Подстава. Книга третья

Глава 16

Утро началось в четыре по местному времени, но это был так сказать «фальшстарт». Вдовствующая гадина заявилась, с неудовольствием обозрела идеальную прическу идеально спящей Алкесты, прослушала спитч на тему «Чтоб ты подохла», естественно ничего не поняла, языки астероидных братств вообще штука запутанная и мало понятная. И потому обратилась к Эстер.

- Что это значит?

- Ее высочество усердно молится даже во сне! - истово заверила наложница.

Как ни странно, ей поверили.

- Что ж, пусть отдохнет еще час, - смилостивилась повелительница.

И вот гарантированно сама дрыхнуть пошла.

- Чтоб тебя на Сатаре по кругу пустили, вобла напудренная, - пожелала ей вслед Алкеста.

Я порадовалась, что астероидные диалекты никто не знает, и тоже пошла.

В пять утра - ситуация не изменилась.

В смысле гадина вдовствующая пришла, порчи прическовой не обнаружила и ушла.

В шесть утра гадина заявилась окончательно, с толпой слуг, наложниц, евнухов и целителей. К

Мы с Блондей уже было занервничали по поводу того, что эти заточенные под определение количества мужиков у женщины костоправы сейчас просекут всю подмену, но боялись зря – измерения пульсов не последовало, начались банальные пытки иглами.

И куда только их не совали… разве что под ногти не стали.

После этого Алкеста с трудом поднялась с кровати, сделала шаг, пошатнулась и рухнула.

- Ваше высочество, вы переутомились, - промурлыкала таким тоном, что сходу стало ясно насколько это «переутомление» было запланировано, пропела вдовствующая. - Полагаю, вам стоит принять ванну и отдохнуть еще несколько часов.

Судя по взгляду Алкесты, тут некоторым требовалось не отдохнуть, а подохнуть, причем мучительно. Но решать было не специалистке Исинхая.

- С радостью приму ванну, ваше величество, - сдержанно ответила Алкеста.

Так что ванна с лепестками роз в полной мере досталась мне. И, возможно, лишь именно поэтому я заметила одну странность - внезапно вода в широкой круглой бадье пошла рябью. Это… насторожило. Оглядевшись, я заметила, что точно так же подрагивает вода в ведрах, в тазу который приготовили для того, чтобы ополоснуть мои волосы. И даже пыль в воздухе, заметная в свете солнечных лучей, тоже повела себя странно.

- Что происходит? - напряженно спросила Блондя, нервно перейдя на гаэрский.

«Они разбудили дракона» - почему-то вспомнилось мне.

«Драконов не существует, - подумала нервно».

Но мысль, которая по идее должна была успокоить, вообще никак не успокоила. Я сидела в теплой ванне, видя, но, совершенно не ощущая дрожь земли, и чувствовала абсолютно иррациональный страх. Почему-то в груди росла уверенность, что вчера Эрих принял какое-то совершенно невозвратное решение.

Мои слова - «Ты сделал все правильно, Эрих, ты вернул меня к реальности. Мне, в данный конкретный момент, тяжело, конечно, но когда-нибудь потом я обязательно поблагодарю тебя за это».

Его слова - «Ты тоже вернула меня к реальности»...

Почему у меня такое ощущение, что я совершила что-то чудовищное? Даже не так, я подтолкнула Эриха к совершению чего-то чудовищного.

«Никто не посмеет тебе вредить. Никто. Ты у меня сильная, упрямая, своевольная, никогда не отступающая и не сдающаяся, но ты лишь девушка. Моя милая, нежная и ранимая девушка. Я знаю, что ты можешь многое, я знаю, что ты способна постоять за себя и не только. Но так не пойдет, Мелани. Больше никто не посмеет тебе вредить. Никто и никогда»…

Вроде всего лишь слова, но почему так тревожно на душе?!

- Что-то не так, - напряженно произнесла Блондя, - я чувствую вибрацию, но каким-то внутренним шестым чувством, все остальные не задействованы. Нервирует.

А меня пугает. Очень. И пугает все сильнее с каждой секундой.

«Эрих…» - взволновано позвала я.

«Все… хорошо», - почти сразу ответил он.

«Эрих, что-то не так, - молчать я не стала. - Что-то совсем не так, я же чувствую».

А ответом было едва различимое:

«Я люблю тебя»…

И тишина.

- Так, мы идем к Эриху, - решительно поднимаясь из воды, заявила я.

Блондя молча подала полотенце.

Я решила, что сегодня одеваться буду сама, потому что обстановка нервировала и стоило поторопиться.

***

Сердце билось все быстрее, паника накатывала, я нервничала, служанки медлили, наложницы подавали одеяния изысканно и грациозно, но адски медленно, и я… нервничала все сильнее. Да меня уже просто трясло!

В какой-то момент инициативу перехватила наложница Эстер, под нее подстроилась Блондя и дело пошло быстрее. Ровно до того момента, как мне подали верхнее платье. Блондя, не став церемонничать, присела передо мной и быстро пересчитала количество напяленной одежды - тканей было семь слоев. Наплевав на возмущение свиты, агент молча стащила с меня одну из нижних юбок. Когда один из евнухов попытался помешать, получил удар в горло и присел отдохнуть там, кровью похаркать и все такое. Остальной прислуге пришлось смириться с текущим положением дел.

Из комнаты я вылетала, несмотря на убогие туфли и неподъемные наряды, но едва выбежала, столкнулась с гребанными наставниками.

Двенадцать идиотов в идиотских шляпах с подвязочками под бородами, у каждого она была хоть и жиденькая, но очень длинненькая. Сильно подозреваю, что длина бороды тут была чем-то вроде предмета гордости.

- Время утренних занятий, - с поклоном сообщил мне самый тощий из них.

Может урыть на месте и не париться? Реально, а что я теряю?

Но тут из бокового прохода выметнулся евнух с фарфоровым блюдцем и мне напялили его на голову с такой сноровкой, что я заподозрила наличие самоубийственных намерений у всех окружающих.

- Главное качество женщины? - елейным голоском вопросил наставник.

Мне очень хотелось выругаться, но я ответила:

- Добродетель.

И двинулась к выходу из дворца, не разбивая блюдца, водруженного на мою многострадальную голову.

Ошарашенные правильным ответом наставники, попереглядывавшись, и в полусклоненном положении поспешили за мной.

- Что включает в себя добродетель в кратком изложении? - новый вопрос.

Ну прямо как на экзамене себя почувствовала.

- Смирение, трудолюбие, послушание.

И выдала я все это, даже не задумываясь. Нехило так.

- Что включает в себя добродетель в полном изложении? - подобострастно вопросил второй наставник.

- Учтивость, почитание, смирение, мягкость, сдержанность, служение.

Вот, подавитесь!

И тут я различила шелест листьев на деревьях. И пропади я пропадом, но это не от ветра явно было. А следом дрогнула и земля.

Эрих, да что же ты творишь?!

И блюдце с головы я чуть не обронила, удержала равновесие лишь в последний момент.

- Обязанности женщины? - третий наставник. - Краткий вариант.

Убивать! Вот я бы начала с тебя, козлобородый, и на тебе бы не закончила.

Но мне сейчас было как-то не до убийств, я совсем не за себя боялась.

- Добродетельное поведение, нравственность, долг, смирение, сострадание к нуждающимся, соблюдение этикета, ежедневное самосовершенствование, служение мужу и родителям мужа, ведение хозяйства, учет расходов, приготовление пищи, рукоделие, прислуживание мужу и родителям мужа. Выполнение супружеского долга, рождение детей, истинная верность умершему супругу. Выполнение всех религиозных обязанностей, соблюдение траура, приношение религиозных жертвоприношений.

Судя по всему, подобного ответа они не ожидали вовсе. Или наставники вчера обучали Алкесту чему-то кардинально неправильному, и сейчас слегка не врубались, откуда у меня взялась достоверная информация, или они поняли, что не на ту напали, и им хана, галактического масштаба. В любом случае наставники пришли в замешательство, не найдя в себе сил ни возразить, ни похвалить. Я же дошла до конца коридора, молча двумя руками сняла чашу с головы, отдала евнуху и ринулась к мужу.Входные двери распахнула сама, ждать пока для меня это сделает стража не стала.

Выйдя на террасу, нервно глянула на покрытые гравием клумбы - гравий подрагивал. Едва заметно, но я десантник, я такие вещи вижу. Четыре месяца службы на планете, где из-под земли выныривают десантниковожрущие черви с клыками, титан разгрызть способными, и не такому научишься. Но то, что происходило сейчас, определенно было раз в миллиард страшнее любых видов десантниковопожирающих созданий.

Я на миг прикрыла глаза, прижав руку к груди, и сходу поняла, куда идти. Просто почувствовала.

- Ваше высочество, утреннее чаепитие! - попыталась произвести сдержанную попытку громкого крика наложница Миртен.

Но ну его к нестабильной плазме - я подхватила юбки и сорвалась на бег.

И где-то на этом моменте странности обратились конкретными неприятностями!

Две наложницы, спешившие в направление дворца, схватились одна за пиалу с чаем, вторая за спрессованное из теста печенье, и начали это жрать, заталкивая в себя явно не по собственному желанию. Я было замедлилась, в ужасе глядя на их марионеточные движения, но с дерева у дорожки рухнул евнух в черном и принялся самоубиваться ножиком! И полный атас на этом не закончился – служанки, начищавшие перила дворца мыльным раствором, это самое мыло начали заглатывать. Садовники, сажающие цветы - жрать их. Часть бегущей за мной свиты - валиться на землю с различными степенями повреждения, причем у кого-то слоями сходила кожа, у кого-то ломались конечности, а один лекарь начал засовывать в себя иглы из лекарского набора.

- Кккэп, какого викрианского глиста происходит? – Блондя мой темп бега выдерживала легко, все же спец агент как-никак.

Я не смогла ответить.

Не смогла и все.

Вокруг меня падали, причиняя себе вред различной тяжести люди, и учитывая, что ничего смертельного он не делали, можно было предположить, что все это… предназначалось мне. В той или иной степени, но мне.

«Больше никто не посмеет тебе вредить. Никто и никогда. С меня хватит. Они разбудили дракона!»

Эрих! Эрих, твою мать, что же ты делаешь?!Додумать на эту тему не успела – на дороге впереди показалась Гвен.

Гаракхай, как и всегда блистала, демонстрируя всем женщинам этого мира превосходство Танарга даже в вопросах стиля и осанки, но вот то, что она пыталась сделать – было странно.

За ней, как и полагается, следовала свита, однако вместо того, чтобы придерживать юбки, как полагалось знатной даме, Гвен придерживала поднос с чашкой чая, прикрытой фарфоровой крышечкой. И держала она это исключительно благодаря железной силе воли. И то – одна рука уже потерпела сокрушительное поражение, и потому второй рукой Гвен сейчас не позволяла первой руке выдержать содержимое чашки.

- Что там? - я остановилась, отдергивая юбки.

Гаракхай увиливать не стала, и ответила прямо:

- Настой, предотвращающий твою беременность. Приказ твоего, чтоб его, отца. Мелани, я тут подумываю подать на развод, и заграбастать себе все права на тебя. Что скажешь?

Что тут сказать?

- Забей на настой, у меня вшита капсула, я еще как минимум полтора месяца абсолютно бесплодна.

- Тьфу ты, - и Гвен с чистой совестью швырнула подносом с чашкой в кусты.

В кустах кто-то взвыл.

- Раньше сказать не могла? - возмутилась мать.