Огни юга. Часть 1. Дом света

– Мне больше никто не нужен! – выкрикнула Герда.

– Я хочу защитить её! – зарычал Николас. – Я всё вам расскажу. И ей тоже, но после свадьбы. Обещаю!

– Я готова подождать, – Герда сжала его ладонь, ободряя.

Хорошо! Если бы она обиделась и начала требовать признания, затея со свадьбой потерпела бы крах.

Герда побрела в сторону берега и вскоре скрылась за выходом из грота.

– Чем же ты собираешься меня удивить? – высокомерно спросила Нимуэ.

– Тем, что ваше благословение мне не нужно, – в тон ей ответил Николас. – Наш союз был сговорён нашими дедами ещё до нашего рождения. В Дольнем мире этого будет достаточно.

– Но тебе ведь этого мало. Говори! Что за жуткую тайну ты скрываешь?

– Герда мыслечтец. Внучка Белого Палача, Архимагистра Лучезарных, его единственная наследница. Когда лорд Веломри ещё служил у моего деда, они подписали соглашение о браке своих потомков. Оно до сих пор действует. Ходили слухи, что кровь Белого Палача скрыли сами боги, и найдёт её лишь тот, кому она суждена. Её нашёл я, а значит, наш союз поддерживают и в Горнем мире. Он нужен всем, как надежда на окончание войны. Сейчас я выйду отсюда и скажу, что получил благословение от богов. Даже вы не сможете обвинить меня во лжи.

В её взгляде мешались страх и сожаление, хотя Николас не угрожал ей оружием.

– Твоя взяла, – Нимуэ прикоснулась мокрыми губами к его лбу. – Я благословляю союз рода Змееборца и рода Горлицы. Но вступить в силу ваш брак сможет, только если ты в течение года и одного дня не будешь спать ни с одной женщиной. В том числе и с той, которую назовёшь сегодня женой.

Николас в ужасе отпрянул:

– Я могу не прожить этот год!

– Это не мои проблемы, – бросила она и нырнула в воду.

Охотник побрёл обратно к людям. Хватит с него духов! Не будет он терпеть целый год, чтобы соединиться со своей законной супругой. Нет у него этого года!

Герда с Гвидионом ждали у входа в пещеру. Николас победоносно улыбнулся.

– Всё отлично! Нимуэ нас благословила, – уверил он их.

– Как? – вскинула брови Герда.

– Я привёл достаточно веские доводы, и она не смогла отказать. Идёмте, пора начинать церемонию.

Гвидион оценивающе глянул на него, но потом кивнул. Герда тоже вскоре расслабилась или предпочла сделать вид, что всё в порядке.

В лагере им вручили свадебные костюмы и помогли переодеться.

Бунтовщики остались в тех же нарядах, что и на церемонии погребения Лесли. Мойес раздобыл обновку только для жениха с невестой. Костюм Николаса мало чем отличался от одежды остальных гостей: строгий прямой крой, тёмно-синее сукно. Впрочем, ему нравилось.

Герде досталось пышное платье из кремового атласа. Ворот, манжеты и подол украшали изящные кружева. Конечно, этот наряд не мог сравниться с золотым платьем, в котором красовалась Эстель. Бунтовщиков это раздражало.

– Ишь выскочка нашлась! – негодовали они шёпотом. – Конечно, до богатой норикийской знати нам далеко, но мы горды оставаться собой. Хорошо, что у нас будет более скромная и расположенная к нашим древним традициям королева.

На нападки Эстель не отвечала – сказывалось благородное воспитание. Но не покидало чувство, что она отвлекала внимание от Флавио и шпионила для него. Выгнать её не получалось. Как-никак она родственница короля Орлена. Николас расстался с ним на хорошей ноте, но испытывать его терпение не стоило.

– Никогда не носила такие платья. Страшно наступить на подол или сделать что-то не так, – пожаловалась Герда, когда Риана надевала на её шею нитку жемчуга, подаренную Мойесом.

– Самое сложное вы уже сделали – получили благословение от духа, – успокоила её целительница. – Даже если ты оступишься, мы поймаем тебя и не дадим упасть. А к нарядам и роскоши, уж извини, придётся привыкнуть. Когда мы победим и коронуем Николаса, таких платьев у тебя будет много. Это не так плохо, как кажется.

Гвидион вместе с Николасом первыми направились в поросшую дубами и вербами балку. Наставник исполнял роль жреца и посажённого отца одновременно. Ночь оказалась такая же ясная, как день, и звёзды торжественно звенели в вышине. Под ногами шуршала пожухлая листва, хрустели сучья, вдоль тропы в лунном свете сверкали лужи. Тут было довольно сыро и топко: хоть река давно высохла, болото осталось. Из камышовых зарослей самозабвенно квакали лягушки. Ничего себе, королевский оркестр! Николас ухмыльнулся.

За стволами замигали огоньки факелов. Деревья расступились, показалась широкая поляна. Гости выстроились живым коридором у арки из ивовых прутьев. Увивавшие её фиалки и мальвы наполняли тёплую летнюю ночь нежными ароматами.

За аркой стоял массивный каменный алтарь, изукрашенный спиралями и вихрями. Здесь во время первого пришествия Безликого соорудили капище. Сейчас от него остался только этот алтарь. В Госкенхендже можно было бы сыграть свадьбу с куда большим размахом и не пугаться каждого шороха, но надо радоваться тому, что есть. Ведь и это уже – чудо.

Они замерли у алтаря. Николас полуобернулся к тропе. На ней уже появилась Герда. Она выступала степенно и тепло улыбалась каждому. Риана несла шлейф её платья.

От предвкушения пересохло горло. Неужели она, столь желанная, столь чистая и нежная вот-вот станет его женой? Прошло всего полгода со дня возвращения Герды в его жизнь, но казалось, они преодолевали препятствия на пути друг к другу долгие века. Сказки всегда заканчиваются свадьбой. А дальше «жили они долго и счастливо». Пускай будет так! Хоть это и невозможно.

– У тебя глаза блестят, – сказала Герда, остановившись рядом с ним.

– Факелы очень яркие, – отшутился Николас.

Гвидион кашлянул, привлекая их внимание.

– Мы собрались здесь сегодня, чтобы засвидетельствовать союз дух юных сердец. Они бились в унисон и стремились друг к другу всю жизнь. Их благословили предки и пресветлые духи.

«Р-р-р, тявк-тявк!» – из-за кустов выскочил Гилли Ду и подбежал к Николасу, оживлённо виляя хвостом.

– Да-да, куда же без тебя, несносное ты существо! – раздражённо бросил наставник.

Послышались сдержанные смешки. Даже Охотнику стало сложно удерживать серьёзную мину.

– Если кто-то из присутствующих хочет назвать причину, по которой эта пара не может быть вместе, то пускай говорит сейчас или замолкнет навеки! – продолжил вести церемонию Гвидион.

Эстель было подалась вперёд, но стоявшие рядом Мойес с Гейртом посмотрели на неё так красноречиво, что она остолбенела.

– Берёшь ли ты, Николас Комри, эту женщину в жёны? Клянёшься холить её и лелеять в этой жизни и во всех следующих воплощениях?

– По собственной воле и от чистого я сердца я выбираю её своей любовью и жизнью, с этой ночи и до конца времён. В нужде и в достатке, в болезни и здравии, в горе и радости я клянусь быть рядом, защищать и заботиться, строить семью и делить с тобой всё, что выпадет нам на пути. Клянусь, что не буду знать других женщин и доли иной, чем с тобой.

Николас принял из рук Гвидиона ритуальный нож и ударил себя по запястью. На алтарь закапала свежая кровь, ветер разнёс по округе её запах.

– А ты, Герда Мрия, берёшь ли этого мужчину в мужья? Клянёшься ли следовать за ним, куда бы ни завела вас судьба? Сможешь ли быть ему опорой и поддержкой в этой жизни и в последующих воплощениях? – обратился к ней Гвидион.

– Клянусь! – ответила она, не отрывая взгляда от Николаса. – Я отправлюсь за тобой хоть на край света, я разделю твою судьбу, и не важно, будет ли это участь короля или изгнанника. Я приму любой твой секрет и прощу любую обиду. Клянусь, что буду заботиться о тебе и любить, даже если весь мир обернётся против нас. Я не позволю нашему чувству угаснуть и потонуть серых буднях. Люблю тебя!

– Люблю тебя! – эхом повторил он.

Она приняла нож из рук Николаса, порезала себе запястье и вылила кровь на алтарь.

– На жизнь, на любовь, на смерть! – Николас надел ей на руку браслет.

– На жизнь, на любовь, на смерть! – повторила она его слова и действия точь-в-точь.

Гвидион вручил им по свече. Николас запалил свою от факела.

– Я зажигаю неугасимый огонь любви в своей душе. Пускай он войдёт в твою жизнь вместе с пламенем на фитиле.

Герда соединила свою свечу с его.

– Я принимаю твой дар и распаляю его жарче. Пускай он светит и согревает нас в этом воплощении и всех последующих!

Николас взял Герду правой рукой за правую руку, левой за левую. Гвидион перевязал их красной лентой.

– Призываю в свидетели богов и духов! Этот союз священен, как земное отражение союза неба и луны. Ничто не сможет его отменить, пока не разорвётся связь времён. Отныне вы супруги – один разум, душа и тело.

Гвидион разрезал ленту ножом, освобождая их руки, и забрал свечи. Бунтовщики снова замерли в тревожном ожидании. Смолкли даже лягушки с птицами. Казалось, весь мир затаил дыхание.

– Можешь поцеловать жену, – нарушил молчание Гвидион.

Свершилось? Неужели это не сон? Земля не разверзлась, небо не упало им на головы, Белый Палач не сжёг на костре?!

Гости недоумённо смотрели на Николаса, даже Герда побледнела. Её глаза стали огромными, губы подрагивали. Ах, как хотелось припасть к ним! Неужели можно? Неужели никто не будет запрещать и корить?

Николас подался вперёд и обхватил её тонкий стан руками. Губы коснулись трепетного рта. Так сладко! Будто пьёшь небесную амброзию. Она хмелит и затапливает тёплой негой.

В воздухе закружился рой светлячков, будто они тоже праздновали.

Послышались хлопки, грянул хор голосов:

– Пускай любовь будет слаще мёда! Слаще мёда! И не заканчивается никогда! Да здравствуют король и королева!

Последнее – лишнее. К демонам всё!

Николас подхватил Герду на руки и закружил. Мир сливался в вихрь огоньков.

– Что ты делаешь?! – воскликнула она, цепляясь за его плечи.

– Радуюсь! Нельзя? – закричал Николас.

– Можно! Просто раньше ты так себя не вёл. Мне… страшно. Чуть-чуть.

Он аккуратно опустил её на землю.

– Не бойся, я же просил. Сегодня я немножко безумен и пьян, но это от счастья.

Герда поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы, вкусно и долго. Так сильно не хотелось её отпускать, что забылось даже, что нужно дышать.

– Танец! Танец! – зазывали гости.

Заиграли волынки, забили барабаны. Пускай даже эхо разносило звук по окрестностям, но сейчас Николасу было всё равно. Хоть на собственной свадьбе он желал веселиться, как обычный неодарённый человек.

Николас повёл Герду в ритме страстного танца. Гости расступались перед ними и не отводили глаз, словно жаждали урвать хоть краюху их чувства для себя. Паря в облаках, молодожёны боялись останавливаться и оглядываться, ведь вырванная зубами у злого рока сказка таяла, как сон. Сколько они ни бежали, беда догоняла их.

Со склона в балку заскочила белая борзая с красными ушами. С хлопком она обернулась Линном. Выглядел он неважно: всклокоченный, загнанный до выскакивающего из груди сердца. Едва не валился с ног.

– Напали! Напали! Лучезарные напали! – закричал он. – Джодок предупредил нас об облаве слишком поздно. Голубые Капюшоны обложили со всех сторон. Поговаривают, что в городе видели Белого Палача. Нужна помощь! План, убежище! Хоть что-нибудь! Иначе всех убьют!