Огни юга. Часть 1. Дом света

Глава 19. Первый бал

1572 г. от заселения Мунгарда, цитадель Безликого, Авалор

Весь день до приёма проходил в нервной суете. Портной в последний момент признал наряд Герды никудышным и заставил помощников о его перекроить. Досталось и парикмахеру:

– Что за безвкусный ужас вы соорудили?! Эта причёска похожа на осьминога с завязанными в узел щупальцами!

При упоминании твари, похожей на осколок Мрака, Герда вздрогнула.

– А пудра? Зачем столько?! С лица же сыплется. На мою лучшую ткань! Уберите немедленно! Нет-нет-нет и ещё раз нет! – кричал портной, срывая с её рукавов излишне пышные кружева. – Почему вы такие невнимательные?! Сколько раз повторять, не надо портить её красоту аляповатыми украшениям, как у вульгарных норикиек. Лорд Веломри любит естественность и скромность. Если госпожа Герда будет выглядеть сегодня несуразно, нас всех отправят на эшафот!

– Пожалуйста, не переживайте. Я попрошу у лорда Веломри, чтобы он щедро вас вознаградил, – попыталась его успокоить Герда.

Но портной остался глух и носился вокруг своих работников, едва не щёлкая хлыстом за их спинами.

Юный подмастерье, едва старше её друга Вожыка, случайно уколол Герду булавкой, когда закреплял на манжете ленту. Его глаза стали размером с яйца и наполнились слезами, а у неё даже кровь не выступила. До чего же тут все запуганы!

Даже когда Герда выходила замуж за наследника короля, вокруг неё так не бегали. Перед Николасом вообще никто не лебезил и не испытывал страха. Бунтовщики открыто высказывали ему свои сомнения и претензии, а он терпеливо их выслушивал. Была ли эта его слабость или, наоборот, сила? Уважали ли его, любили ли? Уж точно желали сделать своим правителем.

Когда Герда только попала в дом Николаса в Урсалии, тот казался ей дворцом, приготовленная целителем Эглаборгом еда – невероятно вкусными деликатесами, а одежда – непозволительно роскошной. На Авалоре бунтовщики удивили её, называя принцессой и наряжая в тяжёлую парчу. Сейчас же вместо выбранного неделю назад платья из голубого атласа её фигуру драпировал немыслимо дорогой воздушный шёлк кораллово-персикового цвета. Рукава-фонарики сужались книзу, подчёркивая изящество тонких запястий, пышная юбка разлеталась при ходьбе волнами тонкой ткани.

Новый наряд едва успели закончить к началу приёма. Портной продолжал расправлять и подкалывать складки, даже когда слуги пытались вывести его из комнаты под руки. Успехом их попытки не увенчались.

– Мастер Гаррет, вы превзошли самого себя, – восхитился Олаф, заглянув в комнату. – Госпожа Герда в этом платье настоящая принцесса, на загляденье неженатым королям и принцам. Женатым, впрочем, тоже. Да что там, она достойна небес!

Герда приложила ладони к вспыхнувшим щекам.

– Можно ещё пять минут? Хотя бы одну! Мне совсем немного осталось! – взмолился портной.

Старшая служанка шепнула что-то Олафу, и тот поражённо вскинул брови.

– Будет, мастер Гаррет. Всё и так идеально. Позвольте госпоже Герде повеселиться на балу. А то она рухнет от изнеможения, так и не добравшись до танцевального зала, – остудил пыл портного Олаф.

– О, простите! Извините милостиво, госпожа Герда, я не хотел вас утомлять. Я просто увлёкся, – он чуть не упал на колени.

Олаф подхватил его под руку и вывел за дверь. Она с облечением слезла с табуретки и глотнула воды из оставленной на столе кружки. Нужно перевести дух, а то и впрямь голова закружилась.

Слуги удалились ещё до того, как вернулся Олаф.

– Извини за это. Не знаю, что за него нашло. Хотя знаю… лорд Веломри. С ним почти все так себя ведут. Разве что Магистр Трюдо позволял себе вольности.

– Прошу, хватит извинений! – измученно замотала головой Герда. – Спасибо, что спасаете. Сейчас и всегда.

– Никаких проблем, – Олаф смущённо улыбнулся и завёл руку за плечо. – Из-за допроса можешь не переживать. Лорд Веломри сохранит твои тайны.

Ещё бы! Ведь это его и тайны.

– И пожалуйста, зови меня по имени.

– О, с этим будут сложности, – уши Герды снова запылали. – Как у мастера Гаррета. Боюсь, подобострастие поразило и мою душу.

– Со временем пройдёт.

– В… Тебя не ругали?

– Нет, хотя стоило. Мне самому не нравится особое отношение лорда Веломри, но… Кто я такой, чтобы спорить? – он задорно подмигнул ей.

– Я рада. Не хочу быть причиной проблем. Хорошо, что вы… ты пришёл! Я боялась, что ты будешь занят, встречая гостей.

– Лорд Веломри взял эту обязанность на себя. Наша вчерашняя прогулка закончилась катастрофой. Сегодня я хочу всё исправить.

– Нет, было здорово. Секретный королевский сад, росток белого дуба, необычный меч и стиль боя – тебе есть, чем удивить… друга? – Герда протянула ему свою ладонь.

– Ты… должна кое-что знать, – не спешил Олаф пожимать её ладонь. По спине пробежали мурашки. Только не жуткий ритуал Просветления! – Лорд Веломри отправляет меня в экспедицию в Зюдхейм, это…

– Очень далеко. За Гундигардом, я знаю, – кивнула Герда.

– У ордена там важные дела. Поэтому твоё ученичество придётся отложить на несколько лет, пока я не вернусь. Хотя… может, за это время ты найдёшь лучшего наставника, – он улыбнулся будто в извинение.

– Ты хочешь бросить меня здесь одну? – нахмурилась Герда, стараясь не звучать, как капризная девица.

– Нет, конечно. Лорд Веломри предлагает отправить тебя в нашу главную резиденцию в Эскендерии. Там куда спокойнее, никаких бунтовщиков и интриг. С покровительством Архимагистра никто не посмеет тебя обидеть, – видя недовольное выражение на её лице, Олаф сник. – Там тебе найдут лучших учителей. А ещё библиотека Эскендерии – самое большое книгохранилище во всём Мунгарде. Если преуспеешь в учёбе и завоюешь доверие Совета, то тебя допустят к древним и редким фолиантам. Не так уж плохо, согласись?

– Ужасно! Роскошь ордена не заменит мне свободу Урсалии. Прости. Я еле выношу эту суету, – Герда встряхнула пышной юбкой, показывая суть проблемы. – Отпусти меня. В отцовском доме даже в бедности и без книг я буду счастливей, чем здесь, где меня все боятся.

– Нет! Мы уже сотни раз это обсуждали. Мир на пороге новой Войны за веру. Сейчас в Эскендерии, в окружении наших верных воинов безопаснее всего. Там всегда хорошая погода, много красивых зданий, древних и новых, удивительная природа. А какие там увеселения! Цирк, театр, зверинец, ярмарки с диковинками из всех уголков Мунгарда. Скучно не будет. Никакой несвободы ты не почувствуешь – сможешь гулять по всему городу и даже выходить за стены.

– Ты очень многого не знаешь, а я… не могу сказать. Для меня там самое плохое место из всех возможных, – Герда упрямо сложила руки на груди и отвернулась.

Как же совестно ему лгать!

– Давай не будем ссориться, – деликатно коснувшись плеча, Олаф развернул её к себе и заставил не отводить взгляд. – Приём уже начался, нас ждут. Готовиться к отъезду я буду не меньше месяца. За это время мы обо всём договоримся. Ты привыкнешь и поймёшь, что орден не так плох.

Какое у него доброе, открытое, выражение глаз очень искреннее, в уголках ютилась усталость и желание сделать всё правильно. Олаф думал, что у них впереди месяц, но на самом деле через несколько часов она убежит с Арнингхэмом. Без прощаний и объяснений.

Встретятся ли они снова? Белый Палач ведь хочет сделать из него Магистра. По словам Арнингхэма единственный способ стать им – принять осколок. Может, предупредить Олафа? Намекнуть? Почему чутьё так настырно подсказывало, что открывать правду Олафу нельзя?

Сможет ли Николас его спасти? Получится ли у них понять друг друга или они будут до хрипоты спорить, кто прав, Сумеречники или Лучезарные?

– Хорошо, я потерплю до конца приёма, – Герда снова подала Олафу руку. – Только не заставляй меня радоваться твоему отъезду или жизни в Эскендерии.

– Я ценю твою искренность. Давай просто наслаждаться обществом друг друга, пока у нас ещё есть время, – сдался он и, наконец, пожав её ладонь, повёл на первый этаж.

Бальный зал располагался в западном крыле, на границе с заброшенной королевской резиденцией. Просторный настолько, что в него вместилась бы главная площадь Урсалии. Стены приглушённых золотистых и бежевых тонов, на потолке красочные пасторальные фрески. Люстры звенели хрусталём, трепетали многочисленные язычки свечного пламени.

Народу собралось – Герда никогда в одной комнате столько не видела. В нарядах сложных модных фасонов с кружевами, оборками, лентами, бантами, бисерными вышивками и другими самыми причудливыми украшениями. Ни одного похожего. Причёски у дам невообразимо высокие, будто горы, увитые цветами, лентами, перьями и нитями жемчуга.

Запах розового и лавандового масел бил в нос, словно люди стыдливо скрывали грязь и пот. Хотя с чего бы? Ведь жарко не было даже в многослойных сооружениях из плотных тканей вроде парчи и сукна. Двери и окна распахнуты настежь. Занавески трепетали от ветра, хороводы из теней и бликов кружились по залу вместе с танцующими парами. Внутрь проникала вечерняя прохлада.

В углу оркестр играл весёлую ритмичную музыку. Белый Палач в неизменном белом костюме стоял у противоположной от входа стены. Его окружали высокопоставленные Лучезарные. Когда музыка стихла и пары разошлись, он заметил новоприбывших и помахал рукой.

Герда неуютно сглотнула. Как себя вести? Если она притворится спокойной, Белый Палач заподозрит неладное. Если будет пугаться каждого взгляда и слова, это встревожит Олафа. Он начнёт задавать неудобные вопросы, и весь план полетит в бездну.

Нет! Нужно собраться и вытерпеть один вечер. А потом они с Арнингхэмом сбегут. Больше ноги её не будет во дворцах и столичных городах!

Олаф подвёл её к Белому Палачу. Она едва успела опомниться и исполнить реверанс, который старательно разучивала с учителем этикета.

– Олаф, мой мальчик, твоя спутница просто обворожительна сегодня, – хищно ухмыльнулся Белый Палач. – Не позволишь мне её представить?

– Конечно. Мы для этого и пришли, – учтиво склонил голову Олаф.

Белый Палач взял Герду за руку и развернул к гостям.

– Прошу внимания! – Разговоры стихли. Гости уставились на него во все глаза. – За героя последних событий, нашего дорогого мастера Харальдссона, который блестяще подавил бунт колдунов, – Белый Палач поднял кубок с игристым вином и дождался, пока гости выпьют. – Я хочу представить вам нового члена нашего ордена. Мастер Харальдссон спас её из лап колдунов. Это госпожа Герда Мрия из… Урсалии. Она обладает весьма редкой и ценной способностью к отражению. Прошу любить и жаловать, как мою родственницу.

По спине пробежал холодок. Хоть бы её не читали, хоть бы, хоть бы… Да у неё, поди, на лице всё написано.

Герда вымученно улыбнулась и снова исполнила реверанс. Гости восхищённо ахали. Всерьёз они или льстят, чтобы Белый Палач не гневался?

– Спасибо за внимание. Оркестр, музыку! А то наши танцоры уже приплясывают от нетерпения, – объявил он, и зал зашёлся одобрительными возгласами. Когда все вернулись к своим делам, Белый Палач обратился к Олафу: – Не пригласишь свою спутницу на танец?