Подстава. Книга третья

Глава 19

Покидать тайную комнату пришлось в два приема. Сначала стремительно перемещаться в уборную, под прикрытием ширмы, которую таскала Блондя, потом сидя в комнатке для уединений, слушать информацию о том, что расстройство пищеварения это серьезно, и вдовствующая гадина непременно должна узреть результат того, что я нагадила. Вопрос неприкосновенности личных границ тут похоже вообще не ставился.

- Воды! - крикнула я.

Блондя, судя по звукам сдвинув с пути не одного человека, и даже не двух, ворвалась ко мне с бутылкой чистейшей танаргской воды. Почему-то посмотрела на белого друга, призванного сделать общение с природой теснее и полноценнее.

- Она еще там? – открывая бутылку, шепотом спросила я.

- Есть опасение, что они заменят унитаз обычным горшком, чтобы так сказать… контролировать отходы твоей жизнедеятельности, - напряженно сообщила Блондя.

- Потрясающе! Будем ходить и гадить Танаргу в самом прямом смысле данного выражения, - хоть плачь, чтоб его!

- Звучит неплохо, - вздохнула Блондя.

- Ваше высочество, как вы себя чувствуете? – громко воззвала вдовствующая восстановительных фертильных функций.

- Замечательно! Просто замечательно! Спасибо! За все, мать вашу! – выпалила в ответ.

И я бы добавила, но под осуждающим взглядом Блонди успокоилась, конечно. Ровно до тех пор, пока не вспомнила как должна, по мнению вдовствующей, гадины спать ночью!

У двери меня Блондя перехватила, она же и удержала и высказала очевидное:

- Кэп, у вас платье мокрое.

- А у Алкесты месячные, ей хуже! – прошипела я.

И да, попыталась успокоиться. Хоть как-нибудь.

- Ннннормально так, - потрясенно выдохнула Блондя.

Постояла, посмотрела на меня и спросила:

- Мы ей это спустим?

Вот, наш человек.

- Не, мстить будем, - решила я.

Блондя едва заметно улыбнулась. Я допила воду.

А потом мы пошли мстить.

***

Меня переодели в платье нежного сине-голубого оттенка, почти под цвет глаз, ну если я бы я линзы одела. В голову понатыкали шпилек тяжелых настолько, что умные волосы вполне себе задумались о покидании тупой головы. И все вот это под четким и неусыпным надзором вдовствующей повелительницы, которая старательно вглядывалась в некое место, все время пока я переодевалась, явно в ожидании реакции моего организма на крайне подлое вмешательство.

И она, и вся ее свита.

А когда тебе в панталоны пялится тридцать человек, удовольствие то еще.

- Ничего не болит? - вежливо в сотый раз поинтересовалась повелительница.

Шпилька которую я взяла чисто на посмотреть, хрустнула в моих руках.

- Нет, все чудесно, - пытаясь хоть как-то превратить озверевший оскал в милую улыбку, ответила я.

- Вот и замечательно, - заметно расстроилась гадина.

Промотала в воображении сто хрен его знает какой способ убийства этой сволочи. Немного отпустило. Служанки осторожно убрали в сторону сломанную шпильку, и продолжили заниматься моей прической.

- А мне идет, - задумчиво поделилась с окружающими. - Больно зверски, так волосы тянет, что сразу перестаешь думать о мужиках. И о постели.

Служанки замерли, потом напряженно посмотрели на вдовствующую, которая тоже слегка в лице переменилась. Но только слегка - приторно-вежливая улыбка, по моему скромному мнению, уже пристала к ее морде так, что хрен смоешь даже растворителем.

- О, только что вспомнила – девушкам положено носить волосы распущенными! - как-то очень вовремя «вспомнила» повелительница.

И мою многострадальную шевелюру распустили, чтобы присобрав пряди наверху, и в них натыкать заколок, так что теперь страдали уже не все волосы, а только часть. С ностальгией вспомнила славные времена переодеваний в скромную серую и неприметную переводчицу господина Эгвера. Как же круто изменилась моя жизнь с тех пор.

- Принцесса, - обратилась ко мне вдовствующая, - оставшись наедине с архонтом Дагрэем, вы вынуждаете нас поставить в равные условия и прочих… претендентов.

И тут я перестала вспоминать о славном прошлом и перешла к бесславному настоящему. Вдовствующая по идее могла бы мне этого и не говорить. Но она сказала. Вопрос заключается лишь в одном - «Зачем?».

Я посмотрела на повелительницу. Повелительница мило и покровительственно улыбалась мне. Судя по всему, со мной пытались договориться.

- Ваши условия? – прямо спросила я, сил на подковерные игры особо не было.

Улыбка вдовствующей золотоносительницы стала лучезарнее и мне сообщили:

- Мы можем сохранить в тайне от всех прочих ваши маленькие шалости. Так будет лучше. Для всех.

Угу, верю. Догоняю и снова верю.

- И для кого конкретно так будет лучше? - осведомилась я.

Осознав, что улыбаться бессмысленно, вдовствующая все равно продолжила данное неблагодарное дело, и высказала:

- От принца Нгоэна скрыть данный факт не представляется возможным.

Мне не представлялось возможным как вообще можно улыбаться еще лицемернее, но она сумела.Я посмотрела на повелительницу. Повелительница мило и покровительственно улыбалась мне. Судя по всему, со мной пытались договориться.

- Ваши условия? – прямо спросила я, сил на подковерные игры особо не было.

Улыбка вдовствующей золотоносительницы стала лучезарнее и мне сообщили:

- Мы можем сохранить втайне от всех прочих ваши маленькие шалости. Так будет лучше. Для всех.

Угу, верю. Догоняю и снова верю.

- И для кого конкретно так будет лучше? - осведомилась я.

Осознав, что улыбаться бессмысленно, вдовствующая все равно продолжила данное неблагодарное дело, и высказала:

- От принца Нгоэна скрыть данный факт не представляется возможным.

Мне не представлялось возможным как вообще можно улыбаться еще лицемернее, но она сумела.

Что ж, выбора особо не было.

- Как вам будет угодно, ваше величество, - вежливо ответила я.

- Правильное решение, ваше высочество, - еще более вежливо ответила она.

И улыбаться перестала. А я и вовсе не начинала.

На том и разошлись.

***

В Цветочной беседке шел дождь из лепестков цветов растущих рядом деревьев. Зрелище было волшебные – нежные бело-розовые лепестки на фоне яркой зелени. Непрекращающийся цветопад, словно из реальности я перешагнула куда-то в фантастическую нереальность. Но увы – вполне реальной фигурой тут был принц Нгоэн, ожидавший моего появления стоя лицом к пейзажу и спиной ко мне. Судя по тому, что вдовствующая отсюда поспешно и нервно ушагала едва я появилась, между сыном и матерью состоялся разговор. Нервозность повелительницы и напряженная спина принца свидетельствовали о том, что разговор был определенно неприятным.

Вся моя свита отступила от беседки на церемонные сорок шагов, а потом еще шагов на десять, почти скрывшись за ровными рядами деревьев, а мне была предоставлена возможность развлекаться как я того пожелаю – хочешь стоя, а хочешь сидя. Прямо все для меня.

Выбрала вариант «прогуливаясь» и прогулялась до края беседки. Она была прямоугольная, принц Нгоэн негодующе возвышался с северной стороны, я остановилась у западной, наслаждаясь видом полностью игнорируя его высочество.

Меня бы вполне устроило, если бы и он меня проигнорировал, но, увы.

- На вашем месте, я бы не был столь… категоричен в демонстрации вашего ко мне отношения, - холодно произнес принц.

Нагло проигнорировала не только свое отношение, но и его попытку завязать беседу.

- И я бы рекомендовал вам подойти, иначе… пропустите самое интересное.

Зацепил, признаю.

Подошла, остановилась шагах в пяти от него, и посмотрела туда, куда величественно взирал его высочество. И похолодела вся, вмиг!

Я так сразу и не разглядела ее среди кандидаток в жены, да и в танаргской форме она несколько терялась, а вот так, в традиционном тайремском платье девушки принцесса Аю была фантастически красива. Не так, как Кейсиди Морис, правда, но… тоже впечатляла. Особенно в таком нежно-розовом платье, под дождем из лепестков цветов, танцуя под тихую музыку. И ладно бы просто себе упражнялась в танцевальном искусстве, но, увы - с северной стороны Цветочной беседки имелась еще одна, протяженностью раза в три больше, и ныне полностью заполненная, я так понимаю, архонтами. Не знаю, что у них происходило до моего появления, но вот сейчас все сидели и взирали на изящно танцующую Аю, которой играла похоже вся природа, а не только одна музыка. И принцесса была сногсшибательна. А меня едва не свалил всего один, но убийственный факт – до моего появления Эрих, сидевший с другими архонтами, тоже смотрел на нее.

Теперь вот на меня, но это как-то не очень успокаивало.

«Ты и Нгоэн наедине?» - пришел мгновенный вопрос.

Я бы ответила. Я бы сейчас так ответила…

Но пришлось признать очевидное:

«Красиво танцует».

Убила бы, правда, а так да – красиво танцует.

«Ты с бутылкой вина в нашу первую брачную ночь – танцевала намного лучше», - я почти ощутила его нежную улыбку.

Вспомнила ту ночь, его взгляд, и подумала - вот как мы до такого докатились, а? Хорошо ведь все было. Да, нас периодически пытались убить, но справлялись же как-то.И вполне себе неплохо справлялись.

«Подстава не удалась», - вдруг сообщил Эрих.

«Мм?» - я оперлась на перила, вглядываясь в силуэты находящихся в другой беседке мужчин.

«Тебя расположили так, чтобы в просвете между зданиями ты была видна. Но сделано было так, чтобы едва ты появилась, все внимание оказалось обращено на Аю. Вдовствующая повелительница определенно надеялась, что ее дочь, словно луна, отразит часть твоего притяжения. Напрасно. Притяжение усилителя не отразить даже зеркалом».

Еще бы я хоть что-то поняла.«Ты самая красивая», - весьма по-своему объяснил Эрих.

«А ты не пялься на других красивых, а то, знаешь ли…» - продолжать не стала. Сложно продолжать, когда еще не определился с угрозами.

- Моя сестра с детства отличалась изяществом, - очень некстати обратил на себя внимание Нгоэн.

- Так любуйтесь, не стоит отвлекаться на меня, - раздраженно посоветовала его высочеству. Но принц взял и развернулся ко мне всем корпусом. На лице его негодование читалось прямо открытым текстом.

«Нгоэн негодует», - продолжила я общаться с тем, с кем действительно хотелось.

«С его точки зрения ты повела себя несколько… эммм… ну…»

«Ну?!»

«Своевольно», - выкрутился Эрих.

Хотя мы оба поняли, что он хотел сказать что-то вроде «распутно».

«То есть он на меня зол?» - ухватила я суть происходящее.

«На тебя сложно злиться, - уклончиво ответил мой архонт».

Посмотрела на Нгоэна – этот определенно любил сложные задачки и сейчас злился. Даже особо не скрывая этого.И вообще злой был. Злющий даже. Весь такой белый, ни разу не пушистый, и злой. Я невольно улыбнулась…

«Не нужно так делать», - мгновенно встрял Эрих.

Улыбка моя стала шире.

«Мегерой не будь!», - потребовал фактически муж.

«Мегерой была, есть и буду, - парировала я».

И с улыбкой начала созерцать танец Аю. Красиво девчонка танцевала, очень даже. Плавно так, словно цветок покачивающийся на ветру и волнах.

- Действительно изящный танец, - согласилась я со злым Нгоэном.

- Только глаз не оторвать от вас! – со внезапной яростью произнес он.