Огни юга. Часть 1. Дом света

Глава 5. Оракул Норн

1572 г. от заселения Мунгарда, катакомбы Ловонида, Авалор

На следующее утро Белус и Хуг привели по пятёрке крепких парней. Первый – натренированных, хорошо вооружённых и вымуштрованных, второй – юных, пройдошливых и лихих, как он сам.

– Разделяемся на пары. Каждая будет исследовать своё направление и оставлять на развилках метки в виде рун. По ним вас отыщут, если вы не вернётесь к месту сбора вечером. Возьмите с собой достаточно еды и воды. Будьте внимательны и осторожны. Здесь могут водиться демоны, – раздавал перед выходом последние указания Николас. – Известно ли об этих катакомбах Лучезарным, точно сказать нельзя.

Повстанцы разошлись каждый в свою сторону. Только Гвидион остался в большом зале. Несмотря на негодование товарищей Охотник взял себе в пару Герду.

Они продолжили исследовать тоннели по карте.

– Всё-таки не стоило злить авалорцев. Их раздражение было почти осязаемым, – заговорила Герда, когда они оказались наедине.

– Переживут. Я доверяю тебе больше, чем им. Да и устал от того, что мне дышат в спину и указывают, что делать.

– Но я бесполезна в бою! – переживала она.

– Я пересёк весь Мунгард в компании целителя, который только лечил мои раны и готовил еду. Силы у меня достаточно, а дружеского совета и поддержки не хватает, – объяснил он.

На самом деле Николас боялся, что Герда выдаст свой дар. Непонятно, как повстанцы отреагируют на это, посему лучше не бросать её одну в их обществе.

– Там что-то есть, – Герда указала глазами в темноту коридора.

Он и сам заметил мерцающую демоническую ауру. Слабенькая. Николас велел Герде подождать, а сам потянулся за мечом и выступил вперёд. Послышалась усиленная эхом возня, фырчанье и треск ткани. Охотник нагнулся и осветил факелом нишу с тайником. Внутри лежали мешки. Из одного сыпался овёс, а рядом стоял белый лис.

– Можешь выходить! – позвал Герду Николас.

Она нагнала его и загнула через плечо.

– Это же Гилли Ду!

– Вряд ли он прошёл бы за нами весь остров. К тому же, у него всего один хвост, – усомнился Охотник.

Лис, будто поняв его слова, разделил свой хвост на девять частей, выпрыгнул из ниши и приветственно тявкнул.

– Я недооценил его любовь к салу, – ошарашенно хмыкнул Николас.

Гилли Ду бросился натирать его сапоги своей шкурой.

– Мужчины! Дело не в сале. Он хочет стать твоим питомцем, – потешалась Герда.

Охотник грозно глянул на лиса. Тот повернул голову набок, изображая недоумение.

– Нашим, – Николас притянул Герду к себе и поцеловал в макушку. – Раз ты хочешь, то пускай идёт с нами. Только надо будет научить его, как себя вести в приличном обществе.

– Вот ты и научишь, – засмеялась Герда и приложила палец к его губам, чтобы остановить поток поцелуев. – Это твой друг детства, тебе он дарит цветы и за тобой ходит хвостом. А у меня даже домашних животных приструнить характера не хватает. Я могу только раскормить его до состояния шерстяного шарика.

– В здешних условиях – вряд ли. И на меня у тебя характера вполне хватает, – развеселился он следом за ней.

Лис снова радостно тявкнул и полез к Николасу на колени. Хитрюга! Проблем с ним не оберёшься, но чего не сделаешь ради любви?

Втроём они двинулись дальше. Выбранная Николасом дорога вела к центру лабиринта. Развилок встречалось великое множество. Даже сверяясь с картой, они постоянно сбивались с пути. Впрочем, нашёлся хороший ориентир. Если они шли в правильном направлении, то Гилли Ду находил очередной тайник. Похоже, осведомители Жерарда наведывались сюда часто, раз здесь хранилось столько свежих припасов.

Возле очередной развилки Гилли Ду замер и зарычал. Николас прислушался.

– Кто-то поёт, – шепнула ему на ухо Герда.

Звонкие женские голоса тянули ноту за нотой, без слов. Это и есть оракул? Николас с любопытством подался вперёд. Пение пропало.

Они обошли несколько коридоров и вернулись обратно. Едва уловимые голоса слышались только в этом месте. Охотник сверился с картой.

– Здесь должно что-то быть, но как туда попасть, не понятно. Отойди, я проверю, есть ли пустоты в стенах.

Герда вместе с лисом отступили к дальнему проходу. Николас воздел руки и принялся испускать ветроволны. Они будто натыкались на идущие в разных направлениях течения и вихрились. Николас постучал костяшками пальцев по стене.

Пение усиливалось и давило на уши так, что голову вело. Может, разбить стену? Или он устроит обвал, если будет вести себя неосмотрительно?

Из носа стекла капля крови. Снова приступ? Николас глотнул лекарство Сайлуса из фляги, вытер лицо и обернулся к Герде.

– Смотри, здесь знак Компании, – она осветила факелом стену, возле которой стояла.

Охотник потрогал его. С этого места голоса были не слышны, и печать не отзывалась на прикосновения.

– Попробуй теперь ты. Прислушайся к чутью, к аурам. Прощупай мыслечтением. Заодно потренируешься и сбросишь излишки энергии, – предложил Николас.

Герда зажмурилась, выровняла дыхание и опустила подбородок на грудь. Её аура вспыхнула, во все стороны поползли тонкие голубые мысленити.

– Мне… мне кажется, нам туда, – указала она в противоположную сторону от той, где искал Николас.

– Ступай за чутьём. Я буду смотреть, чтобы ты не наткнулась на стену.

Не открывая глаз, Герда осторожно шагала и проверяла пространство впереди себя ладонями. Она то шла вперёд, то разворачивалась и возвращалась. Наконец, они замерли на том же месте, откуда начинали.

– Ничего не выходит, прости! – сдалась Герда и открыла глаза.

– Не страшно. Мы здесь для того, чтобы освободить пленника. Тайны Компании вряд ли нам помогут, – успокоил её Охотник.

Герда снова зажмурилась и направилась в тоннель, который не хотел её отпускать.

– Я… я что-то вижу. Ауры, расплывчатые.

Николас едва поспевал за ней, хотя шагал намного шире.

– Люди или демоны? Полукровки, как Риана и Мидрир? – тараторила она.

Настроение Герды мгновенно изменилось от неуверенности до лихорадочного возбуждения. Что-то не так! Нужно увести её отсюда. Охотник протянул к ней руку, но Герда упорхнула, как бабочка.

– Нет, они другие, живые и неживые – по двое в одном. Словно искусственно созданные.

– Гомункулы? – удивился Николас.

До войны в Эскендерии книжники вели опыты по созданию искусственной жизни, но после осады от их работы ничего не осталось.

– Нет. Когда-то они были живыми, а потом из них вырезали что-то ненужное и сделали идеальными. Вот же глупость! – Герда лихорадочно засмеялась. – В природе нет ничего лишнего, а идеальна только смерть. Она всех делает одинаковыми – холодными и безвольными. Они так страдают! Эта песня – их плач по утраченной свободе.

Герда бежала, но говорила спокойно, не сбиваясь с дыхания. Они куда-то свернули, ещё и ещё. Николас потерял направление.

– Нет, не так. Двое в одном. Они связаны путами, что вырастают из обрезанных и оплетают непостижимых. Это место питает путы, превращает их в кандалы. Подлинные пленники здесь! Те, кого ты должен освободить, здесь! Они ждут тебя!

Она до боли вцепилась в запястье Николаса. Теперь он и сам видел таинственные путы – голубые нити мыслесвязи. Они мерцали до рези в глазах, мощные, словно цепи. Они намертво сковывали Охотника с Гердой.

Он замер. Кровь стучала в ушах, сердце рвалось из груди, прошиб холодный пот.

– Сёстры зовут меня! Я должна быть с ними. Я не я, я часть их, мы одно целое. Меня уже нет.

– Герда! – закричал Николас.

Факел мигнул и погас. Она засмеялась, и все звуки исчезли, даже её дыхание. Аура растворилась в темноте.

Когда немного отпустило, он попытался зажечь факел. Руки дрожали, кресало соскальзывало с кремня, не высекая искры. Раз, второй, только на третий удалось распалить огонь. Лис тоже пропал.

– Герда!

Охотник побежал по коридору. Не нужно было ходить одним, не нужно было искать секреты Компании. Почему он не подумал, что Герде угрожает опасность? Её бабку ведь чудом спасли из этого жуткого оракула. Герда унаследовала её дар и тоже может стать его частью. Тогда она исчезнет из мира живых, и отыскать её смогут лишь слепые вёльвы.

Что же делать?! Выколоть себе глаза? Может, слепой, как горевестницы, он найдёт путь к Норнам? Нет, это навеянные паникой мысли. Нужно успокоиться.

Затушив факел, Николас зажмурился и выровнял дыхание, представляя то, что видела Герда. Неживые-немёртвые существа два в одном. Нет, только темнота. Хотя… Вот оно! Мысленити, которые связывали его с Гердой, истончились, но не исчезли. Надо следовать за ними.

Николас шёл, то и дело натыкаясь на стены и спотыкаясь о камни. Казалось, дороге нет конца. Нити всё тянулись и тянулись, будто он распускал шарф. Ход начал сужаться, потолок нависал всё ниже, заставляя уже ползти на коленях.

Руки натолкнулись на груду камней. Завал. До самого потолка. Нить пронзала его, наливаясь ярким голубым свечением. Значит, Герда жива. Нужно раскопать завал и вызволить её.

Охотник убирал камни руками и даром, стараясь не вызвать нового обвала. Сколько часов провозился, и сам не знал. Вода во фляге закончилась, мучила жажда. Наконец показался просвет. Николас протиснулся сквозь него и кубарём скатился на пол огромного зала.

Герда стояла к нему спиной. Нагая, она щупала носком воду в подземном озере. Изнутри его словно озаряли огни Червоточины. Поверхность переливалась пурпурным, зелёным и синим цветами, на глубине кружили тени огромных акул.

Николас различал слова их песни:

– Иди к нам. Мы так долго тебя ждали. Ты часть нас, с тобой мы станем целыми. Мы будем знать всё, и Мрак не одолеет нас. Иди же, нам так больно и одиноко без тебя.

Нет! Если Герда прыгнет в воду, акулы съедят её!

Изо рта не вырывалось ни звука. Николас распластался на полу и не мог даже пошевелиться. Как в кошмарном сне, вязком и тупом.

Поднялась огромная волна и смыла Герду. Нет, она не могла утонуть! Он ведь столько ради неё преодолел, он не может её потерять!

Герда всплыла на поверхность. Она дрейфовала на спине. Веки сомкнуты, лицо безмятежное, как во сне. Акулы кружили вокруг неё посолонь, плавно поднимаясь на поверхность, пока не вынырнули.

Это же люди! Тощие, лысые, с мягкими женскими чертами и глазами на всё лицо. Груди плоские, в шрамах. Создания вели вокруг Герды хоровод и смотрели ввысь.

– Он зде-е-есь! – эхом прокатилось по залу.

В этот раз голос был другим, нечеловеческим. И доносился он не от изуродованных женщин, а сверху. Грудь сдавливала такая паника, что даже вздохнуть не получалось.

Николас с трудом поднял взгляд. Под потолком клубилась стальная дымка. Снова полыхнули нити – не мыслесвязь с Гердой, а зелёные и бирюзовые. Они тянулись из воды к сизому облаку и натужно скрипели.

– Зде-е-есь!

В седой дымке стали различимы призрачные лица: цветущей зрелой женщины с толстыми косами и сухой карги со спутанными седыми колтунами.

– Вечерний Всадник, мы так долго ждали тебя! – звали головы. – Мы тебе не чужие, мы столько для тебя сделали! Ты забыл про нас, неблагодарный? Нас пленили, над нашими пророчицами надругались. Людишки считают, что мы нужны, только чтобы служить оружием в их войне, следить за их врагом и предсказывать будущее. Они ещё хуже Мрака! Они не представляют, что мы значим для мира и как скажется на нём наше пленение. Ты должен нас спасти. Наши злоключения, все несчастья мира – твоя вина!