Тень во времени

Глава 17. Спасение ради мести

– Откуда ты взялась? – Дайрус сумел выговорить эту фразу лишь после того, как добрых пять минут изучал спящую Марцию.

– Что? – она разлепила глаза и повернулась изуродованной щекой. Дайрус поморщился – неужели вчера они таки провели брачную ночь? Да вроде нет, после Илзы он пошёл спать, а потом… – Дайрус почувствовал резкую боль в голове. «Чёрт, ничего не помню. Так было у нас вчера что-то или нет?»

Марция точно помнила: она внимательно вгляделась в Дайруса, чем разозлила его ещё больше.

– Что ты тут делаешь? – грубо спросил он.

– Я пришла поговорить с тобой, но ты себя плохо чувствовал.

– Ты могла позвать Карла.

– Его не нашли. Я не хотела оставлять тебя одного.

– Ничего бы со мной не случилось, – буркнул Дайрус, испытывая неловкость. Что ему снилось? Вроде, опять какие-то детские воспоминания, только не из его детства, а Кэйрона. Он что, во сне был Кэйроном? Тогда почему Гиемон сказал ему… Он не помнил что сказал. Как же всё это достало!

Дайрус спрыгнул с кровати и едва не упал: голова закружилась, перед глазами всё поплыло.

– Тебе стоит лечь, – спокойно предложила Марция.

«Она уже командует в моей спальне!» – Дайрусу захотелось сказать что-нибудь резкое, но она добавила:

– Если тебе будет хуже, мой отец останется в Сканналии.

– А ты хочешь, чтобы он уехал? – Дайрус попытался скрыть удивление за ехидцей. Он схватил халат, натянул его на себя.

– Да, – твёрдо кивнула Марция. – У страны должен быть один король, и это – ты. Присутствие отца тебе мешает.

– И тебе?

– И мне, – она склонила голову, – и твоему народу. Я получила донесения о столкновениях у Серебряных гор, также на юге, за Малгардом. Пока армия здесь, это не прекратится. Как только мой отец покинет Сканналию, нужно выяснить, что с тобой творится. Я никогда такого…

– Ничего со мной не творится! – оборвал её Дайрус. – Просто сны дурацкие снятся. От этого никто не умирал.

– Вчера стражник доставал тебя из-под кровати, ты вёл себя как ребёнок, – Марция пристально посмотрела ему в глаза. – Это ты помнишь?

Дайрус покачал головой. Стражник вытаскивал его из-под кровати? Этого не хватало! Да над ним будут ухохатываться даже водоносы и золотари, выносящие нечистоты.

Марция поднялась, приводя одежду в порядок. Дайрус добрался до столика, где всегда стоял графин с вином, плеснул жидкость в бокал и отхлебнул.

– Где дверь в комнату летописца? – спросила Марция. Дайрус подавился, закашлялся.

– С чего ты взяла, что тут есть такая дверь?

– Мая сказала.

– Тебе сказала? – Дайрус разозлился.

– Она пришла сообщить о том, где Сиверсы. Мой отец хотел знать, помнишь?

Ещё бы не помнить: Летопись проследила их путь по горам. Чем дальше на восток они забирались, тем меньше Гиемон рвался их искать. Он лишь потребовал, чтобы Мая предупредила его, если они вернутся обратно. Дайрус нехотя согласился. Если Райгард снова в пределах досягаемости, то он идиот.

– И где они?

– Она не сказала, а я не спросила. Она пригласила меня посмотреть на её комнату, если ты позволишь. Мы могли бы подняться туда сейчас.

– Я один схожу.

– Тебе может стать плохо по дороге. – Марция упрямо смотрела на него.

Про себя Дайрус признал, что она права. Она всегда права, это раздражало его с самого детства. Теперь Летопись хочет увидеть. Мечтает взять в свои руки его власть? Дайрус скрипнул зубами: обойдётся!

– Я сказал, что пойду один!

– Но мне следует знать о таких вещах!

– Не смей соваться к Летописи! И убирайся из моей комнаты! – Дайрус никогда не говорил с ней так грубо. Марция резко отвернулась и вышла. Дайрус потёр виски: уши словно заложило ватой.

Что с ним? Ему стало жаль Марцию, но он отмахнулся: ничего ей не сделается. Пожалуй, надо и впрямь подняться к Мае. Он открыл потайную дверцу, ступил на винтовую лестницу и начал осторожно подниматься по ступенькам, освещая дорогу свечкой. Этот путь показала ему Мая – он нечасто его проделывал. Был другой способ попасть в башню – из Тёмной галереи. Им пользовались слуги, когда относили Мае еду.

Добравшись до двери, Дайрус застучал по ней кулаком:

– Открой, это я! Впусти! – дверь открылась сама собой, и он вспомнил: замок подчинялся его крови.

Он явно оторвал её от работы: раскрытая Истинная Летопись стояла на подставке, буквы появлялись одна за другой, рядом лежала рукопись Маи.

Голова кружилась, король уселся на единственный стул. Мая присела на кровать, разглядывая его так, словно читала по лицу. Дайрус вообще всё чаще замечал, что она перестала быть такой, как раньше. Эту холодную Маю ему и в голову не пришло бы тащить в постель. Да она выглядит старше него, только морщин старческих не хватает! Впрочем, вспомнил Дайрус, она и раньше страстью не отличалась. Наверное, эта работа для неё самая подходящая!

– Марция сказала, что у тебя есть сведения о Сиверсах. Это верно?

– Прочтите, – Мая подвинула к нему рукопись.

– Некогда мне читать! – Дайрус и себе не признался бы, что буквы двоятся перед глазами. Со зрением в последнее время творилось что-то странное: иногда, когда он смотрел на свой портрет, изображение расплывалось, иногда – раздваивалось. Потом в зеркале Дайрус замечал, что глаза покраснели. Он спросил Карла, что это может быть, и Карл каждую ночь приходил, капал ему в глаза какие-то капли, которые быстро усыпляли. Дайрус порой засыпал под сопение немого лекаря. Первое время снадобье помогало, но странный эффект проявлялся всё отчётливее, и Дайрус решил подыскать Карлу замену. Только где её взять? В Сканналии лечением занимались в основном знахарки, повитухи да костоправы, других врачей редко заносило в эти края. Был ещё Жарес Барр – ему Дайрус не доверял.

– Барон Сиверс с отцом прибыли на встречу с бароном Ворнхолмом на земли клана Катайгоров. – Дайрус фыркнул: имена у горцев соперничали разве с их прозвищами – он никак не мог их запомнить.

– Думаешь, они сообщники?

– Разве вы сообщали барону Ворнхолму, что подозреваете Сиверсов в чём-то?

– По-твоему, он не знает?

– Это возможно, – Мая чуть наклонила голову. – Летопись гласит, что Райгард и его отец сейчас в Серебряных горах. Они встретились с бароном, он теперь едет на север.

– Георг едет сюда?

– Вероятно. – Мая нечасто утруждала себя тем, что обращалась к нему как положено, неожиданно разозлился Дайрус.

– А Сиверсы?

– Остались там, с горцами.

– Почему он их не арестовал?

– А ему отправляли такой приказ? – спокойно спросила Мая.

– Отправляли, будто ты не знаешь!

– Ваш приказ его не застал.

– А почему ты мне не сказала?

– Вы не спрашивали.

– Есть что-нибудь важное?

– Были небольшие стычки у Серебряных гор. Горцы отбили нападения солдат вашего тестя.

– Скорее бы он убрался отсюда. Вчера он заявил, что уедет послезавтра. – Мая не отреагировала на эту новость. Дайрус почувствовал раздражение.

– Что ты сказала Марции про Летопись?

– Сказала, что в случае вашей недееспособности она должна занять ваше место.

– Занять моё место?

– Разумеется.

Это её «разумеется» он терпеть не мог.

– Ничего не разумеется! С какой стати ты ей это сказала?!

Мая пожала плечами:

– Это правда. Если с вами что-то случится, только ей подчинится Истинная Летопись.

– Со мной ничего не случится! – закричал Дайрус.

Мая подошла, мягко прикоснулась к его вискам – боль утихла. Она посмотрела ему в глаза. Обрывки снов пронеслись в памяти вихрем образов. Дайрус перестал дышать.

Когда Мая оторвала пальцы от его головы, ощущение исчезло. Необычная лёгкость в голове придавала сил, впервые за несколько недель ему не хотелось спать.

– Что ты сделала?

– Я ничего не сделала. Вы забыли? Я не могу делать ничего, – последнее слово она произнесла особенно чётко. – Я не могу сделать ничего, – тихо закончила она. – Не могу… – Она прикрыла глаза.

Когда он окончательно пришёл в себя, она уставилась в Летопись. Зрение прояснилось. Дайрус тоже решил посмотреть, что так заинтересовало Маю. Пергамент сообщал о том, что барон Ворнхолм едет по дороге на Нортхед, следом едет кто-то ещё. Имени его Летопись не назвала, и это было странно. Обычно она знала всех. Зачем она рассказывает всякую чушь? Мало ли кто куда едет? Дайрус собрался уходить, но следующая фраза заставила его замереть: «Мужчина нагоняет барона Ворнхолма, натягивает тетиву лука и пускает стрелу ему в спину…»

***

– Госпожа, к вам пришли от Её Величества.

Ванда подняла тяжёлый взгляд на слугу – тот сжался. В последнее время она стала замечать за собой жёсткость и желание кого-нибудь ударить. Слуги почувствовали это на себе. Смерть брата выдавила из неё слишком многое – Кэйрон говорил ей то же самое. Но ей было всё равно – её горе не их собачье дело. Ей просто нужно время и новая смерть. Смерть Георга если не успокоит душу Макса, то утихомирит её собственную ненависть.

Каждую ночь Ванда придумывала разные способы расправы над мужем, а наутро ругала себя за то, что мечты заменили ей реальность. Кто поверит, что она сможет безнаказанно зарезать его или отравить? Ванда не раз воображала собственную казнь – эти фантазии вызывали отвращение и страх, и она проклинала себя за трусость. При одной мысли о петле её мутило – слишком часто она видела, как дёргаются и делают под себя жертвы виселиц с посиневшими уродливыми лицами. Надо, чтобы муж подох, но её не заподозрили бы. Убить его чужими руками? Кэйрон не станет рисковать, хотя Георг и ему поперёк горла, как однажды выразился принц, разглядывая её грудь. Пусть разглядывает, пока не посинеет. На этот раз она не отдаст себя в руки первого встречного: сначала пусть докажет, что достоин её.

– Пригласи, – процедила Ванда сквозь зубы. Чего хочет от неё Марция? Она не желает её ни видеть, ни слышать.

Гонец дрожал от холода, хотя путь от дворца до её дома занимал от силы десять минут. Все они тут в Нортхеде слабаки и неженки.

– Королева Марция прислала вам сообщение, ваша светлость, – слуга поклонился, передавая Ванде свиток бумаги.

Ванда взяла его нехотя, сразу пробежала глазами на случай, если королева желает получить немедленный ответ. Ответ этот, причём выраженный совершенно неприличными словами, так и вертелся в голове Ванды. По мере чтения она забыла и о Марции, и о слуге, который её ждал. Боги услышали её молитвы! Марция сообщала, что возле старой церкви в двадцати милях от Нортхеда лежит барон Ворнхолм. Он ранен, король направляет за ним отряд и лекаря. Пусть Ванда подготовит для него комнату.

– В двадцати милях? Откуда она знает? – пробормотала Ванда. – А, наверное, Летопись. – Жаль, что кто-нибудь не свернул Свенейву шею, прежде чем ему пришло в голову её создать.

– Госпожа желает передать что-нибудь Её Величеству? – она забыла, что не одна в комнате. Передать? Да что передать? Вот если бы у неё был надёжный человек… Ванда задумалась. Георг ранен, у неё появился шанс избавиться от него безо всяких проблем для себя самой. Зачем ждать, если можно всё взять в свои руки? Она подняла руки, осмотрела одну за другой. Маленькие, нежные, безжалостные. Смогут ли они помочь ей сегодня?