаясь стабилизировать собственную ментальную энергию. Раньше бы так, конечно — но то, что он вообще об этом вспомнил, обнадёживает.

Я сидела рядом с ним, исподволь восстанавливаясь и прислушиваясь к шёпоту леса и звону паутины.

По всему выходило, что малышка Шийни меня уже ищет.

Быстро она, однако.

— Король Голодных упомянул о “путешественниках”, одним из которых ты рассчитываешь стать, — сказал вдруг мастер Лин. — Ты не отрицала. Не можешь объяснить, что это значит?

Я одобрительно улыбнулась.

Вот и возвращается привычный мне мастер Лин, прирождённый интриган, умеющий добираться до сути и задавать правильные вопросы.

Хорошо.

— Я не то чтобы на самом деле рассчитываю. О таких вещах не просят, на них не надеются, ради них не стараются. Это не что-то, что можно заработать достижениями и интригами, не то, что имеет смысл делать своей целью. Однако… это милость, которая может быть дарована однажды таким, как я. Видишь ли, у каждого мира, так или иначе, рано или поздно появляются Путешественники.

— Путешественники, — в негромком голосе мастера Лина отчётливо прозвучал вопрос. — Моя леди подразумевает странствующих мудрецов?

— Нет, точнее, не совсем. Чисто технически, довольно часто миры себе выбирают в качестве Путешественника фигуру Отшельника. Но мне она не светит, мой путь не подходит для этой роли… Но, чисто теоретически, мы с тобой могли бы стать Магом и Монстром.

— Магом и Монстром?..

— Ну да, классика более близкого мне именования. Нравится другое? Пророком и Демоном, Ясностью и Затмением, Знанием и Сомнением… Возможных наименований много. Возможных историй много… Хотя не сказать, что по сути они так уж отличаются друг от друга. История всегда одна, хоть их и бесчисленное множество. Так уж это Древо устроено.

— Я… не могу сказать, что мало читал или имел худших учителей. Но о подобном всё же слышу впервые.

— Это неудивительно. Хотя конкретно ты наверняка сталкивался с концептом “стать свободным от своей судьбы”. Ваши, насколько я знаю, даже стремятся к этому…

— Да, это часть обучения. Хотя и считается, что достигают этого единицы.

— Ну вот, тут имеет место нечто подобное, но немного в другой форме… Это сложный концепт магии Нитей, мастер Лин, и я не знаю, как объяснить его тебе человеческим языком и человеческими же словами. Просто иногда люди, которые сумели сыграть роли в изначальных историях, но не стать их рабами, получают от дар свободы от своих историй. Они оказываются вне нитей мира, но не отторгаются им. И могут скользить от одной нити к другой, странствуя по разным мирам и принимая разные обличья… Это не делает их богами, предотвращая твой вопрос. Это не дарует власти или космической силы помимо той, что у них изначально есть. И всё ещё обязывает время от времени возвращаться в мир, если равновесие историй и нитей нарушено… Однако, такие Путешественники — это высшая форма свободы, которая только возможна для магов. Его Голодное Величество знал, что это всегда было моей мечтой. Именно потому он сказал, что сказал. Это его милая манера вербальных пыток.