Огни юга. Часть 2. Дом Мрака

***

Николас проснулся от кряхтения Олафа. Стряхнув остатки дрёмы, тот подскочил и принялся ошалело осматриваться.

Светало. Дрова догорели, и костёр давно потух. Идоу нигде видно не было. Только на траве валялся вылизанный до блеска котёл.

– Где этот демонов проводник?! – вознегодовал Олаф. Его голубой плащ валялся в пыли. – Вот же псина сутулая! Опоил нас дурманящим зельем и сбежал! И хорошо, а то я бы его растерзал! Нет, вначале я вытащил бы из его головы все злокозненные планы мыслеклещами, а потом уже растерзал!

Герда зашевелилась, разбуженная его громкими возгласами и схватилась за живот:

– Меня сейчас стошнит!

Она отползла подальше, чтобы никто не видел.

А-а-а!

Николас обхватил гудящую голову руками. Это что вчера было?

А-а-а!!

Он что, использовал ветроплав при Олафе и с помощью него заставил всех летать?! А если Олаф догадается, что это был не сон?

А-а-а!!

В довершение ко всему он целовался с Гердой. Её заодно подставил.

Вот уж подсобил проводник так подсобил. Сейчас Николас сам с удовольствием удушил бы его.

Идоу вышел из-за баобаба, напевая под гитару очередную песню:

«В старом парке тенистом, где в задумчивый вечер

Спит листва на деревьях под гирляндами звёзд,

Захотелось мальчишке мальчишкой быть вечно,

И желание это его почему-то сбылось.

Не страшит мельканье дней и лет

Одного его на целом свете.

Хорошо таким быть или нет,

Хорошо таким быть или нет,

Сразу кто ответит? Кто ответит?» (*)

– Вы наконец проснулись? А где завтрак? Я уже проголодался, – Идоу похлопал себя по тощему животу. – Да и на слоновий остров нужно попасть как можно раньше.

– Ты… ты… – взбешённо раздувал ноздри Олаф.

– Вам не понравилась моя похлёбка? – в шутку обиделся Идоу.

– Что ты туда подмешал? Мы всю ночь… летали, – вмешался Николас.

Руки Олафа подрагивали так, будто он готов был вцепиться Идоу в глотку.

– Мне показалось, что вам нужно вернуться в детство, а не киснуть с тоскливыми минами, – усмехнулся он. – Разве вы не повеселились?

– Нет! – взревел Олаф. – Если хоть одна живая душа узнает о моём позорном поведении, я скормлю тебя мелькарисам, которыми ты нас пугал!

– Какие же вы глупые, бледнолицые северяне. Стыдитесь, когда ничего плохого не делали, и гордитесь, когда совершаете злодейства. Никогда мне вас не понять! – махнул он рукой и принялся разводить костёр.

Вскоре вернулась Герда, бледная и помятая, но заверила, что чувствует себя отлично, и взялась за готовку. Сама она ела только потому, что остальные внимательно за ней следили. Олаф предпочитал не вспоминать о случившемся ночью и на любые вопросы пучил глаза и мотал головой.

После завтрака они направились к озеру и спустили на воду плот, распугав птиц. Всех, кроме круживших в небе стервятников.

– Так слон ещё не умер? – нарушил молчание Олаф.

– Думаю, мы успеем застать его живым, – серьёзно ответил Идоу.

Николас закончил укладывать вещи на плот. Олаф и Идоу осторожно залезли сверху. Только Герда в замешательстве замерла у кромки воды. Все удивлённо уставились на неё.

– Идём. Это не опасно, – заверил её Николас и протянул руку.

Она сложила ладони на груди и замотала головой.

– Однажды… – дыхание спёрло, и она запнулась. – В Лапии мне гадала вёльва, и я случайно перехватила её видение.

– Отражением? – Олаф приподнялся и удивлённо вскинул брови.

– Наверное. Так вот, в видении я упала в полынью на заледенелом озере и… утонула.

Хм, об этом Николасу ещё слышать не приходилось.

– Видения, даже такие красочные, нельзя толковать буквально, – задумчиво ответил Олаф. – К тому же, откуда на этой жуткой жаре взяться льду?

Герда смотрела себе под ноги, в воду.

– Нет, конечно, это другое место. Просто… мне не по себе после вчерашней ночи.

– Если хочешь, я останусь с тобой здесь, – предложил Николас. – Слона я уже видел, к тому же, меня наняли за тобой присматривать. Олаф, если увидите бивни, отломай мне кусочек. Маленького сувенира будет достаточно.

Тот метнул в Идоу брезгливый взгляд.

– Ну, уж нет, либо едем все, либо никто, – и тоже стал спускаться с плота.

– Нет, не надо. Морти прав, я должна быть сильной и преодолеть свои страхи, – остановила его Герда решительным жестом. – Я поеду с вами.

Николас подхватил её на руки и поставил на плот, чтобы она не замочила ноги, а потом залез сам. Они отчалили. Николас правил большим шестом. Непривычно медленно без ветроплава, но после вчерашнего стоило быть двойне осторожным.

Из воды за ними наблюдали огромные жёлтые глаза на чешуйчатой зелёной морде.

– Кто это, мастер Идоу? – спросила Герда.

– Крокодил, – ответил тот.

– Он опасен? – с подозрением разглядывал страшное создание Олаф.

– Не беспокойтесь, мелькарисы ненамного, но страшнее. А крокодилы опасны только в воде или рядом с ней, – жизнерадостно ответил Идоу.

Остальные дружно передёрнули плечами.

– Спасибо за своевременное предупреждение, – не удержался от сарказма уже Николас.

Даже для вредного наставника такие подлости – перебор. Идоу лишь самодовольно усмехнулся и подмигнул.

(*) «Песня про Питера Пэна», слова Л. Дербенёва