Условия и Положения

— Чулан с припасами?

Она смеется.

— Мне очень жаль. Это была первая незапертая дверь, которую мне удалось найти.

— Почему мы прячемся?

— Потому что ты выглядел в двух секундах от того, чтобы взорваться на своего отца. Я подумала, что тебе может понравиться идея уйти от всех на несколько минут. — У Айрис всегда есть сверхспособность знать, что мне нужно именно тогда, когда мне это нужно. Она действительно бесценна в своей работе.

— Спасибо. — Я прислоняюсь к полке с чистящими средствами.

После нескольких часов общения с людьми я чувствую, что наконец-то снова могу дышать. Мои виски все еще пульсируют от перевозбуждения, но боль резко уменьшилась.

Айрис запрыгивает на стиральную машину и использует крышку в качестве сиденья.

— Сегодняшний вечер был…

— Мучительным. — Заканчиваю я за нее.

Она кивает.

— Если это званый обед, я могу только представить, как пройдет свадьба.

— Это ты хотела пышной свадьбы.

— Только потому, что моя мать убьет меня за то, что я ее исключила.

— Тогда давай сбежим и пригласим ее с собой. Она может быть нашим единственным свидетелем. — Это утверждение вырывается из меня быстрее, чем я успеваю его убить. Ее смех затихает, когда она замечает выражение моего лица.

— Ты серьезно? — Я киваю, с каждой секундой мне все больше нравится эта идея.

— Мы могли бы раскрутить это как вихревую идею. Я мог бы доставить нас в Вегас через четыре часа или меньше.

— Мы прошли через всю эту боль не для того, чтобы сдаться прямо перед финишем.

— Это не отказ. Финишная меняет маршрут. — Она прижимает руку ко рту, чтобы заглушить смех. Ее очевидное отрицание моей идеи делает меня смелее, и я отказываюсь принимать ее «нет» в качестве окончательного ответа.

Я вторгаюсь в ее пространство, прижимая ее к стиральной машине. Ее глаза становятся дикими, когда я встаю между ее ног. Материал ее длинного платья растягивается достаточно, чтобы соответствовать моему размеру.

Я хватаю ее за подбородок, заставляя посмотреть на меня.

— Подумай об этом. Ты, я и часовня Драй-ветру. Никакой прессы. Никаких излишеств. Никаких ожиданий.

— Вершина романтики. — Сухо отвечает она. Мой большой палец, сжимающий ее подбородок, давит немного сильнее.

— Я вложу еще сто миллионов, чтобы это произошло.

Она вырывается из моих объятий и запрокидывает голову. Смех, который она высвобождает, делает что-то ненормальное с моим сердцебиением, ровное биение становится беспорядочным.

— Никакие деньги не заставят меня передумать, потому что моя мать убьет меня прежде, чем я получу возможность насладиться этим. — Мой разочарованный вздох заставляет ее улыбнуться. Она ободряюще похлопывает меня по груди. — Если тебя это утешит, я ненавижу эту идею так же сильно, как и ты.

Ее ладонь прожигает дыру прямо в моей груди, прямо над сердцем.

Ее ресницы трепещут, когда она моргает, глядя на меня, и мое внимание разделяется между взглядом в ее глаза и взглядом на ее губы. Нахождение так близко к ней приводит к катастрофическим последствиям для моей сдержанности. Не знаю, то ли из-за отсутствия человеческого контакта, то ли из-за желания чего-то запретного, но меня продолжает тянуть к ней.

— Ты опять оставила свет включенным в кладовке? Что я тебе говорил о бесполезной трате электричества? — Ручка звякает, и глаза Айрис расширяются, когда она смотрит на меня.

— Скажи мне, что ты запер…

Руки Айрис погружаются в мои волосы, когда она толкает мою голову в сторону. Ее губы прижимаются к моей шее, зажигая кровь в моих венах. Она обвивает ногами мою талию и притягивает ближе. Кровь приливает от моей головы к члену, когда Айрис оставляет след поцелуев на моей шее.

Ключи стучат друг о друга, когда дверная ручка поворачивается. Свет льется в комнату, когда пара официантов смотрит на нас с открытыми ртами. Один из них делает шаг вперед.

—Прости…

— Уходи. — Набрасываюсь я.

Айрис хихикает мне в кожу, и я чувствую, как звук проникает прямо в мой член. Ее смех — мощный афродизиак, которым я не должен наслаждаться.

Хлопает дверь. Айрис отталкивает меня, прежде чем соскользнуть со стиральной машины.

— Ну, разве это не было весело?

Мои брюки, кажется, напрягаются, когда я думаю, насколько это было весело.

Темно-коричневая ладонь опускается на мою руку. Я оглядываюсь и вижу, что мама Айрис держится за меня с застенчивой улыбкой.

— Привет.

— Вы ищите Айрис? — Я осматриваю комнату в поисках ее.

— Вообще-то я пришла поговорить с тобой.

У меня есть возможность вежливо отказаться?

Ее улыбка дрожит.

— Я отниму у тебя не больше нескольких минут. Я знаю, что ты занятой человек и все такое.

— Я вижу, моя репутация опережает меня.

— Давай выйдем на улицу. — Я направляюсь к пустому балкону и позволяю ей идти первой.

Я делаю глубокий вдох, когда за нами закрываются двери и наступает тишина.

— Айрис сказала мне, что ты ненавидишь такие вещи. — Она ломает руки перед собой.

— Ненависть больше похоже на это. — Она смеется, и это напоминает мне хриплый смех Айрис.

Как будто кислород не может попасть в ее легкие достаточно быстро.

— Как ты со всем этим справляешься?

— Как и следовало ожидать от интроверта, который ненавидит светские рауты, светские разговоры и вообще людей.

— Тогда зачем вообще это делать?

— Потому что это ожидаемо. — Ее косы шевелятся, когда она наклоняет голову.

— Должно быть, это утомительно — создавать имидж для публики.

— Вы даже не представляете.

— Может, я и не знаю, каково это — расти на глазах у публики, как ты, но я понимаю, что нужно делать лицо для всех вокруг.

— Вы тоже это делаете? — Мне трудно в это поверить.

Ее глаза устремляются к городскому горизонту.

— Я уверена, что Айрис рассказала вам о моем бывшем муже и его особых ожиданиях. — Я открываю рот, но передумываю.

На самом деле я мало что знаю об отце Айрис, кроме того факта, что он бездельник.

Она продолжает, избавляя меня от необходимости придумывать, что сказать.

— Когда она сказала мне, что выходит за тебя замуж, я была рада, что она наконец встретила кого-то, кто мог бы относиться к ней правильно. Кто-то, кто мог бы доказать, что любовь может исцелить душу так же сильно, как и разрушить ее. Я слышала, как она говорит о тебе.

Теперь мне очень любопытно узнать об этой беседе.

— Как же так?

Она смеется.

— Совершенно очевидно, что она восхищается тобой, и не только в романтическом смысле. Твоя трудовая этика. Любовь, которую ты испытываешь к своим братьям. То, как ты дал ей шанс показать, чего она стоит. За последнее я не могу отблагодарить тебя должным образом. Правда.

Я безмолвно смотрю на нее с приоткрытыми губами. Я даже не знаю, как переварить ее последнее замечание, поскольку большинство людей в ужасе от того, как мой помощник работает больше часов, чем половина руководителей.

— Но, конечно, как и любая мать, я беспокоюсь о ней и о том, что ждет ее в будущем. Я не хочу, чтобы она пережила ту боль, которую испытала я. Я хочу для нее лучшей жизни. Той, которую, я думаю, ты сможешь обеспечить, если пообещаешь всегда уважать ее и клятвы, которые ты дашь в эти выходные.

— Могу заверить вас, что я всегда буду заботиться об интересах Айрис.

Даже если они поставят под угрозу мои.