Все пути мира

— Именем Ясноликого, Создателя всех и всего, отца созданиям своим затворено, именем Ясноликого, Создателя всех и всего, отца созданиям своим отворяю!

После этоих слов страж попятился и влился обратно в зеркало.

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом зеркальная поверхность вновь заколебалась и словно бы разошлась — как занавес, — открывая взору путешественников совсем другое место, где солнце еще только начинало клониться к западу. Широкая дорога петляла меж холмов и исчезала за горизонтом, маня за собой.

Дин оглянулся. На прощание, понял Тин. И вспомнил о том, что за прошедшие полчаса успело вылететь у него из головы.

— Вот, возьми, — Тин сунул мальчишке в руке письмо — то самое.

Спроси его кто тогда, зачем он это сделал — он не смог бы объяснить. Но был уверен, что так надо. Для того и писал. Дин, что удивительно, тоже ни о чем не спросил, принял как должное. Просто кивнул согласно и сунул конверт за пазуху. А потом шагнул в начало дороги.

Тин потянулся было за ним, но его зеркало не пропустило. Нет, он не ударился лбом о твердую поверхность, просто что-то предупреждающе обожгло вытянутую вперед руку, так что сразу стало понятно: туда ему хода нет.

А Дин снова обернулся, преображаясь на глазах. Каштановая шевелюра потемнела и упала на плече черной волной — только солнечные искры, как и прежде, сверкали в кудрях. И глаза — те самые, в которых он неоднократно тонул. Даже странно, как он мог раньше не догадаться. Дин... Динэя... А может, и догадывался, недаром же их отношения и совместное путешествие казались ему столь... уместными. Но догадка эта была столь странной и дикой, что он просто не допускал ее до сознания. Тоска сжала сердце.

— Нет, — произнес он одними губами, беззвучно, а потом еще раз, уже вслух: — Нет!

И увидел — угадал, как она говорит то же самое слово. До него дошло, что сейчас она тоже видит его настоящим, без личины — ведь они по разные стороны зеркала. А еще он понял, что она не держит на него зла. Ни как на мужа, ни как на друга, который все это время скрывал правду... как и она сама.

Дин сделала шаг назад, но, видно, и обратно было уже невозможно пройти. По щеке девушки сбежала слеза.

Тин качнулся к ней и проговорил, отчетливо артикулируя:

— Я люблю тебя, — и понял, что сам верит в эти слова.

И она ответила беззвучно:

— Я вернусь.

А потом все кончилось. Только озеро в последних сполохах догорающего заката, и он сам на берегу. В одиночестве.

Тин бессильно опустился на камень и вопросил — то ли самого себя, то ли те высшие силы, которые сыграли с ним такую злую шутку:

— И... что дальше?

«А дальше — сами», — ответил голос в голове.

ЧАСТЬ III. Навстречу друг другу