Жемчужный узел

— От работы, милсдарь. Я по деревням катаюсь, в помощь местным нанимаюсь — где землю вспахать, где чего починить. Заработаю немного, и на передышку, как сейчас. Так, почитай, до самой зимы.

— И денег на всю зиму хватает?

— Поясок подзатянешь, и не такого хватит.

Говорил он ладно, Лизавета не могла этого не признать. История выглядела правдоподобной — куда больше, чем идея о том, что Неждан разъезжал по деревням, истребляя «всякую нежить». Лизавете стало неловко: вдруг она зазря оклеветала человека?

— Допустим, — Ярослав, впрочем, пока отступать не стал. — А в лесу когда были, никого там не видели?

— Белок разве что, да лисиц хорошеньких. Их бы мех — да на шапку!..

— Что насчёт людей?

— Да вроде не было никого, — Неждан ответил быстро, словно бы и не врал. — А чего вы всё про лес да про лес? Это там что ли кого-то…

Не договорив, он выразительно провёл пальцем по шее. У Лизаветы мурашки побежали по шее — а ведь Сбыславе и впрямь перерезали горло!

— Откуда… — вырвалось у неё, но Ярослав одним жестом заставил Лизавету умолкнуть.

— Там, — коротко ответил он Неждану. — Забавно, что вы угадали способ убийства.

— Какой?.. А, вы про это! — тот снова провёл пальцем по горлу. — Так это ж так всякую смерть показывают. Ну, не от старости которая, и не от болезни. Вы меня зря подловить не пытайтесь!

— Прошу прощения, — совершенно неискренне извинился Ярослав. — Тогда последний вопрос: где вы были вчера ранним утром?

Лизавета похолодела. До сих пор никто не говорил, когда именно умерла Сбыслава, и ей почему-то казалось, что это произошло днём — незадолго до того, как Ольга прервала их с Ингой беззаботный отдых. А теперь получалось, что всё случилось куда как раньше, когда она нежилась в постели или сидела за завтраком, сетуя на одиночество. Вот почему Ярослав её так подозревал!

— Ранним? Отсыпался, наверное.

— Мы проверим.

Неждан стрельнул взглядом в Лизавету, словно только вспомнил о её существовании, и взгляд этот ей не понравилось. Возможно, скабрезные шуточки были не худшим, на что он был способен.

— Ну, может, и не отсыпался. Прогуливался у воды. Один.

Короткие, рубленые фразы звучали, как вызов — да, один, но поди докажи, что я при этом ножичком размахивал.

— У воды — это у озера или у реки? — Ярослава было никак не пронять.

— А если и у реки? — Неждан хитро прищурился.

— Вдруг что-то слышали.

Ярослав не спешил никого обвинять, осторожно прощупывал почву. Лизавета поглядела на него с вдруг проклюнувшимся уважением: может, с ней он и вёл себя не лучшим образом, но дело своё, похоже, знал.

— Что-то слышал? — Неждан издевательски протянул гласные. — А как же не слышать? Вода плескалась, лес шумел. Ветрено было, помнится.

Лизавета так и ахнула от такой наглости, но Ярослав снова поднял руку, заставляя сдержаться. В тот момент Лизавета ненавидела и его, и эту самую руку, как будто пытающуюся поставить её на место, но всё же смолчала. Всё равно её никто не послушал бы.

Повисло молчание. За другими столами переговаривались, но чужие слова сливались в невнятный гомон. Они казались шумом на грани слышимости, ещё более усугублявшим напряжение между Ярославом и Нежданом. Те смотрели друг на друга, не двигаясь и не мигая, испытывая терпение и дух противника. И Неждан наконец смог увидеть то, что упорно не замечал всё это время — глаза Ярослава, как и у всех духов, не были живыми.

— Слышал, слышал, — он отвернулся.

Лизавета гадала, о чём Неждан при этом думал. Готов ли был признать, что прямо сейчас напротив него сидит не совсем человек? Или уже мысленно отрицал то, что промелькнуло на грани сознания?

— Голоса были. Что говорили, не знаю: я как понял, что не один, убрался подобру-поздорову. Знаю только, что голоса были женские.

Слова Неждана не давали Лизавете покоя. Она не хотела признавать, что ошиблась, а потому, стоило им с Ярославом оставить единственного подозреваемого, тут же повернулась к княжичу:

— Вы ему поверили?

Ярослав пожал плечами. Он выглядел задумчивым: казалось, серьёзно обдумывает россказни Неждана. Внутри Лизавета аж закипела — уж она-то была уверена, что нельзя доверять человеку, который…

— Почему вы вообще подумали, что это Неждан?

— Я не говорила, что он это сделал, — она понимала, что пошла на попятную, но ничего не могла с собой поделать: под внимательным взглядом Ярослава уверенность, владевшая её мыслями минуту назад, вдруг пошатнулась.

— Да, я помню, — Ярослав кивнул, спускаясь с крыльца. — Вы сказали, что никто из местных не мог желать Сбыславе вреда, но подчеркнули — именно что из местных. Почему?

Она покраснела. Описывать то самое происшествие, случившееся в день её знакомства с Нежданом, отчаянно не хотелось. И даже не потому, что было стыдно. Просто задним умом Лизавета начала понимать, как была предвзята.

— Он был со мной груб, — отвернувшись от княжича, пробормотала она.

— Да, я заметил. И только?

Надо же ему было ковырять эту рану!

— Да, — скрепя сердце, выдавила Лизавета. — Но он единственный вёл себя так из всей деревни! Я вообще никогда в жизни не встречала такого… такого… мужлана!

Ярослав хмыкнул, и одного звука оказалось достаточно, чтобы Лизавета залилась краской. Ей хотелось провалиться под землю: какой же глупой она, наверное, казалась морскому княжичу!

— А позвольте спросить, Лиза… — медленно протянул он. — Со многими ли жителями деревни вы завели тесное знакомство? Скажем, вон та женщина у дома напротив — скажете ли вы её имя?

Молчание было ему красноречивым ответом.

— А тот мужчина на дальнем краю улицы? Можем подойти к нему поближе, если нужно, чтобы разглядеть черты его лица…

— Ладно, — всё ещё не глядя на Ярослава, Лизавета скрестила руки на груди. — Я погорячилась. Мне не понравился Неждан, и я сразу решила, что если он… плохо себя ведёт, то способен и на что-то похуже. Но он ведь правда что-то скрывает!

— Правда, — Ярослав согласился на удивление легко. — И мы выясним, что.

— Мы? — от удивления Лизавета вскинула голову, забыв, что старалась на него не смотреть.

Вопреки её ожиданием, Ярослав не выглядел насмешливо или высокомерно — скорее задумчиво.

— Мы. Вы же сами вызвались мне помогать?

— Да, но…

Она не договорила: не признаваться же, что решила, будто он погонит её взашей из-за дурацкой ошибки. Достаточно того, что Лизавета сама поняла, где попала впросак.

— Но? — вскинул Ярослав бровь.

— Ничего.

К чести княжича, он не стал допытываться, а лишь молча протянул ей руку. Лизавета про себя заметила, что этот жест уже становится для неё привычным. Но всё же прежде чем прикоснуться к его ладони, она не могла не спросить:

— И куда мы теперь?

— К реке. Нужно же выяснить, чьи голоса в то утро услышал наш сомнительный друг. Да и с русалками поговорить не помешает.

С русалками… Перед мысленным взором Лизаветы встали их непроницаемые лица. Из всех духов Гордея, Рогнеда и Ингрид острее всего переживали утрату — возможно, потому, что только для них это и была утрата. Ни Лад, ни Ольга не встречались со Сбыславой, Инга и сама Лизавета видели девочку всего раз и не успели проникнуться тёплыми чувствами. Но для русалок Сбыслава успела стать всё равно, что семьёй. Готова ли была Лизавета вновь ощутить их горе?

— Ну? — голос Ярослава вырвал её из сети раздумий.

Взгляд Лизаветы сосредоточился на его руке, недвижимой, даже не дрогнувшей за время затянувшейся паузы. Что этот уверенный, подозрительный княжич подумает о Лизавете, если она сдастся сейчас, после первого же провала? Она не могла позволить себе узнать.