Гнев Империи IV

* * *

В кабинет Павла Беспалова я входил первым, с максимально нахальной улыбкой. Последнее, наверное, было лишним, но просто не мог удержаться и мгновенно был вознагражден кислой миной хозяина кабинета. За мной вошли Ларцев и Ворошилова, но вели себя гораздо более вежливо. Ларцев поклонился, приложив кулак к груди, а Ворошилова сделала ленивый реверанс.

Кабинет мне понравился, он был просторным, светлым, в меру загроможденным, но вместе с этим я не ощущал какой-либо безвкусицы или избытка вещей. Будь их чуть больше, и это место выглядело бы как антикварная лавка, чуть меньше — и не было бы солидного эффекта. В целом нечто подобное ощущалось и во всем имении как таковом. Показушного богатства хватало, но в меру, если не считать гигантоманию к размеру построек и комнат.

— Похоже, кое-кому манеры не прививали, — это он видимо обо мне.

Беспалов махнул рукой, приглашая нас сесть за противоположный конец стола.

Я сделал несколько шагов к столу и ощутил чей-то взгляд и отголоски эмоций. Похоже, в комнате есть кто-то ещё, но несмотря на огромные панорамные окна, отлично освещающие рабочий кабинет, я никого не увидел.

Может, мне кажется? А впрочем какая разница. Даже если это невидимый охранник, я не собираюсь сегодня применять силу.

— Павел Иннокентьевич, последний раз, когда мы виделись, разговор прошел не очень хорошо, и надеюсь, что в этот раз будет иначе, — сказал я, присаживаясь на центральный стул и закидывая ногу на ногу. Мои спутники тоже заняли свои места.

— Если проломишь стену в моем доме — ввек не расплатишься, — не остался он в долгу. Беспалов говорил почти спокойно, но в его голосе так и сквозило раздражение и пренебрежение. — Не думай, что я не в курсе твоего финансового положения. Ты вложил все имеющие средства в тот странный ресторан, и окупить эти расходы у тебя в ближайшее время вряд ли получится.

Я продолжал улыбаться, стараясь от этих слов не улыбнуться ещё шире. Похоже, про мою сделку с Доминионом ночи он не в курсе. Отлично, тем взрывнее будет эффект!

— Так зачем вы явились? — перешел хозяин имения к сути нашего визита, не став тратить свое время на бессмысленную болтовню.

— Рода Ларцевых и Ворошиловых принесли вам прошения о разрыве вассального договора. Я собираюсь “забрать” их себе.

Мои спутники выложили на письменный стол главы подготовленные документы. Хозяин кабинета не спешил их брать, лишь бросил презрительный взгляд.

— Смело, ничего не скажешь.

— Согласно Имперскому Кодексу от четыреста девятого года вассальные рода имеют право уйти от сюзерена, если будут погашены все долги или выплачена разумная откупная.

— Верно, — не стал спорить Павел Беспалов, презрительно ухмыльнувшись. — Кто я такой, чтобы оспаривать закон? Но вы — “убыточные предприятия”, которые так и не окупили вложения, что сделал мой отец. И как же вы собираетесь откупиться? Признаю, золотая шахта Ворошиловых могла бы это сделать, но она уже много лет простаивает, да и вообще по документам она моя. Она была передана вашим…

Беспалов не закончил, потому что на стол лег ещё один документ. Документ о собственности, который Ворошилова выкрала вместе со своими людьми.

— Это копия, — прояснила Ворошилова. — Но мы готовы предоставить оригинал Императорской комиссии для подтверждения статуса земли. Вы не владеете ей, Павел Иннокентьевич. Вам принадлежит там лишь небольшая доля, и уверяю, что мы её выкупим со временем. Но основное право собственности все ещё находится у моего рода.

Беспалов этого не ожидал. Судя по вспышке злости, Ворошилова только что отвесила ему крайне болезненную оплеуху, пусть и не буквальную. Теперь, когда документы найдены, земля больше не спорная собственность.

— Даже если так, я просмотрел информацию о вашем деле, пока вы ожидали встречи. Даже если шахта ваша, без моего оборудования вы не сможете вести там добычу. Насосы для откачки воды, шахтерские буры и прочее — для использования всего этого нужно разрешение моей горнодобывающей компании.

— С этим мы сами разберемся, — тут вмешался я. — Пусть вы и монополист, Павел Иннокентьевич, но я нашел выход.

— Черпать воду ведрами? Удачи!

Я на это лишь ухмыльнулся, скрестив руки на груди.

— Кто говорит о чем-то столь примитивном? — ответил я вопросом на вопрос, но пока раскрывать свои карты не спешил.

— И вы всерьез думаете, что я подпишу эти документы?

— А разве у вас есть выбор? Вы обязаны это сделать, озвучив сумму компенсации.

— Вы не в состоянии её заплатить.

— Кто сказал?

— Меня уже утомил этот разговор. Хотите услышать сумму? Пять миллионов рублей, золотом.

Видимо, он думал, что эта сумма покажется мне слишком большой, но я рассчитывал, что придется заплатить на пару миллионов больше.

— Это большая сумма, — изобразил я недовольство. Соглашаться на озвученную сумму сразу было бы ошибкой. — Разве это не чересчур много за два рода, учитывая их не самое лучшее материальное положение?

— Напомню, что это вы пришли в мой дом, пытаясь забрать моих людей. Пять миллионов — справедливая цена. И если считаешь, что сможешь её сбить, то советую дважды подумать. Я вообще не вижу смысла в этих торгах, ведь ни у кого из вас не может быть таких денег.

— Я предлагаю три миллиона, — проигнорировал я очередное заявление о моей несостоятельности.

— Это меньше, чем мы вложили в эти рода при заключении вассального договора. Считаете, что мы согласимся на откупную себе в убыток?

— Да бросьте, Павел Иннокентьевич. Вы выжали из них все, что могли. Золотая шахта уже пару лет как не работает, фабрики Ларцевых почти ничего не приносят. Три миллиона — справедливая цена за то, чтобы избавиться от них.

— Десять.

Видимо, я его немного разозлил.

— Хорошо, я думал, что мы можем прийти к компромиссу, но если вы желаете судебного разбирательства — ваше право. Я завтра же отправлю соответствующие прошения в Императорскую комиссию и там проверят, сколько действительно стоят эти рода, и какая сумма будет справедливой.

С этими словами я поднялся на ноги, спутники последовали моему примеру и уже протянули руки, чтобы забрать документы.

— Стоять! — рыкнул Беспалов. — Четыре миллиона. Повторюсь, я не могу отдать их за три. Если надеетесь сбить цену сильнее, то зря. Тогда можете идти в комиссию, но и они спустя полгода не дадут цену дешевле трех с половиной-четырех.

Я несколько мгновений смотрел на него, изображая раздумье.

— Четыре, — протянул я руку.

— Четыре, но знайте, если это какой-то трюк, то вы глубоко пожалеете об этом.

“КОНТРАКТ ЗАКЛЮЧЕН!”

От прогремевшего голоса Беспалов отшатнулся, ошалело уставившись на меня.

— Теперь не советую идти на обман. Это… кхм… чревато. — я отступил и улыбнулся. — Теперь подписывайте.

Беспалов поправил костюм и бросил косой взгляд на угол кабинета. Тут действительно есть кто-то еще? Тем временем Павел макнул перо в чернильницу и расписался на поданных документах, после чего заверил эти подписи восковой печатью с гербом рода, что находилась у того на кольце. Надо бы мне обзавестись такой же. Сумму так же вписали сразу.

— Надеюсь, ты счастлив, Старцев. Не знаю, что за игру ты в этот раз задумал, но ты менее значительная фигура, чем пытаешься казаться.

— О, а вот в этом Павел Иннокентьевич вы не совсем правы. — Я вытащил из кармана бумагу и продемонстрировал её хозяину кабинета.

— ЧТО?! ЭТО БРЕД!

— Вы говорите с торговым представителем Доминиона ночи. Вы спрашивали, откуда я возьму горнодобывающее оборудование, и теперь знаете ответ. Пока это официально не объявлено, но уверяю, скоро об этом будут говорить все.