Если долго считать рациональность благом, можно проглядеть прекрасное

Глава 25. Я уже не раз замечала, что Каллены довольно тепло относятся к жителям Форкса, порой даже покровительственно

Эдвард отвез меня домой и ушел, чтобы приехать вечером на машине. Чарли, вернувшийся с рыбалки, пребывал в дурном настроении и что-то недовольно хмыкал себе под нос.

— Ты мне обещал, — напомнила я ему.

— Я разве что-то сказал?

Услышав стук в дверь, я направилась в прихожую, но отец опередил меня, так что мне пришлось остановиться в небольшом коридоре, ведущем из кухни. Еще раз хмыкнув, он открыл, наконец, дверь.

— Ну, привет.

— Добрый вечер, шериф Свон, — послышался голос Эдварда из-за двери. — Я Эдвард Каллен.

Чарли всегда держал слово, и, как и обещал, был вежлив. Пожав Эдварду руку, он пригласил его в дом.

— Заходи. Давай куртку.

— Спасибо, сэр.

— Проходи. Ты, значит, друг Беллы?

— Не совсем, сэр. Я скорее кавалер.

Я поперхнулась смехом и поспешила зажать рот ладонью. Ну и слово выбрал! Чарли проявил большую выдержку, чем я, но, посмотрев на меня, очень плотно сжал губы.

— Идите на кухню, — несколько сдавленно велел отец.

— Что там у тебя? — спросила я, указывая на книги в руках у Эдварда.

Он показал мне обложку, отчего веселиться мне резко расхотелось.

— Почему тригонометрия?

— Потому что в ней основная проблема.

Обреченно опустив голову, я повернулась к лестнице.

— Пойду, возьму тетрадь.

— Я принес тебе новую. Пошли, — положив руки мне на плечи, он развернул меня и подтолкнул к кухне.

Чарли, посмеиваясь, остался в прихожей. В гостиной тихо заработал телевизор. Видимо, Чарли специально убавил звук, чтобы слышать нас.

Эдвард затею с занятиями воспринял серьезно. Он дал мне несколько задач, внимательно следя, как я их решаю, и давая пояснения. Как он объяснил, нужно было понять, где у меня пробелы, или в какой момент я перестала понимать предмет. Мое утверждение, что я не способна понимать его в принципе, он отмел как несущественное. Честно стараясь, я корпела над задачами, после чего Эдвард показывал мне, как правильно, и давал аналогичные задания для закрепления материала. Он хорошо объяснял и терпеливо отвечал, если я задавала один и тот же вопрос несколько раз. Согласно его плану, мы будем проходить по одной теме за раз, а перед новым занятием будем повторять пройденное, чтобы оно не забывалось. Шестеренки в моей голове работали вяло, так что я долго топталась на одном месте, чувствуя себя ужасно глупой. На решении очередной задачи я удивилась, видя, что у меня вышел очень логичный ответ.

— Получается, Пи деленное на три? — я действительно поняла.

— Верно, — улыбнулся он.

Я прикрыла глаза рукой, чтобы этого не видеть, иначе тут же забуду то, что усвоила с таким трудом.

— Не улыбайся. Давай еще одну, пока мозг работает.

Он тихо засмеялся, но начал диктовать мне условие новой задачи. Чарли несколько раз заходил на кухню под разными предлогами — взять сэндвич, включить чайник, найти что-то в блокноте у телефона. Смерив нас строгим взглядом или заглянув в тетрадь, где я исписывала лист за листом, он уходил, чтобы потом вернуться снова. Решить задачу с первого раза правильно получалось не всегда, так что приходилось начинать сначала. Получив, наконец, пять правильных ответов подряд, я уронила голову на стол, полагая, что заслужила перерыв.

— Не могу больше. Если я начерчу еще хоть один треугольник, я окосею.

— Думаю, мы можем поднять твой средний балл на три десятых, — заявил Эдвард, листая учебник.

— Не слишком ли амбициозная цель?

— Я думаю, все получится.

— Это ведь вовсе не обязательно. Я не стремлюсь попасть в престижный колледж.

— Все равно, высокий балл дает преимущество. Если тебя примут в несколько колледжей, мы можем съездить посмотреть кампус, и ты выберешь тот, что тебе больше понравится.

— Или тот, где преподаватели лучше, — встрял вошедший Чарли.

Эдвард согласно кивнул. Надо же, какое единодушие.

— Ты, вроде, игру смотришь.

— Кружку принес, — он поднял руку, показывая мне пустой бокал, прежде чем поставить его в раковину. — А кавалер дело говорит, — усмехнулся отец.

— Иди уже, пока не проиграли без тебя.

Он покорно удалился, но, я уверена, про себя он смеялся.

— Теперь к тебе прицепится это слово.

Эдвард засмеялся.

— Я не придумал, какое слово тут будет уместно и не слишком напугает твоего отца.

— Много вариантов у тебя было?

— Пара десятков набралась, — улыбнулся он.

— И ты остановился на кавалере, — я старалась не смеяться слишком громко, чтобы не привлечь внимание Чарли.

— Я люблю, когда ты смеешься, так что это был удачный выбор, — он легонько щелкнул меня по носу. — К тому же твоего отца это тоже позабавило, из-за чего ему сложно быть суровым в настоящий момент.

Я восхищенно охнула, толкнув его коленом под столом.

— Хитрец! Ты все продумал!

Ответом мне послужила его самодовольная улыбка.

Обратив внимание на часы, я поняла, что мы занимались больше трех часов подряд. Голова гудела, но мы неплохо продвинулись. Эдвард выглядел бодрым и спокойным, как обычно, а я с трудом удерживалась, чтобы не тереть глаза. Похоже, он никогда не устает. Я вышла на крыльцо проводить его. Было уже темно, и погода снова портилась, холодный ветер принес запах дождя, которому я была почти рада. Это значило, что Эдвард завтра будет в школе. Он остановился, повернувшись ко мне лицом, бросил быстрый взгляд в сторону окна гостиной.

— Ты позволишь мне прийти позже? — тихо спросил он.

— Ты ведь можешь прийти независимо от моего ответа.

— Я бы хотел, чтобы у меня было разрешение.

— Тогда считай, оно у тебя есть.

Он улыбнулся и, бросив еще один взгляд на окно, наклонился поцеловать меня в щеку. Когда я зашла в дом, Чарли уже прибавил звук на телевизоре до привычного уровня. Я прошла в гостиную забрать пустую тарелку, ожидая, что он что-то скажет, но сама слов не нашла, не зная, что я думала услышать.

— Спасибо, Беллз, — проговорил отец, посмотрев на меня. — Он, вроде, ничего, — услышала я, уже выходя из комнаты.

Это была очень щедрая похвала от него, даже произнесенная ворчливым тоном.

— Да, — улыбнулась я. — Даже очень ничего.

Школа все еще гудела из-за прошедших танцев, и на ланче в столовой было так же шумно, как и накануне. Как же, танцы! Целое событие. Когда мы подошли к нашему столику, сидевшие за ним ребята обменивались впечатлениями, смеясь и перебивая друг друга. Я старалась поймать нить их беседы, но не слишком преуспела. Впрочем, Эрик, похоже, все-таки отличился.

— Эрик принес пистолет? — спросила я.

— Хуже, он притащил свою поварешку, — рассмеялся Майк. — Мейсон гонялся за ним по залу, чтобы забрать.

— Это была легендарная битва, — засмеялся Эрик, поправляя очки на носу.

Я еще утром заметила, что Эрик сегодня пришел в очках, и подумала, что, наверное, обычно он носил линзы, но только сейчас обратила внимание, что оправа была слишком большой для него, и очки то и дело скатывались по носу.

— Эрик, скажи мне, что это не очки мистера Мейсона.

Майк поперхнулся газировкой.

— Черт, Эрик, ты что, стащил у Мейсона очки?

— За кого ты меня принимаешь? — возмутился Эрик. — Я не стащил, а добыл в бою. Это трофей.

— Эрик!

— Знаете, что самое смешное? Я просидел в них весь английский, и он не заметил! — Махнув рукой, Эрик задел рукой папку с набросками Анжелы, и листы рассыпались по полу. Подскочив, он тут же стал собирать их. — Черт! Прости Энжи.

— Ничего. Не наступи только.

Я присела, чтобы помочь, но старалась не слишком их разглядывать. Когда хотела, Анжела сама показывала свои рисунки, а сейчас она сильно торопилась собрать их обратно, густо при этом покраснев. Поднимаясь, я заметила, как Лорен вытягивает шею в попытке взглянуть на листы, которые продолжал собирать Эрик, но Эдвард закрыл ей обзор, встав спиной к ней, принимая рисунки у Эрика и складывая их ровной стопкой лицевой стороной вниз.

По дороге с ланча Эдвард казался очень задумчивым, он смотрел куда-то в сторону, словно высматривая кого-то. Он выглядел столь загадочно, что я не смогла бороться с любопытством дольше одного урока.

— В чем дело? — спросила я, когда мы вышли на улицу после биологии.

— Я придумал, как вернуть долг.

— Кому?

— Анжеле.

Я непонимающе смотрела на него.

— Прости, не могу тебе сказать.

— Очень личное?

Он кивнул.

— Но мне нужно перехватить Эмметта перед уроком.

— Тогда иди. Я вполне могу дойти до зала сама.

Поцеловав меня в висок, он быстрым шагом направился ко второму корпусу. И это он жуткий и всех презирающий? Конечно, Каллены сами делали все возможное, чтобы люди их сторонились, но я уже не раз замечала, что они довольно тепло относятся к жителям Форкса, порой даже покровительственно.

Под потолком физкультурного зала парило несколько шариков, но в остальном залу уже вернули его привычный неуютный вид. Мы продолжали играть в бадминтон, но, к счастью, в этот раз мне позволили тихонько стоять в уголке, пока Майк один сражался против двоих ребят по ту сторону сетки. Я не слишком внимательно следила за ходом игры, но, мне казалось, он даже выигрывает. Майк хорошо справился с миссией «танцы», купил правильный корсаж, надел галстук, был вовремя, они весело провели время, и теперь он недоумевал, почему Джесс недовольна. Причина крылась в том, что Майк так и не поцеловал ее, но я не смогла сказать ему об этом и посоветовала пригласить Джессику прогуляться. Возможно, если они останутся вдвоем, им будет проще прояснить возникшее недопонимание. Видя понурого Ньютона, бредущего к раздевалкам, я кусала губу, сомневаясь, правильно ли было давать ему такой совет, но, похоже, Джессика ему нравилась, иначе он не стал бы переживать по этому поводу.

Эдвард ждал меня у дверей зала, укрывшись от дождя под козырьком.

— Привет, — улыбнулся он.

— Как прошло?

— Ммм… — протянул он, надевая капюшон мне на голову. — Я бы сказал, успешно. Ты ведь не будешь верить глупым слухам обо мне, если услышишь?

— Каким глупым слухам? О тебе много всего говорят. Поговаривают, что ты и не человек вовсе.

Эдвард улыбнулся, но ответил серьезно.

— Просто скажи мне, если что-то будет тебя беспокоить.

— Понять не могу, действительно ли ты что-то натворил или просто решил подразнить мое любопытство.

Засмеявшись, он взял меня за руку, и мы пошли в сторону парковки. Сделав большое усилие над собой, я не стала его больше ни о чем спрашивать. Судя по всему, его затея, что бы это ни было, удалась, а к слухам привыкать не приходилось. Вероятно, он в чем-то помог Анжеле, но не хотел, чтобы о его участии узнали.

— Ты должна рассказать мне эту историю про бобра, — объявил он, когда мы сели в машину.

— Ты же слышишь мысли Джессики.

— Я уловил суть, но не понимаю причины.

— Да это просто глупости.

— Тем не менее.

Я пересказала ему наш разговор про духи с феромонами, который мы вели в машине Джессики по пути в Порт-Анджелесе. Вполне ожидаемо, история его не впечатлила.

— Что за нелепость? — скривился Эдвард.

— Я же говорила.

— Теперь Джессика в своей голове называет меня «Бобренок Каллен» и, кстати, уверена, что ты тоже так меня называешь… Время от времени, — я вопросительно подняла брови. — У этой девушки очень богатое воображение.