Счастливый рыжий закат

21

Дудочку достали из тайника без приключений. Видимо, стихии решили, что на сегодня с нас достаточно.

С отрядом гвардейцев ехали еще несколько часов, потом поднялись в гору по едва заметной тропинке.

Через час спешились, оставили свиту. И продолжили путь вдвоем. Я и император… С ума сойти! Ах да, еще Чуфи.

— Это место зачаровали очень давно. Его может найти только Тигверд, который скитается и которому грозит опасность. А вот взять тот артефакт, что мы ищем, согласно преданию, может только рыжеволосая девушка.

— Так вы знали, где это?

— Только то, что это — север Северной провинции, где-то в горах. Дорога сама привела меня сюда. А значит в том, что я — Тигверд, сомневаться не приходится. Несмотря на то, что не так давно выяснилось, что я — бастард!

Император приложил ладонь к скале.

— Прошу, — протянул он мне руку.

Я зашла. И остановилась.

В пещере был пыльный, заброшенный склад. Ни дать ни взять — лавка старьевщика.

— Где же это? — пробормотал император. И оглушительно чихнул. Действительно, было очень пыльно.

— Будьте здоровы! — машинально ответила я.

В ответ император чихнул еще раз.

— Спасибо, Рене, — хлюпнул он.

— Ваше величество, а можно вопрос?

— Попробуйте, — прогнусавил он, продолжая пробираться между пыльных сокровищ рода Тигвердов.

— А зачем я здесь?

— Я же сказал — чтобы взять артефакт! Ай! Рене! Кажется, мы подошли к основному, кульминационному моменту мероприятия! Идите сюда скорее!

— Ваше величество! — я бросилась вглубь пещеры, на голос Фредерика Тигверда.

— Нашел! — радостно объявил император.

Я застыла. Дорогу императору преградили змеи. Болотные гадюки. Самые распространенные в этих местах, но достаточно ядовитые, чтобы испугаться за жизнь и здоровье правителя в свете последних событий. Но гадюки не нападали. Они лишь не давали подойти к…

— Попробуйте вы, — не сводя взгляда с гадюк, поманил меня рукой император.

Я подошла. Действительно — деревянная шкатулка. Длинная и узкая. В такой как раз могла бы лежать дудочка. Сделала несколько шагов по направлению к тому месту, где она лежала. Как раз за змеями. Гадюки приподняли головы, замерли на долю секунды, и…исчезли. Наверное, уползли через норы наружу. Я подняла шкатулку.

— Удивительно! А теперь — пойдемте отсюда!

Мы вышли на свет — и камни сомкнулись за нами.

— Миледи Агриппа, может статься, что мы с вами больше не останемся вот так. Наедине. Поэтому, пользуясь моментом, я хотел бы просить вас еще об одном одолжении, — император заложил руки за спину и старался не смотреть в мою сторону.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Люблю быть полезной.

— Понимаете, я человек, достаточно не счастливый в личной жизни. И у меня есть маленькая слабость. Мне нравится коллекционировать вокруг себя людей, у которых все хорошо. Особенно в любви…

— Простите, я не понимаю…

— Вы — и герцог Моран, — попытался пояснить мне император.

Я нахмурилась.

— Вы — поругались. Мне хотелось вас помирить.

Вот это был шок. Я остановилась — и невежливо уставилась на него.

— Что? — скривился император. — Да. Я тоже — человек. У меня дар. Я чувствую, что вы предназначены друг другу так же, как мой сын и его избранница.

— Вы о принцессе Тигверд.

— Конечно.

— Поэтому вы наградили младшего сына…

— Именно. Знаете… Возможно, я немножко сошел с ума. После того как потерял женщину, которую любил. Но во имя ее памяти, пока я жив — трагедий на эту тему в вверенной мне Империи не будет! Поэтому, подданные мои, у вас практически нет шансов! — и он улыбнулся.

И было в этой светлой улыбке императора Фредерика столько боли, что я чуть было не выронила драгоценный артефакт.

— Чуфи! Чуфи! Иди сюда, маленькая! — я наклонилась и стала гладить лисицу, пока слезы капали из глаз.

Мой рыжий дружок опять меня спас. Если бы не Чуфи — император бы заметил, что я плачу.

— Я прошу вас об одолжении, Рене. Пожалуйста, не отталкивайте герцога Морана. Будьте с ним помягче. Это…моя личная просьба.

— Да, ваше величество.

— Ну, вот и прекрасно. Кажется, нам пора!

…

Через пару часов мы попали в городок, с которого и началась экспедиция.

— Ваше величество! — навстречу нам выступили трое. Двух я знала — начальник имперского уголовного розыска и младший брат герцога Морана. Увидев последнего, поморщилась — забыть его слова о том, что в университете — дом терпимости, а я — его воплощение, мне так не удалось.

Странно. Барона Гилмора я смогла простить. Искренне. А его — нет. Почему? Может быть потому, что барона возвращать к жизни пришлось дважды. Первый раз сердце мага остановилось, когда он узнал, что сын его обманул. Второй — после нападения клещей. События тех дней снова пронеслись перед глазами. Как будто это было вчера…

Я действительно спасла ему жизнь. Дважды. Видимо, теперь он мне дорог, как живое напоминание не впустую потраченных усилий.

Третьего милорда — пожилого, невысокого, с сильными залысинами седых волос — я не знала.

— Что-то срочное? — нахмурился император.

— Отчеты, — доложил невысокий.

— Пойдемте с нами, — приказал его величество и взмахнул рукой. Перед нами открылся портал.

И снова — чуть мерцающая дымка, отделяющая людей от заколдованных змей. Снова — боль. Ярость. Страх. Голод. И жажда убивать…

Мужчины смотрели на змей с плохо скрываемыми отвращением и страхом. И это они еще не чувствовали того, что чувствую я.

— Слушаю вас, господа, — нетерпеливо проговорил император. — Милорд Браун. Начнем с вас.

— Крик о том, что змей на детей натравила рыжеволосая колдунья, поднял неизвестный мужчина. Он же и обнаружил в лесу детей.

— Приметы? — поинтересовался его величество.

— Все говорят о том, что он… обычный. Единственно. Обратили внимание на то, что говорит — как образованный. И да. Как вы и предполагали, на жителей городка было оказано воздействие.

— Выследили умельца?

— Не удалось. Сильный. Очень сильный.

— Что говорит король Арвин? — император хмурился все больше.

— В том-то и дело, Фредерик, — заявил невысокий. — Мы вызывали его для консультации. Король утверждает, что теперь — это не только магия нэйро, пусть даже и основанная на жертвоприношениях. Они нашли за эти два года что-то еще.

«Ого, — подумала я. — К императору по имени. Сильно».

— Плохо! — нахмурился его величество. — Что с бродягами, которые на нас напали?

— Инквизиторы. Арвин почувствовал по остаткам магии. К сожалению, живыми они в плен не сдались.

— Эдвард, — мягко спросил император. — Вы как?

— Понял, что по работе в спецслужбах не соскучился, — поднял брови тот. — Но долг свой выполню.

— Собирайте отряд, — кивнул император. — И разыщите причастных. У вас абсолютные полномочия. Все, что вы делаете — оправдано. Ибо вы делаете это на благо империи.

Гримаса боли на мгновение исказило красивое лицо Милфорда.

— Приступайте, — распорядился император.

Поклон — и мужчина исчезает.

— Милорд Журавлев, вы чем-то недовольны? — спрашивает у невысокого император, замечая, что тот задержался специально, чтобы что-то сказать.

— Да все я понимаю. И что этот мальчишка — лучший, и что империя под ударом, и что именно он быстрее всего найдет виновных и зачистит. Только… он же женился только что. А его…

— Я помню про его срыв, — тихо сказал император. — Но что ты предлагаешь делать мне?

— Прости, — опустил голову милорд Журавлев.

— Свободны, — распорядился император.

Мужчины удалились.

— А теперь — займемся змеями, — повернулся его величество в мою сторону. — Попробуйте.

— Ваше величество! Это — артефакт рода Тигвердов! — сделала я последнюю попытку достучаться до императора.

— Скорее, Моранов, — улыбнулся он мне. — К тому же, чтобы его использовать, надо уметь общаться с живыми существами. Как умеете это делать вы. И как этого не умею делать я.

— Вы меня разыгрываете! Вы же очень сильный маг!

— Если бы надо было что-то уничтожить или кого-то защитить — это одно. Количество магической силы имело бы значение. А тут — работа тонкая. И… скорее, женская. Расколдовывайте змей, Рене! Это приказ. У вас получится.

Я взяла дудочку, повертела ее в руках. Села на землю. Постаралась отрешиться от всего: от тревог, страхов и сомнений. Лишь одна мысль раненной птицей билась в голове: помочь. Помочь живым существам, которые из-за чьей-то злой воли оказались не властны сами над собой.

Дудочка в холодных, липких от страха и волнения ладонях задрожала, ожила, и…

Я вдруг поняла, что знаю, что нужно делать! Поднесла черное, до блеска отполированное дерево к губам.

И земля задрожала, потому что жизнь вернулась в лес! Я чувствовала биение каждого сердца. Я была в вышине, под самыми облаками, я была под водой, в глубине — в самом центре земли.

Тело стало гибким — оно извивалось, ползло — туда, куда не ступала нога человека, туда, где родилась самая первая Магия… И открылась тайна Вселенной, я глядела в глаза Пустоте, я ползла между мирами, я в огне не горела, в воде не тонула, дышала землею, тысячами частиц растворяясь в воздухе, и это было прекрасно!

Не знаю, сколько прошло времени, не знаю, слышали ли мою песню те, что были рядом, но в какой-то момент поняла — все.

Все, что могла, я сделала.