Петля времени

Пока она брела по берегу, стало ещё темнее. И в этой тьме её внимание привлекло что-то блестящее. Стелла остановилась. Мысли работали с трудом. Почему-то сворачивать в сторону не очень хотелось, но любопытство взяло верх, да и идти не далеко. Чтобы там ни сверкало, хуже уже не будет, можно и посмотреть.

Никаких предположений терианка заранее не строила, удивить её на дне этой могилы чем-либо уже было тяжело, и, тем не менее, она с изумлением опознала блестящий предмет. Это был обычный камень, размером с мяч, очень неровный, вот только одно его отличало от подобных ему собратьев: его густо покрывала фосфоресцирующая краска. Стелла подняла взгляд сначала вверх, потом снова опустила вниз, на камень у её ног.

«И что это значит? — в каждом глазу терианки возникло по огромному вопросительному знаку, потом она что-то вспомнила. — Неужели… Рэм?»

Кто-то неведомый распорядился об этом ещё до их появления тут. Рэму велено было сбросить камень в пропасть. Он это сделал. И вот Стелла стоит сейчас перед этим сияющим во тьме предметом. Но зачем?? Это случайность или предвиденное в деталях событие?

Сверхисследовательница огляделась вокруг, ища логический ответ на эту головоломку. Что от неё хотели? Камень тут оказался неспроста. Вдруг, уже практически в полной темноте, она почти интуитивно задержала взгляд на предмете, который лежал в считанных шагах от камня. Подойдя ближе, и не веря своим глазам, Стелла обнаружила свой стилет. Немного присыпанный песком, в который он рухнул с высоты, клинок оставался целым. Не веря своему счастью и ещё меньше представляя, чем она заслужила такую милость свыше, Стелла подняла стилет и осмотрела его. Он действительно не пострадал, даже ни один камешек из рукояти не выпал. Вложив вновь обретённое оружие в ножны, терианка теперь пристально, словно в ожидании невозможного чуда, всмотрелась в окрестности.

В сгущавшихся сумерках Стелла неожиданно разглядела очертания узкой пещеры, уводившей вглубь скалы. Подойдя к ней, терианка ничего не смогла разглядеть из-за кромешной тьмы, но узнать, что там, очень хотелось. Стелла сломанной рукой с трудом включила часы, фонарь в них очень слабо засветился, и она его выключила, решив поберечь оставшийся заряд энергии на крайний случай. Отыскав небольшое деревце, она срубила его стилетом и сделала несколько факелов, обмотав ветки остатками чьей-то одежды. С ещё большим трудом одной рукой ей удалось высечь огонь. Уже наступила ночь, когда она зажгла факел и вошла в пещеру.

Свод пещеры выглядел каменным и надёжным, пусть и узким, а значит, на голову не рухнет. Терианка осторожно шла по довольно крутому склону, но вполне пригодному для подъёма, чтобы преодолеть его без особых усилий. Пещера петляла и уводила вверх, не разветвляясь. Очевидно, тут не обошлось без вулканических пород, как определила на первый взгляд Стелла. Затем ход стал уже и теснее, и продолжался в толще скалы как нора. Путь теперь не выглядел таким безопасным, как прежде. Здесь Стелла обнаружила скелет, лежавший посреди дороги, проигнорировала его и пошла дальше.

Этот ход медленно, но верно уводил вверх и несколько отклонялся вправо. Пласты земли, в которых пролегал тоннель, попадались то очень рыхлыми, то твёрдыми, как скала. Время от времени терианке приходилось перешагивать через трещины, попадавшиеся на пути. По всему ходу, на разных расстояниях лежали скелеты, некоторые из них были в сидячем положении. Рядом с ними иногда валялись палки и сгоревшие факела.

За очередным поворотом её поджидало ещё одно открытие. Тут, в толще земли образовывалось что-то вроде естественной пустоты размером с большую комнату, и посреди неё угадывались остатки давно прогоревшего костра. Воздух и так был тяжёлым, с маленьким количеством кислорода. Оставалось только удивляться тому, как кто-то умудрился разжечь тут костёр. Воздуха едва хватало на поддержание огня в факеле. Стелла подошла к кучке пепла и вдруг увидела кости. Это были человеческие кости. Она в ужасе отшатнулась, осознав жестокую правду — тут кто-то явно промышлял каннибализмом. Неужели, выжившие люди, пытаясь бороться со смертью, от отчаяния поедали тех, кого сюда сбрасывали после них? Почувствовав головокружение и приступ тошноты, терианка отшатнулась в сторону.

Без сомнения, там, наверху, никто и не подозревал, чем кончалась жизнь некоторых людей, сбрасываемых в пропасть. Не все умирали сразу. Далеко не все! Те, кто оставался жив, остаток своего недолгого существования в пропасти проводил в муках и поедании себе подобных. Это было страшнее моментальной смерти, это была агония, растянутая на дни, и, возможно, даже недели.

Стелла поспешила покинуть свою ужасную находку и двинулась дальше, увидев в противоположном конце ещё один узкий тоннель, но тут её взор вновь наткнулся на очередное открытие, мимо которого она пройти не смогла: на одной из стен был рисунок. Приблизившись к нему, сверхисследовательница всмотрелась в очертания, сделанные углём и даже чей-то кровью. И больше всего это, как ни странно, походило на карту. Какое-то время Стелла стояла неподвижно, изучая этот чертёж. Тут не было ни надписи, ни чего-то другого, но явно не на клад указывали эти художества. Невзирая на боль, она заставила себя проанализировать увиденное и разобраться, что хотел неведомый человек сказать этим посланием. Вскоре терианка догадалась, что это карта того подземелья, по которому она двигалась. Дальше, если всё изображено верно, путь будет расходиться на несколько веток. Ближайшая развилка не так уж и далеко. Но один из её путей был в конце перечёркнут крестиком. Далее тоже некоторые имели подобные очертания, и только последний не был зачёркнут. Не понимая, к чему это всё, и решив, что это всего лишь обозначения тупиков, Стелла постаралась детально всё запомнить. После этого двинулась дальше.

Развилка действительно вскоре попалась на пути. Решение о том, куда идти, Стелла приняла быстро: тот путь, что уводил налево выглядел более проходимым и удобным. Одно смущало: на карте он был отмечен крестом на конце. Решив удостовериться в этом лично, Стелла двинулась по нему. Однако, никакого тупика она вскоре не обнаружила. Чадящий факел начал угасать. Она зажгла другой из связки, которую несла за спиной. Эта остановка побудила её почему-то вернуться назад. Не известно, из каких побуждений и кем была оставлена та карта на стене, но вряд ли её можно было расценивать как чью-то шутку. Не то это было место, где люди могли бы разыгрывать друг друга. Далее она решила придерживаться того пути, который не кончался крестом на своем конце.

Как долго она так шла, Стелла не могла определить, но усталость говорила о том, что преодолён не один километр. Она насчитала несколько десятков мертвецов. Видимо, этой дорогой шла не она первая, и, возможно, пойдёт кто-то ещё после неё. За это время в руке Стеллы сгорели четыре факела, но ход всё не кончался, а только сужался и становился всё тесней.

Задыхаясь в чадящем пламени факела и трупном запахе, витавшем в пещере, Стелла неожиданно пришла в тупик. Это её озадачило. Ведь именно этот ход не был перечёркнут на карте! Такой исход пути сначала показался ей нелогичным. Но присмотревшись, она всё поняла.

В тупике сидел труп. Что ж, вроде не первый, кого она видела, но Стелле он открыл истину на этот тоннель. Человек умер не более месяца назад и имел отвратительный и ужасный вид. В руке покойник даже после смерти крепко сжимал кинжал. Оружие было затуплено и очень стёрто, несмотря на крепкую сталь, из которой его выковали. Стелла поняла назначение этого хода, продолжавшего естественную пещеру. Его рыли все, кто, упав в пропасть, по случаю судьбы остался жив. Его прокладывали, возможно, немало лет. Рыли все, кто был способен хоть как-то передвигаться и бросить вызов смерти. Искалеченные, приговорённые к неминуемой гибели, люди умирали, работая и не сдаваясь. Они копали ход, сбрасывая землю в многочисленные трещины скальной породы. Часто искусственно пробитая пещера продлялась за счёт естественных пустот в грунте, на которые натыкались создатели этого хода. Скальная порода выглядела крепкой, по ней кое-где стекала вода, продлевавшая жизнь людей. Но вот каким чудом не обрушился рукотворный тоннель, Стелла могла только удивляться.

Здесь трудились те, у кого оставалась искра надежды и хоть капля сил. Тут работали даже несколько женщин, а совсем недавно здесь умерли двое: мать и ребенок, прижимавшийся к ней. Думая о том, какую смерть они приняли, Стелле стало не по себе. Как они вообще могли достичь дна пропасти живыми? Одно это уже не укладывалось в голове. Неужели те сильные воздушные потоки, в которые угодила терианка, смягчили падение не только ей? Они оставляли в живых много народа. И, выжившие, не сидели тут сложа руки. Об этой ужасающей правде, никто в Низале не подозревал, и, вероятно, никогда не узнает, на что обречены попадающие в пропасть. Это словно жизнь в склепе, даже хуже.

Этот ход рыли многие, надеясь, что, возможно, именно они смогут выбраться из этой могилы, а если не они, то другие. Когда умирал один, на его место рано или поздно приходил, или приползал другой, и работа продолжалась вновь. Никто никому не говорил и не передавал слова ободрения, это была немая эстафета. Умирающие, искалеченные люди прокладывали путь потомкам, которые, пройдя по их трупам, должны были выйти на свет. Тоннель рыли чем могли: кинжалами, мечами, бляхами, но чаще всего руками и осколками острых камней. Непрочный ход местами грозил обвалами, может уже и обваливался когда-то, но какое-то чудо хранило его, даря последнюю надежду многим людям, попавшим сюда.

И вот теперь здесь стояла Стелла. Она, прибывшая с другой планеты и из другого времени, должна продолжить дело умерших. Возможно, и она не выйдет отсюда живой, но приблизит час спасения кому-то другому, кто придёт вслед за ней и вытащит из её холодных рук кинжал. Что ж, терять ей уже нечего…

Воткнув факел в землю, Стелла подошла к мертвецу. С трудом разжав его закоченевшие пальцы, вынула из рук трупа затупившийся кинжал, а затем принялась за работу. Сломанная рука причиняла боль, вторая вскоре заболела не меньше от усердного труда. Попадались мягкие пласты земли, но были и твёрдые. Не обращая внимание на соседство покойника, которого она постепенно засыпала, Стелла работала упорно и только левой рукой.

Прошло некоторое время.

Терианка не могла определить, как долго провела в этом тоннеле, работая и почти не отдыхая. Факела кончились давно, и она трудилась в темноте, наощупь роя и утрамбовывая относительно мягкую землю в ближайшую трещину в скале, которая, казалось, была бездонной. Она копала машинально, с тупым и упрямым упорством вонзая вновь и вновь кинжал в грунт. Только изредка позволяла себе роскошь включать фонарь в часах и искала воду, сбегавшую кое-где со стен. В остальное время она ощущала себя слепым кротом, уже отвыкшим от света и привыкшим жить наощупь.

Забыв про голод и боль, юная терианка одной рукой прокладывала себе путь к спасению, пускай и призрачному. Вскоре, от удара о попавшийся камень, кинжал сломался. Стелла отбросила сломанное у самой рукояти оружие, оно стало бесполезным. Она могла бы вернуться и поискать другой нож или ещё что-то у какого-нибудь покойника, но найти в темноте нужную вещь было нелегко, на это могло уйти много времени. В эту пропасть вооружённых людей падало не так уж и много, скорее всего ими являлись неосторожные охранники Башни. Стелле не хотелось идти назад и в темноте искать трупы, что было само по себе очень неприятно.