Огни юга. Часть 2. Дом Мрака

***

– Как продвигается расследование? Удалось что-нибудь выведать? – поинтересовался Николас невзначай.

Гилли Ду улёгся рядом с ними и тоскливо переводил взгляд с одного лица на другое.

– Немного, – нехотя ответил Олаф. – Большинство видело кошмарные сны. Ничего такого, за что можно было бы зацепиться. У всех есть прегрешения, но никаких странностей или колдовства я не заметил.

– А что Идоу?

– Ничего особенного. В юности он был помощником жреца, метил на его место. Но у того подрос сын, и слишком «умного» претендента решили убрать. Сдали его пиратам-работорговцам. После освобождения в племени его не приняли, объявили бездушником и выгнали. Он вернулся в Мунгард и стал проводником. Развлекал путешественников игрой на гитаре. Ничего сверхъестественного. Я несколько раз перепроверял. Его беда – слишком острый ум и неумение держать язык за зубами.

Николас удивлённо вскинул брови. Как Идоу удавалось так складно врать?

– А у тебя есть догадки? – спросил Олаф.

– Мутно всё. Мне тоже снился кошмар, и я никак не мог проснуться. Жуткие вещи здесь творятся. Я уже готов поверить в сказки про Мрак, мировой заговор и колдовство.

– Не стоит. Всему найдётся простое объяснение.

– Но пока его нет. Единственная причина, по которой могли совершить это убийство – чтобы запугать нас.

– Зачем? Чтобы не пустить в храм, потому что там спрятано что-то важное и опасное? Не похоже. До нас здесь побывало с полдюжины экспедиций. Вряд ли мы найдём в храме то, чего не видели другие, – поделился своими мыслями Олаф.

– Возможно, нас отвлекают от чего-то происходящего здесь и сейчас. Готовят масштабное нападение, ждут, когда наше число сократится и наш дух падёт, чтобы сразить нас без лишних потерь, – Николас пожал плечами.

– Ладно, приступим. Нельзя делать исключений даже для друзей, иначе остальные взбунтуются. Я не буду лезть в твою личную жизнь, только проверю всё, связанное с убийством, Мраком и бездушниками.

«Да-а-а, Мрак и его Предвестников тебе стоит увидеть. Жаль только, что ничего показать я не смогу».

Олаф положил ладони ему на виски и поморщился от натуги. Кожу закололо. Николас старательно показывал то, что Олаф желал увидеть. Но это его не удовлетворяло, он копал дальше.

Николас быстро выдыхался. Скоро Олаф упрётся в стену ветроплава, и никакие татуировки не помогут. Надо на что-то решаться!

Ладонь Николаса сжала рукоять меча.

«Я желаю, желаю всем сердцем показать тебе правду. Страшную, болезненную, которую я не смог рассказать даже любимой».

Олаф отпустил его и отстранился.

– Расслабься, я закончил, – объявил он, когда заметил, что Николас сидит в напряжённой позе. – Всё хорошо, я…

Та-а-ак! Что он там увидел? Николас ведь даже ничего не воображал.

– Хорошо. Я не виновен? Больше допроса не будет?

– Да… то есть нет. Ты не убивал Шадра, – скованно отвечал Олаф.

– Идём завтракать. Нас уже ждут! – предложил Николас.

– Погоди. Нужно поговорить. Это… это важно. Почему ты не сказал, что болен?

Николас отполз назад. Задремавший Гилли Ду подскочил, ощутив его тревогу.

– Я не болен. С чего ты взял? Со мной всё в порядке, точно тебе говорю.

– Я видел. Видел, как тебя осматривала рыжеволосая женщина. Знахарка? Слышал, как она говорила, что это смертельная болезнь и времени у тебя осталось мало. Я не успел вникнуть в детали, но не нужно врать. Я смогу тебя поддержать и даже помочь.

– Нет. Ты же обещал не лезть в личные дела. Так это – что ни на есть личное! – возмутился Николас, забыв обо всём остальном.

Вот Идоу подставил так подставил. Самая страшная тайна, чтоб его! Теперь Олаф будет смотреть на него огромными несчастными глазами и жалеть до умопомрачения.

– Извини, я не хотел, но раз уж так вышло… Это к лучшему. Если бы ты предупредил меня на Авалоре, я отвёл бы тебя к целителям. Они куда лучше ваших знахарей и лекарей. Они вылечили бы тебя, как вылечили Сесиль. Они творят чудеса!

– Нет! – запротестовал Николас. – Я всё решил. Не хочу быть полоумным овощем до старости. Хочу увидеть мир, открыть хотя бы некоторые его тайны, прожить отведённое мне время ярко. И тебе придётся уважать моё желание!

– Скажи хоть, сколько тебе осталось? – подавленно спросил Олаф.

– До конца путешествия дотяну. А дальше… будь что будет. Прошу, забудь об этом. Не рассказывай никому и не жалей меня. Веди себя как раньше. Только так мне станет легче, – потребовал Николас.

– Хорошо… – пробормотал Олаф. – Ступай. Я догоню.

Гилли Ду первым побежал в сторону костра, устав от напряжённого разговора. Николас уже сделал несколько шагов следом, но Олаф не пошёл за ними, а направился к лесу. Николас замер в раздумье. Лис вернулся к нему, припал носом к земле и повёл в лес по запаху Олафа. Николас спокойно мог отыскать мыслечтеца по ауре, но решил не мешать Гилли Ду показывать свою полезность.

Впереди раздавались гулкие удары. Двигаясь прямо на звук, лис выбежал на небольшую поляну. На её краю Олаф молотил ногами по толстенному стволу фикуса.

– Хватит! Не злись! – отдёрнул его за плечо Николас.

– Зачем пошёл за мной? Требуешь, чтобы в твои дела не лезли, а сам… – возмутился тот и пнул дерево так, что ступня хрустнула.

– Но ты ведь из-за меня с ума сходишь. Не надо! Поэтому я и не хотел, чтобы ты меня читал. Нельзя спасти того, кто этого не хочет. Давай не будем отравлять наше существование.

– Я не представляю, что буду делать без тебя. Ненавижу терять близких. У меня их и не было никогда.

– У меня были. Это всегда больно, и эту боль надо пережить, но не сейчас. Давай просто наслаждаться отведённым нам временем и не омрачать его мыслями о неизбежном. Забудь о том, что видел. Забудь и никогда не вспоминай, по крайней мере, пока я с тобой, – принялся убеждать его Николас.

Олаф развернулся. На его лице было написано такое горе, что Николасу стало стыдно за свою отповедь. И за то, что не может сказать ему всё. Олаф порывисто обнял его за плечи. Николас опешил, но всё же не оттолкнул его.

«Когда придёт мой час, я открою тебе всю правду, и ты не будешь горевать о моей кончине ни мгновения. Это избавление будет моим прощальным подарком».

– Я постараюсь. Постараюсь забыть. Спасибо… У меня никогда не было такого друга, как ты, – пробормотал он по-детски трогательно и только тогда отстранился.

Что ответить, чтобы это не звучало наигранно и пошло?

«Ты тоже мог бы быть мне замечательным другом, родись мы до раскола ордена. Интересно, как бы всё сложилось у нас пятерых, если бы мы оставались Сумеречниками? А-а-а, что толку гадать? Раз дал умный совет, нужно следовать ему. Жить здесь и сейчас, а не в прошлом и не в будущем».

– У меня тоже никогда таких друзей не было, – ведь каждый друг особенный. – Я рад, что мы встретились. Идём, нас уже заждались и наверняка неправильно поймут.

– Да ну их к плешивым демонам! – в сердцах воскликнул Олаф.

– Тявк! – поддакнул ему Гилли Ду.

Что ж, хоть один из них пытается измениться к лучшему.