Раненое сердце

Воздаяние

Альби перевернулся на кровати и оказался лицом к лицу с Заки. Тот так довольно улыбался, как будто это у него ночью был восхитительный секс. Альби зевнул, прикрыв рот ладошкой, и недовольно нахмурился.

- Заки, если ты сейчас скажешь, что мне надо встать, потому что утро, черная хандра и все прочее, то я в тебя подушкой кину!

- Мне такая глупость даже в голову не приходила. Я пришел узнать, ты вначале позавтракаешь, а потом поспишь, или вначале поспишь, а только потом поешь?

- А где Ран? - Альби опять зевнул, - я наверное уснул и не услышал, как он встал. Ты точно не будешь переживать из-за черной хандры?

- Ты бы себя видел, - рассмеялся Заки, - румяный и счастливый. И потом, Тигран сейчас бреется и уже предупредил всех, что сегодня останется с супругом. Так что можешь делать, что хочешь. Так что, каши или поправить покрывало?

- Спать хочу, - Альби потянул край покрывала, укрывая голые плечи, - хотя я вчера не поужинал…

- И толком не пообедал, - подсказал Заки и достал откуда-то стакан молока, от которого вкусно пахло ванилью и орешками, - я сделал тебе ореховое молоко. Попробуй, тебе понравится.

- Очень вкусно, - Альби осторожно сделал еще глоточек, - только это не молоко, а скорее коктейль. С молотыми орешками и фруктами, спасибо, Заки. - Альби сделал еще глоток и понял, что голоден, - а что есть из еды?

- Каша, радость наша, - Заки достал откуда-то снизу тарелку и, набрав каши в ложку, поднес к губам омеги, - кушай, маленький, здесь все, что надо для растущего организма, и твоего, и ребеночка. Такая вкусная каша, м-м, съешь ложечку!

- Заки, ты соблазняешь моего супруга? - в дверях спальни стоял Ран в одних домашних штанах и вытирал с голого торса воду полотенцем, - а для меня найдется еда?

- Конечно, - кивнул головой Заки, - желаете каши?

- Мне каша, как слону дробина, - Ран накинул полотенце на голову и энергично сушил волосы, - мне бы чего-нибудь посерьезнее надо.

- Ради! - позвал Заки и подсунул под нос Альби следующую ложку каши.

Дверь на противоположной стене открылась и Ради зашел спиной вперед, а иначе у него не получалось справиться с дверью. Он осторожно поставил большой поднос на журнальный столик и по спальне поплыл запах мяса и выпечки. Альби заинтересованно повел носом, пахло очень вкусно. Заки спросил, хочет ли он пирожок, но Альби попросил принести рубашку. Выползать из-под одеяла голышом совсем не хотелось. Заки отставил тарелку с кашей и принес длинную ночнушку, а потом помог одеться. Альби сполз с кровати и дошел до журнального столика. Ран сразу уступил удобное место на диване, а сам сел на пол и продолжил наворачивать кусочки вареного мяса из пиалы.

- Это шурпа, - пояснил Заки, - пряная и острая. Как бы у тебя, маленький, изжога после нее не началась. Ешь лучше кашку.

Альби принюхался к пиру на столе и схватился за треугольный пирожок, посыпанный какими-то семечками. Тесто хрустнуло свежей сдобой, а по руке потек мясной сок. Пирожок оказался с пряным мясом. Альби осторожно откусил начинку и во рту заполыхало от перца. Он скривился и отдал пирожок Рану, который расправился с ним в два укуса. Ради осторожно придвинул в сторону омеги горку маленьких слоеных пирожков с орехами и финиками. Тесто было почти как у пахлавы, только начинка была не такой приторной и размер побольше. Заки принес большой чайник и налил две чашки фруктового чаю. Ран только покосился на чашку, а сам продолжал уминать что-то мясное с больших тарелок, время от времени макая в разные соусы.

- Ты такой хищник, - восхитился Альби, - и как в тебя столько влезает?

- Я последний раз толком ел позавчера, - обиделся Ран, - на празднике хны. А вчера целый день как конь бегал, и ночью тоже не сны рассматривал, а был кое-кем занят, - альфа выразительно подвигал бровями и засмеялся, увидев, как заалел его супруг.

Альби понимающе улыбнулся и принял из рук Заки плошку с кашей. У него вчера тоже был суматошный день. Хотя все началось с вечеринки в хамаме. Альби не мог понять, какой интерес совмещать праздник с помывкой и массажами? Все гости вначале истекали потом в парилке, мылись, постанывали под руками массажистов, и только потом, завернутые в свежие простыни, отправились к большому бассейну, где их стали разукрашивать хной, и все это под ритмичную музыку и протяжные песни. Альби едва отбился от разукрашивания конечностей.

Зато его, наверное в отместку, заставили написать пожелание на плечах женихов. Писать хной было интересно и он постарался вывести ровные буквы, пусть и на всеобщем, но зато без ошибок. Все желающие могли отметиться на телах довольных женихов. Даже Мурат написал что-то на телах бывших наложников. Вечер был неожиданный из-за перепадов настроения у большинства гостей. Бывшие наложники то смеялись, то вдруг начинали плакать и просить друг у друга прощения, а через мгновенье, схватившись за руки, начинали отплясывать, крутя задницами и задорно подмигивая друг другу.

Альби надеялся выцепить Хани и поговорить с ним о парниках, но тот сидел возле Ясмина, который заплетал ему какие-то замысловатые косы, а потом расплетал, расчесывал густые волосы и начинал снова плести что-то вычурное и непонятное. Друзья тихо переговаривались и, похоже, вспоминали что-то, им одним понятное. Альби не рискнул влезать со своими вопросами и только вздохнул, когда его сцапал Айдан и утащил в компанию к Мурату и Амину. Они, как две змейки, царственно шипели друг на друга и, раздув капюшоны, как две коброчки, пытались испепелить друг друга взглядами и попытками перехвалиться былым величием гаремов, которых уже не было.

Айдан выступал как арбитр и, пожалуй, основной зачинщик. Он ювелирно подбрасывал дровишки в огонь хвастовства и при этом остужал время от времени, чтобы похвальба не разгорелась до полномасштабной ссоры. Альби молча пил компот и наматывал на ус интересную информацию. Хотя некоторые аспекты гаремной жизни вызывали порой оторопь, но в целом было очень познавательно. Веселье в хамаме то утихало, то опять разгоралось до общих плясок и едва ли не хорового пения. После еды в Аквапарке сладости попросту не лезли, и Альби потихоньку рассасывал соленые катышки курта, которые ему поставлял заботливый Заки.

На следующее утро Альби проснулся от возни под дверью, это Ради пытался отогнать Хануна, который упрямо лез в спальню супруга, чтобы вымолить прощение и быть допущенным на чужую свадьбу и празднования. Но в итоге, на помощь Ради подоспел Заки, вдвоем они затолкали упрямого наложника в его комнату и закрыли на ключ. Ханун не сдался без боя и потом из-за двери раздавалось его горестное подвывание. В результате у Альби испортилось настроение и он вышел в большую гостиную хмурый, как тучка. Там уже завтракали гости и, заметив недовольно поджатые губы супруга наследника, затихли как мыши, в ожидании неприятностей. Альби пришлось врать по поводу изжоги и головной боли и натянуто улыбаться, лишь бы все успокоились и не переживали, еще коллективной истерики в такой день не хватало…

Церемония бракосочетания проходила в той же мечети, куда их довезли на тех же гольфкарах, только вот саму мечеть украсили цветами к такому празднику, и народу во дворе было на порядок больше. Бегали дети, важно ходили пожилые нарядно одетые беты. Как позже понял Альби, это были друзья и родственники альф. Хорошо, что сам процесс бракосочетания был общим, как и хитба. Только народу в этот раз набилось, как сельдей в бочку. В мечети было душно даже несмотря на утреннюю свежесть, и к концу церемонии Альби едва не стало плохо от духоты. Ран вытащил его на улицу и сидел с ним в тенечке, пока из мечети не начали выходить люди. Ран сразу встал и принял на себя весь шквал поздравлений и пожеланий, позволив Альби тихо сидеть за его спиной в счастливом ничегонеделании.

А потом начался праздник. И поскольку праздновали здесь порознь, то всех омег и женщин увезли обратно в гарем, оставив мужчин на улице. Хорошо, что большая «официальная» гостиная была действительно королевских размеров и вместила в себя всю толпу празднично одетых людей. Альби и Мурат выступали как родственники омег, и их стали поздравлять и дарить подарки со стороны родственников женихов-альф. Альби вначале перепугался, решив, что ему придется отдариваться, а он к этому не готов, но как выяснилось, от него такого и не ждали. И ему, и Мурату дарили достаточно дорогие подарки, и судя по тому, как росла гора подношений, Альби понял, почему не все альфы могли жениться. Как бы ни были высоки зарплаты, на такие траты пойти мог отнюдь не каждый.

Ясмин отдаривался последним, вроде как кровный родственник со стороны альф, ведь кто те альфы были для Салаха? Дядьками, названными братьями по оружию и вместе пролитой крови… Для каждого альфы эмир был, как отец родной, ближе собственной кожи, роднее кровных родственников… И Салах отдаривался за каждого альфу, как за родного сына, а Ясмин передавал подарки, как омега омегам. Из одних хозяйских рук в другие. Ясмин подарил Альби изысканный гарнитур с зелеными, как трава, изумрудами и россыпью бриллиантов, а вот Мурату слуги вынесли на большом подносе одиннадцать (по числу наложников) полновесных слитков золота и громадный бриллиантовый гарнитур с крупными (и по мнению Альби, аляповатыми) камнями. Все в гостиной вздохнули от благоговения, когда слуги открыли перед Муратом крышки футляров с диадемой, колье, браслетами, кольцами и крупными серьгами.

У Мурата из глаз брызнули слезы, и он вначале не нашел слов благодарности, а закрыл лицо руками и почти расплакался. Альби вспомнил выпотрошенные драгоценности в его шкатулке и обнял омегу за плечи, давая возможность спрятаться в изгибе его шеи и обрести душевное равновесие. Он только коротко махнул рукой встревоженному Ясмину и погладил Мурата по спине в попытке остановить задавленные у самых глаз слезы. Вскоре Мурат взял себя в руки и, выпрямив спину, стал подтирать потекшую у глаз сурьму.

- Знал бы я, сколько я могу получить за этих дармоедов, - Мурат сложил платок и вытирал под глазами острым краешком, - давно бы спихнул их с рук… - Мурат тяжело вздохнул, - а сейчас-то мне все это зачем? Я вдовец и живу в гостях из милости…

- Неисповедимы пути господни, - тихо улыбнулся Альби, - однажды я тоже думал, что моя жизнь окончена и впереди будут только боль и отчаянье… - Альби толкнул Мурата в бок, - но вот он я. Стою перед тобой, с надеждой глядя в будущее. Главное, не отчаивайся, я уверен, что Аллах тебя еще удивит своим решением.

- Если тебе кажется, что твою жизнь накрыли тучи, подожди, пока пойдет дождь... Потому что после дождя появляется радуга, - мудрый селафь похлопал Мурата по спине, - возможно, Аллах хотел, чтобы это все досталось именно тебе и именно тогда, когда ты отвечаешь только за себя. Ты стоишь на пороге многих открытий, и не захлопывай перед собственным носом дверь только потому, что тебе пришлось пережить боль. Это не цена твоим слезам, а воздаяние за прошлое и задел на будущее. Будь благодарен людям, дающим тебе второй шанс.

Мурат встрепенулся и со словами благодарности обнял Альби, а потом бросился к Ясмину, чтобы поблагодарить и поцеловать его руки. Чтобы при всех сказать, как он благодарен и за поддержку, и за подарки, и заверить в своей искренней дружбе таких благородных людей.