True light

Глава 6

Странно только, что мистер Беннер не предупредил их об этом на прошлом уроке. Обычно он был более предсказуем. И не то чтобы она не доверяла Эдварду в этом вопросе, учитывая его собственный интерес, скорее, хотела проверить свою внимательность. Может, она что-то пропустила? Белла попыталась прислушаться к мыслям людей вокруг, чтобы понять, что знают они.

Но биология, кажется, никого не волновала. А ещё одноклассники слишком много думали про них с Эдвардом, это жутко отвлекало. Кто-то просто удивлялся, заметив, что один из Калленов сидит отдельно от семьи, так ещё и с девушкой. Кто-то раздражался. Майк, Эрик и прочие её поклонники, конечно же. Анджела чувствовала практически страх, видя их рядом. Но при этом считала, что они необычно гармонируют, как свет и тень, такие разные и в то же время оба неземные.

От её поэтических сравнений, щеки у Беллы вспыхнули с невиданной силой. Что Анджела такое напридумывала? Да, у них с Эдвардом были кое-какие общие нечеловеческие черты, но она и вампир… Ей и дружески болтать с ним было перебором. А он едва перебарывал тягу к убийству, чтобы просто познакомиться с другим иным существом. Крайне сомнительное предприятие.

— Не любишь тыкать в себя иглами? — усмехнулся Эдвард, вытаскивая её из круговорота чужих размышлений.

— А что, кто-то любит? — она скептично прищурилась. — Но это не основная проблема.

— Значит, у тебя тоже есть сложности с чужой кровью?

Белла хотела по привычке отшутиться или сослаться на боязнь, как её когда-то надоумила Рене. Но поняла, что ей незачем было врать ему про это.

— У меня — нет. А вот у людей есть проблемы с моей.

Эдвард посерьёзнел. Она не удержалась и рассмеялась.

— У меня нет группы крови. По крайней мере такой, которую можно определить, используя человеческие маркеры.

— Я уж подумал, что твоя кровь синяя или что-то вроде того.

Он хмыкнул и снова вроде как расслабился. Хотя вряд ли мог себе это позволить в её обществе в принципе.

— Ничего такого, но вообще-то даже так это тоже опасно. Если люди заинтересуются, если они поймут, что я другая, то они, я не знаю, пустят меня на опыты, наверное.

— Сомневаюсь, что мистер Беннер так жесток.

— Всё всегда начинается с малого, — цокнула она.

— Если на тебе не сработают стандартные тесты, то в худшем случае мистер Беннер отправит тебя на обследование в больницу, к Карлайлу.

Белла вспомнила, как в далеком прошлом, когда она сама была ещё слишком мала, чтобы дать отпор, изворачивалась Рене, спасая её от чересчур дотошного врача.

— И он меня прикроет?

— Это в его же интересах, — улыбнулся Эдвард.

— Точно, у нас же договор.

Воодушевленная его дружелюбием, Белла решила уточнить ещё один момент:

— А как ты узнал? Что мистер Беннер собирается устроить нам проблемы?

Эдвард открыл рот, закрыл его, очевидно мучаясь сомнениями, но всё же выдал, глядя ей прямо в глаза:

— Точно так же, как ты узнала, что Майк собирается пригласить тебя на весенний бал.

Ей потребовалось секунды три, чтобы сообразить. И в этот момент из неё будто вышибли весь воздух. Что он имеет в виду? Он знает, что она?.. Но тогда выходит, что и он тоже?.. Но с чего бы вампирам?.. Белла слишком громко сглотнула. Да, они вроде как пытались узнать друг друга получше, но не то чтобы она собиралась выкладывать Эдварду все свои секреты.

— Об этом нетрудно было догадаться, — аккуратно отозвалась Белла, цепляясь за уже порядком нагревшуюся от ладоней бутылку содовой, как за спасательный круг. — Этот дурацкий бал уже неделю все только и обсуждают.

Эдвард улыбнулся. Светло и коварно одновременно.

— Тайлер считает, что ты обманула Майка и Эрика и не собираешься уезжать в Сиэтл в день танцев. К тому же он думает, что Майк был прав, и я имею на тебя виды, поэтому и пригласил на этот разговор.

— Это тоже не то чтобы недоступная информация, — Белла уперлась.

— Прямо сейчас он хочет помешать мне и перебить ставку. Но сомневается, стоит ли делать это практически в присутствии Лорен, когда как он уже дал согласие быть её парой.

«Птичка в руке лучше той, что в небесах, верно?», — донесся до неё внутренний монолог Тайлера. — «Да к чёрту! Эта Меллори всё равно последняя стерва».

— И, кажется, ты нравишься ему больше, чем она, — «перевёл» Эдвард метания Тайлера.

Белла вжала голову в плечи. В сторону Тайлера она не смотрела, но чувствовала, что он приближается, оторвавшись от остальных ребят, которые уже выходили из столовой. Он, как и Майк, тут же принялся воображать о том, чем будет заниматься с ней после танцев.

— В какой бы форме я ему не отказала, Лорен в любом случае сживет меня со свету, — пробормотала она, стараясь придать лицу невозмутимый вид.

Ни Лорен, ни Тайлер её в этот момент, конечно, не волновали ни капли. Да и Тайлер что-то сбавил обороты. Он уже должен был оказаться у их стола, но вдруг замедлил шаг, пока совсем не остановился, его мысли спутались. Вместо слов пришли почти чистые эмоции, которые ей было тяжелее воспринимать. Кажется, он недоумевал, и был зол, и испуган. Белла собралась и подняла взгляд, перестав изображать непринужденность. Но не обернулась на Тайлера, который застыл где-то позади неё. Она посмотрела на Эдварда, в лицо которого очевидно вглядывался и Тайлер.

И она не сказала бы, что он выглядел ужасающе. В смысле, он не кривился, и не показывал зубы, и не хмурился, он был спокоен. Даже, скорее, равнодушен. Смертельно равнодушен. Из его желтых глаз ушло всё тепло, теперь там был только холод металла — высокомерного золота. От этого выражения у неё прошла дрожь по телу. Тайлер, который и сам вел себя немного заносчиво, был от такого Эдварда так же далек, как мелкий менеджер, самоутверждающийся за счёт подчиненных, от жестокого бога, без сожалений распоряжающегося жизнями целых народов.

Это сработало, как и задумывалось. Тайлер, здраво оценив свои шансы, отказался от идеи иметь с ней дела, пока она находится рядом «с этим больным уродом», и поспешил на улицу. Последние люди покинули столовую, раздался звонок на урок, стало непривычно тихо. Белла поставила на стол бутылку, расцепив судорожно сжатые пальцы.

— Спасибо, конечно, но, думаю, было бы лучше, если бы я всё же сама послала его.

А пока существовала вероятность, что Тайлер предпримет ещё одну попытку, пока Эдварда не будет рядом.

— Мне не понравилось то, что он думал о тебе, — оправдался Эдвард. В его голосе всё ещё чувствовался лёд. Он смотрел на дверь, будто ждал возвращения Тайлера.

Беллу тоже раздражали выдумки Тайлера. Он отчего-то считал её легкой добычей. Эдакой зашуганной скромницей, которая сама начнет бегать за ним, как только перестанет ломаться для приличия.

— Если реагировать на всё, что думают люди, никаких нервов не хватит, — продолжила Белла сварливо. — И трупы некуда будет девать.

Эдвард усмехнулся и перевел взгляд на неё. Выражение его лица мгновенно изменилось, вернув уже почти привычную мягкость. Застывшее золото глаз расплавилось и запылало. Но это, честно говоря, не сделало его ни на каплю человечнее. Он всё ещё выглядел опасным, и это, по идее, должно было отталкивать её на сознательном и подсознательном уровнях. Но нет, она легко оставила своих смертных друзей, чтобы якшаться с вампиром. Пусть и ненормальным.

— Прости, если напугал, — повторился он.

— Может, лучше не делать то, за что приходится извиняться? — укорила она его.

— Боюсь, это часть моей природы. Не извиняться, пугать.

— Как и способность к чтению мыслей? — выпалила Белла, пока не передумала.

— Нет, это мой личный талант.

— Так не все вампиры?.. — уточнение было лишним, но она всё равно его озвучила.

В пустом зале её слова отразились от стен и прозвучали громче, чем она хотела бы. Белла поежилась. Идея того, что вампиры могли оказаться ещё сильнее, чем она думала, действительно пугала. Хотя куда уж им дополнительные способности! Они и без того были, без преувеличения, совершенным оружием.

— Я ни разу не встречал никого, подобного мне. До тебя, — покорно пояснил Эдвард, но тут же встал с места, сунув пробку от содовой в карман. — Идём, прогуливать в школьной столовой не слишком уместно.

— Поверю на слово. У тебя в этом опыт явно куда больший, чем у меня, — она тоже подскочила, спешно надевая куртку и следуя за Эдвардом.

Впрочем, Белла была рада заминке. Обсуждать их, по всей видимости, общую способность ей было неловко. Тем более, что для неё телепатия всегда была вечным напоминанием, кто она есть, а вовсе не какой-то индивидуальной чертой.

— Ничего сложного, — усмехнулся Эдвард. — Главное — не попадаться на глаза.

— Уверена, что с этим ты тоже справляешься лучше меня. Ну знаешь, растворяешься в тумане, превращаешься в летучую мышь и всё такое.

Эдвард рассмеялся.

— Обычно, если я хочу отдохнуть, то просто ухожу в машину и слушаю музыку, — он открыл перед ней дверь столовой.

Дождя в кои-то веки не было, так что Белла посмотрела на серое небо и тоже прыснула.

— Как банально. Я разочарована.

— Прости.

Он старался идти с ней в ногу, но выходило, что они передвигались слишком медленно для него и слишком быстро для неё, так что Эдвард пошёл перед ней спиной вперед. Наверное, можно было не переживать, что он споткнется и упадет.

— Кажется, извинения тоже начинают входить у тебя в привычку, — они добрались до парковки: — К тебе или ко мне? — Белла старалась сохранить серьезный тон, но совсем не выходило.

— Лучше ко мне.

— Тебя что-то не устраивает в моем пикапе?

— Я испытываю к нему огромное почтение, — очень правдоподобно оскорбился Эдвард. — То, как он уничтожил фургон Тайлера, достойно аплодисментов.

Белла закрыла рот рукой, чтобы не расхохотаться.

— Но раз уж я приглашаю… — он махнул на «Вольво».

Когда они подошли к нему, Эдвард галантно открыл перед ней дверь, а она попыталась усесться на кожаное кресло в этот наверняка чертовски дорогой салон с максимально возможным достоинством. Складывалось ощущение, что машина минуту назад сошла с конвейера: было очень чисто, а все зеркальные поверхности сверкали, как будто их только что натерли. Белла была уверена, что если откроет бардачок, то обнаружит, что он пуст. Ремни безопасности уж точно ни разу не использовались по назначению.

Пока она осматривалась, Эдвард приземлился на водительское место, завел двигатель, включил печку, очевидно, только для неё, и выкрутил громкость магнитолы на минимум.

— Я ничего не имею против Дебюсси.

— Разбираешься в музыке? — отозвался он с энтузиазмом.

— Я не ценитель, — поспешила она разочаровать его, — но помню любимые композиции. В детстве музыка помогала мне… заглушить чужие мысли.

Эдвард сделал ей шаг навстречу, раскрыл карты, теперь была её очередь.

— Ты умела это с рождения? — он повернулся к ней.

Она тоже расположилась поудобнее, а не как английская леди.

— Да. И это было ужасно. Люди принимали меня за чокнутую. Только из-за частых переездов, потому что окружение постоянно менялось, я путем проб и ошибок научилась не вызывать подозрений у новых знакомых.

— Иногда это бывает полезно, — подхватил Эдвард. — Но чаще всего это скорее проклятие, чем дар. Мне с трудом удается абстрагироваться.