Тень во времени

Глава 26. Предложение

– Импотент? – Она не поверила ушам.

– Именно.

– Лучше бы он умер! Почему ты не добил его там?

– С чего ты взяла, что это был я?

– Георг и Сиверс обсуждали того, кто руководил нападавшими. Умелый воин, по их словам. Они также сказали, что он ранен. Ты отлично владеешь мечом и ты ранен, – Ванда сжала его плечо. Кэйрон скривился от боли. – А ещё ты мечтал избавиться от Дайруса, и я подсказала тебе наилучшее время, когда это можно сделать. – Ванда нажала сильнее и рассмеялась:

– Не бойся, я не болтлива, к тому же мы ведь союзники? Так почему у тебя не вышло?

– Я не успел толком подготовиться, – пожал плечами Кэйрон. – Узнал об их визите на кладбище слишком поздно.

Кэйрон прибыл в дом Георга под благовидным предлогом – вручить Райгарду письмо королевы, где чёрным по белому было сказано, что Их Величества благодарны за спасение жизней, а обвинения против Райгарда и Ноэля Сиверсов сняты. Конечно, письмо мог доставить слуга, но Ванда днём раньше потребовала от принца прибыть к ней, и Кэйрон воспользовался письмом как поводом для встречи. Ни барона, ни его гостя в доме не оказалось: Георг целыми днями корпел над документами, Райгард шатался по городу по его поручениям, разыскивая кого-то.

Услышав о неудачном нападении, Ванда испытала досаду, однако новость Кэйрона позабавила её. Она уже подумала, как разнести её повсюду, когда Кэйрон крепко сжал ей руку и тихо сказал:

– Даже не думай!

– О чём?

– Пусть этот секрет пока хранится в тайне. Сейчас не время.

– А когда будет время?

– Я должен уехать: не хочу, чтобы о моей ране узнали. Вернусь, мы это обсудим.

– Ты обещал мне помочь с Георгом!

– И сдержу слово, если ты сдержишь свой острый язык.

– Когда ты вернёшься?

– Когда нанесу последний удар по моему главному врагу. Следующий удар мы нанесём вместе.

***

– Тебе доставляет удовольствие ухаживать за этим ничтожеством? – Кэйрону надоело наблюдать, как Марция день за днём торчит в комнатах Дайруса, чуть ли не пелёнки ему меняет. Вот и сейчас Дайрус спал, а она сидела у его постели, делая вид, будто изучает альбом гравюр. Кэйрон, без спроса усевшись в кресло напротив неё, поморщился от сильного запаха лекарств, которым, казалось, пропитались не только простыни и балдахин на кровати, но и мебель.

– Он мой муж! – Ожидаемый ответ лишь усилил злость. Муж!

– Да он хоть раз вёл себя как муж? – бросил Кэйрон. – Вы с ним спали вместе?

– Не твоё дело, – она сжала губы, захлопнула альбом и аккуратно положила его на маленький столик у постели. Говорить на эту тему она никогда не любила. Кэйрон не удивился бы, если она ещё девственница. Дайрус сам не был нормальным королём и жену не смог сделать истинной королевой. А теперь подавно не сможет, как под большим секретом сообщил Марик.

Болезнь короля сделала его калекой как мужчину. Кэйрон с досадой спрашивал себя, почему этот жалкий импотент остался в живых? Как такая рана оказалась несмертельной? Что ж, это ничего не меняет. Марция принадлежит ему! Так он решил давно, и так будет!

Он помнил, как увидел её впервые – сморщенный красный младенец, вызывавший раздражение Гиемона тем, что это не мальчик, и облегчение Маэрины оттого, что роды миновали. Для восьмилетнего Кэйрона она стала помехой на пути к трону. Тогда он этого не понимал, позже оценил в полной мере. После смерти старшего сына Гиемона именно Кэйрон считался наследником престола Барундии. Рождение Марции похоронило эти планы.

Маэрина старалась передать дочери все знания и опыт, тогда как Гиемон с трудом видел в ней наследницу трона и неохотно преподавал ей искусство управления страной. Так было ровно до тех пор, пока Маэрина не объявила, что ждёт ребёнка. Родившийся сын оттеснил Кэйрона ещё дальше от трона и, как он полагал, заставил Гиемона отправить дочь в Сканналию. Сначала он сватал её за Айвариха, потом за его сына, в итоге отдал Дайрусу. «По крайней мере, – зло подумал Кэйрон, – он отдал ей трон сканналийский, мне же не досталось ничего, хотя прав у меня больше всех!» Вот если бы Дайрус умер, он мог бы жениться на Марции и…

– Скажи, племянница, неужели ты всю жизнь посвятишь человеку, который тобой пренебрегает?

– Не смей так говорить!

– С каких пор ты боишься правды? Признайся хотя бы себе: он никогда твоим мужем не был!

– Муж – это не только постель! – отрезала Марция. Поднявшись с кресла, она подошла к окну и уставилась на узоры, сотканные инеем на стекле. Руки она держала за спиной. Кэйрон отчётливо видел её профиль – сжатые губы, выдвинутый вперёд упрямый подбородок.

– Какое благородство! А что же он такое?

– Он – часть меня. Если ты думаешь, что я её отрежу, то нам не о чем говорить.

– Но почему бы тебе не расторгнуть брак, если он не состоялся?

– Расторгнуть брак? – голос Марции стал таким высоким, что резанул Кэйрона по ушам. – Да что ты говоришь?!

Он знал, что ничего не добьётся. Она будет цепляться за это ничтожество до последнего. Марция не бросит Дайруса, даже если он для неё… Кто? Супруг, неспособный исполнить супружеский долг? Мужчина, потерявший право называться мужчиной? Король без наследников? По мнению Кэйрона, у жены такого короля три пути: остаться бездетной старой девой, завести любовника и родить от него, объявив сыном короля, или расторгнуть брак. В первом случае Сканналию приберёт к рукам Гиемон; во втором, если правда выплывет наружу, законность наследников будет под вопросом; третий вариант поставит под сомнение законность повторного брака королевы. Наверняка Марция осознаёт это и никогда не согласится ни на один из вариантов. Так учили её мать и эктарианская вера, а эти заветы Маэрина вбила в голову дочери крепко, пусть сама она нередко их нарушала. Был и четвёртый вариант, но вряд ли Марция согласится убить мужа.

– Не лучше ли для тебя, чтобы он умер? – тихо спросил Кэйрон.

Марция замерла, её изуродованная щека побагровела. Она не стала поворачиваться к нему, тем не менее, её слова он слышал прекрасно:

– Я сделаю всё, чтобы он выжил! – это прозвучало как клятва. Кэйрон презрительно скривился.

– И что дальше? Я ведь знаю, что он не сможет…

– Не смей вмешиваться, иначе я уничтожу тебя!

– За что? – поинтересовался Кэйрон.

– За попытку убить короля. Или ты думаешь, что твоя тайна не отразилась нигде, кроме следов на снегу?

Вот теперь она повернулась к нему. Кэйрон поразился той ненависти, что увидел в её взгляде. Она никогда так не смотрела ни на кого.

– Ты бездарный неудачник, дядя, – одна половина её лица застыла, другая источала злость. – Тебе в голову не пришло подумать о последствиях.

– И каковы последствия? – В её глазах Кэйрон увидел непоколебимость Маэрины, отправлявшей людей на костёр за еретичество и колдовство. Даже Гиемон не был так жесток в вопросах веры, зато его жена не признавала компромиссов. Однажды она лично приговорила пятерых женщин к сожжению и весь день наблюдала, как они горят, не проявив ни жалости, ни усталости. Люди задыхались от пепла и убегали, а Маэрина ушла лишь тогда, когда погас последний костёр.

– Тебе придётся убраться отсюда немедленно, иначе я прикажу тебя арестовать!

– Ты не посмеешь!

Марция улыбнулась, Кэйрон опять отметил, как она похожа на мать. Только Маэрина не улыбалась – она всё делала совершенно хладнокровно.

– Давай договоримся, – Кэйрон поднялся из кресла, одёрнув камзол и поправив шпагу. – Я на время останусь в Сканналии, взамен не сообщу всем, что твой супруг отныне не в состоянии удовлетворить ни одну женщину. Как думаешь, что сделает твой отец, когда узнает?

– Он ничего не сможет сделать!

– Ошибаешься! Помнишь отравление? Я провёл расследование и выяснил кое-что.

– Что же?

– За ним стоял он!

– Что за чушь! – Вот теперь она слушает, отметил Кэйрон. – Это были сканты!

– Сканты стояли за твоим отравлением, но первоначально убить хотели Дайруса. Скантам король был нужен живым, иначе зачем городить эту ерунду с портретом? Зато ты им мешала, как и Тория когда-то. Вместо того чтобы по ночам шептать королю на ушко нужные им приказы, они наблюдали бы, как он пытается сделать тебе ребёнка. Вряд ли Дайрус пустил бы Карла в супружескую постель. Ворнхолм, как видишь, далеко не все нити проследил. Гиемону не нужна независимая Сканналия, он всегда мечтал о Великой Барундии и не хотел упускать шанс! Однажды ради твоего брака с Айварихом он едва не отдал ему на растерзание и Катрейну, и Дайруса, теперь пришла твоя очередь! Почему он примчался сюда? Убедиться, что ты в порядке? Да ему плевать на тебя! Он приехал узнать, что пошло не так! Убивать тебя он не хотел, это верно, но после смерти Дайруса он не позволил бы тебе повторно выйти замуж и родить детей!

– Лжёшь! – Марция побледнела.

– Он выставил тебя из Барундии, чтобы застолбить трон Сканналии! С чего ты взяла, будто он позволит тебе править? Я знал, что Дайрусу недолго сидеть на троне, однако недооценил желание Гиемона получить Сканналию в своё распоряжение. Ему нужен Нейский канал, чтобы контролировать морские перевозки, растущие с каждым годом. Сейчас уже не желания королей, а денежные и торговые потоки диктуют, какую политику вести. Гиемон предпочитает держать в руках как можно больше этих потоков. Ты ведь знаешь, что Айварих пытался лишить его привилегий после первого похода Дайруса? Так вот, Дайрус тоже отказался отдать ему канал и земли к югу от него – уж не знаю, кто ему посоветовал, – и Гиемон отправил сюда тебя. Его люди – Сильвестр с Димом – должны были сразу после свадьбы расправиться с Дайрусом, чтобы исключить малейший шанс для тебя родить наследника Сканналии.

– Это ложь, – неуверенно повторила Марция. Она знала отца.

– Я не говорил тебе именно потому, что ты не поверила бы. Из-за вмешательства скантов – не знаю, откуда они обо всём узнали – вместо Дайруса пострадала ты. Гиемон испугался последствий. Я буквально выпросил даже не у него, а у Маэрины флот и людей для поездки сюда. Я хотел спасти тебя…

– Поэтому решил избавить меня от мужа?

– Не от мужа – от слабака, который не может и не хочет тебя защитить! Мы бы поженились, и, уверяю тебя, Гиемон был бы бессилен против нашего союза!

– Как ты мог подумать, что я выйду за тебя? – с отвращением бросила Марция.

– Так же, как ты вышла за него, – ради долга перед страной! Не Барундией – Сканналией!

– Какое тебе дело до Сканналии?

– Я не позволил бы Гиемону захватить её. Я удержал бы его от любых попыток взять эти земли силой. У нас были бы дети, и, поверь, мне нет дела до твоей болезни, я не унизил бы тебя пренебрежением!

– Я не верю ни слову про моего отца! – заявила Марция. – У тебя есть доказательства?

– Если пожелаешь, сумеешь их получить.

– Как?

– Сильвестр и Дим многое могут порассказать. Они оба – шпионы Гиемона, с самого начала работали на него. Он прислал их именно для таких дел. Дим – мастер убийств, Сильвестр изворотлив и хитёр. Они втёрлись в доверие к Айвариху, чтобы уничтожить его, точно так же они помогли бы уничтожить Дайруса. Перед отравлением Сильвестр был в Барундии, и, я уверен, тогда он и получил приказ. Сильвестр сейчас недоступен, но ты можешь допросить Дима.