Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война

4. Социализм

Социализм – это социальная система, основанная на общественной собственности на средства производства. В социалистическом обществе все материальные ресурсы принадлежат государству, которое ими и распоряжается. Отсюда следует, что государство является единственным работодателем, и что никто не может потреблять больше, чем выделило государство на его долю. Термин «государственный социализм» – плеоназм; социализм всегда по необходимости является государственным. Сегодня популярным синонимом социализма стало планирование. До 1917 г. понятия «коммунизм» и «социализм» обычно использовались как синонимы. Фундаментальный документ марксистского социализма, который все социалистические партии, объединенные в различные международные союзы рабочих, признавали и до сих пор признают вечным и неизменным евангелием социализма, носит название «Манифест Коммунистической партии». После того как русские большевики пришли к власти, большинство людей начали проводить различие между коммунизмом и социализмом. Но все различие сводится к вопросам политической тактики. Современные коммунисты и социалисты расходятся только относительно методов достижения поставленных целей, но цели у них одинаковы.

Немецкие социалисты марксистского толка называют свою партию социал-демократической. Считается, что социализм совместим с демократической системой правления, и даже более того, что демократическая программа может быть полностью реализована только в социалистическом обществе. В Западной Европе и в Америке это мнение до сих пор распространено. Вопреки опыту, т. е. всему тому, что происходило после 1917 г., многие упрямо разделяют убеждение, что истинная демократия и истинный социализм суть одно и то же. Россия, классическая страна диктатуры и угнетения, считается демократической, потому что в ней господствует социализм.

Однако любовь марксистов к демократическим институтам была всего лишь уловкой, лицемерным жульничеством для обмана широких масс[27]. В коммунистическом обществе нет места для свободы. Там, где все типографии принадлежат государству, невозможна свобода печати. Там, где единственным работодателем является государство, предписывающее каждому задачу, которую требуется выполнять, невозможен свободный выбор профессии или занятий. Там, где государство может прикрепить человека к его рабочему месту, невозможна свобода выбора места жительства. Там, где все библиотеки, архивы и лаборатории принадлежат государству, имеющему право любого направить туда, где он не сможет продолжать свои исследования, невозможна подлинная свобода научных исследований. Там, где государство назначает, кому быть творцом, невозможна свобода художественного и литературного творчества. Там, где правительство может направить любого оппонента в места, где жить опасно для здоровья, либо нагрузить непосильной работой, разрушающей человека физически и интеллектуально, невозможны свобода слова и совести. В социалистическом обществе отдельный гражданин может быть свободен не в большей степени, чем солдат в армии или воспитанник сиротского приюта.

Социалисты возражают, что в решающем отношении социалистическое общество не имеет ничего общего с этим описанием: у его обитателей есть право выбирать правительство. Однако они забывают, что в социалистическом обществе право выбора превращается в фарс. У граждан нет иных источников информации, кроме принадлежащих правительству. Пресса, радио и помещения для митингов находятся в руках администрации. Оппозиционная партия не имеет возможности ни организоваться, ни пропагандировать свои идеи. Стоит только посмотреть на Россию или Германию, чтобы понять истинный смысл выборов и референдумов при социализме.

То, как социалистическое правительство управляет экономикой, не может контролироваться парламентом или гражданами. Экономические предприятия и капиталовложения рассчитаны на длительный период. На подготовку и реализацию проектов требуются многие годы, а плоды они приносят с большой задержкой. Если в мае принята поправка к уголовному кодексу, то в октябре ее можно отменить безо всякого вреда и ущерба. Назначенного министра иностранных дел можно спокойно снять с должности через пару месяцев. Но если начато большое промышленное строительство, его необходимо довести до конца, а потом эксплуатировать построенный завод до тех пор, пока он способен приносить прибыль. Изменение первоначального плана обходится слишком дорого. Отсюда с необходимостью следует, что заменить персонал экономических ведомств не так-то легко. Те, кто составлял план, должны его выполнить. А затем им же придется управлять построенным заводом, потому что никто другой не сможет обеспечить его правильную эксплуатацию. Народ, однажды согласившийся на знаменитые четырех– и пятилетние планы, в буквальном смысле слова отказался от своего права менять систему и состав правительства не только на протяжении этих четырех или пяти лет, но и на последующий период, когда построенные в соответствии с планом мощности будут введены в эксплуатацию. В итоге социалистическое правительство должно оставаться на посту неопределенно долгое время. Его больше нельзя считать исполнителем воли народа; в случае недовольства людей его нельзя безболезненно сменить, не нанося чувствительного ущерба делу. Его решения не подлежат изменению. Оно превращается в хозяина своего народа; оно мыслит и действует вместо всего общества и не терпит вмешательства посторонних в «свои дела»[28].

В капиталистическом обществе предприниматель зависит от рынка и потребителей. Ему приходится подчиняться приказам, которые потребители отдают ему, покупая его товары или воздерживаясь от покупки, и выданный ему мандат на право заниматься своим бизнесом может быть отозван в любой момент. Каждый предприниматель и каждый владелец средств производства должен подчиняться требованиям потребителей и, таким образом, ежедневно доказывать свою общественную полезность.

На управляющих социалистической экономикой не давит необходимость приспосабливаться к действиям рынка. Они обладают абсолютной монополией. Они не зависят от желаний потребителей. Они сами решают, что следует делать. В отличие от коммерсантов, они не состоят на службе у потребителей. Они их обеспечивают подобно тому, как отец обеспечивает своих детей или директор школы – своих воспитанников. Они являются властью, которая снисходит до раздачи благ, а не коммерсантами, горящими желанием привлечь клиентов. Продавец благодарит покупателя за то, что тот не обходит вниманием его заведение, и просит заходить еще. А социалисты говорят: будьте благодарны Гитлеру, скажите спасибо Сталину, ведите себя воспитанно и прилично, и тогда великий вождь будет добр к вам.

Главным инструментом демократического контроля за действиями администрации является бюджет. Ни одного клерка невозможно нанять, ни одного карандаша купить, если парламент не выделил на это деньги. Правительство должно отчитываться за каждый потраченный цент. Перерасход выделенных средств или использование их не на те цели, что указаны парламентом, – это нарушение закона. Такого рода строгие ограничения не годятся при управлении заводами, рудниками, фермами или транспортными системами. Их расходы должны приспосабливаться к постоянно изменяющимся условиям. Нельзя заранее определить, во что обойдется очистка поля от сорняков или очистка железнодорожного полотна от снега. Такие решения принимаются на месте в соответствии с обстоятельствами. Контроль бюджетных расходов народными представителями, этот самый эффективный инструмент демократического управления, в социалистическом государстве исчезает.

Таким образом, социализм неизбежно ведет к исчезновению демократии. Характерными чертами капиталистической системы являются суверенитет потребителей и демократия рынка. В царстве политики их дополняют суверенитет народа и демократический контроль за деятельностью правительства. Парето, Жорж Сорель, Ленин, Гитлер и Муссолини были правы, осуждая демократию как капиталистический метод. Каждый шаг, ведущий от капитализма к планированию, по необходимости является шагом в направлении абсолютизма и диктатуры.

Защитники социализма, достаточно проницательные, чтобы понимать это, говорят нам, что массам не нужны свобода и демократия. Людям, говорят они, нужны еда и крыша над головой; они рады отказаться от свободы и самостоятельности и подчиниться компетентным, по-отечески заботливым властям, чтобы получать более качественное и обильное питание. На это старые либералы обычно отвечали, что социализм вызовет не повышение, а, напротив, понижение уровня жизни масс, потому что социализм – менее эффективная система производства, чем капитализм. Но это возражение не способно остановить разглагольствования сторонников социализма. Даже если считать доказанным, отвечают многие из них, что социализм приведет не к всеобщему богатству, а к уменьшению производства, все равно массы будут более счастливы в условиях социализма, потому что они будут делить заботы со всеми согражданами, и не будет богатых классов, вызывающих зависть бедняков. Голодные и оборванные рабочие Советской России, говорят они нам, живут в тысячу раз более радостной жизнью, чем рабочие Запада, которые, по сравнению с уровнем жизни в России, просто купаются в роскоши; равенство в нищете лучше, чем благополучие в условиях, когда есть люди, бахвалящиеся тем, что они богаче среднего гражданина.

От подобных споров мало проку, потому что в них упускается главное. Обсуждать сомнительные преимущества социалистического управления вообще не имеет смысла. Полный социализм просто-напросто неосуществим{41}, потому что не является системой производства; он ведет к хаосу и краху.

Основной проблемой социализма является проблема экономического расчета. В условиях системы разделения труда и, соответственно, общественного сотрудничества производство нуждается в методах расчета издержек, потому что всегда можно представить разные пути достижения поставленных целей. В капиталистическом обществе экономические расчеты осуществляются на основе рыночных цен. Но в системе, где все факторы производства принадлежат государству, рынка нет, а значит, на них не существует цен. Поэтому в социалистическом обществе управляющие не способны ничего рассчитать. Они не могут знать, разумно или нет то, что они планируют и к чему стремятся. В их распоряжении нет способов определить, какой из рассматриваемых методов производства наиболее предпочтителен. Они не могут найти реальную базу для количественного сопоставления различных материальных факторов производства и разных услуг; поэтому сравнить необходимые затраты с ожидаемым результатом невозможно. Для таких сравнений нужна общая единица, а такую единицу дает нам только рыночная система цен. Социалистические управляющие не могут рассчитать, что выгоднее – построить новую железнодорожную линию или новую автотрассу. А если они решат строить железную дорогу, то не смогут узнать, какой из множества возможных маршрутов выгоднее. В системе частной собственности для разрешения такого рода проблем используют расчеты в деньгах. На основе сравнения различных классов расходов и доходов в натуральном выражении никакие расчеты невозможны. Нечего и думать о том, чтобы свести к общей единице измерения количества различных видов квалифицированного и неквалифицированного труда, железа, разных строительных материалов, машин и всего прочего, что необходимо для строительства, ремонта и эксплуатации железной дороги. Но без этого невозможно сделать эти планы предметом экономического расчета. Планирование требует, чтобы всевозможные товары и услуги, которые нужно учесть, можно было выразить в деньгах. В социалистической экономике управляющие окажутся в положении капитана корабля, который ведет корабль через океан, когда звезды затянуты облаками, а компас и прочие навигационные приборы отсутствуют.