Условия и Положения

Почему ты не выбрала платье без молнии?

Я втягиваю воздух, когда кончики его пальцев скользят по одной из моих ямочек. Моя шея горит, когда Деклан тяжело вздыхает, и шелковистый материал его смокинга, задевающий мои обнаженные руки, посылает еще один поток энергии через меня.

Что происходит?

Звон молнии заполняет тишину, и слишком скоро его тепло, прижимающееся к моей спине, исчезает.

Он поправляет мои волосы, и мое сердце скачет в ответ.

— Нам пора идти.

— Подожди. Ты забыл это. — Его брови сходятся, когда я делаю шаг вперед и хватаю концы его галстука-бабочки.

Я тяну с одной стороны, прежде чем продеть более длинный конец в петлю на шее. Он судорожно вздыхает, когда мои пальцы касаются его кожи, и я поднимаю глаза, чтобы поймать его пристальный взгляд, устремленный на меня. То, как он смотрит на меня, чувствуется…

Разрушительно.

Я торопливо преодолеваю оставшиеся ступеньки, прежде чем делаю что-то сумасшедшее, например притягиваю его губы к своим.

— Вот так. — Я переставляю стороны так, чтобы узел был центрирован.

Я делаю шаг назад, но он хватает меня за руки и прижимает к груди.

— Спасибо. — Мое медленное моргание дает мне время, чтобы все обдумать.

— Это всего лишь галстук-бабочка.

— Я имею в виду все. Фальшивые свидания…

— Нарушенные законы.

— И носы. — Я смеюсь. — Это все ты.

Его губы изгибаются в соблазнительной улыбке, от которой у меня дрожат колени. Он протягивает руку и проводит большим пальцем по моей щеке, и мой живот предательски переворачивается, что приводит меня в ужас.

Как бы ни прошел сегодняшний вечер, ясно одно: Деклан не отступит. Во всяком случае, наш поцелуй сделал его смелее. Не знаю, как я переживу эту ночь, не натворив глупостей.

Боже, помоги мне.

Мы с Декланом добираемся до благотворительного вечера без поцелуев, драк и разговоров. И только когда он выходит из машины и протягивает мне руку, чтобы я взяла ее, он наконец говорит:

— Как долго мы должны здесь оставаться? — Я хватаю его за руку и выхожу из машины.

— Мы еще даже не зашли внутрь. — Он фыркает.

— Ты знаешь, как я отношусь к этим вещам.

— Я могу знать, как, но не почему. — Его глаза, кажется, блуждают по мне, прежде чем вернуться к моему лицу.

— У меня есть на то свои причины.

— Они как-то связаны с тем, что ты два часа подряд мучительно притворяешься, будто тебе нравятся другие люди?

— Если бы все было так просто.

— Что бы ты делал, если бы рядом не было меня, спасающей тебя от многочасовых светских разговоров?

— Смерть от ножа для масла была бы наиболее подходящей, учитывая обстановку. — Я наклоняюсь к нему и смеюсь.

Он обнимает меня за талию, и я смотрю на него широко раскрытыми глазами и улыбкой, которая еще не исчезла. Его губы приоткрываются, как будто он собирается что-то сказать, но наш момент прерывается вспышкой лампы камеры. Кто-то выкрикивает имя Деклана. Это достаточно отрезвляет меня, чтобы оглядеть наше окружение и разных людей, размышляющих о красной ковровой дорожке, опрашивающих каждого проходящего мимо человека.

Я успокаивающе похлопываю его по груди.

— Давай покончим с этим. Чем скорее мы войдем внутрь, тем скорее сможем уйти.

— Тебе не нужно повторять мне дважды.

Я снова смеюсь, и его рука на моей талии напрягается.

Нравится ли ему мой смех?

Эта идея кажется комичной, учитывая, что Деклан предпочитает молчание.

Моя теория подтвердилась позже, когда я разразилась очередным приступом смеха, и рука Деклана сжала мое бедро в ответ. Когда я осознаю свое откровение, меня охватывает прилив счастья.

Интересно. Очень интересно