Огни юга. Часть 1. Дом света

Главарь поспешил за своим отрядом.

Колени задрожали, и Николас едва не рухнул. Только не приступ! Нет, силы воли хватит выстоять до конца церемонии. А дальше как-нибудь…

Николас присел на корточки.

– Обождём, пока скроются ауры, – прошептал он.

Бунтовщики смотрели встревоженно, но вопросов не задавали. Это радовало. Вскоре Лучезарные удалились на безопасное расстояние, и они выбрались из укрытия. К этому времени подоспел отряд Мидрира.

– Что стряслось? Почему вы задержались? – забеспокоился тот.

– Нарвались на Лучезарных. Они кого-то заметили вдалеке. Мы подумали, что это вы. Я даже хотел отправиться на подмогу, – сообщил Николас.

– Нет, мы никого не видели, – качнул головой Мидрир.

Получается, не повезло только отряду Охотника. В пору думать, что он притягивает несчастья… или Лучезарных, что немногим лучше.

– Похоже, наше убежище раскрыли. Нужно увести людей из катакомб, пока Лучезарные не перекрыли все выходы, – распорядился Николас.

– Я предупрежу, – вызвался Джодок.

С едва слышным хлопком он обернулся рысью, оставив одежду рядом. Мощные лапы бесшумно оттолкнулись от земли, и Джодок умчался по узкой звериной тропе.

До Динас Эмрис добрались без приключений. Отряд Гейрта уже разбивал лагерь в дубраве, укладывал камнями кострище и поджигал хворост. В темноте дым был незаметен. Ветер не разносил запах гари из укрытой холмами ложбины, да и отсветы тоже не получалось разглядеть. Куда опасней, если Лучезарные засекут ауры одарённых. Поэтому способностями не пользовались без крайней нужды.

В двух словах они передали Гейрту всё, что видели на дороге. Тот подозвал своих лазутчиков и приказал бдительней следить за дорогами.

– Флавио попался или раскололи кого-то из тех, кого поймали на Левегар? – гадал он. – Впрочем, результат один. Теперь нам придётся туго.

– Может, отменим церемонию? – предложил Белус. Без товарища он вёл себя куда более скованно. – Вдруг Лучезарные и сюда нагрянут?

– Наоборот, надо торопиться. Больше такой возможности не будет. В случае опасности дух Хрустального грота укроет нас, – возразил Гвидион. – Осталось только прояснить один вопрос.

Он отвёл доверенных людей ближе к пещере, где их мог подслушать только рыскавший на опушке Гилли Ду.

– Николас, ничего не хочешь объяснить? Зачем ты поднялся навстречу тому Лучезарному? Ты же едва нас не выдал!

Охотник повёл плечами. Не рассказывать же про связь с Безликим и мистические видения. Если наставники об этом узнают, то начнут давить на него с утроенной силой.

– Я хотел быть наготове, если он нападёт. Голубые Капюшоны прочёсывали местность мыслечтением. Один меткий удар оглушил бы их, и тогда мы смогли бы убежать.

– Нет! Тебя как будто гипнотизировали, – возразил наставник. – Может, главарь обошёл защиту ветроплава? Судя по ауре его дар не уступает твоему.

– Меня больше волнует, почему вас отпустили, – присоединился к расспросам Мидрир.

– Может, тот Лучезарный Предвестник? Одержимый? Николас, не молчи! Только ты можешь их отличить, – Гвидион с силой сжал его плечо.

– Нет, спрута в его сердце я не видел и не чувствовал на себе внушения. Я действовал по своей воле, пускай даже вам мой поступок кажется глупым, – стоял на своём Охотник.

– Уж не одержим ли ты сам? – Мидрир схватил его за ворот камзола. – Может, поэтому Голубые Капюшоны обходят тебя стороной уже во второй раз?

Голова гудела, во рту ощущался солоноватый привкус крови. Николас принялся усиленно массировать виски, чтобы унять боль.

– Не шуми! – осадил Мидрира Гвидион. – Нас не тронули, потому что не заметили. Провидение на стороне священной династии Хассийцев-Майери. В любом случае если Николас одержим, то дух заметит это и предупредит меня.

– Если это случится, то я убью его собственными руками. Он мой ученик. Я обязан оказать ему последнюю милость, – с угрозой объявил Мидрир и отпустил Охотника.

Да плевать! Такими темпами он быстрее умрёт от болезни дара.

Приступ потихоньку проходил, мысли прояснялись.

– Возвращайтесь к костру. Жених и невеста должны встретиться с духом без свидетелей, – велел Гвидион.

Николас вручил ему свою сумку:

– Сохраните их для меня. Это очень важно.

Тот непонимающе вскинул бровь.

– Там прах короля, дневник Норны и старый фолиант из Эскендерии. В дневнике нет ничего тайного, а фолиант открыть может только Безликий. Наверное. Будьте с ним осторожен. Мне кажется, что он проклят.

– Но как же ты сам? – встревожился Гвидион.

– На меня не действует.

– Ну, конечно, – скептично хмыкнул он. – Но рад, что несмотря ни на что ты мне до сих пор доверяешь.

– Я не во всём с вами согласен, но это не значит, что я не доверяю вам, иначе этой свадьбы не было бы.

Гвидион слабо улыбнулся и похлопал его по плечу, показывая, что исполнит просьбу. Он отошёл к костру проверить приготовления. Риана положила на траву длинные льняные рубашки для церемонии и ушла вслед за остальными. Наступила глубокая ночь. Луна ярко сияла на небе вместе с россыпью звёзд.

Николас с Гердой остались наедине. Она всю дорогу отмалчивалась, хотя выглядела испуганной: обнимала себя за плечи и низко держала голову.

– Что с тобой? – спросил он, ласково прикасаясь к её щеке. – Тоже думаешь, что я одержим?

– Нет. Но в чём-то Мидрир прав, – Герда подняла на него обличающий взгляд, тот самый, который унаследовала от деда. – Я узнала ауру Лучезарного. Это он отвёл от нас опасность, когда мы только прибыли в Ловонид. В этот раз вы словно пожимали руки, здоровались или даже братались. Ты клекотал, как птица, и он отвечал тебе так же.

– Не припоминаю ничего подобного. Может, тебе показалось?

– Нет! Ты же прекрасно осознаёшь, что происходит что-то странное. Зачем тогда врёшь? Не бунтовщикам и не мне, а себе. Это тебя погубит!

– Я сказал всё, что мог сказать. Не требуй от меня большего. Если разочарована, можешь отказаться от свадьбы. Я всё пойму, – процедил сквозь зубы Охотник и отвернулся.

Внутри всё кипело от ярости, но не на Герду, а на себя, на свою непреодолимую слабость. Зачем Безликий заставлял его тянуться к Лучезарному? Что означал таинственный шёпот?

Отгадка вертелась на языке, дразнила, но стоило за неё ухватиться, как она выскальзывала и пряталась в дальнем уголке души, похожем на синюю бездну океана.

– Николас, – позвала Герда. Её руки обвили его талию со спины. Как во время их первой встречи в Волынцах: дрожащий детский голос, горячее дыхание и промокшая от слёз рубашка. – Мне страшно тебя потерять. Я так хочу… хочу, чтобы ты жил. Хочу куда больше этой демоновой свадьбы и всего остального!

От макушки до пяток пробежала волна дрожи. Герда угадывала его чувства. Это она могла побороть защиту ветроплава, а не тот Лучезарный. Она догадывалась о его тайне, она почти её раскрыла.

Николас обернулся и сжал её в объятиях. Жемчужные глаза топили в своём лунном блеске.

– После свадьбы я всё тебе расскажу. Обещаю! И подумаю над тревожными знаками, что ты замечаешь. Мне кажется… у меня есть отгадка. Но я ещё не готов её озвучить.

Она поднялась на носки, обхватила его плечи и запечатала его уста своими.

– Ну, где вы? – прикрикнул на них появившийся из-за кустов Гвидион. – После свадьбы намилуетесь. Дух уже ждёт!

Они быстро переоделись в льняные рубашки и вошли в грот следом за Гвидионом. Он освещал их путь факелом.

Обходя озеро по краю у пещерной стены, они добрались до каменного алтаря. Аура духа была почти осязаемой, хотя он ещё не появился на поверхности.

Доверять существам из Горнего мира опасно. Они могут обозлиться, как Снежная Ведьма, или искать смерти, как Небесный Пастух, но могут и помочь, как Белая Птица Умай. Нужно надеяться на лучшее. В последнее время им постоянно не везло. Пускай сейчас для разнообразия удача встанет на их сторону.

Гвидион порезал свою руку ритуальным ножом, и по алтарному жёлобу в озеро стекли багровые капли. Словно почуяв их, из глубины поднялось облако света. Очертаниями оно напоминало акулу.

Зачем столько кровавых жертв? С верой более-менее понятно – боги черпают из неё силу. Но нельзя ли заменить жестокие ритуалы на нечто более мирное? Или если перед королём люди выражали почтение, распластываясь у его стоп и целуя землю, по которой он ступал, то проявлять уважением к богам можно, только отдавая самое дорогое?

Жизнь и кровь.

Если бы Николас был богом, то предпочёл бы искренние чувства – приязнь, дружбу, любовь. Но нет, нельзя заставить любить силой. Любовь можно только подарить вместе с пламенеющим сердцем.

Герда взяла Николаса за руку и кивком указала в центр озера. Оттуда вынырнула дева в хрустальных одеждах. В хризолитовых глазах сверкали хитринки, тонкие губы растягивались в улыбку.

– Вы всё-таки пришли! – усмехнулась она. – Не передумали жениться? Любовь скоротечна и пуста.

– Леди, мы выполнили вашу просьбу. Прошу, не медлите. В память о счастливых годах, что мы провели вместе, соедините их сердца. Они не повторят наших ошибок, – попытался смягчить её Гвидион.

Скосив взгляд на складчатые внутренности пещеры, Нимуэ вздохнула. На поверхности озера появилась рябь.

– Хорошо, раз я дала слово, негоже забирать его обратно. Пускай дети подойдут ко мне. Я проверю чистоту их помыслов. Если они искренни друг с другом, то я дам своё благословение.

– О большем мы не просим, – поклонился ей Гвидион и направился к выходу.

Наряд Нимуэ давал достаточно света, чтобы обходиться без факела.

Герда повела Николаса по знакомой тропе к пологому берегу. От холода босые ноги сводило судорогами. Хотелось подхватить Герду на руки и нести, чтобы ей не приходилось мучиться, но она взглядом показывала, что нельзя нарушать правила.

Они замерли по пояс в воде. Нимуэ стремительно подплыла к ним и вгляделась в лица. Тревога ютилась в уголках её прозрачных глаз.

– Госпожа Нимуэ, это и есть мой избранник, Николас Комри, – представила его Герда.

Леди провела холодным пальцем по его щеке, напомнив о смертоносных прикосновениях Снежной Ведьмы.

– Так вот ты какой, Вечерний Всадник. Какое из твоих лиц настоящее? – звонко рассмеялась Нимуэ.

– Сейчас я обнажён перед вами, как в день своего рождения, – ответил Николас бесстрастно.

Зрачки Леди расширились и затопили почти всю радужку. В них читался испуг. Нимуэ одёрнула руку, словно её ужалила змея.

– Николас рассказал про своих женщин, и моё решение осталось прежним. Прошу, благословите нас, – напомнила Герда.

– Это было легко, потому что те женщины ему безразличны. Но он не сказал ничего ни про тебя, ни про себя, ведь так? – ответила Нимуэ холодно и снова посмотрела в бок.

– Я люблю её и хочу провести с ней эту жизнь и все следующие воплощения. Что ещё я должен сказать? – хмуро ответил Охотник.

– Любишь и хочешь – это я вижу. Но вижу и другое. Она выгодная партия для тебя и твоих людей, иначе вы не настаивали бы на моём благословении. На ваш союз моей воли нет. – Нимуэ обернулась к Герде и поцеловала её в лоб: – Найди себе другого суженого. С этим лжецом тебя ждёт столько горя, сколько ещё не выпадало ни одной смертной женщине. Я благословляю тебя на счастье, кого бы ты ни выбрала своей судьбой. Но только не его!