Атаманова казна

(Осень 1918)

Генерал-лейтенант с 4 октября сего года, войсковой атаман Александр Ильич Дутов внезапно возникающие проблемы привык решать не откладывая в долгий ящик, но и с плеча не рубил, всегда отводил себе время на обдумывание, если ситуация позволяла. Сейчас время было не на его стороне: на фронте приходилось решать острые вопросы снабжения и, что было совсем непривычным, реагировать на случаи неисполнения приказов и нарушения воинской дисциплины: самовольные отлучки, грабежи и насилие над мирным населением. Всё это усугублялось активной работой большевистской пропаганды, как в тылу, так и на фронте, в результате которой среди казаков завелись настроения не покидать свои земли и всё чаще проявлялись случаи ухода с позиций по домам. Пока единичные. К этому приходилось относиться весьма серьёзно, имея для себя ввиду пример чехословацкого корпуса, который большевикам удалось распропагандировать до степени полной утери боевого духа и дисциплины. Большевики же постоянно получали подкрепления и переходили от обороны в наступление. Кроме всего, катастрофически не хватало средств и ресурсов на строительство укреплённых позиций вокруг Оренбурга, на Бузулукском и Актюбинском направлениях. Мешала и погода, весьма морозная и холодная для обычной осени. О телеграмме «Сергеева» ему доложили, когда он обсуждал с начальником военно-окружного Управления генерал-лейтенантом Ипатович-Горанским важный вопрос: необходимость привлечения к работам, на строительстве укреплённых позиций, военнопленных и, в порядке мобилизационной повинности, жителей окрестных деревень – платить за работу было нечем. А для военнопленных ещё нужна была и тёплая одежда, которой не было (как и достаточного количества строительных материалов). Поэтому известие от Туманова стало для атамана весьма обнадёживающим и даже знаковым. Дутов не стал выговаривать дежурному офицеру за несвоевременное предоставление важной информации – о миссии Туманова в войске не знал никто, и привлекать внимание к ничего не значащему, на первый взгляд, сообщению не следовало. Направил ответный запрос телеграфом в Бугульму, и получил информацию, что город оставлен войсками Каппеля.

Следовало незамедлительно предпринимать меры для оказания помощи Туманову: судя по всему он находился с обозом под Бугульмой, в тылах у красных.

Взяв время на изучение оперативной карты Западного фронта, он вызвал к себе Начальника штаба генерал-майора Половникова.

– Василий Николаевич, как вы оцениваете обстановку на Бугульминском направлении Западного фронта? – перешёл он к делу, после обмена приветствиями с явившимся в кабинет Начальником штаба.

– Ваше Превосходительство… – начал было Половников, но уловив нетерпеливый жест Дутова перешёл на привычный доклад – Положение не из лёгких, Александр Ильич. Симбирской группе под командованием полковника Каппеля противостоят части Пятой армии большевиков. По последним данным войска Каппеля уже оставили Бугульму и заняли оборону на правобережном рубеже реки Ик, имея за собой запасную линию обороны по реке Усень. При дальнейшем развитии наступления красных вдоль Уфимской железной дороги, реальна угроза прорыва фронта в направлении Бирска. Укрепление обороны и позиций правого фланга Симбирской группы Каппеля неизбежно оттянет на себя основные силы красных, ослабив их правый фланг в направлении Белебея. Но наша пассивная оборона может привести к взаимодействию Пятой армии красных с частями Первой армии на Белебеевском направлении, и тогда появится угроза широкомасштабного наступления, с выходом на Уфу и дальше на Южный Урал. Коротко говоря, Бугульма сейчас ключ к Уралу и самому Оренбургу.

– Итак, Бугульма сейчас в тылу у большевиков, в 50-ти верстах от линии фронта, – расхаживая по кабинету Дутов остановился у карты, – как мы представлены на данном участке?

– Приданными отдельными отрядами, Александр Ильич.

– Вижу необходимость усилить наше присутствие, в помощь полковнику Каппелю. Свяжитесь с Уфой, согласуйте это со штабом фронта. Какие резервы мы имеем на данный момент?

– Резервов мало, сейчас готов к отправке на фронт лишь 6-й Исетско-Ставропольский полковника Наумова полк.

– Где сам Сергей Александрович?

– Полковник Наумов прибывает сегодня в Оренбург, для оформления необходимых документов и получении дополнительного вооружения.

– Оформите командирование полка в Симбирскую группу полковника Каппеля. Полковника Наумова, по прибытии, направьте ко мне.

– Слушаюсь.

Привычка действовать, когда цель ясна и задачи определены, не имела разделения на день и ночь, поэтому ставка атамана была моментально загружена работой.

Первым делом связались с Верховным главнокомандующим генералом Болдыревым. Дутов кратко довёл положение дел под Оренбургом и отдалённо возникшую угрозу его потери, чем обосновал необходимость усиления активности на Бугульминском направлении, для получения стратегической инициативы, и предложил направить 6-й полк в распоряжение Каппеля. Заручившись согласием командующего, следующим делом связался с Каппелем, у которого уточнил оперативную информацию и проинформировал о направлении в его распоряжение дополнительных частей, для использования на Бугульминском направлении. Полковник Наумов был представлен Каппелю, как начальник всех приданных Симбирской группе казачьих отрядов и подразделений оренбуржцев.

Наумов прибыл в ставку Дутова прямо с вокзала, ночью. С ним атаман общался не более часа, уточнив общее положение дел в полку, состояние боевого духа личного состава, и выяснив о существующих проблемах в снабжении.

– Все ваши потребности, Сергей Александрович, буду закрыты сегодня же, – атаман взглянул на часы, – Утром получите всё необходимое, и в течении суток обеспечьте отправку полка к месту назначения. Все документы заберёте у начальника штаба.

Разговор продолжили за чашкой крепкого кофе, перейдя от служебных вопросов к личным. Супруги обоих были хорошими приятельницами, что и способствовало определённому сближению офицеров.

– Как Юлия Николаевна? В добром ли здравии?

– Благодарю, Александр Ильич, всё слава Богу. Пока оставил семью в Челябинске.

– Поклон от меня, при любых трудностях пусть непременно обращается, окажу любое содействие.

Уже завершая разговор, Дутов негромко сказал готовому убыть Наумову:

– Вы, Сергей Александрович, будете в гуще важных событий, прошу детально информировать меня о ситуации на этом участке фронта, в любое время. И у меня к вам личная просьба, и поручение, – Дутов посмотрел прямо в глаза собеседнику, – прошу оказать необходимое содействие штабс-капитану Туманову, если встретите его в том районе. Предполагаю, что он находится в тылу у красных, где-то под Бугульмой, так вот… если удастся предпринять какие-либо меры для его поиска, буду благодарен лично. Прошу считать это особым поручением.

Полковник понимающе наклонил голову: «Понимаю, будет исполнено», мол.

– Честь имею. Разрешите идти?

– С Богом.

Дальше события стали развиваться по своим направлениям самостоятельно, оставалось только получать информацию от штабов и разведки, и надеятся на благополучный исход задуманного.

Каппель, который находился в отъезде с передовых рубежей по служебным делам, был взбешён, когда узнал об оставлении Бугульмы в это самое время. Красные, приняв город в подарок, поверили в успех и не отдавая инициативу упорно штурмовали оборонительные позиции, занятые частями Каппеля по правобережью реки Ик. Его пешие части держали оборону в районе Япрыково и Москово, контролируя реку, конница сдерживала красных у Байряки и Туркменево. Эту линию обороны частям Каппеля удалось держать до ноября, после чего уступая натиску красных, с жестокими боями пришлось организованно отходить на запасные рубежи под Усень.

В этот период разведка доложила о выпуске советских газет, в которых утверждалось о взятии красными войсками Белебея, что не имело ничего общего с действительностью – фронт всё ещё проходил западнее и город был под контролем белых. Теперь красные всеми силами стремились достичь преждевременно опубликованного результата, и кратно усиливали давление по фронту на Белебеевском направлении. Каппель спешно планировал операцию по контрудару, и проводил перегруппировку сил и средств. Отряду казаков, под командованием есаула Шеина, выпало обеспечивать прикрытие сосредоточения войск, и казаки в затяжных боях удерживали правый фланг в районе Бишкураево. К этому времени к театру военных действий прибыло усиление: 6-й Исетско-Ставропольский полковника Наумова полк и польские союзные части, и 9 ноября Каппель перешёл в наступление. Начало ему положили части чехословацкого корпуса, которые, захватив Верхне-Троицкий медеплавильный завод, атаковали правый фланг красных и отбросили их к Абдулово и Кулбаево, заставив форсировать Ик через разрушенный мост, что породило сумятицу и паническое последующее отступление красных к Бугульме. Одновременно Каппелем был нанесен удар по левому флангу красных войск, а после перегруппировки фланговым обходом казакам удалось ворваться в тыл красным по линии Тюменяк – Агир-Тамак – Райманово, посеяв в их рядах панику и обратив в бегство. Весь левый фланг красных спешно отступил к Бугульме, после чего ими были переброшены на фронт части с Екатеринбургского направления и была организована контратака. В результате наступления красным удалось отбросить белых на прежние рубежи обороны у реки Ик, и закрепится левым флангом у деревни Каракашлы. Результатом этих событий стало то, что Каппель не смог воспользоваться первоначальным успехом и отбить Бугульму обратно, а полковнику Наумову не удалось обнаружить в этой круговерти Туманова.

На живца