Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война

4. Конституционный конфликт в Пруссии

Прогрессисты, как назвали свою партию либералы, вошедшие в нижнюю палату прусского парламента (палата депутатов), ожесточенно сопротивлялись реформе. Король – Фридрих Вильгельм IV уже умер, и трон унаследовал Вильгельм I – распустил парламент, но избиратели опять обеспечили большинство прогрессистам. Король и министры не смогли справиться с противодействием законодателей. Поэтому реформу они проводили без одобрения парламента, т. е. вне конституционных рамок. Армия провела две кампании и разгромила Данию в 1864 г. и Австрию в 1866 г.{30} И лишь после этого прусский парламент уступил, после присоединения королевства Ганноверского, курфюрства Гессенского, герцогств Нассау, Шлезвиг и Гольштейн, а также вольного города Франкфурта, после утверждения верховенства Пруссии над всеми государствами Северной Германии и заключения военного соглашения с государствами Южной Германии, по которому они также подчинились Гогенцоллерну. Прогрессивная партия раскололась, и некоторые бывшие ее члены поддержали правительство. Король получил большинство в парламенте. Нижняя палата проголосовала за одобрение всех неконституционных мероприятий правительства и задним числом, после шести лет сопротивления, узаконила реформу и все расходы правительства. Конституционный конфликт закончился полной победой короля и столь же полным поражением либерализма.

Когда делегация палаты депутатов принесла королю примирительный ответ на его речь, произнесенную при открытии новой сессии, он высокомерно заявил, что действовать так, как в последние годы, – его долг, и в будущем в подобных обстоятельствах он будет действовать точно так же. Но в ходе конфликта король не раз был готов сдаться. В 1862 г. он потерял все надежды преодолеть сопротивление народа и был готов отречься от престола. Генерал фон Роон убедил его сделать последнюю попытку и назначить премьер-министром Бисмарка. Бисмарк примчался из Парижа, где был представителем Пруссии при дворе Наполеона III. Король, по его словам, выглядел «утомленным, угнетенным и обескураженным». Когда Бисмарк попытался изложить свое понимание политической ситуации, Вильгельм прервал его словами: «Я предвижу совершенно ясно, чем все это кончится. На Оперной площади, под моими окнами, отрубят голову сперва вам, а несколько позже и мне». Вдохнуть мужество в трепещущего Гогенцоллерна оказалось непростой задачей. Но в конце концов, сообщает Бисмарк, «я воззвал к его воинской чести, и он увидел себя в положении офицера, обязанного защищать свой пост, пока не погибнет»[15].

Королева, принцы и многие генералы были испуганы еще сильнее. В Англии королева Виктория бессонными ночами думала о положении своей старшей дочери, которая была женой кронпринца. По королевскому дворцу в Берлине бродили тени Людовика XVI и Марии Антуанетты.

Однако все эти страхи были беспочвенны. Прогрессисты не замышляли новой революции, а если бы и рискнули, то были бы разгромлены.

Подвергавшиеся со всех сторон нападкам немецкие либералы, эти преданные науке люди, читатели философских трактатов, любители музыки и поэзии, прекрасно понимали, почему провалилось восстание 1848 г. Они знали, что не смогут создать народное правительство в стране, миллионы жителей которой все еще пребывают в тисках религиозных суеверий, неграмотности и дикости. По существу, политическая проблема была проблемой образования. Конечный успех либерализма и демократии представлялся несомненным. Движение в сторону парламентаризма неодолимо. Но для победы либерализма необходимо, чтобы просвещение затронуло тот слой населения, в котором король набирает верных себе солдат, сделав их приверженцами либеральных идей. Тогда король будет вынужден уступить, и власть достанется парламенту без кровопролития. Либералы были настроены всеми силами оберегать немецкий народ от ужасов революции и гражданской войны. Они были уверены, что в не столь отдаленном будущем получат полную власть над Пруссией. Нужно было только подождать.