Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом

1

Наутро после богемной вечеринки миссис Пигрим, около одиннадцати, Уолли Мейсон приветствовал новый день на крыше за окном своей спальни вдали от городской суеты и шума, предваряя, как всегда, завтрак гимнастическими упражнениями. Человечество делится на делающих гимнастику перед завтраком и тех, кто понимает ее необходимость, но не делает. Уолли Мейсон с детства принадлежал к первой, более достойной категории. Пускай в жизни царила суета и тщета, но каждое утро он положенное число раз касался руками пальцев ног и изгибал свое мускулистое тело в разные стороны в полном соответствии с ритуалом.

Этим утром он упражнялся энергичнее обычного, потому что накануне засиделся допоздна, слишком много курил и проснулся безобразно поздно и с тяжелой головой. Кроме того, он надеялся, утомив плоть, унять смятение духа. Весна всегда лишала его покоя, но такого лихорадочного состояния, как теперь, он не помнил.

Лежа на спине, он крутил ногами в воздухе, а когда наконец встал и собрался перейти к следующему пункту программы, увидел, что рядом стоит Джилл.

– Боже мой! – вырвалось у него.

– Не останавливайся, – попросила она, – мне нравится.

– Ты давно тут?

– Нет, только что пришла. Я позвонила, и милая старушка, которая готовила обед, сказала, что ты здесь.

– Не обед, а завтрак.

– Завтрак в такой час?!

– Не хочешь присоединиться?

– Присоединюсь, хотя я уже давным-давно позавтракала.

Уныние его рассеялось как по волшебству. Удивительно, как преобразился мир от одного присутствия Джилл. Конечно, солнце светило и до ее прихода, но как-то вяло и бессмысленно, никакого сравнения с сиянием, озарившим все вокруг, когда раздался ее голос!

– Тогда подожди минутки три, пока я приму душ и переоденусь.

– Значит, представление окончено? – огорчилась Джилл. – Вечно я всюду опаздываю!

– Если хочешь, как-нибудь увидишь в моем исполнении всю программу, включая бой с тенью и гусиный шаг. И подружек приводи! А сегодня понаблюдаешь, как я ем яйцо – это еще интереснее. Полюбуйся пока видом с крыши. Смотри, отсюда виден даже Хобокен на той стороне Гудзона!

– Хобокен я уже видела, ничего особенного.

– Тогда вот тебе Бруклин, на этой стороне. Любуйся чем хочешь, ни в чем себе не отказывай. Гуляй по крыше и наслаждайся. Увидимся в гостиной секунды через… четыре с половиной!

Он нырнул в окошко, но тут же высунул голову снова.

– Послушай!

– Да?

– Просто подумал… Твоему дяде квартира не понадобится еще полчасика? Ну, то есть, успею я перехватить завтрак?

– Думаю, до вечера твое уютное гнездышко в полной безопасности.

– Вот и славно, прямо гора с плеч!

Уолли снова исчез, и вскоре из квартиры донесся плеск воды. Подойдя к парапету, Джилл глянула вниз. Окна соседних домов сверкали солнечными бликами, а дальше город окутывала полупрозрачная дымка. На улице было душновато от весенней влажности, но здесь, на продуваемом ветрами утесе из стали и гранита, дышалось свободно и радостно. Суденышки, ползущие в дымке по тускло-стальной глади Ист-Ривер, навевали умиротворение.

Джилл достигла конца пути и была счастлива. Все тревоги и сердечные муки казались столь же далекими, как суетливые черные муравьи на тротуарах далеко внизу. Она чувствовала себя далеко от мира на прочной и непоколебимой вершине покоя.

Вздохнув с приятным облегчением, Джилл вернулась в квартиру на зов Уолли. В гостиной ощущение покоя и безопасности усилилось – отсюда мирская суета была еще дальше. Сюда не проникал даже уличный шум, слабо доносившийся до крыши, и тишину отмеряло лишь уютное тиканье напольных часов.

Джилл смотрела на Уолли, переполняясь обожанием. Он был наделен даром молчать в нужный момент. Да, здесь ее дом, она тут своя.

– Думаешь, меня так легко провести? – молвила она с шутливой строгостью, облокотившись на стол и подавшись вперед.

– Ты про что? – Мейсон с недоумением поднял взгляд.

– Про твой душ. Холодную воду ты включил, я слышала, но просто встал рядом и смотрел!

Он протестующе взмахнул вилкой.

– Бог свидетель! Ты глянь на мои волосы – они до сих пор мокрые. Могу и полотенце предъявить!

– Ну, разве что вода была горячая… А почему ты не пришел на вечеринку к миссис Пигрим?

– Все причины слишком долго перечислять, но одна из них – меня не пригласили. Как прошло?

– Великолепно! Ты знаешь, Фредди женится!

– Женится? – Уолли отставил чашку кофе. – То есть, как принято выражаться, помолвлен?

– Вот-вот, с Нелли Брайант. Она мне все рассказала, когда вернулась вчера домой. Фредди спросил: «Что, как?» Она ответила: «А то!» «По рукам!» – заключил Фредди, и дело сладилось. – Джилл прыснула. – Он хочет ставить с ней номера на сцене!

– Да ну? – рассмеялся Уолли. – «Руки-жонглеры» или «Рук и Брайант, юмор с переодеванием»?

– Трудно сказать… но это неважно. Нелли очень домовитая, мечтает свить гнездышко за городом и разводить цыплят и свиней.

– Как в комических куплетах? «Папаша кормит свинок, по шляпе отличишь»?

– Вроде того. Они будут очень счастливы! Фредди станет папашей Неллиному попугаю.

Веселье Мейсона слегка поугасло. Завидная доля Фредди Рука напомнила ему о собственной личной жизни. Уютное гнездышко в деревне… Эх!