Огни юга. Часть 1. Дом света

– Как будто это наш первый ребёнок, – подтрунила над ним женщина.

– Для меня каждый раз как первый, – усмехнулся он.

Зашелестела ткань, раздались чеканные шаги. Отвернув занавеску, на балконе показался высокий мужчина в пёстрой мантии. На руках он держал завёрнутого в пелёнки младенца. Тот едва слышно сопел, разглядывая своего отца. Николаса они будто не замечали, хотя он стоял рядом.

– Отец? – выдохнул Охотник, узнавая скуластое лицо с хищными линиями бровей и носа.

Мужчина подошёл к перилам и показал малышу небо. Звёзды переливались, звенели мелодично и подмигивали малышу, словно приветствовали.

– Нравится? Наш дом – не дворец из слоновой кости, и не город свечных башен, а весь этот необъятный мир. Он у твоих ног, малыш. От горных кряжей на севере, – он махнул рукой в сторону заснеженных пиков Каледонских гор. – До самой крохотной букашки, – мужчина показал ползшего по перилам жучка. – Они все – наши родичи. Наш долг присматривать за ним и защищать. Порой это тяжёлый, неблагодарный труд, но красота воплощений стоит всех пролитых слёз и крови. Даже если больно, и кажется, что силы оставили тебя, нужно продолжать борьбу. Только тогда река жизни не пересохнет, столпы мироздания не треснут, а время не сметёт все творения во прах.

– Это слишком много. Я не справлюсь, – ответил Николас.

– А ты попытайся, – обернулся на его голос мужчина. – В твоих глазах я вижу любовь, бескорыстную и жертвенную. Она укажет путь и придаст сил, даже когда тело и разум подведут тебя. Борись! Дойди до конца неторёной тропы. За её краем в отражениях ледяного океана ты отыщешь своё предназначение. Я верю в тебя!

Он поцеловал ребёнка в лоб, благословляя. Николас почувствовал на своей коже влажное прикосновение. Он широко распахнул глаза и обнаружил себя на соломенном тюфяке. На подушке рядом сидел Гилли Ду и вылизывал ему лицо, обдавая не слишком приятным запахом изо рта.

– Фу! – отмахнулся от него ладонью Николас.

В комнате царил полумрак. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь тяжёлые гардины. Дышать было тяжело из-за стоявшей столбом пыли. Тело закаменело, в голову словно свинца налили. Плечо аккуратно перевязали чистыми бинтами, нанесённая Палачом рана болела едва-едва. В углу рядом лежала его сумка с вещами и меч. Последние события поглотил стылый туман забвения, в памяти сохранился только сон.

Снова видение из жизни Безликого? Почему же так хотелось назвать его отца и его дом своими? Как будто бог подсказывал, что вся жизнь Николаса иллюзия. Одно он теперь знал точно: на этой земле не осталось ничего, что было бы ему дорого. Ни усадьбы в Озёрном крае, ни близких, которые любили его безо всяких условий. Теперь на Родине всё чужое. И люди тоже. Дом – там, где сердце, а родные те, кто заботятся о тебе, а не используют.

Герда…

Он пошарил рукой рядом с собой, но ничего не нашёл. Перед глазами заплясали блики недавних событий, отголоски недодуманных мыслей. Её отчаянный крик о помощи, его спешка, признание Нимуэ, обезглавленное тело, обручальный браслет на запястье и привлёкший внимание шрам. Его собственный ещё не зажил до конца, а её выглядел так, будто из него не шло крови.

К чему эти сомнения? Герды нет – счастье змейкой ускользнула сквозь пальцы. По щеке прокатилась одинокая слеза и прочистила взор. Даже глухота прошла.

За стенкой раздавались знакомые голоса.

– Я думал, у него просто истощение. Он ведь не спал несколько дней, а потом вся эта беготня и драки, – сокрушался Гейрт.

– Если бы. Истощение усилило болезнь дара, а смерть Герды вызвала сильнейший приступ, – отвечала Риана. – Тянуть с лечением нельзя. Мастер Моейс, вы достали нож?

– Да, нам несказанно повезло, – отозвался контрабандист. Послышались шорохи, словно из ящика доставали какую-то вещь.

– Мастер Ангус, вы мне поможете?

– Это точно необходимо? Подобные операции, насколько я знаю, проводятся только для опасных мертвошёптов, ясновидцев и огнежаров, утративших контроль над способностями и разум. То есть для тех, кому нечего терять, – возразил целитель.

– У вас есть иное лекарство? Не мифическое, не то, которое надо ещё найти, а то, которое можно использовать сейчас? Нет? – напустился на него Гвидион. – Мы уже похоронили Хуга, короля Лесли, Мидрира, Белуса и многих других славных воинов. Мы не можем потерять и его. Если всё получится, болезнь отступит и он станет обычным неодарённым. Лучезарные больше не смогут уличить его в колдовстве. Им придётся принять его притязания на трон.

– Николас же спрашивал об этом у Белого Палача! – вспомнил Гейрт. – Я тогда не понимал, что он имеет в виду, но… Белый Палач ясно дал понять, что власть не уступит и преследовать не перестанет. А теперь у нас даже нет его внучки.

– Но у нас остался Николас, – веско заявил Гвидион. – Я как его наставник, посажённый отец на свадьбе и жрец нашей общины даю согласие на операцию. Давайте сделаем это, пока Николас не очнулся, иначе он наотрез откажется.

Нет. Нет! Нет!!! Они даже не решают за него, а осознанно идут против его воли. Предатели! Они готовы на всё, чтобы вернуть себе власть на острове, даже если сделать это невозможно.

Что это за место? Заброшенная хижина за городскими стенами? Похоже.

Дёрнулась гардина, дрогнуло стоявшее напротив окна тусклое зеркало. Охотник повернул к нему голову. Внутри шевельнулась тень. Безликий! Он там! Хотя он редко помогал и ничего не объяснял, сейчас обратиться можно было только к нему.

Стараясь не шуметь, Николас поднялся с кровати и поковылял к зеркалу. Те, кого он раньше считал друзьями, так громко обсуждали, как будут превращать его в безвольную марионетку, что даже не услышали тяжёлых шагов.

Николас вытер рукавом поверхность зеркала и вгляделся в отражение. Оттуда за ним наблюдал Безликий. В холодных синих глазах сквозило сочувствие. Охотник протянул к нему руку. Тот переступил через раму и вошёл в комнату.

– Герда… я не верю, что она мертва… – заговорил Николас каркающим голосом.

– Можешь не пересказывать. Я слышу все твои мысли и вижу всё, что ты видишь. Шрам на её запястье слишком подозрительный, как будто его сделали мертвецу. Да и если бы она погибла, то вернулась бы ко мне, но я её не чувствую.

– Ты поможешь? – выдавил из себя Николас.

– Да. Да! Только не сдавайся, не верь им, – принялся убеждать его Безликий. – Это не болезнь дара. У вашей семьи её никогда не было. Чтобы вылечиться, ты должен дойти до конца неторёной тропы. Но если они лишат тебя сути, то ничего не получится. Пойдём со мной. Я покажу, как облегчить приступы.

Не нужно уговоров! Он готов пойти на всё, лишь бы убраться отсюда, от тех, кого он называл друзьями… Как можно дальше!

Он подхватил меч и пристегнул ножны к поясу. Через плечо перекинул сумку с вещами.

– Я хочу узнать…

– Узнаешь, если будешь бороться и дойдёшь до конца, – Безликий протянул ему руку точно таким же жестом, как Николас за несколько мгновений до этого.

За спиной бога разверзлась вихревая воронка. Но Николас её не открывал, у него бы не хватило сил. Безликий? Ах, да, если они родственники, то ветроплав наверняка его наследие.

Распахнулась дверь, и в комнату вбежала Риана, следом за ней Гвидион, Гейрт, Моейс и Ангус.

– Николас, что ты делаешь?! – вскричал Гвидион.

– Я всё слышал. Хотели порезать меня, пока я спал? – бросил он с вызовом. Даже голос перестал натужно сипеть. – Из-за детских воспоминаний мне казалось, что вы лучше и благороднее вождя Пареды, но вы точно так же прикрываетесь высокими словами и манипулируете людьми. Хотите выжить, забудьте о гордости и бегите в Норикию. Своим единственным и последним указом я назначаю следующим правителем Авалора Ноэля Пареду.

– Николас, не дури! – бросился к нему Гейрт, но ударился о глухую стену ветроплава. Но ведь Николас её не создавал!

– Не пользуйся даром! Ты слишком истощён, это тебя убьёт! – заламывала руки Риана.

– Я и так уже мёртв, – зло оборвал её Николас. – Вы убили меня своими словами и намерениями. Прощайте! Прощайте навсегда!

– Не веди себя как ребёнок! –наставническим тоном укорил его Гвидион, но он больше не имел над Николасом власти.

Он отвернулся от бывших друзей и схватился за руку Безликого. Тот стремглав втянул его в воронку, только шустрый Гилли Ду успел заскочить следом. Потоки ветра сомкнулись за их спинами, унося далеко-далеко от суетного Дольнего мира.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

Часть 2. Дом Света