Новый старый дом

Глава 18

Проснувшись на следующее утро, Аглая поняла, что наклоняться теперь может с трудом – поясницу пронзало острой болью. Прошёл день, начался следующий, а приложенные при обустройстве границы усилия всё ещё отдавались в теле ноющей болью. Елизавета Фёдоровна и вовсе пока предпочитала отдыхать в кровати, спускаясь вниз лишь по самым неизбежным надобностям. Потап, пожалуй, чувствовал себя лучше всех, но Аглая решила его пока лишний раз ни о чём не просить. Стоило бы, пожалуй, переждать ещё пару дней перед походом к Курзаеву, но девушка решила не откладывать дольше. Яблоки в саду казались почти что совсем спелыми. Нужно было скорее решить, что делать с этим урожаем.

За ворота Аглая вышла чуть попозже полудня и впервые повернула налево. От матери, имевшей с соседом долгую беседу в его с инспектором визит, она знала, что имение Курзаева зовётся Старожилово и расположено «недалече» от Утятина. Сколько это в часах то ли он не говорил, то ли Елизавета Фёдоровна не запомнила. Аглая надеялась, что идти туда не дольше, чем в Дёмкино.

Соседская усадьба показалась почти что через два часа. Ещё на полпути девушка вспомнила слова барона о том, что он много времени проводит в том же Белякино, и с тех пор не прекращала просить небеса об удаче. В случае отъезда Курзаева даже оставить приглашение в гости не вышло бы: это ведь Аглае нужна была помощь, значит, ей и ноги трудить.

Старожилово смотрелось куда опрятнее Утятина. Красивый кованный растительным узором забор начинался сильно загодя, воротные столбы не обваливались и не пустовали, а сам господский дом выглядел хоть и небольшим, но уютным. Он состоял из двух флигелей в пару этажей да всего на три окошка длиной каждый. Первый этаж правого из них был сильно раздат вширь, имел даже свою крышу. Деревянные стены покрывала коричневая краска, простые наличники и рамы, напротив, были выкрашены почти что в белый. С зелёной металлической крышей это гляделось очень нарядно.

Аглая остановилась перед воротами, осматривая подъезд и видневшиеся вокруг дома службы. Всё было опять же очень аккуратным, от крыш строений до цветников под окнами. Старожилово выглядело как-будто нездешним. Разве место такому благолепию в этой глуши?

Народу по двору сновало довольно. В конце концов к Аглае подошёл просто одетый мужик на голову выше неё с бородой и весьма сурового вида, отиравшийся всё это время у ворот.

– Чаго изволите, барыня?

Заметив, как он пошёл ей навстречу, девушка даже немного заволновалась. Но его говор, это устаревшее именование и попытка явить изысканные манеры в одной фразе звучали столь забавно, что ощущение хоть какой-то опасности пропало. Аглая вполне искренне улыбнулась.

– Я хотела бы увидеться с Владимиром Борисовичем. Дома ли он?

– Его Благородие дома. Пайдёмте, я праважу.

Пропустив девушку вперёд, охранник пошёл справа и чуть позади. Парадное крыльцо было видно и отсюда, но, похоже, таковы были порядки у Курзаева. Суетившиеся дворовые на гостью поглядывали с интересом, но от дел не отвлекались. Кто-то носил воду, кто-то таскал дрова, две бабы куда-то несли ворохи белья. Из-за дома донёсся крик петуха. Всё было почти что как в Утятино, только делалось не руками хозяйки да прибившегося сироты.

Перед самой лестницей обойдя Аглаю, охранник поднялся по ступеням, постучал в дверь и тут же отступил ей за спину. Он действовал не слишком ловко, но явно по заученным правилам. Дверь отворил человек совсем иного рода. Солидный мужчина с выдающимся носом, не менее выдающимся животом и зализанными назад волосами с проблёскивающей сединой смотрел строго, но при виде гостьи тут же придал лицу выражение вежливой угодливости.

– Доброго дня, госпожа. Чем я могу вам помочь?

Судя по тёмно-коричневому фраку, серой жилетке и чёрному банту вокруг шеи, это был дворецкий. Курзаев не ограничивал себя в слугах.

– Добрый день. Могли бы вы узнать, сможет ли Владимир Борисович меня принять? Передайте ему, что пришла Аглая Петровна. Баронесса Колюева.

Последняя фраза предназначалась скорее слуге.

– Конечно же, Аглая Петровна, прошу вас. – Дворецкий поспешил отойти, пропуская девушку вперёд. – Позвольте представиться. Меня зовут Игнат Егорович. Пройдёмте в гостиную, там вы сможете подождать со всеми удобствами. Могу я предложить вам воды или, может быть, компот?

Откровенно говоря, такое обхождение Аглая встречала нечасто. Мало кто из эмигрантов забрал с собой в Империю Солнца ещё и слуг. Не у всех была возможность там их нанять. Ну а после месяца в Утятино девушка настолько отвыкла от подобного, что сейчас даже немного растерялась.

– Благодарю. Воды, будьте добры.

Дворецкий поклонился и вышел, оставив Аглаю в светлой комнате, обставленной в приятном сентиментальном дачном стиле. Одну из стен почти что полностью занимали четыре окна в ряд с рамами со множеством перегородок. Кружевной тюль, деревянный диванчик и кресла с гнутыми ножками и пёстрой обивкой, небольшие шкафчики с безделушками. Это всё тоже было непривычно. Как и то, что в доме не чувствовалось живого внимания. Он был обычным, не Родовым.

– Права была матушка, – пробормотала Аглая, медленно обходя комнату, словно боясь что-то задеть. – Скоро совсем одичаю.

Графин с водой и бокал на подносе принесла весьма миленькая горничная. Простоватая на лицо, курносая, но в городском платье, белом переднике и с заметно подведёнными глазами, накрашенными губами. Зацепившись за эту необычную деталь взглядом, Аглая тут же заметила завитые локоны у висков и, что показалось совсем удивительным, шёлк ярко-жёлтой юбки служанки. Та тем временем коротко присела, переставила всё с подноса на низенький столик у дивана, налила в бокал воды, вновь присела и двинулась к двери, так и не сказав ни слова. Со спины легко можно было рассмотреть, что подол горничной на ладонь короче принятой среди здешних крестьянок длины. Из-под края его кокетливо выглядывали кружева нижней юбки.

– Это не моё дело, – нервно прошептала Аглая, дождавшись, когда девушка выйдет. И тут же похлопала себя по зардевшимся щекам. Предположения об истинной роли этой девицы в доме никак не хотели покидать её мысли.

Присев на диванчик, она, не стесняясь, выпила уже налитую воду, а потом и ещё один стакан. Всё же прогнав наконец лишнее из головы, она уже приготовилась к долгому ожиданию, ведь явилась без приглашения, но Курзаев вошёл в комнату буквально через пять минут.

– Аглая Петровна! Безмерно рад вас видеть.

Он быстрым шагом подошёл к вставшей с дивана гостье.

– Наконец-то вы почтили вниманием мою скромную усадьбу.

Мужчина склонился, чтобы поцеловать предложенную ручку, а в мыслях девушки вновь мелькнули кружева, кудри, яркие пухлые губы. Этот разговор наедине теперь не казался ей обычным. И матушка наставивала, что негоже девушке одной в гости к мужчине наведываться, только кого было брать компаньонкой? Сама Елизавета Фёдоровна была ещё слаба. Смущение и какая-то внутренняя тревога оформились в мысль: «А есть ли у него жена?» Но следовало продолжать беседу, и Аглая вновь постаралась взять себя в руки.

– Не стоит, Владимир Борисович, я ведь наверняка отвлекаю вас от дел.

– Дела! – Курзаев легкомысленно махнул рукой. – Они никогда не заканчиваются, а вот визиты столь милых дам случаются очень редко. Не переживайте, Аглая Петровна. Вы нисколько не осложнили мне жизнь своим визитом. Наоборот, лишь украсили этот день. Я сейчас же велю накрыть на стол.

– Владимир Борисович, право слово, не стоит. – Аглая легко могла представить, какой стол накрывают здесь для гостей. «Чаепитие» в Утятино с этим точно не сравнилось бы. Она была уверена, что от стыда у неё не выйдет проглотить и крошки.

– В таком случае, хотя бы выпейте со мной чаю! Помилуйте, Ваше Благородие! Обычно, чтобы посидеть за столом в приятном обществе, мне приходится ездить в Белякино. Не лишайте же меня этого удовольствия.

Аглая всего-то и хотела, что поговорить с Курзаевым минут десять. Сообщить о своём отказе продавать Утятино, спросить о ценах, которые предлагает казначейство за урожай, но теперь, запутавшись в кружевах его речей, не могла представить, как перейти к делу.

– Хорошо, Владимир Борисович. Только чтобы вас не расстраивать.

– Отлично! Прошу простить, мне нужно отдать пару указаний. Игнат!

Курзаев вышел из комнаты так же быстро, как и говорил. Вновь присев, Аглая только покачала головой. После этой беседы её почти не удивляло то, что в столь непростое время барон смог обеспечить себе такие высокие доходы. Наверняка в делах он так же решителен.

Как оказалось, в Старожилове тоже имелся парк. Пожалуй, поменьше, чем в Утятино, зато гораздо более ухоженный. Стол с самоваром слуги накрыли прямо посреди одной из его аллей. Под раскидистыми клёнами и правда было весьма живописно. Из угощений имелось два вида варенья, сделанного на сахаре, баранки, пряники, мёд. Этого хватило, чтобы Аглая всё-таки почувствовала неловкость. Пытаясь расслабиться, она сердито объясняла в мыслях самой себе, что для равнозначного ответа на чай в Утятитне Курзаеву следовало пригласить её за пустой стол. Девушке хотелось отблагодарить за это изобилие хотя бы интересной беседой, но слишком смущённая она никак не могла придумать, с чего начать. К тому же прислуживала за чаепитием им горничная хоть и другая, но такая же разодетая и яркая, при корсете. У стола вела она себя весьма скромно, но вот перед мужиком, приставленным к самовару и пока просто стоявшим в стороне, держалась гордо. Смотрела сверху вниз, то и дело поправляла белый, накинутый на плечи платок.

Со стороны господского дома снова послышался крик петуха. Курзаев поморщился.

– Деревня. Простите, Аглая Петровна! Уж сколько усилий приложил, а всё, знаете ли, не получается прогнать отсюда этот вот мужицкий дух.

– Вы ведь сами рассказывали, что хотите владеть имением. Уверена, в городе нет таких проблем.

– О, вы плохо знаете здешние города. В Ресани, представьте себе, тоже можно проснуться от крика петуха. А имение я хочу, только, знаете ли… – Курзаев откинулся на спинку стула, мечтательно поднял глаза к небу, положив руки на стол одними кончиками пальцев. – Хочу такое, чтобы как на картинке. Белый дом с колоннами, лужайка перед ним зелёная, роз пара кустов. На лужайке чтобы столик поставить с креслами или постелить для пикника. Благолепие повсюду и никаких петухов или, боже упаси, коров!

На миг усилившийся ветер зашуршал кронами клёнов и словно назло барону принёс лёгкий душок навоза.

– Кошмар. Ещё раз приношу свои извинения, Аглая Петровна. Хотел бы я пригласить вас в новый дом, но он, к сожалению, ещё не завершён.

К этому моменту девушка окончательно поняла, что быстрого разговора не выйдет, и смирилась. Тем более что тело снова вспомнило о давешних работах, разнылось, а настроение при мысли о жизни в городе и неизбежных воспоминаниях об Империи Солнца принялось клониться в минор. Живость Курзаева на таком контрасте не злила, но казалась словно неуместной. Не совсем приличной. Отчего так выходило, Аглая никак не могла понять. До сего дня барон ни разу не сделал ничего дурного, предосудительного. Разве что эти девицы в его доме, если, конечно, они и правда ему нужны для… утех. И всё же несчастными горничные не выглядели.